— Это да, — смотря куда-то в сторону, откликнулся Эмиль. Тут мы молодцы, и высока твоя заслуга. Руслан полистал книгу, потом отложил ее в сторону и вышел в сторону мостика. — Как думаешь, можем рвануть без всякой осторожности домой? — А какой смысл? Николая Ивановича все равно не спасти, а подвергнуть опасности лодку и груз, когда мы выполнили большую часть работы, я точно не смогу. — Как знаешь, ты теперь командуешь. Пусть и формально. — Перестань. Последнее, чего я хотел — это командовать подлодкой. У меня и сердце не лежит к этому. — Хорошо. Сколько там до окончания режима тишины? — Полчаса примерно. Поспать не успеешь, если хотел. — Я не хотел, так просто спрашиваю. — А что ты рисуешь?, — Эмиль с интересом посмотрел на исчерканный рисунок, лежавший перед Игорем, который не успел убрать. Ого, вижу себя и стрелочки. Это что-что? Эмиль ловко выхватил листок из-под руки Игоря. — Хм, интересно. Так ты эта… — он подбирал слово, — решил заделаться сыщиком, как в тех старых книгах? Шерлок Холмс или как ее там… Агата Кристи? — Да так, — почему-то смущаясь сказал Игорь, — решил кодифицировать свои мысли. Собрать в кучу, так сказать. — И почему почти все стрелки возле меня? Думаешь, это я убийца?, — строго, но в то же время как-то весело ответил Эмиль. — Не знаю, — пожал плечами Игорь. Эта фраза вылетела сама собой. — И как же мне тебя переубедить? — Это ты мне скажи. Можем пытать тебя. Эмиль задумался. — А вот интересная тоже моральная дилемма. — Какая? — Ну, сам посуди. Вот ты подозреваешь, что я убийца или робот. С роботом даже интереснее будет. Не перебивай, дай закончить мысль. У нас на борту нет рентгеновской установки, и ты не можешь понять: механический я робот или биологический. Логично? Игорь кивнул, но отметил про себя, что атмосфера в кают-компании стала накаляться, в прямом и переносном смысле. — Да даже был бы, какой с него толк? Если ты биологический робот, то рентген ничего не покажет. — Вот именно. Идем дальше. Допустим, я биологический робот. Ты и Семен меня вскроете и… Что дальше? Вы останетесь посреди Тихого океана, с баржей и врагами вокруг, без офицера по безопасности. А я, как ты сам заметил, выполняю свои обязанности неплохо. Игорь снова кивнул. — А если наоборот? Вы меня вскроете, а я человек. Тогда, получается, что вы убили не просто человека, не просто офицера и товарища, но еще и непосредственного начальника в боевом походе. Я вот, — он задумался, — не могу сразу и вспомнить, когда у нас на флоте в последний раз была такая ситуация. У нас казнят и гораздо более легкие проступки. — Согласен. — То есть, или ты прав, но тебе от этой правды ничего не светит, только потеряете ключевого офицера в самый нужный момент, или неправ, но тогда тебе даже не дадут ступить на сушу, сразу будешь расстрелян. А остальные получат очень серьезные сроки в тюрьмах. Потому, что бунт — это крайне серьезное преступление. — Что же нам делать?, — Игорь не сводил безмятежного взгляда с Эмиля. — Ты на меня так смотришь, будто решишь, что начнут крутиться уши или глаза загорятся красным светом. — Ну а вдруг? — Давай, дружище, сделаем так. Ты, если хочешь, можешь считать меня роботом. Твое право. Только не тревожь остальных, у них и так нервы на пределе, а силы на нуле. Не хватало еще твоих откровений. А на Камчатке все изложишь, и мы все проверим. — Теперь все точно напоминает какой-то старый детектив. Сыщик находит главного злодея, который признается во всем, но не рассказывает остальным, а в итоге его на следующий день находят в кровати, убитого десятью ударами ножа в спину и прощальной запиской: «Мне все надоело, карьера не удалась, жена меня не любит, а ипотеку мы не выплатим еще сотню век. Все мои коллекции марок передайте мистеру Джонсу из квартиры напротив. И да, любимая, в пассивный гей, но больше не могу скрываться». Эмиль прыснул, и тут же закрыл себе рот рукой. Потом отдышавшись, он вернул себе дар речи. — Ты не ту профессию выбрал, я говорил тебе? — Говорил, и не один раз. — Хорошо, рассказывай о подозрениях в мой адрес кому угодно. Можешь даже Ладе, от нее точно ничего не уйдет. — Точно! Это ты правильно придумал. Даже в случае катастрофы подлодки, отстреливается буй и передаст всю информацию на базу. — Угу. Так и сделай. Только потом не беги ко мне, когда тебя будут бить. Только Игорь решил ответить колкостью, как включился свет и заработали мониторы. — Ну вот, — разочарованно сказал Игорь, — а я только что придумал фразу, которая уделает тебя на месте. Эмиль встал. — Прибереги ее до следующего раза. Может, она тебе поможет победить хотя бы раз в словесном поединке. Только Игорь захотел театрально возмутиться, что такого никогда не было, как Эмиль с достоинством императора вышел. — Хорош, чертяка, — восхищенно произнес Игорь. Паразит, конечно, но какой полет. Любо-дорого посмотреть. Он быстро проверил все свои системы. И подлодка, и баржа вели себя относительно стабильно, тросы тоже в порядке. Американских подлодок, как ни странно, не было видно, значит, режим тишины все-таки помог. После небольшого самомониторинга, подлодка возобновила свое движение на запад, домой. Игорю не было, чем заняться, а поскольку, все остальные были заняты своими делами и на разговоры не оставалось времени, то он отправился в свою каюту. Думал было включить свои очки и запустить программу какой-то особо сильной психоделики, но от самой этой мысли стало тошнить, и решил просто поспать. Игорь лег и все думал о своем листочке со стрелками и последнем разговоре с Эмилем. Если хочешь — можешь считать меня роботом. Что это? Честный ответ, шутка, или тонкий двойной ход. А может вообще, какая-то проверка, кто их знает, этих безопасников, что у них в голове. Мысли становились все путаней, прыгали с одной темы на другую, сбивались в одну и разделялись тут же на несколько параллельных, которые боролись за главенство. Игорь заснул. И проснулся на холме в ночной пустыне, где стоял рядом с величайшим царем и соратниками, с которыми прошел половину мира, и напряженно всматривался в едва мерцающий огонек на горизонте. Глава 17. Царь обернулся и обратился к ним: — Мои верные воины. Мои братья. Вот мы и достигли последнего и самого великого города. Завтра закончится наш великий поход, и мы сможем вернуться домой. Сейчас отправляемся отдыхать, чтобы выступить завтра на рассвете. Готовьтесь, мы должны добраться до города в лучшем виде. Он обвел глазами тощих грязных заросших солдат, которые еще несколько месяцев назад были великими покорителями империй. Но никто, естественно, не смог сомкнуть глаз ночью. Все чистили доспехи, оружие и приводили себя в порядок. На радостях они доели последние остатки еды, и оставили совсем незначительный запас воды. — Если завтра окажется, что это не город, а проделки джиннов, то мы все умрем от жажды, — шепнул один воин другому. — Такая смерть не кажется уже какой-то ужасной. Главное, чтобы не продолжался этот бесконечный поход. Наконец, когда только на востоке краешек неба стал светлеть, царь провел смотр. Их было числом не больше среднего отряда, как раз из таких, которые отправляются на разведку, однако, каждый из присутствующих уже прославил себя многочисленными подвигами и стоил сотни обычных солдат. Он произнес короткую речь перед отрядом и повел их вперед. — О, великий царь, — обратился может Игорь, а может, и нет, — нас здесь малая кучка, а город, — в том, что это город, а не проделки злых духов, уже никто не сомневался, высочайшие глинобитные стены четко виднелись в нескольких десятках километров, — довольно значителен, насколько отсюда можно судить. Что, если жители города, если это, конечно, люди, не откроют нам ворота и не склонятся перед твоим величием? — Тут все просто, — царь выглядел отдохнувшим и помолодевшим на добрый десяток лет, и в его глазах опять горел какой-то огонек, — как бы они не были оторваны ото всех, то просто обязаны знать обо мне. Но если по какой-то причине это не так, то мы возьмем их штурмом. — Но великий царь. Нас здесь меньше, чем может поместиться в крепостной башне. А это огромный город, издали трудно судить, но размером, кажется, не уступает лучшим городам твоей империи. — Друг мой, — царь слегка улыбнулся, — если ты веришь своему царю, то поверь и этим моим словам. Все будет хорошо. К вечеру они достигли города, на стенах которого высыпало почти все население, удивленное появлением людей оттуда, откуда еще никто не приходил. Они были необычной внешности, однако царь давно уяснил, что люди во всем мире везде одинаковы, если не слишком заострять внимание на неизбежных различиях. Их почти сразу пустили в город, где пришельцы не переставали удивлять богатству и масштабам. Здесь, насколько они могли судить, население жило торговлей, были огромные постройки, театры, водопровод, школы, университеты и храмы, а все домики имели внутренний дворик с фруктовыми деревьями. Так же, насколько они могли судить, главным блюдом являлся рис, ловко пожаренный с кусочками мяса и приправами. Им выделили отдельный небольшой дворец, который мог дать фору по роскоши многим местам пребывания царя. Чуть позже их пригласили на встречу с местными старейшинами. Которые, к удивлению царя и его воинов, владели языком последний покоренной ими империи. В ходе разговора пришельцы выяснили, что власти города знают, кто они такие и поднесли богатые дары. Город был на удивление богат и хорош, а они ведь еще не видели и сотой его части.