Я добежал до дежурки чтобы увидеть, как захлопывается дверь. Выбегать наружу не стал – сейчас начнут палить, и где гарантия, что не попадут в голову. Да и не в голову – тратить ресурсы организма на лечение мне совершенно не хотелось. И больно, между прочим! Нет уж, мы поступим умнее. Зашел в дежурку, закрыв за собой дверь, сел на место дежурного, спихнув с него обалдевшего до онемения старшего сержанта, замещавшего капитана и не успевшего свалить за ним следом. Бесцеремонно вынул у него из кобуры пистолет, а потом тихонько, аккуратно двинул парню в солнечное сплетение. Он тут же обмяк и затих на полу у стола. Выволок его из дежурки. Нашел справочник с телефонами организаций, набрал нужный номер – местный, городской. Звонить в Москву – надо заранее заказывать, ждать, а ждать мне было некогда. Тем более на такой случай есть наилучший выход. – Дежурный областного управления Федорчук слушает! – откликнулся сочный баритон. – КГБ? – уточнил я, и получил немедленный ответ: – Управление КГБ. Какой у вас вопрос, товарищ? – Моя фамилия…Мишутин! – я чуть не назвался настоящей фамилией, но тут же опомнился – Мне нужна помощь. Я нахожусь в Малиновском райотделе милиции. Код – «Несет меня река». – Что?! – голос в трубке изменился, сделался строгим и холодным – Какая еще река? Вы что, пьяны? Положите трубку и больше не хулиганьте! Иначе привлечем вас к ответственности! Река его несет! Совсем алкаши обнаглели! И положил трубку. Короткие гудки, и я сижу такой слегка обалдевший и раздосадованный. Вот тебе и КГБ. Вот тебе и четкая работа. И что теперь? Устроить перестрелку и отходить с боем? Надо в Москву тогда звонить…а сейчас это проблема. Надо заказывать разговор и все такое прочее. Вот для чего мне и был передан пароль, код «несет меня река». По нему меня должны были тут же выехать спасать с помощью кавалерии, танков и бригады подводных лодок. В общем – всеми наличными средствами. А теперь все осложнилось. Сильно осложнилось! * * * Майор опустил трубку на пульт, выругался себе под нос. Сзади послышались шаги, и начальственный голос спросил: – Федорчук, чего материшься? Что у нас по городу? Происшествия есть? – Да задолбали алкаши, товарищ полковник! Сейчас звонит придурок, и сообщает, что он сидит в Малиновском РОВД и пусть несет его река! Охренели совсем! – Что?! – голос полковника сорвался, перешел на хрип – Майор, тебе погоны жмут?! Ты что, совсем нюх потерял?! А кому вон там лежит циркуляр?! Кому я писал?! – Да я не успел прочитать, товарищ полковник! С утра запарка была, и… – Звонить! Быстро! В Малиновский! Группу – на выезд! Полное вооружение! В ружье! Если с агентом что-то случится – готовься работать в народном хозяйстве. Там нужны идиоты, которые не могут вовремя прочитать распоряжение начальника! Которое лежит, между прочим, уже больше недели! Идиоты, настоящие идиоты! * * * Звонок прозвенел только лишь я положил трубку обратно на пульт. Вернее даже не звонок, а длинный, противный сигнал-гудок с миганием светом и дребезжанием. Я тупо смотрел на трубку – снимать, не снимать…потом все-таки решил снять – сам не знаю, почему. Сейчас мне было точно не до входящих звонков от страждущих приложиться к закону и порядку граждан. Медленно снял трубу, приложил к уху: – Слушаю. – Товарищ Мишутин? – прозвучал в трубке знакомый баритон, но только такой…нежный, будто чего-то просил. – Мишутин – подтвердил я, чувствуя, как поднимается настроение. Все-таки сработало! – К вам выезжает оперативная группа. Пожалуйста, опишите ситуацию. Я включаю запись. Я обрисовал ситуацию так, как ее вижу. Это заняло минут пять, не больше. Постарался говорить как можно лаконичнее и быстрее. За окном я уже видел надвигающуюся грозу в лице толпы ментов, набежавших непонятно откуда, да и на лестнице, ведущей на второй этаж видел головы, выглядывающие из-за угла. В других кабинетах тоже были милиционеры, и у них вполне могло быть с собой оружие. Так что меня сейчас могут взять в перекрестный прицел и нормально таки порешить. Потому я укрылся за пультом, держа в руке трофейный пистолет, который успел прихватить с собой, и ждал, когда эта вся шатия попробует взять меня штурмом. Да, это не в двадцать первом веке. Там – дежурка закрыта бронированным стеклом, а при возникновении опасности одним лишь нажатием кнопки опускается решетка, в РОВД не войти, и из него не выйти. А тут…тут ничего такого. Одно радует – из оружия у всех только пистолеты, никаких тебе калашей. Иначе бы точно изрешетили. Впрочем – сейчас они скорее всего звонят в УВД и требуют подмоги – мол, сумасшедший убийца напал на РОВД и забаррикадировался внутри. Вызовут ментовской спецназ – ОМОНа еще нет, но есть милицейский полк особого назначения, его предтеча – вот там и автоматы, и пулеметы. Все, чтобы эффективнее порешить несчастного фантаста, как всегда вляпавшегося в самую что ни на есть горячую кучку дерьма. И живым меня брать не будут – ибо я убийца, который уже уничтожил одного опера, убил честного гражданина (пусть и ранее судимого – но он искупил!), и напавшего на других милиционеров. Остается только ждать эту самую опергруппу, и молиться, чтобы она быстрее приехала. Я сообщил свои соображения неизвестному мне дежурному КГБ, тот задал пару вопросов, и отключился, пообещав в скором времени разобраться с этой проблемой. Надеюсь, что разберется…очень уж не хочется убивать и быть убитым. Штурм начали не дожидаясь спецназа. Впрочем, штурмом это назвать трудно. С лестницы по мне начали палить в два ствола, и так активно, что пришлось укрыться за пультом уйти под него практически с головой. Мельком я заметил, что одним из паливших был вырубленный мной старший опер. Видимо быстренько оклемался и сумел организовать нападение. Я на всякий случай пальнул для отстрастки в сторону лестницы – даже не поднимая голову на пультом (может они того и ждут!), и как ни странно – услышал чей-то вскрик и мат. Неужели попал? Ну что же…пуля-дура. Пусть не высовываются. Потом из приоткрывшейся двери высунулась чья-то голова, и снова спряталась назад. Затем вместо головы появился «макаров» и тоже открыл бешеную стрельбу в моем направлении. Этого я уже не перенес и тут же наказал владельца руки, выстрелом перебив ему кисть и заставив выпустить пистолет. «Макаров» глухо ударился об пол и откатился к стене, оставшись затвором на задержке. Я успел в последний момент – этот типус выпустил восемь пуль со скоростью пулемета. Кстати – стрелял довольно-таки точно в направлении пульта дежурного, и если бы я стоял как идиот и ждал, когда в меня всадят пулю – эта стрельба могла бы дать приличный результат. Но не дала. Пока что все затихло, видать мои недруги решали, что делать дальше и кто пойдет выковыривать из раковины злобного кусачего краба, каким является мерзкий москвич, никак не желающий помирать. Ожидание тянулось долго, и только через сорок минут я услышал за окном крики и рев моторов. Осторожно, стараясь не подставить башку выглянул во двор, и увидел четыре грузовика «Урал», из которых сыпались на мостовую бойцы, одетые в милицейскую форму, но в касках и с автоматами. Черт подери, где же эта группа из КГБ?! Сейчас мне кисло придется… Бойцы оцепили РОВД, но больше никакого движения в мой адрес не последовало. Скорее всего сейчас появится переговорщик – они ведь думают, что я держу заложников. Это если будут все делать по уму, как положено. А может сейчас выдвинут щиты и пойдут на меня войной, как римский легион. Ну тогда только прорываться с боем. Будто отвечая на мои мысли, входная дверь РОВД приоткрылась и оттуда показалась рука, держащая белый платок. За ней следом медленно и осторожно выдвинулся мужчина лет сорока, или чуть меньше, одетый в серый костюм нараспашку (это в жару-то!), кремовую рубашку, но без галстука. Войдя, он опустил руку с платком и почти весело сообщил: – Товарищ Мишутин, не беспокойтесь! Я капитан Савостин, управление Комитета Государственной безопасности по Одесской области! Все в порядке, указанные вами в сообщении преступники задержаны, вы можете выходить! – Удостоверение покажите! – потребовал я, не отпуская рукояти пистолета из вспотевшей ладони. Он приблизился, достал из нагрудного кармана красную книжечку с гербом и заветными буквами: «КГБ СССР» и подал ее мне. Я взял левой рукой, раскрыл, прочитал. Облегченно вздохнул, подал хозяину. – Там наверху еще двое, они меня обстреляли. И вообще…тут надо все чистить. Воняет! – Вычистим, товарищ Мишутин, вычистим! – весело сообщил капитан Савостин – здание окружено, никто не уйдет! * * * – Завтра твоя тезка приедет! – сообщила Зинаиде улыбающаяся, как на концерте Райкина медсестра – Вот будет хохма! Ей будет интересно посмотреть на тебя! – А зачем она приедет? – бесстрастно спросила Зина, чувствуя, как затрепыхалось сердце. Не каждый день встречаешься со своим двойником! И кстати – не случится ли катастрофа? Ну как в фантастическом романе – соприкоснулись, и…бах! Весь мир в труху! – Завтра юбилей – в этот день она стала главврачом больницы. Ее чествовать будут, подарки вручат. Она очень много сделала для больницы. – И что, в сто лет она еще что-то соображает? Небось, овощ овощем! Еле ползает! – Ползает она еще хоть куда…а вот насчет овоща – медсестра помрачнела – Ты больше овощ, чем она! И вообще заткни свой грязный язык в задницу, а то поимеешь проблемы! Ее здесь все любят! Она людям столько добра сделала – ее давно пора в святые записывать! Не придурка Николашку, глупого царя, а ее, Зинаиду Михайловну! И вообще – чего ты тут встала – давай в палату! Шагай, шагай! Ишь, бродят, как у себя дома…распустились совсем! Зинаида шла по коридору улыбаясь, у нее на душе почему-то стало очень тепло. Будто говорили хорошие слова не про двойника, прожившего долгую и хорошую жизнь, а про нее, Зинаиду номер один! Хмм…или номер два? Кто из них первый номер, кто оригинал? Наверное, все-таки обе. Мир-то создан единовременно, если верить теории Большого Взрыва. Или по мановению руки Бога – если верить библейским притчам. В любом случае – выяснить что было раньше – курица или яйцо совершенно не представляется возможным. Ночь прошла тревожно. Снилось что-то такое, что назвать кошмаром вроде бы и нельзя, но и хорошим сном – язык не повернется охарактеризовать. Всю ночь Зинаида с кем-то спорила, доказывала, приводила аргументы, но чувствовала – ничего не получается. И сильно на этот счет переживала. И само отвратительное – проснувшись по крику дежурной по пищеблоку: «Завтрак! Завтракать идите!» – Зина никак не могла вспомнить, о чем и с кем она спорила во сне. Казалось – вот-вот уцепит мысль за хвостик и вытащит ее на свет – но нет, ничего у нее не получалось. Замкнуло, как на три амбарных замка. Тезка приехала после обеда – Зинаида как раз гуляла у пруда, наслаждаясь прохладой после душной жары и вони общей палаты. Собирался дождик, уже слегка накрапывал, пахло мокрой землей, травой и цветами с клумб у входа. Подъехали две автомашины – Зина не знала их марок, какие-то явно иностранные. А может и не иностранные – современные машины, как она уже успела заметить, все похожи друг на друга. В общем – подъехали машины, оттуда вышли люди – человек семь. И среди них…да, это была она. Высокая, худая – Зинаида этого времени двигалась медленно, но вполне уверенно. Лицо Зина не смогла разглядеть – далеко, но то, как та одета – оценила. Элегантный брючной костюм бежевого цвета, туфли на низком каблуке. Эдакая помесь актрисы и английской королевы. Зина улыбнулась – умеет, разбирается в моде! Впрочем – как и она, Зина. Ведь они с этой…пожилой женщиной можно сказать суть одно и то же! Назвать эту даму «старушкой» у Зины не повернулся язык. * * * – Макеева, на выход! – крикнула медсестра, заглядывая в палату – Давай, давай быстрее! Тебя заведующий отделением вызывает. Зина не спеша встала с кровати, запахнула свой застиранный халат, и надев старые больничные тапочки пошла следом за медсестрой. Они шли недолго – кабинет заведующего отделением находился шагах в пятидесяти по длинному полутемному коридору, освещаемому лампами дневного света. Медсестра постучала, услышала ответ и махнула рукой Зинаиде – пойдем! Она и вошла следом. За столом сидели двое – сам заведующий отделением, мужчина лет сорока в очках с золотой оправой, и…она. Зина сразу поняла, что это она. Вот какой Зина станет, когда (если) ей исполнится сто лет. Стройная, со строгим, почти не изборожденным морщинами лицом, излишне худощавая – но надо учесть возраст. Глаза ясные, умные, без малейшего следа старческого слабоумия. Зинаида всегда считала, что если мозг тренировать, то никакого слабоумия и не будет. Мозг как мышцы – если их не тренировать, они сами собой отмирают. Все, что организм использует мало – постепенно исчезает. Это касается интеллекта в том числе. – Вот, это Макеева Зинаида! – радостно сообщила медсестра, и тут же переспросила – Я еще нужна? – Иди Валенька, или… – кивнула Макеева-старшая и улыбнулась сухими тонкими губами – Макеева Зинаида…зачем же ты, милочка, назвала себя именно так? Видела статью в газете? Понравилось имя? – А можно я поговорю с вами наедине? – попросила Зинаида-молодая, покосившись на улыбающегося заведующего отделением – Не беспокойтесь, я не буйная и на вас не наброшусь. – А я и не беспокоюсь – усмехнулась Зинаида-старшая, и посмотрела на завотделением – Прости, можно я с ней наедине поговорю? Так сказать…по-женски. Не обидишься? – Да что вы, Зинаида Михайловна! – с жаром ответил врач – Как я на вас могу обижаться?! Я вам стольким обязан! – Да ничем ты мне не обязан – вздохнула бывший главврач клиники – Я недолго. Уж больно интересный случай подвернулся!