– А здесь есть человеческие поселения? – поинтересовался Дан. – За пределами леса иногда попадаются, – кивнул Одрик. – Да и, как лес закончится, парочка на берегу будет… А дальше всё – эта, как её… Терра инкогнита! – Но вы же тут плавали! – удивился Дан. – Ха! Было дело… Но я только по реке! – возмутился шкипер. – На берег я не сходил. Зачем мне это? Вечером баржу атаковали. Врагов были тысячи. Они лезли повсюду, кусались и агрессивно жужжали. Что команда, что касадоры попрятались кто куда, спасая свои шкуры от налетевших агрессоров. И пусть это были обычные мушки, но кусались они очень больно!.. В ту ночь тяжело было даже воллам. Но у них хотя бы укусы на следующий день не воспалились. А вот у людей воспалились. Кроме того, они чесались и болели. И чем лечить такую напасть, никто не знал. Даже шкипер признался, что с таким нашествием мошек столкнулся впервые в жизни. Однако ближе к вечеру зуд начал успокаиваться, опухлости – спадать, а лес на берегу – редеть, как и обещал Одрик. Вместе с лесом исчезла и кусачая мелюзга, а видимость улучшилась. Река становилась всё уже и уже. Если под Нордлидж Бифлодом ширина её составляла почти милю, то после леса не превышала и сотни ярдов. И всё продолжала сужаться… Скорость продвижения замедлилась. Баржа часто останавливала колёса, а команда проверяла дно в мутной воде баграми – чтобы понять, сможет ли судно пройти дальше. Шкипер предложил поискать карты у местных в посёлке: они ведь наверняка пытались исследовать фарватер. Дан, в принципе, не возражал. До ближайшего поселения «Салли» должна была дойти до полудня следующего дня. Но утром случилось то, чего все боялись с самого начала – баржа, наконец, попала на мель. Дно проскребло по песку, издавая поистине душераздирающий скрип. От резкого торможения люди попадали с ног, вещи и скарб покинули свои законные места, а воллы возмущённо заревели, навалившись на ограждение загона и друг на друга. Первым опомнился Одрик, скатившись вниз из рубки и принявшись ругаться так, что уши в трубочку сворачивались – ничуть не хуже местных растений во время багрянца. Он схватил багор на длинной рукояти и принялся бегать от одного борта к другому, тыкая им в воду. – Надо разгружаться! – наконец, закончив свои изыскания, сказал он. – Надёжно сели… – Что, фургоны тоже? – удивился кто-то из касадоров. – Без фургонов! – отмахнулся Одрик. – Сами слезайте и воллов выводите. Этого должно хватить. Если не хватит, будем разгружать ваши припасы! С баржи спустили сходни прямо в реку, и касадоры, оседлав воллов, начали съезжать с палубы. Воллы, надо сказать, в воде долго оставаться не желали – и сразу спешили на берег. Когда так поступило одно животное, никто не обеспокоился. Но когда первые пять, игнорируя понукания касадоров, второпях покинули мелководье, это уже показалось подозрительным… – Метен Тойер! – крикнул Дан, ещё не успевший сойти с баржи. – Ну что ещё? – раздражённо отозвался шкипер. – Воллы не хотят оставаться в реке! Они чего-то боятся. Я бы на вашем месте в воду не лез!.. – предупредил Дан и, посчитав свою миссию выполненной, поехал к сходням. – Учту! – донёсся до него ответ Одрика. Конечно, видимость была ограничена долиной реки, зато вся долина отлично просматривалась от берега. Местность напоминала центральные равнины – да, скорее всего, и была их частью. Подозрения могли вызвать разве что небольшие островки зарослей. Но, в общем и целом, ничего опасного вокруг не наблюдалось. Это доказывали и воллы, которые, оказавшись на берегу, немедленно успокаивались и принимались искать, что бы пожевать. Похоже, опасность и в самом деле исходила от воды. Нет бы бывалому речному шкиперу принять дельный совет! А он, конечно же, его не послушал. И когда касадоры ещё переправлялись на берег, отправил двух матросов снимать баржу с мели. – Ну и что вы там копаетесь, черепахи!? – ревел он в мегафон. – Раз-два! Вместе! Давайте! Надо сказать, что как бы смешно ни выглядели двое матросов в сравнении с пароходиком, но их усилия не оставались напрасны. Медленно, но верно баржа сдвигалась с мели. И чем больше касадоров с воллами спускалось в воду, тем больше смещался пароход. И всё бы ничего – ещё немного усилий, и «Салли» оказалась бы на свободе. Но… Неожиданно, даже не успев вскрикнуть, один из матросов скрылся под водой. И никто, кроме Леопольда Пастора, этого не заметил. К счастью, тот намётанным глазом пастуха старался контролировать всё стадо – даже если в нём собрались не овцы и коровы, а высокоорганизованные, но невоздержанные касадоры. А во время плавания в зону его присмотра попали и матросы… Когда бедолага без звука и всплеска исчез под водой, бывший пастух вмиг слетел с волла, перекидывая в руки винтовку, и кинулся в воду. – Ты куда, Польди?! – вскрикнул заметивший это Марко Дельсудо, который ограничил свою зону ответственности не всем вадсомадом, а только племянниками. Ну и тем самым Леопольдом, который как раз был им ровесником. Резко развернув волла, Марко пустил его в реку вслед за пастухом, но животное наотрез отказалось входить в воду. – Томас, почему не толкаешь? – возмутился в мегафон шкипер Одрик. Исчезновение матроса он, как и остальные, не видел, но заметил, как упала эффективность возврата баржи на глубокую воду. – Кен, а ну-ка посмотри, чего там Томас!.. Высокий моряк-блондин перестал толкать баржу. И послушно двинулся к месту, где был его напарник по нелёгкому труду, по пути обходя колесо парохода. Воды там было чуть выше колена, и идти было тяжело. Заодно матрос не преминул подмигнуть красавице Лилии, которая как раз съезжала на волле по сходням… Внезапно волл девушки взбрыкнул. Вылетев из седла, она должна была позорно обрушиться в воду – но по пути была перехвачена длинным щупальцем, которое оплело её и потащило. Она по-прежнему падала, но теперь уже в ту сторону, где только что пропал матрос Томас. Леопольд, первым заметивший монстра, вскинул оружие и выстрелил в щупальце у самой воды. Конечность дёрнулась и, отпустив свою жертву, скрылась в реке. А Лилия, наконец, полностью оказалась во власти гравитации – да, к тому же, ещё опомнилась и испугалась – и с коротким визгом приводнилась, подняв тучу мелких брызг. Пелла, которая пустила волла вслед за Лилией, выхватила револьвер, ещё не понимая, откуда исходит опасность. Касадоры на берегу хватались за оружие, а в двух десятках ярдов от парохода, на глубине, с шумом вынырнул наверх матрос Томас. В руке он сжимал нож, покрытый какой-то тягучей субстанцией. Крикнуть он не успел, почти сразу погрузившись обратно под воду, но через несколько секунд вынырнул снова. Течение несло его на запад, а между кораблём и матросом вспучило горб воды: что-то крупное догоняло Томаса под водой. – К берегу греби! К берегу! – закричал в мегафон Одрик. Дан и Август резво пустили воллов вдоль реки, вслед удаляющемуся матросу. Август раскручивал лассо, а Старган вытащил «немезиду». Кто-то из касадоров даже отстрелялся по воде, но никакого эффекта – горб воды упрямо двигался за будущей жертвой. И никто не видел, как старик Джон, покачав головой, достал из сумки динамитную шашку и спичку. Спичкой чиркнул о подошву и запалил фитиль, а потом сунул всё это хозяйство в руки племяннику. – А ну-ка… Докинь до матроса! – попросил он, не доверяя старческому глазомеру. – Дядь, ты свихнулся!? – в ужасе уставился на динамит Вульф. – Да кидай ты уже! Сейчас шнур догорит!.. – поторопил Джон. Вульф размахнулся… И кинул шашку в сторону несчастного Томаса. Не долетев пары ярдов, динамит тут же скрылся под водой. Через секунду Томаса вновь потянуло вниз, на глубину – видимо, монстр как раз успел его догнать. А ещё через секунду над рекой вспух водяной пузырь взрыва… – Что такое?! – заревел в мегафон шкипер. – Кто это сделал?! Ответа сразу он так и не получил. Потому что спустя пару секунд на поверхность воды пузом кверху начали всплывать рыбы. А ещё огромный водный обитатель, похожий на кракена. И матрос Томас, из лёгких которого ещё не весь воздух вышибло. Все, похоже, были без сознания. Дан кинул «немезиду» в кобуру и отстегнул её, оставив в руке только нож. А потом соскочил с волла, на ходу скинул сапоги – и опрометью кинулся в воду. Остальные тоже без дела не сидели. Август попытался поймать матроса в лассо, но промахнулся. А Пелла пустила волла по берегу вслед за Даном, случайно обдав брызгами матроса Кена, который даже в такой ситуации не преминул ей подмигнуть. А заодно намочив и Леопольда, который как раз помогал Лилии подняться. Впрочем, той же Лилии было уже всё равно: она и так была мокрой с головы до ног. Пелла успела как раз в тот момент, когда Дан доплыл до Томаса – и теперь пытался грести к берегу, придерживая матроса над водой. Лассо она кидать не умела, но верёвка к седлу приторочена была, и её даже заранее одним концом привязали – на всякий случай. В общем, Пелле оставалось лишь кинуть спасительный трос как можно ближе к Старгану. Что она и попыталась сделать. Любой, кто не умеет метко кидать предметы, знает один простой секрет (а если не знает, то сейчас точно узнает): если хочешь попасть в какую-то цель, старайся кинуть снаряд мимо. Вот и Пелла, пытаясь кинуть верёвку поближе к касадору, выполнила заветное условие – и моток приземлился прямо на голову Дану. Ну а тот, получив мотком верёвки по затылку, решил, что неизвестное чудовище было не одиноко в тихой заводи Нигад-бех. И подумал, что его оплело страшное щупальце и сейчас потянет на дно. Вместо того, чтобы одной рукой схватиться за верёвку, а другой держать матроса, Дан выпустил несчастного Томаса, ухватил страшное «щупальце» – и безжалостно перерезал его ножом. При этом Старган ещё орал что-то в духе: «Не дождёшься, проклятый Ктулху!» – но никто, конечно же, не понял, о чём он. А Дан просто-напросто прощался с жизнью и собирался продать её подороже, наплевав на конспирацию. Когда он понял свою ошибку, то решил сделать вид, что ничего не было: держа верёвку, касадор догнал Томаса – и был, наконец, возвращён на берег. К вящему, надо сказать, разочарованию двух десятков зубастых обитателей Нигад-бех, которые как раз подбирались к нему по дну реки… И, надо сказать, из-за умения воздействовать на разум они были куда ближе к званию Ктулху, чем несчастный, безобидный и совершенно тупой кракен, чья бесчувственная туша медленно уплывала по течению в компании нескольких десятков оглушённых рыб. К удивлению шкипера Одрика, сочинявшего в голове некролог по безвременно почившему Томасу, который он будет произносить на его похоронах, касадоры успешно откачали матроса, освободив ему лёгкие от воды. Сделано всё было просто и незатейливо: Томаса перевернули вверх ногами и принялись трясти, попутно охаживая кулаками по спине. Видимо, почивший Томас решил, что такие измывательства над его бренными останками – это уже чересчур… И всё-таки вернулся к жизни, для начала принявшись извергать из себя грязную речную воду. А потом ещё долго откашливался, стоя на четвереньках. Так или иначе, баржу снять с мели удалось уже далеко за полдень… Ни один из трёх матросов больше в воду лезть не хотел, а касадоры тем более. Так что всё пришлось делать воллам – и на берегу. К каждому из них был привязан крепкий трос, другой конец которого был закреплён на барже. Воллы неторопливо двигались вперёд против течения и, наконец, всё-таки стянули «Салли» с отмели. А потом перед касадорами встал вопрос, как вернуться назад. Потому что воллы в воду лезть наотрез отказывались, а барже негде было пристать к берегу. – Двигайтесь дальше! Через некоторое время будет посёлок рыбаков! – крикнул в мегафон Одрик. – Там удобный спуск, и мы вас заберём! – Договорились! – с облегчением согласился Дан, которому не улыбалось снова лезть в воду. После улова Олафсонов, нападения кракена и жестокой битвы с верёвкой, он хотел лишь одного. Спокойно посидеть с кружечкой чего-нибудь крепкого – и прочищающего сознание от посторонних переживаний… Вадсомад Старган, безымянный посёлок на берегу Нигад-бех, 28 июля 1936 года М.Х. через три часа после снятия с мели баржи «Салли» Пока касадоры ехали к посёлку, поднялся туман. Темнело. Всем уже хотелось поскорее очутиться там, где живут люди. Всё-таки ночью центральные равнины, даже рядом с рекой… Да что уж там, особенно рядом с рекой – не самое безопасное место. Чтобы осветить путь, люди запалили факелы. А воллы размеренной рысцой двигались сквозь туман. Касадоры до рези в глазах вглядывались в темноту, но признаков присутствия человека нигде не было видно. А ведь эти признаки всегда попадаются рядом с посёлками: тропинки, оставленные вещи, скошенная трава… Оттого – вдруг! – наткнуться на жилище оказалось вдвойне удивительно. – Тише-тише, малышка… – Дан похлопал по шее своего волла, который встревожился, когда прямо перед носом показалось какое-то препятствие. – Это что, дом? – спросил старик Джон, догнав Дана. – Дом… Заброшенный… – ответил молодой касадор, рассматривая окраину посёлка сквозь туман. – А где люди? – спросила Лилия. – Вот сейчас и узнаем, – усмехнулся Бенедикт. – А если там призраки? – стараясь не дрожать, спросил из-за спин Ламмерт. – Ты ещё накликай! – суеверно рявкнул на него Марко Дельсудо. Касадоры въехали в посёлок по центральной улице. В окнах не горел свет, салун стоял пустым – и вообще непонятно было, куда все делись. Путники даже проверили несколько домов: утварь стоит, кровати заправлены – а людей нет. Ни живых, ни мёртвых. Во всех домах царил беспорядок, будто жители бежали отсюда в панике.