— Там пара придурков хотели интервью взять, узнать твое мнение, Тэкеши-сан. Но я спросила, почему они не позвонили до того, как статью слепили — и трубку бросили. Похоже, испугались. Газетчики. Отдельная каста. Обычно их не трогают, если даже облажались. Особенно «желтую прессу». Выкатывают иск, издательство платит, потом снова какой-нибудь жареный факт ищут. Просто до дятлов только сейчас дошло — а ведь если мне текст «не зайдет», я могу вспомнить старые добрые традиции борекудан. Когда пять-шесть мордастых парней с битами заходят в гости, крушат офис и морды рихтуют. Именно поэтому, кто поумнее, сначала каждое слово в полицейском управлении перепроверит, а потом уже в рамках официальных заявлений выдает публике. Так что не удивлюсь, что вот эту заметку на второй странице влепили в запарке, а сейчас спохватились и пытаются задницу прикрыть. Что тут у нас?.. Заголовок понравился: «Разница между хочу и могу». И общий стиль неплохо выдержан. Этакое размышление вслух о временах и нравах. Хочу — это когда нравится уважение окружающих и ты ради этого готов заниматься показухой и бахвалиться давным-давно протухшими заслугами. И могу — когда работаешь на благо общества, поддерживаешь волонтеров и активно вместе с силами самообороны передаешь доброе-светлое одноклассникам. Разница между болтовней и делами. И что не пора ли нам всем поддержать тех, кто работает, как большая часть горожан. И перестать вставлять палки в колеса, почивая на лаврах. Неплохо написали. Персоналии особо не обжевывали, скандал завуалировали, хулиганов поругали и старшеклассников похвалили. Кругом молодцы. Надо будет придумать, как конкретно этой газете плюшек отсыпать. Может, журналистов пригласить еще на несколько запланированных мероприятий? Надо будет госпоже Мэнэми Фудзита весточку через девушек переслать. Пусть префектура для себя еще плюсик заработает. Вряд ли откажется о себе в газете прочитать, как радеет на общее благо и ночей не спит в трудах-заботах. Тетка хоть и вредная, но в брошенный спасательный круг вцепилась зубами, развила бурную деятельность. Поэтому буду только рад, если ее фото большим тиражом по району разойдется. Но не на второй полосе — это неуважение. На первой. — Кеико-сан, черкни в записную. Через пару часиков надо будет с нашими волонтерами детали уточнить и газетчиков под это дело припрячь… Так, Сугияма-сан. Значит, задние пружины вроде как на поворотах поскрипывать начали. Что посоветуете? * * * Кацуо Накамура ужинал дома поздно, вместе с отцом. Быть сэмпаем в старших классах — ворох забот. Учеба, тесты, общественная нагрузка. На тренировки свободного времени почти не оставалось, но старался как-то выкроить. И сейчас еще надо успеть пару проектов доделать, чтобы выложить на школьный сайт и завтра уже заняться другими проблемами. Правда, когда он пожаловался Тэкеши Исии на это, друг усмехнулся и выдал странное: «Радуйся, взрослым будет куда сложнее». Не совсем понятно, что он имеет в виду? Но когда дзюдоист скороговоркой поблагодарил за ужин и хотел отправиться в комнату, отец жестом попросил задержаться. — Кацуо-сан, что там у вас произошло в зале в обед? В газете никаких деталей, а среди наставников всех додзе Токио прошел слух, что борекудан пообещал убить любого, кто вздумает плохо относиться к выпускникам школы Мейхо. — Приходил Нагасава-сан, секретарь ассоциации единоборств. Жаловался, что Тэкеши-сан не вступил в их ряды и не платит взносы. Сопровождающие крайне грубо высказались про то, что заслуги тренера выдуманные и лицензию он получил обманом. — Идиоты старые… Понял. Племянник Нагасава-сан открыл недавно клуб и рекламу дал везде. Но серьезных учителей привлечь не смог, теперь несет убытки. Видимо, решили таким образом популярного сэнсея к себе привлечь. Не нашли ничего лучше, чем обвинить его в чужих грехах. Подумали — блатной сынок, каких в их клубе полно. И что Тэкеши-сан через родителей получил все и сразу… Среди людей полно идиотов, сын. Пример тебе, что с возрастом у таких мозгов не добавляется. — Тэкеши-сан общается с микадо. — Это мы с тобой знаем. И люди в нашем районе, кто интересуется, что вокруг происходит. А большинство думает, будто толпу богатых фирмачей пригласили на официальные посиделки, когда издали смотришь на Сына Неба. Потом на выходе за отдельную плату тебе вручают подписанный мелким секретарем листок с благодарностью за пожертвования, ты вешаешь его на стену и хвастаешь… Насколько надо быть слепым, чтобы так опростоволоситься… Но у тебя и вашего додзе проблем ведь нет? — Никаких, ото-сан. Стараемся помогать друг другу и Тэкеши-сан пообещал изредка приходить в клуб для показательных тренировок. Один раз уже был. Кувасима-сэнсей предоставил двоих, ребята помогают нам в школе. Возможно, еще кто-то захочет стать инструктором. — Не мог бы ты замолвить словечко за моих парней? Да, каратэ не совсем то, что вы отрабатываете. Но это было бы для меня и клуба очень полезно. Передай, что мы безмерно уважаем твоего друга и будем счастливы, если нам разрешат заниматься под его руководством… Я понимаю, что это школа и там свои правила. Но я уже лично встретился с директором и он не возражает, если еще двое лучших с моей рекомендацией вольются в ваши ряды. — Я поговорю с Тэкеши-сан. Надеюсь, не откажет. Желающих заниматься среди классов все больше, инструктора не будут лишними. Единственное — во время занятий он главный и мы подчиняемся беспрекословно. Каждый помнит главное правило: «Никто насильно не держит, кому не нравится, может быть свободен». Старший Накамура усмехнулся: — Правильный подход. Я владею додзе уже почти тридцать лет и полностью разделяю это мнение. Если получится договориться, лично представлю пару учеников. Заодно посмотрю на человека, чье имя настолько популярно в Йокогаме. * * * Ранним утром в пятницу я решил пострадать ерундой. По другому мероприятие описать не могу. Но все оформил как хотел — вышли из Камогавы затемно на зафрахтованном крохотном сейнере вместе с остальными рыбаками, умотали за Чибу подальше в океан. Через два часа добрались до нужной точки, где нас уже поджидали две крохотные скорлупки: быстроходная яхта, куда перебрался запасной экипаж и старая шхуна. Вполне еще крепкое судно, способное продержаться на воде пару лет. Но уже списанное из-за кучи накопившихся проблем, в ржавых потеках и даже без следов косметического ремонта. Еще раз уточнив, что на борту приготовленного на заклание кораблика никого не осталось, я отдал необходимые приказы. Яхта заворчала моторами и двинулась на запад, домой. Я же покосился на генштабиста: — Кадзиясики-сан, спутниковое «окно» будет через двадцать минут. Что там со страховкой? Вы проверили рекомендованного человека? — Хай, господин. Оигава-сан готов продемонстрировать свои умения. — Отлично. Тогда пусть начинает. Юудэй Оигава — первое возможное приобретение клана среди излечившихся абэноши. Профессор Коичи Сакамото прогнал на пациенте первоначальный комплекс, я еще чуть пошаманил по итогам. Теперь стоит вопрос — где именно Оигава-сан будет работать. Потому что у него крайне странный и специфичный дар. Он что-то непонятное для всех ученых создает в воздухе, после чего прикрытый «пологом» кусок территории толком не рассмотреть ни в оптику, ни при помощи разного рода рентгеновских или тепловых сканеров. Надорвался в то время, когда пытался подробнее разобраться с обретенным даром. Военные даже не успели его отследить. И теперь у меня выбор — или оставить мужчину у себя для нужд клана, или просто за разовую шабашку хорошо наградить и вернуть министерству обороны. Для второго случая — меня жаба давит. Потому что такой талант сидя в клановой резиденции способен замаскировать от любопытного взгляда все, происходящее в личных владениях. А еще, ему нет необходимости «шаманить» каждую минуту. Разок поводит руками, затем в пару-тройку дней подновляет наложенную иллюзию. Минимум риска по выгоранию, максимум по результату. Как он это делает, на каких неизвестных науке принципах строится его колдунство — мне плевать. Я хочу убедиться, что работает и после чего уже приму окончательное решение. Если все в самом деле так круто — у похожего на высушенную воблу дядьки будет стабильная высокооплачиваемая работа. Разумеется, после принятия кисэмон. Заодно откормлю его. Мужик вдовец, двое детей. Мне кажется, он согласится на мое предложение: медстраховка, полный социальный пакет, лучшие школы и затем университет на выбор. И даже личного повара ему подгоню. Главное — результаты хочу увидеть. — Запускаем «глаза». Мы технически подкованные ребята — у нас с собой два навороченных дрона — шестивинтовые «Стрекозы». Затрофеили для будущих групп быстрого реагирования. По сравнению с тем, что будет лет через двадцать — все слишком большое, навороченное и сложное. Но каждый агрегат тащит по камере, до получаса может болтаться в воздухе и картинку гонит операторам. А те сидят в креслах перед дисплеями, священнодействуют с джойстиками и кнопками. Натуральные «звездные войны». Главное — я вижу с высоты шестисот метров и сейнер, и шхуну. А потом водная гладь покрывается чем-то похожим на слабый сизый туман и наши силуэты расплываются. — Спутник тоже картинку не получит? — Ни спутник, ни самолет, ни специальные средства наблюдения, — отвечает абэноши, промокнув выступивший на лбу пот. — И насколько сложно такое сделать над выбранным участком в Токио, Оигава-сан? — Над большой водой чуть сложнее, здесь постоянных опорных точек нет. На твердом участке можно привязаться к постоянным координатам и потом поддерживать «полог» намного проще. Все, беру. Молча протягиваю руку, секретарь подает папку. — Оигава-сан, вот здесь вариант контракта. Возможно, в будущем еще добавим школу, где вы будете готовить похожих специалистов. Но там обсуждать станем отдельно. Посмотрите, может что-то захотите добавить. Помявшись, гений маскировки спрашивает, так даже и не открыв папку: — У старшего была травма, колено восстановить нормально не смогли. А он очень хочет играть в бейсбол… Если я приму ваше предложение, Исии-сан, хватит зарплаты на лечение? Я киваю, постучав пальцем по переданным бумагам: — Разумеется. Потому что пункт семь гласит: «Каждый самурай клана получает полную медицинскую страховку для всех членов семьи». Это означает, что после принятия присяги вашему сыну будет оказана любая необходимая помощь. Бесплатно. Его детям половину цены по медицине станет покрывать клан. С поклоном прижав папку к груди, мужчина делает шаг назад. Не уверен на все сто процентов, но мне кажется, что по возвращении на твердую землю у моих офицеров появится новый подчиненный. А министерство обороны подождет. Вполне может быть до того момента, когда Юудэй Оигава начнет учеников пестовать. — Кадзиясики-сан, где наша игрушка? Нам привезли первую «молотилку». Эм-двести сорок, бельгийского производства. Они с американскими вояками утрясли стандартизацию, что-то под чужие хотелки допилили, после чего выкатили партию с новым названием. По мне — что ЭфЭн-Маг, что пехотный эм-двести сорок — без разницы. Железную дуру я уволок со склада на базе Йокота. Два короба со снаряженными лентами прихватил. Еще три ящика пока стоят в выделенном углу опломбированными. Кстати, про самоуправство военное начальство не в курсе. Я на склад на минивене заезжал, выгружал мелочь всякую. И меня не досматривали — пропуск позволяет вообще хоть ёкая в ступе привезти или вывезти. Бардак, согласен. Но мне пока так проще и я никому про дыру в безопасности даже ни заикаюсь. Потому что это потом на личных землях буду любое железо складировать. Сейчас же пока надо аккуратно, не вызывая излишнюю ажитацию. — Значит, Кадзиясики-сан, вот у нас две ленты, в каждой полсотни патронов. Первая обычная, вторая — о чем я вас предупреждал. Команда сейнера в ту сторону даже не смотрит, здесь только мы с вами и Хигаса-сан. Ему первому попробовать новинку. Начальник военной контрразведки клана быстро готовит пулемет к стрельбе. Акияма Хигаса — спецназовец в прошлом, для него такие игрушки — как продолжение руки. Поправил затычки в ушах, приложился поудобнее. Расстояние до опустевшей шхуны — около ста метров. Поэтому первая же очередь испятнала дырами рубку, затем Акияма продолбил две линии по борту. Мне даже отсюда видны черные дырки и редкие бурые клубы ржавчины, выбитые пулями. — Закончил, Исии-сан. Моя очередь. Я с утра ковырялся со вторым коробом. Игрался с железками — прикидывал, сколько мутной дряни могу залить, чтобы не развалить «сосуды» и самому не схватить откат. По ощущениям — мог бы еще пару тысяч патронов снарядить. И в каждый «капнул» не так много. Благо, я еще вечером десять носатых гостинцев выдрал и в ладонях крутил, экспериментировал. Одна железка в итоге превратилась в расплавившуюся кляксу на блюдце. Поэтому — по чуть-чуть, в носик. В виде эдакого чернильного шарика. Исключительно для личного понимания, что за джокеров бойцам смогу предложить в будущем. И как оно себя поведет в реальной обстановке. Прицел даже выставлять не стал — не смешно. Значит, прямой наводкой. И первые очереди отработаю по надстройкам. Буквально по три-пять патронов, чтобы остаток потом в бочину влупить. Пулемет пророкотал два раза и я замер. Ощущения — непередаваемые. Нет — в самой стрельбе ничего такого нет. Просто у шхуны буквально «сдуло» рулевую рубку и трюмный надстрой с раздвижной крышей. Вспухло бурыми облаками, откуда полетели куски обшивки, доски и обрывки железа. И все — практически голый корпус, в кормовой части которого крохотные языки будущего пожара проклюнулись. Ох-ре-неть!.. Это по сколько я туда отстрелять успел? По пятерке? Или вторая чуть больше, патронов семь? В любом случае — небронированную цель пулеметчик теперь разберет на части за доли секунды. С инкассаторским авто или броневиком надо будет отдельно поиграться. Вроде был корпус «Страйкера» на полигоне, по нему гранатометчики долбят во время обучения. И я не я, если тоже не понадкусаю. Хорошо. Теперь — остатки в борт, ближе к срезу воды. Чтобы окончательно убедиться в новых возможностях. Бедная шхуна пошла на дно буквально за двадцать секунд. Трудно держаться на плаву, если одну половину у тебя размолотили в хлам — сплошная зияющая черная рана, куда хлынула соленая вода мощным потоком. Я размеры пробоины оценил на глаз где-то в полтора метра в высоту и метров в десять в длину. Мало того — там наверняка и все потроха с переборками и прочим перемешало напрочь. Поэтому кораблик с протяжным скрипом накренился, затем лег на бок и все — буль-буль. Только мутные круги по воде. Я аккуратно отсоединил опустевший короб, достал затычки из ушей и повернулся к ошарашенным гвардейцам: — Теперь вы понимаете, Кадзиясики-сан, почему я спрашивал про полигон Комакадо. Такие игрушки не стоит демонстрировать посторонним. Даже не всем в министерстве обороны стоит про это знать. Потому что если это уйдет наружу, то у многих появится желание грохнуть всех абэноши Ниппон разом. — Хай, господин. Мы понимаем. — Отлично. Ну и для себя стоит прикинуть, как нам получше использовать новые возможности. Проверим, как доработанные боеприпасы по броне действуют и с учетом этого спланируем оборону. Перестав коситься на пустую водную гладь, Акияма Хигаса выдал: — Теперь я верю, что мы усиленным батальоном сможем удержать позиции против любого противника. Вот и хорошо. Потому что если гвардейцы рубежи не смогут защитить, то нафига я вообще все это затеял? Сидел бы дуб-дубом на уроках и дремал часами. — Все. Можно сворачиваться и домой. Нам еще пулемет чистить и потом на склад его возвращать. * * *