Но, к удивлению Дмитрия, по какой-то неизвестной причине, неправедный образ жизни, как яд, стал распространяться и на окружающих. Можем быть, это рок, или судьба, или карма, или что-то еще, однако, факт остается фактом: если прежний царь прожил в благочестии и радости, и семья его была такой же, то здесь было все ровно наоборот. Заканчивалось правление второго царя весьма печально. Один из его сыновей изнасиловал его дочь, которая потом покончила с собой от позора. Царь огорчился, но наказывать того не стал. Другой сын решил отомстить за поруганную честь сестры и, выждав какое-то время, убил злодея. Царь и тут не стал предпринимать никаких действий. Еще через несколько лет, этот сын, который уже покрыл себя славой и был любим народом, поднял восстание против отца, который растерял уже последнюю поддержку. Не принимая вызова, царь забрал сокровищницу, несколько преданных отрядов и бежал в одну чащу неподалеку от столицы. В городе начался пожар и кровопролитие, в результате которого погибли десятки детей царя, но он пока об этом не знал. Дмитрий в это время мерял шагами рощу и поглядывал то на царя, то на его сына-мятежника, который во главе своего авангарда уже прибыл сюда. Он не знал, что ему надо делать потому, что оба варианта не слишком нравились. Полностью аморальный царь, который растерял всю легитимность и помазание или его сын, доблестный и жестокий, но абсолютно не управляемый. На чащу налетела пылевая буря, и когда она ушла дальше, вышел из-за деревьев Дмитрий, вытирая небольшой меч, и все прикидывая, правильный ли выбор о совершил. — Стричься надо чаще, — буркнул он, отряхивая руку от длинных волос, — эпоха хиппи пока не наступила. В тот же день старый царь вернулся в столицу, и стал восстанавливать свою власть. Конечно, он был разбит горем, что почти все его дети погибли, так или иначе по его вине. Да и старому человеку оканчивать свой земной век так не полагалось. Последние годы царь был занят подавлением восстаний оставшихся своих сыновей и родственников, что, как все говорили, служит расплатой за все грехи молодости. Когда он ушел в мир иной, Дмитрий долго ходил вокруг его сына, того, кто должен взойти на престол. Его опять гложили сомнения. И так, и этак рассматривал. — Ну, — решился он наконец, — на третий раз точно повезет. Смотри у меня, — он погрузил кулаком будущему царю, — если не хочешь мне инфаркт устроить, правь хорошо. Надоело мне за вами всеми выгребать дерьмо. Понял? Тот энергично кивнул. — А чтобы не бездельничал, построй-ка, дружок, суперхрам для Всевышнего. Знаешь, что такое пирамиды? Тот покачал головой. — Мдээ… Народная память у ваших людей совсем не работает. Казалось бы, еще несколько веков назад видели их каждый день, а сегодня… Ладно, неважно… Дело твоей жизни, шкет, выстроить большой храм. А чтобы ты не повторял ошибок твоего папеньки-сладострастца, я тебе дарю разум и мудрость, да такие, что они останутся в веках. Понял? Сдержанный кивок. — В общем, давай, не дергай меня по мелочам, я отбываю на курорт, а ты смотри, не безобразничай. Все в государстве у тебя нормально, казна полная, соседи лояльные. Если и тут чего учудишь — пеняй на себя. Все, пакеда, я на регистрацию опаздываю. Черт, еще в лес надо, там вчера для меня на дорожку прикопали кое-чего. Чтобы не так скучно было в самолете. А? Ты еще здесь? Иди-иди. Я буду присматривать за тобой. Как только юноша вышел и закрыл дверь, Дмитрий проснулся в своей каюте. Глава 8 Глава 16. Он вышел и поплелся на мостик, где в кресле капитана сидел донельзя уставший Эмиль. — Какие новости? — Ничего особенного. Американцев не было, подлодка идет тяжело, но уверенно. — А емкость? — Тросы держат. Целостность не нарушена. — А как там наши пострадавшие? Эмиль замолчал. — Ухудшений нет, это уже хорошо. Кроме Николая Ивановича. Там… прогнозы серьезные. — Неудивительно. — Семен, — Эмиль обернулся назад, — в меру своих сил и работоспособности, с помощью других и Юнги кое-как обработал всех. Как смог. Теперь отдыхает. Он и сам, помним, насколько переломан. На мостик зашел Игорь и невесело посмотрел на них. — Надо же, никого не убили, и не ранило. Удивительно. — За языком следи, — зло бросил ему Эмиль. Накаркаешь еще. Отработал смену? — Даже две. Сперва, в реакторном отсеке, хотя там я мало что понимаю, просто следил, чтобы параметры не вышли в красную зону. И чтобы уровень радиации не достиг критического уровня, для чего каждые два часа проводил профилактику. Автоматическая мойка всего и слив в океан. — Сам-то помылся? — Конечно. Так же, каждые два часа, на всякий случай. И потом, после окончания смены — еще раз по-серьезному. — Думаю, это все перестраховка. Ничего там нет. Серьезной радиации в смысле. Мы в самом начале все довольно неплохо ликвидировали. — Это да. Но когда у тебя полезут волосы, начнешь кашлять кровью, а в организме будут бороться между собой несколько видов раков, тогда загрустишь, почему лишний раз не принял обеззараживающий душ. — Согласен. А потом в медблоке был. Конечно, Семену тяжело. Он в основном лежал, я носил всякие штуки, какие он скажет, смешивал лекарства. Но не просто ему. Он пытается поддержать свои силы… — Ладно, что смог, он сделал. И Юнга у него есть. Если нужна будет наша помощь, он сообщит. — Так, — Игорь начал проверять свои данные, — кажется, особых проблем нет. Ни с емкостью, ни с рудой на подлодке. Где мы сейчас находимся? Лада? — Пройдена четверть обратного пути. — Ну, неплохой темп, так я вам скажу. На мостик вошел блондин Андрей. Лицо его было чем-то перепачкано и серьезно. — Ну что, офицеры, расслабились? У нас новая проблема. Вернее, даже больше. Пока не знаю, сколько. — Ну? Во-первых, успокоитель качки. Да, нам пока это не надо, мы под водой и вообще. Пока не двигаемся через несколько течений, и если емкость с рудой нормально себя ведет, то он корректирует только низкочастотные колебания. Ну, чтобы не болтало нас или резонанса какого не было. — Так что с ним? — Накрылся. Не знаю, в чем дело. Облазил все, наверное, где во вспомогательных системах механическая поломка. Автоматическое отключение. Намертво. — Что ж, — задумчиво отметил Эмиль, — будем надеяться, что эта система нам пока не понадобиться. Что еще? — Опреснительная установка. Все молчали. — Твою ж… — Не, не так все плохо, сразу скажу. Опреснение не работает, но несколько тонн воды я успел запасти. Однако, новой не будет. Так что, пока не вернемся домой — расходуйте ее крайне экономно. Пить можно сколько угодно, сублиматы у нас есть. Но мыться не рекомендую. — А в туалет ходить можно, или до Камчатки терпеть?, — осведомился Игорь. — Ходить можно. Но помните, что воды немного. — Почему это произошло? Почему только сейчас выявлено? — Почему произошло… Во время атаки был деформирован один из узлов, химический. Сперва работал нормально, а потом… Вот. А почему не обнаружил раньше… Моя вина, не подумал, что и это может сломаться. Не проверил. — Ты сообщил Семену? — Он спит. Как проснется, сообщу. Вот, и тут третья проблема. Точнее, я не знаю, будет это проблемой или нет. Кондиционирование. — Так значит, нам тут еще и очень жарко будет?, — удивленно спросил Руслан. — Нет, все, что касается реактора, все в порядке. Я про систему кондиционирования всей подлодки. Постепенно температура начнет повышаться, это да. — Сильно? — До прихода домой дотерпим. Скорее всего. Но жарковато будет. — А нельзя как-то подключить кондиционирование подлодки к системе охлаждения реактора?