Может, она это как-то автоматически выгрузила? НЕТ! Всё вручную колупала! Я ж вижу! 🙄 — Удивлён, — констатирую вслух. — Даже я об этих фотографиях либо забыл, либо в глаза их не видел. — На них очень хорошо заметно, как меняется твой гардероб и стиль за пару лет. Можно сделать выводы о финансах. — Она переводит дух. — В итоге на каком-то этапе ты даже срезаешь вице-мисс Экзотику на конкурсе красоты, у вас стартует бурный роман, который заканчивается женитьбой. — Брачный договор второй категории, партнёрство, — уточняю, откидываясь на спинку стула. — Сегодня роман окончился. Слушай, а ты реально поработала как частный детектив, — почему-то факт веселит. Если честно, я не привык к такому вниманию ни в той жизни, ни в этой. — Я очень хотела понять, кем является один второсортный парень, который зашёл поесть со своей девушкой в очень дорогой ресторан. Заведение, может быть, ему было не совсем по карману, — Анна серьёзно смотрит мне в глаза. — Но вместо этого он без раздумий прыгнул на Макса ради другой девчонки. Даже сумел в итоге на несколько часов запихнуть племянника мэра в полицейский обезьянник с бомжами. Даже руку ему сломал, которой тот меня бил по лицу. Ещё оплатил без разговоров счёт, не заикаясь о возврате денег в принципе. Однако. И что тут сказать. — Я тогда не думал о символизме, — скромно потупив взгляд, бормочу в тарелку. — Он нас с тобой одной и той же рукой бил, там выбирать было не из чего. — А утром ты вызывал полицию в какое-то сертифицированное здание. По непроверенным слухам, образовалось несколько чистокровных трупов, — не мигая, продолжает девчонка. — Сразу после этого дело из полиции забирают в безопасность и отовсюду трут следы вызова и случившегося. — Например, откуда ещё трут? — в этом месте оживляюсь. — Например, трут онлайн-доклад криминалистов с места происшествия. Он идёт в несколько адресов, соответственно, и взять его можно в разных местах. Было. Бы. — Но уже нельзя? — надо же понимать скорость реакции системы. — Но уже нельзя, — подтверждает она. — Судя по всему, безопасность считает случившееся своей вотчиной и действует так, как будто защищает собственные интересы. Вот мне и стало интересно, — она открыто улыбается и сверкает глазами. — Что ты накуролесил? Ну или чего они на тебя наехали? Какие-то личные контакты в организации 303. Точнее не понимаю. — браслету тишина даётся плохо. Вижу. Но всё равно спасибо. — А вдруг я с ними обязательства о неразглашении подписал? — ну а вдруг. — С твоей второй категорией гражданства? Не смеши мои прокладки, — фыркает девчонка, на вид превращаясь в приятного и улыбчивого подростка. — Такие обязательства недействительны, даже если кое-кто и пытается их отжимать: ты не можешь гарантировать неприкосновенности содержимого своего черепа, — она снова наклоняется через стол. — Физиология. Второй сорт. Читай законы. Анна касается кончиком пальца моего лба. Содержимое её жилета призывно качается в разрезе, провоцируя мысли вполне определённого характера. Её, что интересно, это вообще никак не заботит, как и множество других ей подобных фемин в заведении, одетых сходным образом (хотя она чудесно видит мою реакцию). До чего интересный дресс-код. Где-то даже жалко, что рос я не здесь. — О чём задумался? — она отслеживает, как я смотрю по сторонам и сквозь стеклянный пол на первый этаж. — Думаю, что красоты много не бывает. Рядом с нашим столиком неожиданно материализовывается администратор. Похоже, что-то нештатное. — Извините за беспокойство, к вам пришли и у нас не было возможности отказать. — Слава богу, моего инкогнито он не раскрывает. Так могут сказать и постоянному посетителю, и обычному клиенту — если, к примеру, дело происходит в зоне с работающим фейс-контролем и автоматической идентификацией присутствующих (например, расширенный дипломатический приём одного из южных монарховтам). За спиной сотрудника Вавилона маячит официального вида тип моих здешних лет: — Александр, нам нужно поговорить. Глаза Ельцовой на мгновение широко раскрываются, затем прищуриваются в ожидании моей реакции. Я, в принципе, догадываюсь, кто это, хотя и вижу его впервые. Опять же, браслет молчит — тоже признак. — Мне не нужно, — качаю головой. — Кому нужно, пусть разговаривает. Вы вообще кто? В воздухе на две секунды повисает голограмма, похожая на ту, которую предъявлял майор МВД Витя. — А-а-а, вы из безопасности, — мажу взглядом по верхней строчке и демонстративно не читаю дальше. — Это официальный разговор? Пожалуйста, сообщите под фиксацию мой процессуальный статус. Администратор уже секунду как испарился. Спасибо работающей смене, все столы в радиусе десятка метров по случайному совпадению в данный момент пусты. — Нет, разговор пока неофициален, — спокойно отвечает незнакомец по имени Николай (если верить удостоверению), без затей усаживаясь за наш стол. — Но если вы будете продолжать вести себя вызывающе, он очень быстро станет официальным — к вашему большому сожалению. — Вернул идентификатор, — спокойно роняет Анна, поднимаясь со своего места и пересаживаясь на стул рядом со мной. Передвигая его вплотную к моему и касаясь ногой моего бедра под столом. Последнее скорее всего случайно. — Что? — безопасник озадаченно поворачивается к ней. — Вернул. Голограмму. Жетона. Чтобы. Я. Её. Видела. — Ельцова смотрит по сторонам, словно собирается что-то кому-то сказать, затем забрасывает ладонь на моё левое плечо. — Быстро. — А вы кто? — после секундной паузы вежливо уточняет адепт щита и меча, или как там оно выглядит здесь. Секунда в его исполнении — это полный поиск по всем доступным базам, перевожу себе мысленно. Навскидку он её не идентифицировал. Занятно. — Если это неофициальный разговор, как ты только что сам сказал, я тебе сейчас скажу "иди" и добавлю три буквы — куда пройти. — Чеканит менталистка. — Предъявил документ, как полагается, или пожалеешь сам. Над столом повторно повисает та же голограмма. Ельцова демонстративно активирует свой интерфейс, сканируя изображение: — Продолжайте. Мы вас слушаем. — Мой разговор вас не касается, — вежливо замечает некто Николай. — Это неофициальный разговор, ты только что сам это сказал, раз. Ты пришёл и сел за мой стол, два. У меня очень большие претензии к вашей юрисдикции за сегодня и я пока даже не начинала с тобой ругаться, три. — В её словах явственно звучит некий оттенок непонятного мне намёка. — Посмотри полицейскую сводку за утро и предположи, что будет, если я сейчас пожалуюсь в семье на продолжение этого говна на вашей территории. — Мы не имеем ничего общего с муниципальными властями, — вежливо улыбается уголком рта Коля. — Это ты будешь рассказывать моим и потом, а не здесь и сейчас мне. — Анна, у меня действительно серьёзный разговор к вашему спутнику и он касается моей работы. О, видимо, сверился в нужном месте и нашёл, кто она такая: взгляд на пару секунд затуманился, он словно входил в другой поток. Попутно, у здешней безопасности что, база разделена по регионам? Как они тогда работают? Впрочем, не моё дело. Какая фигня иногда в голову лезет. — Николай, я не запрещаю тебе говорить с Александром. Но ты сидишь за моим столом, пришёл без моего разрешения и я даю тебе пять минут. При мне, время пошло. Судя по происходящему, сейчас происходит тот эпизод из жизни чистокровных, в которых наша категория понимает немного. По крайней мере, чётко имеет место какая-то скрытая иерархия. Я не до конца понимаю, каким образом безопасность в ней может стоять ниже мэра и ментов. Надо будет расспросить Анну (потом). Или у них и безопасность тоже муниципальная?! Да ну, бред. На заднем фоне мелькает мысль, несмотря на обстановку: а у неё упругая нога. И ладонь начала разминать моё плечо сильно и приятно одновременно. Демонстрация Коле, конечно — но всё равно приятно.