– Всем в автобус! – тут же последовала команда. – Мертвого забрать с собой! И вы тоже в автобус. – Последнее относилось к девушкам. – Он искал смерти, – задумчиво проговорил Коротков, въезжая в ворота части. – Но так же нельзя! Вот так – без суда и следствия! – Махмуд бы сам на такое не решился, ему дали соответствующие полномочия, – пояснил Звягинцев. – Говорят, что на войне законы молчат, но это не так – война диктует новые законы. А что бы сделали наши с таким Туто во время войны с немцами? С ним бы вообще не стали разговаривать – хлопнули бы сразу. Так что не стоит размазывать сопли по асфальту. Спецназ рассосался по территории части. Как они там наводили порядок, Звягинцева мало интересовало. «Позовут, если понадобимся». Они перекусили в столовой и поднялись в наблюдательный пункт. Борис взял бинокль и принялся изучать обстановку на другой стороне канала. Из-за горизонта внезапно выскочило несколько черных точек. – Израильская авиация, – моментально определил он. – Труби боевую тревогу. Авианалет, – скомандовал Коротков. Стоявший рядом египетский офицер немедленно нажал соответствующую кнопку. Истошно завыла сирена. – Два бомбардировщика и три «Миража» в качестве прикрытия, – определил Звягинцев. – Говоришь, они ни разу не воевали? Сейчас повоюют. И это только начало… Вовремя мы их сюда развернули. Спустя несколько минут начался бой: застучали зенитки, стали стрелять ракетные комплексы и разрываться бомбы. Но все быстро кончилось. Самолеты улетели, но один из бомбардировщиков задымился, вошел в пике и взорвался за барханами. Две бомбы упали на территорию части, раздолбили столовую и одну из казарм. А потом появились танки. Они приблизились к каналу и скрылись за барханами в километре от берега. Началась артиллерийская дуэль. Один из израильских танков выполз на вершину бархана и показал днище. Его немедленно подбили. Танк загорелся. Через пару минут возле него появился израильский боец и принялся тушить машину. – Дурачок, – прокомментировал Коротков. – Потушит, не потушит – все равно этот танк пойдет на металлолом, и неизвестно, кто его еще подберет. – Он повернулся к египтянину. – Я тут у вас видел винтовку Драгунова, могу я ею воспользоваться? Египтянин согласно кивнул. – Что ты задумал? – спросил Звягинцев. – Да хочу срезать этого чудика, зря, что ль, учили? – ответил Даня. – Не стоит, – возразил Борис. – Он хоть и дурак, но бесстрашный. Зачем тебе его жизнь? – Пожалуй, ты прав, – согласился Коротков. Боец все-таки умудрился потушить танк, после чего скрылся за песчаным гребнем. Израильские машины выползли из-за барханов и стали бить прямой наводкой для большей эффективности. Но при этом они сами подставились, и несколько машин задымились. – Израильтяне хотят вывести из строя систему ПВО, чтобы их авиация могла безнаказанно зачищать побережье, – предположил Борис. – Так оно и есть, – подтвердил Коротков. Один из танковых снарядов удачно угодил в склад боеприпасов, и оттуда начали вылетать ракеты, хорошо, что в сторону израильской группировки. Звягинцев оказался прав: как только радиолокаторы были уничтожены, танки отступили. – Ну, вот и все, – сказал Борис. – Кончилась наша ревизия. Назначат нового командира, и часть будет полноценно воевать. А девок загонят на кухню мыть посуду, иначе – пешком до Каира. Коротков перевел фразу египтянину, и все трое заливисто захохотали. Суэц До темноты переправу не успели организовать, и работы продолжились ночью при свете прожекторов. Шла вялая артиллерийская дуэль. Били не прицельно, по площадям. В недостроенный мост ни разу не попали, хотя пару раз взрывы ухнули в нескольких десятках метров, подняв водяные столбы. Бригада расположилась в полукилометре от канала. Личному составу было приказано отдыхать либо в танках, либо под танками, потому что снаряды регулярно залетали на позицию. Павел спрятался за танком, прижавшись спиной к броне – решил, что и так сойдет. Дакан отлучился на встречу с руководством, и некому было сделать ему замечание. Внезапно неподалеку раздался взрыв. Волна бросила Пашу на землю, в голове у него все смешалось, перед глазами плавали разноцветные круги, уши заложило. Он сел и потряс головой. Вроде отпустило. Метрах в тридцати от него с танка сорвало башню, и он горел, пуская клубы черного дыма – прямое попадание. «Жив ли кто там?» Паша побежал к горящему танку. К нему присоединился Гидон, водитель. Из-под машины выполз боец с оторванной ногой. Обильно хлестала кровь. Гидон начал накладывать раненому жгут, чтобы остановить кровотечение, а Павел вызвал по рации санитаров. Санитары прибежали через десять минут и опоздали – раненый к тому времени уже скончался. Труп положили на носилки и унесли. «Это боевые потери или не боевые? Скорее всего не боевые… Чего они так долго возятся с этим мостом? Синай же всего лишь сто метров шириной, это не Волга и не Дунай. Египтяне уже при первой атаке за несколько часов навели несколько понтонных мостов и переправили по ним технику… Впрочем, это явно организовали советские спецы. А где же американская помощь? Толкают нас на перемирие и этим спекулируют… С Союзом снюхались в кои-то веки. Что там в недавней газете писали? «Передайте Меир, что если Израиль будет продолжать войну, то пусть больше не рассчитывает на получение военной помощи от США. Из-за вас мы не собираемся развязывать третью мировую войну». Это Киссинджер сказал нашему послу. А какая до этого помощь была? Разве что деньгами… У арабов есть приборы ночного видения, а у нас даже биноклей раз-два и обчелся. Половина танков – советские, слегка только модернизированные. Артиллерии и стрелкового оружия тоже надергали с миру по нитке. «Узи» годится только для городских боев, он не для полевых условий». Павел вновь присел за танком, решив, что снаряд два раза в одну воронку не падает. К обеду следующего дня мост наконец наладили. Дакан вернулся и объявил: – Отдан приказ переправляться на тот берег. Мы идем первыми. Десант уже организовал там заслон. Танки и бронетранспортеры перебирались через мост, группировались на западном берегу канала и направлялись в сторону Суэца. Предместья города заняли быстро и при минимальных потерях – серьезного сопротивления им оказано не было. Когда стемнело, движение в глубь города прекратили и остановились на ночлег, выставив боевое охранение. Павел взял в кабине одеяло, прихватил пулемет «МАГ», залез под танк и моментально уснул. Ночью его разбудила интенсивная стрельба со стороны охранения. Павел схватил пулемет и бросился на помощь – охранение осуществляли бойцы его взвода. Он плюхнулся рядом с Давидом, залегшим за бетонным блоком и стрелявшим в темноту из «узи». Сверху, на блоке, лежал электрический фонарь. В его свете Павел разглядел несколько фигур, мелькающих между одноэтажными домами. – Кто это? – Египетские коммандос, – объяснил Давид. – Хотели тайно проникнуть на позицию. Натворили бы тут дел. Хорошо, что вовремя засекли. У них приборы ночного видения, а мы в темноту лупим. Вот, уже второй фонарь поставил – первый расстреляли. – С «узи» много не навоюешь. Павел пристроил «МАГ» и начал стрелять длинными очередями, водя дулом по периметру. Вскоре подъехали несколько танков, включили фары и принялись поливать окрестности из крупнокалиберных пулеметов. Атака была отбита. Капитана Бориса Звягинцева пригласили на военный совет в советское представительство. За столом сидели два египетских генерала, несколько офицеров и советский полковник, возглавлявший аналитическую группу. Председательствовал незнакомый генерал, недавно прибывший, но хорошо ориентировавшийся в текущей обстановке. Обсуждался вопрос разблокировки 3-й египетской армии. Когда все, кому положено, выговорились, генерал обратился к Борису: – Вам, товарищ капитан Звягинцев, предлагается возглавить подготовительные работы по организации обороны Суэца. «Предлагается, – усмехнулся про себя Борис. – Как будто меня спрашивать будут». – У товарища Звягинцева, – продолжал генерал, – большой опыт работы в Центральной Азии. Будем надеяться, что он проявит себя и здесь. Какие предложения есть у вас по этому поводу, товарищ капитан? – Я еще не думал об этом, не готовился. Все это очень неожиданно, – начал оправдываться Борис. – Думайте на ходу, – жестко перебил его генерал. – Так какие будут предложения? – Ну-у-у… – замялся Звягинцев. – В пригороде у нас нет серьезных укреплений, да и против танков на открытой местности трудно бороться. Разве что с помощью других танков, но их недостаточно. Поэтому пригород надо сдать. Но не сразу. Необходимо сымитировать сопротивление, чтобы дотянуть до темноты. Ночью они не полезут, а к утру мы подготовим заслоны. В городе строить укрепления не надо, город сам по себе является укреплением – дома каменные, окна узкие. Вычислить маршруты внедрения несложно: бронетехника пойдет по широким улицам с каменными мостовыми. Дороги заминируем и устроим засады на танкоопасных направлениях. – Я согласен с капитаном Звягинцевым, – немного подумав, сказал генерал. – Израильтяне обязательно постараются взять Суэц, это же точка торговли. Американцы тоже на Израиль давят, склоняют его к перемирию. Евреи непременно этим воспользуются, потому что они все равно не удержат Суэц вместе со всем западным побережьем канала. Мы разблокируем Третью армию – сюда из Союза уже идут дополнительные ресурсы – и выкинем Израиль не только из Суэца, но и со всего западного побережья. Может, продвинемся и дальше… Египетские товарищи обеспечат вас оружием и личным составом. – Генерал посмотрел на египтян. Те дружно закивали. – Действуйте, товарищ Звягинцев. Вы свободны. На рассвете Павла вызвал Дакан. – Пройдитесь по городу, посмотрите, что и как. – Он описал маршрут движения танков своей бригады. – Даю вам час. В разведку Паша взял с собой Давида и Натана. Они крались по одной из центральных улиц, прижимаясь к стенам. Людей не наблюдалось, все сидели по домам или вообще покинули город. Стояла настороженная тишина, прерываемая лишь шелестом разбросанных по мостовой газет и криками птиц. Стайки мелких пичуг периодически вспархивали над крышами и, немного покрутившись в небе, исчезали. Павел дал бойцам знак остановиться. – Не нравятся мне эти птички, – сказал он. – Что-то их беспокоит. Натан, быстро туда, через дорогу. Понаблюдай оттуда. Боец метнулся на другую сторону улицы. Раздалась короткая автоматная очередь, и он упал ниц посреди проезжей части. «Вот и прорезались птички. Сколько их там?» – подумал Павел и скомандовал: – Давид, давай вон в ту подворотню и стреляй по тем окнам, чтобы спровоцировать ответный огонь – разведка боем. Только не подставляйся. Давид быстро юркнул под арку и резанул длинной очередью по окнам впереди стоящих домов. В ответ раздалась интенсивная стрельба, застучал крупнокалиберный пулемет. Павел перебрался в глубокую нишу, находившуюся чуть сзади. – Давид, назад, ко мне! «Это засада, – подумал он. – Все продумано. Подпустили к городу – мол, давайте, заходите, и устроили засады на предполагаемых путях продвижения. Танкам сюда нельзя – в хлам разнесут гранатами. Да тут наверняка и заминировано. Вперед надо запускать коммандос с точечной артиллерийской поддержкой – лишь бы ума хватило у начальства! Доложу, а там пускай решают». Он выпустил очередь по газете, крутившейся по каменной мостовой. Рвануло. «Точно, заминировано. Надо вернуться и доложить».