Нужно как можно скорее найти Перстни и передать ему кулон. Выполнить работу. А если учесть, какими усилиями она была выполнена… Да, чем быстрее я закрою дело, тем лучше будет для всех. Никакого сканирования. Сегодня же, не откладывая в ящик. Потому что еще я отличался от любого жителя Юдайна-Сити тем, что если некий чу-ха получал заказ на важное дело, задачей крысюка было сделать так, чтобы «потрудиться на всю кассу», продемонстрировав исключительно титанические усилия и больше заботясь о том, как будет выглядеть не конечный результат, а процесс; его тяготы, препоны и несомненные упорства, достойные потраченных денег. Я намеренно старался не быть таким… Рука невольно коснулась груди, где притаился зеленый камень. Сомнений нет — кулон куда ценнее, чем об этом говорили «Котелки». Но здесь наступало время вспомнить, что в нашем чудесном городе излишнее любопытство к чужим интересам чаще всего приводило не только к сложным хирургическим операциям по извлечению фанга из жопы, но и куда менее благоприятным последствиям в виде почастичного сжигания в подпольном крематории… Или все же проверить? Яри-яри, ну надо же, кто снова пожаловал?! Снова-здорово, Ланс Скичира, что живет внутри настоящего Ланса Скичиры! Внутренний мятущийся голос, которого удивительным образом лишены большинство чу-ха. Внутренний, колотить его, голос, заставляющий все подвергать сомнению и копаться в самой основе жизни. Я снова спрятал руку в карман и ускорил шаг. Нет. Репутация пасынка Нискирича строилась не один день, и было бы большой ошибкой обрушить ее из праздного любопытства… Остановившись возле стоматологической лавки неподалеку от спуска на транзитную станцию, я закатал рукав и прикоснулся к «болтушке». Пришло время связаться с «Котелками», отчитаться и назначить встречу. Но вызвать Перстни я не успел, потому что к обочине дороги мягко опустился массивный, блестящий обсидиановым лаком «Крейс». Сердце екнуло, когда я вдруг сообразил, что все это время Перстни и его угрюмый дружок следили за моими поисками. Но уже через миг пришло иное понимание — остановившийся передо мной фаэтон не имел к казоку «Желтых котелков» никакого отношения. Равно как и сидящие в нем чу-ха. Задняя правая дверь открылась, вполне однозначно приглашая в уютный просторный салон. По спине прокатились мурашки, а кулон в кармане налился таким жаром, будто собрался прожечь ткань жилета. Привычно глянув по сторонам, я вздохнул, пересек тротуар и послушно нырнул внутрь фаэтона. Дверь тут же закрылась. — Выбрался на ночную прогулку, Лансик? — вкрадчиво осведомилась моя персональная демонесса, кончиком когтя постукивая себя по красной губе. — Далековато от дома тебя занесло… Магда… Мудра отнюдь не на внешний вид, порой весьма беспечный, сколь же стильный. Молода отнюдь не по уму и занимаемой должности. Всегда в красном, сегодня ночью — в длинной юбке с нашитым по спирали отделением для хвоста, блузке и пиджаке. Прядь на макушке подкрашена рыжим, завита в хитроумный локон и уложена под новомодно-прозрачным головным убором, незаметно переходящим в короткую вуаль. Алым подкрашены когти, ресницы и выступающие резцы. В ушах, на шее, пальцах и поясе неизменные украшения с янтарем. В дорогущем парфюме читаются чужеродные моему обонянию сладковатые нотки гниющей плоти. В этом вся Магда — ослепительная, но пропахшая падалью. Самая опасная змея наших краев. Ее-то мне сегодня и не хватало… — Ты совсем рехнулась, — стягивая рюкзак и устраиваясь спиной к водителю, обреченно вздохнул я. — Мы засветимся. — Не капай в штанишки, Ланс, — розовая бровь Магды выразительно изогнулась в крутую дугу, — все под контролем. Водитель за моей спиной начал напевать. Негромко, немелодично, словно задумчиво. И, конечно же, ожидаемо — именно таким нехитрым способом шкурохранитель Магды предотвращал возможное использование «низкого писка». Болезненно крохотный настолько, что подкладывал на водительское сиденье специальную сидушку, Жи-ми был стопроцентным альбиносом, и я подчас задумывался, что в крохе было страшнее: его лютое умение драться, познания в ядах, фанатичная преданность Магде или ярко-белая морда, на которой горели узкие красные глаза. Как-то я спросил ее, не по сочетанию их ли оттенка и повседневных нарядов подбирала Магда своего водителя и стража? В ответ Жи-ми ударил меня, единственный раз за все наше знакомство, технично, весьма болезненно и тонко. И не успел я выхватить башер, как альбинос с легкостью обезоружил меня, а затем почти сразу вернул ствол. Разобранный на несколько частей. Насколько мне было известно, Жи-ми не служил в ракшак, да и следов операции по укорачиванию морды не носил, но убивать был обучен не хуже самой смерти, а однажды я даже оказался свидетелем того, как ему отдавали честь далеко не последние шишки сил обороны гнезда… В отличие от госпожи, одевалась правая лапа Магды всякий раз по-разному, то в неприметного кабельщика, то в военную форму, то механиком или медиком. Сегодня, если я верно разглядел, на нем был недешевый строгий костюм, в каком нестыдно прогуляться по центру Уробороса. — Что тебе нужно? — спросил я, косясь в затемненное окно шикарного фаэтона. — Так ты нас обоих угробишь… — Только тебя, если ты верно меня понимаешь, — улыбнулась Магда, вынимая из терракотовой сумочки электронный кальян и выпуская в воздух салона струйку слабой, но невероятно качественной дайзу. — Расскажешь, что за суета заставила меня бросить важные дела и прибыть в вашу помойку? Я оледенел. Задумчиво склонил голову и постарался расслабиться. Кулон будто бы пульсировал, а его бугорок под пальто начал казаться предательски огромным. Она знает? Откуда, байши, она может знать?! И что я скажу «Котелкам», если тварь заставит меня отдать украшение? — О чем ты, крошка? — как можно спокойнее и развязнее спросил я. Взгляд иссиня-черных глаз Магды перестал быть расслабленным. Они прищурились, изучая меня сквозь вуальную сетку и дым. — Красивая дырка, — оценила собеседница, рассматривая шрам на скуле. Я хотел ответить, что то же самое на улицах говорят про нее, но благоразумно прикусил язык. Магда с пониманием кивнула. — На Гариб-базаре постреляли «Бритых хвостов», — задумчиво продолжила она. — Жуткое дело. — На Гариб-базаре постоянно стреляют, — я пожал затекшими плечами. — А еще говорят, что там видели уродливого бесхвостого мутанта, — спокойно вставила Магда, склоняя голову. — Сисадда? Толкуют про некую кукуга со сбитой программой. И про странное ограбление лавки идиотов-паяльщиков, которых тоже перебили. Про интересы казоку с окраин там тоже начали говорить. Просветишь, как это может быть связано? Я улыбнулся. Почти без усилия, вполне естественно. Если бы змея знала про заказ «Желтых котелков», перестрелку в «Нимнога паяим» не стала бы упоминать вовсе. Впрочем, информация о спятившей онсэн тоже может обжигать… — Ничего об этом не слышал, прости. Магда подалась вперед, и мне стоило немалых усилий сохранить неподвижность. Иногда ее жесты и взгляды пугали куда сильнее самых матерых головорезов Нискирича. — Не шути со мной, Лансик, — напряженным голосом попросила чу-ха. — Хочу напомнить, что ты живешь и процветаешь благодаря нам, а вовсе не своим дружкам-отбросам. — Я помню. — В горле пересохло, и я развязно вынул из портативного холодильника под сиденьем крохотную бутылочку дорогущей минеральной воды. Надеясь, что пальцы не станут дрожать, отвернул пробку и в два глотка жадно осушил. — О таком трудно забыть. — Итак? — Я правда ничего не знаю. На Базаре недавно был, но это никак не относится к безопасности Юдайна-Сити. Или ты решила натянуть поводок? — Пока нет. — Тогда что за суета заставила тебя бросить важные дела и прикатить в нашу помойку? Ни за что не поверю, что вас опечалила неожиданная кончина пары отморозков, которым на роду написано не дожить до следующего года. Магда откинулась на сиденье и глубоко затянулась легким наркотиком. Жи-ми продолжал напевать, с демонстративной ленцой наблюдая за разговором на экране бортовой консоли. — Я кое о чем хочу знать, — наконец змея в красном пиджаке нарушила молчание и погрозила мне брикетом кальяна. Несомненно. Как всегда. Но тиски вокруг моего сердца медленно разжимались. Выходило, что Магда еще ничего не знает про уютный дом, кулон или заказ «Котелков». Я отложил пустую бутылку, постарался придать лицу заинтересованное выражение и оперся локтями на колени. — Нискирич собирается устроить передел, — равнодушно глядя в окно, сказала Магда, тихонько постукивая кальяном по янтарному браслету на правой лапе. — Мы оба знаем, что в последнее время он мобилизовал немало новых казоку-йодда и увеличил производство препаратов. Я полагаю, он нацелился на север и задумал расширить рынок сбыта. Для этого ему придется отбить у «Вертких прыгунов» бедные кварталы на границах Колберга и Ишель-фава. — Ты знаешь больше меня, — изумился я. Почти неподдельно. — Желаю быть в курсе, насколько серьезной может оказаться заваруха, — не дрогнув, продолжила Магда. — Подтверди или опровергни слухи о грядущем отжиме у «Прыгунов» свинобойнь и гидропонных ферм на южных улицах Колберга. Если приближающаяся война подвергнет безопасности гнездо и я узнаю об этом не от тебя, одному из нас придется крепко пожалеть. Она говорила спокойно и даже ласково, как и привыкла. За моей спиной попискивал Жи-ми, и со стороны беседа могла показаться дружеским трепом на малозначительные темы. Но для меня температура в салоне «Крейса» внезапно упала почти до нуля… — Мне почти ничего не известно, — сознался я, ощущая в горле поганый комок. — Нискирич и вправду что-то готовит. И бойцов собирает. Но суета вряд ли выплеснется за границы Бонжура. Скорее речь пойдет о возврате позиций, много лет назад утраченных его отцом. — А Базар? — Это личное. — Пока я не решу иначе. — Пока ты не решишь иначе… Унижение сковало меня, словно моток колючей проволоки — не пошевелиться, не изранившись. Ноги стали ватными, мгновенно разболелись все полученные за день побои. Байши, чувство было столь сильно, что я даже забыл про проклятый кулон! Сцепив подрагивающие пальцы, я уставился на мыски своих грязных ботинок и глубоким вздохом невольно втянул пряный аромат «карамели». — Магда, послушай… — не удержавшись и все-таки облизнув пересохшие губы, негромко ответил я. — Если услышу что-то действительно важное, это сразу же будет у тебя. — А затем сделал неопределенный жест в окно: — Но прошу, не нужно вот так вот подвергать меня риску? — Если мы узнаем, что Нискирич стал проявлять неожиданный интерес к Гариб-базару, а ты по природной рассеянности забыл ввести нас в курс дела, я сильно расстроюсь, — пропустив мою законную просьбу мимо ушей, твердо добавила чу-ха в красном. — Я могу идти? — Проваливай, — с зубастой улыбкой отмахнулась Магда, убирая кальян в сумочку. И вдруг, когда я уже потянулся к дверной ручке, попросила — жестко, будто гвоздь вколотила: — Но сперва скажи это. Я прикусил губу и тяжело опустился обратно. Иногда проволока затягивалась так крепко, что вызывала не страх, а гнев. — Скажи сама, — не узнавая собственный голос, предложил я. — И все же я настаиваю. — Чу-ха поглаживала янтарные бусы на темно-серой шерсти и не переставала улыбаться. — Не переломишься, — злобно парировал я, и глаза Магды опасно сузились. Если бы Ланс фер Скичира внутри меня мог обрести тело хотя бы на долю секунды, я получил бы от самого себя такой удар по яйцам, что неделю не встал бы с кровати… — Ты слишком дерзкий для одинокого изгоя, Лансик, — напряженно ухмыльнулась Красная Вистар. — А ты слишком самоуверенна для одинокой сучки, — оскалился я, уже ожидая удара в шею. Но его не последовало. Я выдержал обжигающий взгляд из-под алых ресниц, прихватил рюкзак и все же открыл дверь фаэтона.