Вот только, это оказалось затруднительно, поскольку, на меня завалился кусок полибетона примерно с большой чемодан размером, принесенный откуда-то волной и сейчас препятствовавший движению, хоть и не причинивший особого вреда, благодаря выдержавшей давление броне. Ну, почти выдержавшей — она немного смялась под весом и именно в том месте у меня болел бок. И меня проморозило осознанием, что этот кусок мог прилететь чуть-чуть ближе и тогда я превратился бы в кровавую лепешку, несмотря на защиту. Очень солидная вмятина в стене об этом ясно символизировала. Впрочем, больше меня волновала железяка, торчавшая у меня из левой ноги и по ощущениям, прошившая бедро насквозь. Я ясно понимал, что шок и море адреналина, хлынувшего в кровь, притупляли боль, но очень скоро мне будет довольно хреново. Да и звуки стрельбы вдалеке заставили меня мобилизоваться — ничего хорошего ждать от этого не приходилось, особенно сразу после взрыва — и после некоторого примеривания, осторожно повернуться и спихнуть с себя глыбу за спину, благо, лежала она на мне только краем, сдерживая стон боли от запротестовавшего от напряжения тела. Сразу стало легче дышать, но бок продолжал зверски болеть, сигнализируя, что ребра там как минимум треснули, если не хуже. Перетерпев приступ и натужно кашлянув, я собрался с силами, осторожно оперся правой рукой о пол и перевел себя в сидячее положение, машинально вытерев лоб другой. Тупо уставившись на окровавленную перчатку, что в свете огня окрасилась в темный цвет, я сообразил, что и голове досталось, а лицо у меня заливает кровью. Облокотившись о злополучную глыбу, чуть не послужившую моей безвременной кончине, я перевел дыхание и порылся в поясных кармашках и достав упаковку дезинфицирующих салфеток, вытер ими лицо и второй глаз, проморгался. Это позволило мне уже лучше осмотреться и найти валявшийся неподалеку шлем, старательно не обращая внимание на лежавшие неподалёку тела девушек-консультантов, нашпигованные острыми осколками и обломками. К сожалению, только я носил броню из всех людей, находившихся в магазине, что и позволило отделаться сравнительно легко, несмотря на не самое лучшее ее состояние на данный момент. Скривившись, я все же перевел внимание на торчащий из ноги штырь, хотя подсознательно оттягивал этот момент как можно дольше, смотря на экстренную ситуацию и приближавшиеся звуки выстрелов, вместе со стиханием криков и стонов. С моего места источника не было видно, но сейчас, немного начав соображать после начального потрясения, было понятно, что это не полиция, а те, кто и устроили этот взрыв. Сраные террористы, вылезшие добивать еще живых жертв своего теракта, хотя на хрена это делать, когда жертв и так десятки тысяч, не пойму. В броне были предусмотрены экстренные инъекции обезболивающего на случай ранения носителя, а также крове останавливающие препараты, но комп сдох и мне пришлось вручную отковыривать отделения капсул и всаживать их в руку, предварительно сняв перчатку. Боль притупилась буквально через несколько секунд, и я облегченно вздохнул, после чего, решительно ухватился за штырь и одним движением вытянул его из раны, противно заскрипев о кость и пластик брони, что пробрало меня до глубины души, заставив задохнуться от боли и чуть не отправило в обморок, несмотря ни на какие лекарства. Придя в себя, я сразу же выдавил одну цветную капсулу в пробитый пластик сверху, заставив бьющую кровь зашипеть, после чего со стоном перевернувшись на живот, повторить процедуру с другой стороны ноги. По крайней мере, теперь я не истеку кровью и как только использованные капсулы сделают свое дело, приобрету хоть какую-то возможность передвижения. Старательно отстранившись от боли, из острой превратившись в тупую ноющую, я проверил пистолет, ничуть не пострадавший в произошедшем и пару запасных обойм, после чего вооружился и аккуратно поднялся на ноги, медленно похромав вдоль стены на выход из магазина, стараясь не производить много шума. Витрины были вынесены подчистую вместе с дверью, так что можно было выйти в любом месте, но я сперва аккуратно выглянул наружу, спрятавшись за уцелевшей перегородкой и тут же отпрянул назад. Этого мгновения хватило понять, что никого вокруг нет, живого, после чего я выбрался в холл этажа и быстро похромал в сторону лифтов — необходимо было валить отсюда как можно скорее, пока на втором ярусе было тихо, а вот на первом ярусе, (этаж делился на три) вдалеке мелькали фигуры людей, и кто-то в кого-то стрелял, изредка бухали взрывы, но из-за почти полного отсутствия освещения, кроме занимавшегося огня, различить кто есть кто, у меня не получалось. Жители Нувары не беззубые овечки и каждый десятый носит с собой оружие, чтобы так просто позволить себя застрелить каким-то чмырям, включая и меня, но предпочту избежать лишних рисков, если это возможно. До хромав до лифтов и не обращая внимание на несколько стонущих тел — все равно лекарств у меня больше нет и ничем помочь беднягам не смогу — я тупо уставился на безжизненные лампочки, показывающие их работу. Нет электричества. Ну да, если света нет по всему этажу, то с фига ли будет здесь? Черт! Значит и помощь сюда так просто не доберется! По крайней мере, свалить не получится до тех пор, пока не будет восстановлено питание, а эскалаторы между этажами находятся на первом ярусе в самом его конце. Так то народ использует лифты, натыканные буквально через каждые двести метров, но они сейчас столь же бесполезны, что эти. Тихо выругавшись, я похромал обратно из тупика и стараясь держаться самых темных мест, лишь изредка выглядывал с террасы вниз, чтобы определить, где находятся сражавшиеся. Похоже, чтобы свалить из этой гигантской ловушки, мне надо убить тех, кто этому будет препятствовать и лучше это делать в компании, пока она имеется. Пока у меня имеется преимущество во внезапности и высоте, следует это использовать. Вот только, тихо пробираясь через завалы — стены в некоторых местах снесло и часть пола с третьего яруса разломало ближе к эпицентру взрыва — я услышал шум чьих-то шагов из одного бокового коридора впереди. Мгновенно нырнув за крупный обломок, чтобы сразу нельзя было заметить, я выставил вперед пистолет и замер. Спустя несколько долгих мгновений, послышался звук выстрела, тихие стоны оттуда оборвались, а затем на ярус вышла фигура с винтовкой в руках. Больше человек в какой-то бледно серой броне сделать не успел, поскольку я нажал на курок и всадил пару снарядов прямо в голову террористу, а никем другим тот, кто добивал раненых, быть не мог. Отдача отозвалась болью в теле, но урода снесло только так. На мгновенье замерев, убедился, что остался незамеченным в развернувшейся внизу перестрелке и лишь после этого начал действовать. Подскочив, я быстро похромал к упавшему кулем бойцу и опустившись на здоровое колено, принялся обшаривать его на предмет полезной добычи, игнорируя упавшую неподалеку пушку — наверняка чипирована. Пусть мой пистолет и довольно мощный, но его одного да пары гранат, прихваченных с собой на всякий случай, будет мало. Свежий труп оказался беден на добычу — всего три плазменных гранаты и один тесак внушительных размеров, уже обагренный в чьей-то крови. Мельком отметив, что броня у террориста оказалась так себе, способная сдержать только касательное попадание, но никак не прямое, я распихал добычу по кармашкам на поясе и почти бегом рванул дальше, не обращая внимание на простреливавшую болью ногу. Кто-то внизу бросил на пол осветительную гранату, и я смог наконец четко увидеть тех, кто перестреливался внизу, вместо нечетких колеблющихся теней в свете пылающего кое-где огня и чадного дыма от горящего пластика. Около десятка одинаково снаряженных и вооруженных террористов осторожно наступали, перебегая из укрытия в укрытие, на троих бойцов в хорошей броне, окопавшихся в развалинах какого-то магазина. И судя по тому, что гранаты их не брали, мужики пережили взрыв с куда меньшими потерями, чем довелось мне. Ползком продвинувшись еще немного вперед, я оказался у края яруса с огрызками перил, как раз недалеко от места, где засела парочка ублюдков. Вытащив пару гранат, я с силой нажал на активатор и замахнувшись, сбросил им подарок прямо на головы, а следующий отправился под ноги к еще одному. Прогремели два взрыва, буквально разорвав людей на куски, а я уже целился в других террористов, что очень удачно оказались ко мне боком или спиной. Еще двое мертвыми повалились на пол прежде, чем оставшиеся из ублюдков среагировали и начали вести огонь уже в мою сторону. Я еле успел отпрянуть назад, как по полибетону застучали пули, а одна даже успела чиркнуть меня по шлему. — Осторожно, эти уроды и сверху есть! — внезапно прокричал один из оборонявшихся мужиков, слегка высунувшись из-за колонны и стреляя в неосторожно высунувшегося из укрытия террориста чем-то лучевым. Дерьмо! Быстро оглядевшись по сторонам, я заметил мелькнувшую на противоположной стороне тень и откатился в сторону и за крупный обломок, а в следующий момент, в том месте, где я был, прочертила дорожку очередь пуль. Снаряды застучали по укрытию, а ногу неожиданно дернуло, пронзив болью. — Б**ть, — непроизвольно вырвалось, и я поспешил подтянуть и так раненую конечность к себе рукой, поскольку, согнуть самостоятельно уже не получалось. Посмотрев на место попадания, я увидел прочерченную по голени борозду. Материал погнулся, но выдержал удар. Черт, чего я надел хрень, не способную выдержать более пары попаданий, вместо нормальной брони? С противоположной стороны прекратили стрелять, и я на мгновение высунулся, сделав несколько выстрелов в то место, где заметил движение. Согнувшаяся серая фигура, находившаяся всего в паре шагов слева от того места, куда я палил, что сперва принял в плохом свете за очередной обломок, шустро нырнула вбок за укрытие. Я быстро перенаправил пистолет, но было уже поздно. А спустя мгновение, самому пришлось шустро нырять за укрытие, потому что террорист высунул сбоку руку с винтовкой и начал в слепую поливать огнем мою сторону. Черт, ну что за фигня!? Я ведь не солдат, стрелял только в Академии да изредка выбирался в тир со знакомыми искателями. И вот, вынужден воевать с устраивающими теракты ублюдками, борясь за свою жизнь! Глава 25 Глава 25. Поморщившись от прострелившей ногу тупой боли — лекарства постепенно теряли свою эффективность от резких движений и напряжения поврежденных тканей — я вытащил шарик гранаты и нажав кнопку детонатора, навесом швырнул ее в сторону врага, пытаясь, если не попасть, то отвлечь. Прогремел взрыв и звуки выстрелов прекратились, позволив мне высунуться из укрытия и после моментальной оценки ситуации, начать всаживать пули в мелькнувшую на противоположной стороне серую тень. Точнее, я надеялся, что хотя бы одна из них попадет в цель, раз уж взрывчатка не помогла. В одну секунду, террорист шустро рванул в сторону, а в следующую секунду он споткнулся и полетел на пол, позволив мне выцелить неподвижную мишень и одну за другой, добить остатки обоймы. И если сперва раздался вопль боли, то в следующей момент урод замолчал навсегда, позволив мне облегченно вздохнуть и привалиться к куску бетона, хранившего мою тушку от вражеского огня. Но перезарядить пистолет я не забыл, крепко сжимая в правой руке. Внизу возникла небольшая пауза в перестрелке и я быстро огляделся по сторонам, напрягая зрение в неверном свете — пусть гада я завалил довольно быстро, но никто не гарантировал, что он будет на втором ярусе один. И довольно быстро, мои опасения подтвердились — две серые фигуры быстро, насколько это возможно по разрушенному полу, двигались в мою сторону уже с этой стороны яруса, явно спеша на выручку только почившего товарища. — Б*я! Быстро перекатившись на другую сторону глыбы полибетона и проскрежетав нагрудной броней по торчащей из него арматуре, я вскинул пистолет и выстрелил по ближайшему врагу. И что не удивительно, даже попал, когда человек в серой броне запнулся и покатился на пол. К сожалению, следующий выстрел промазал, а потом второй террорист шустро нырнул вправо, скрывшись в помещении ближайшего магазина. Это не значит, что я не попытался его достать, сменив цель, но безуспешно. Первый урод неожиданно пошевелился и откатился за обломок верхнего яруса неподалеку, заставив меня поморщился и выхватив уже свою гранату, размахнуться и чуть приподнявшись, швырнуть небольшой цилиндрик к недобитку. Вот только, в тот момент, как взрывной подарок только начинал свой полет, из витринного проема высунулся второй серый урод и принялся палить из винтовки в мою сторону. Я просто не успел спрятаться в укрытие, как мощный удар в голову сперва чуть не свернул шею, а еще один следом в грудь, заставил завалиться на спину, выбив дыхание. Застонав, я как сквозь вату услышал взрыв, а следом и чей-то вопль боли. Чтобы прийти в себя, мне потребовалось несколько драгоценных секунд втягивать пахнущего дымом и гарью воздух, после чего, перевалившись на бок, я попытался подняться на четвереньки, шатаясь словно бухой в хлам. В глазах все плыло и хотелось еще полежать, но неминуемая угроза и понимание, что меня могут вот прямо сейчас прикончить, действовали не хуже ледяного душа, заставляя двигаться, несмотря на протесты избитого и раненого тела. Привалившись к не раз спасавшему меня куску бетона, я на мгновение перевел дыхание и убедившись, что могу видеть более-менее нормально и ничего не двоится, краем сознания отметив сеть трещин на прозрачном пластике забрала шлема, выглянул из укрытия и сразу же нырнул обратно. Впрочем, такая осторожность не понадобилась — никого живого я не увидел. После прекращения звона у ушах, стоны раненого доносились явно не оттуда, куда сныкался первый террорист, а из магазина неподалеку. Очевидно, граната взорвалась где надо и не только убила подстреленного террориста, но и задела осколками второго, высунувшегося из укрытия. Собравшись с силами, я поднялся и держа перед собой пистолет, пошатываясь, двинулся вперед — урода необходимо добить прежде, чем шок от ранения пройдет и приближаться к нему станет намного опасней. По стеночке подобравшись к выбитой витрине и стараясь не издавать много шума, я вздохнул и одним рывком наклонился, заглядывая внутрь и тут же всаживая пару пуль в стонавшее на полу тело, зажимавшее разбитый шлем. Пару раз дернувшись, террорист обмяк, а я переложил оружие в левую руку и приблизившись к трупу, принялся шмонать, не забывая оглядываться по сторонам. Увы, но у этого урода оказалась лишь пара обойм к винтовке, никаких гранат или хотя бы аптечки. Второй труп был слишком разворочен взрывом осколочный гранаты, чтобы иметь что-нибудь полезное, так что я оставался с весьма скудным арсеналом и всего одной целой обоймой кроме той, что была в пистолете. Не лучшее снаряжение, чтобы воевать с толпой народу. Не особо надеясь на результат, я приподнял лежавшую неподалеку винтовку и нажал курок. Вполне ожидаемо, раздался только тихий щелчок вместо грохота выстрела. Отбросив бесполезную фигню в сторону, я только досадливо поморщился — чипирована на владельца. Осторожно похромав к краю яруса и бросив короткий взгляд вниз, убедился, что террористы убрались с мест, хорошо простреливаемых с моей позиции, а ранее зажатые с разных сторон, мужики перешли в наступление, успев положить уже двух за прошедшие несколько минут, если судить по добавившимся на полу неподвижным серым телам, и отпрянул обратно. Похоже, здесь разберутся и без меня. Тряхнув головой, я нахмурился — начинка шлема, как и брони, не работала, поврежденная ранее, заставляя рассчитывать только на свои органы чувств в оценке обстановки — и предварительно убедившись в отсутствии рядом врагов, присел на здоровое колено, после чего на пару секунд снял шлем, внимательно вслушавшись в доносившиеся звуки перестрелки. И действительно, на выстрелы внизу, наслаивался грохот оружия где-то на третьем ярусе. Черт, да сколько же этих ублюдков здесь собралось?! И главное — в чем смысл?! Свое грязное дело они уже сделали, обеспечив несколько тысяч... десятков тысяч жертв только одним взрывом, зачем еще добивать раненых лично, когда большинство сами помрут или уже померли от кровопотери или ран? Конечно, убийство всех жертв теракта на этаже произведет гораздо более тяжелое впечатление на обычных обывателей, чем просто взрыв с кучей раненых, но выживших. А судя по всему, создание паники и волнений является прямой целью происходящего, но полиция и контртеррористические подразделения с военными тоже не являются идиотами и так просто этим ублюдкам смыться не дадут. Мне от этого не легче, но хоть какая-то надежда, что помощь на подходе. За размышлениями и кратковременной передышкой, сам не заметил, как привалился к обломку боком и начал клевать носом, а в голове появилась небольшая легкость. Как только этот факт дошел до разума, я встревоженно встрепенулся и с трудом поднялся на ноги, только сейчас заметив, что правая сторона груди болит сильнее обычного, на фоне всего побитого тела. Опустив взгляд на нагрудные пластины брони, я уже без удивления отметил небольшую вмятину, от которой по материалу расходилась сеточка трещин, а в самом центре застряла пуля, почти пробившая защиту. Из-под нее сочилась неторопливыми капельками кровь, оставляя за собой темную дорожку. — Пипец, чуть не завалили, — отстраненно констатировал себе под нос, но волноваться о прошедшей рядом смерти сил, как моральных, так и физических, уже не было. Стиснув зубы, я осмотрелся и поковылял к находившемуся недалеко боковому проходу, ведущему на третий ярус этажа, стараясь не задумываться о том, что кроме нового ранения, к счастью, не опасного для жизни в краткосрочной перспективе, штанина на раненой ноге ощутимо промокла не только вокруг обработанного ранения, но и уже ниже, явно сигнализируя о открывшемся кровотечении. А легкость и "ватность" в голове — первые признаки кровопотери и если ничего не предпринять, то очень скоро я просто потеряю сознание, став легкой добычей. Хромая в коридор, а затем преодолевая здоровой ногой остановившийся эскалатор, я только и мог, что ругать себя последними словами за жадность и лень — используемая броня была одной из самых дешевых, что соответствовали моим запросам, приобретенная еще в то время, как я оттрубил обязаловку на флоте и работал на корпоратов. Как можно понять, она могла защитить от внешней среды и отлично фильтровала воздух, но не была предназначена для участия в перестрелках и имела минимум лекарств, предусмотренных регламентом, к данному моменту уже устаревших и потерявших часть эффективности. Естественно, я их и не думал менять на более новые. О надежности электронной начинки на предмет повреждений говорить вообще не приходится. Внезапно, ступеньки подо мной дрогнули и поехали, а на стенах зажглись лампы, те, что еще были целы. Похоже, смогли подрубить резервное питание, хотя оно должно было врубиться само автоматически, после выхода из строя основного, но об этом могли заранее позаботиться серые. Интересно, заработали ли лифты? Я бы на месте террористов, об этом так же озаботился. В любом случае, уже поздно поворачивать назад — эскалатор уже принес меня наверх, а спуск вниз был в другом месте и не с моей ногой пытаться вернуться. Держа наизготовку пистолет, я двинулся вперед, к увеличившей свою интенсивность перестрелке. Осторожно выглянув из прохода направо, я отметил, что и на этаже немного посветлело — работала дай бог одна из двух десятков ламп, вмонтированных в стены, но и это позволило гораздо лучше ориентироваться вокруг и разглядеть сражавшихся, которые уже преодолели это место. Пять серых наступали на двух человек в броне, что отступали дальше по ярусу, перебираясь из укрытия в укрытие и активно отстреливаясь из лучевых и плазменных пистолетов, очевидно, стараясь добраться лифтов в конце. Собственно, именно качество вооружения выживших мешало террористам смести противника в пять стволов — когда бетон и стены прожигаются и проплавляются уже через пару попаданий, приходится больше думать о защите, чем об атаке. Мимоходом порадовавшись собственной медлительности, иначе мог выползти прямо перед этими серыми ублюдками, я начал действовать. Последняя граната полетела под ноги парочке ублюдков, в данный момент находившихся наиболее близко друг к другу, а сам я нацелил пистолет в спину третьего и нажал на курок почти одновременно со взрывом. Первая, вторая, третья пули вошли в тело террориста, пробивая броню, а затем мне пришлось отшатываться за угол коридора, спасаясь от очереди, выбившей фонтанчики крошки из пола и стены, где находился еще мгновение назад — один из двух оставшихся в живых среагировал очень резво, развернувшись к новой угрозе. Вот только на той стороне тоже были не идиоты и среагировали мгновенно — несколько звуков шипения и гудения, сопровождавших выстрелы высокотехнологичного и дорогого оружия, принесли болезненный вскрик и тишину. Подождав несколько секунд, я заглянул за угол, готовясь стрелять, но увидел только двух бронированных бойцов, что осторожно выбирались из укрытий и пять неподвижных тел в серой броне. Выбравшись из своего прохода по стеночке, поскольку держаться на ногах становилось все труднее, я переложил пистолет в левую руку и сделал контроль всем пятерым просто на всякий случай, чтобы быть уверенным. Звуки перестрелки внизу тоже затихли, и я был твердо уверен, что последних террористов добили — на их стороне было лишь количественное преимущество, сошедшее на нет. Настороженно оглядываясь по сторонам и не опуская оружия, парочка подошла ко мне. — Спасибо за помощь, — кивнул мне один, — пусть оружие у этих козлов хреновое, но даже хорошая броня может защитить от ограниченного количества попаданий, а уж патронов они не жалели. У обоих действительно было до хрена отметин на броне, а некоторые пластины и вовсе треснули. — Обращайтесь, — кивнул я и сразу перешел к делу, — народ, лекарства есть? Кровеостанавливающие и стимуляторы? — Эк тебя потрепало, — хмыкнул второй, точнее, вторая, явно оглядывая следы повреждений на броне и покопавшись в кармашке, протянула мне несколько одноразовых иньекторов. Вложив оружие в кобуру, я принял их и не разбираясь, вогнал один за другим в раны. Чувствуя, как химия распространяется по телу, вымывая чувство боли, я спиной сполз по стене на пол. — Эй, парень, держись! — наклонились ко мне две начавшие терять четкость фигуры. — Наконец-то... можно отдохнуть, — когда с меня стянули шлем, выдавил из себя. Потерявший сознание Ши уже не видел, как через пару минут были подорваны заваленные проходы на другие этажи, раздвинуты двери нерабочих шахт лифтов и внутрь ворвались военные, готовые рвать и убивать, а за ними настоящие толпы медиков и спасателей, что начали оказывать первую помощь еще остававшимся в живых жертвам теракта и стремительно эвакуировать пострадавших. Машина государственных служб завертелась, чтобы разобраться с последствиями произошедшего. Глава 26 Глава 26. Проснулся я не одним рывком, будто где-то повернули выключатель, и ты уже бодрствуешь, как это обычно у меня бывает, а постепенно выбираясь из глубин забытья, то выныривая из сна, то опять проваливаясь. Разлепив глаза и несколько минут тупо втыкал на незнакомый потолок, прежде чем до меня дошло, что это такое — голова была чугунной и мозги отказывались соображать. И слабость, огромная слабость не давала даже пошевелиться. Писк откуда-то сбоку, тихий и повторяющийся через определенные интервалы, странно убаюкивал, заставляя опускать веки. Не в силах сопротивляться, я уснул. Следующее пробуждение принесло с собой некоторую ясность сознания и до меня наконец дошло, что все же получилось выжить в том гребаном теракте и последовавшей зачистке. Но эмоций от этого не было никаких, даже вроде бы ожидаемой радости, просто огромная усталость. Выгорел? Отсутствие внутренних переживаний заставило меня переключиться на более приземленные вещи — вроде окружающей действительности — и чуть приподняв голову, окинуть взглядом помещение. Лежал я на больничной койке, опутанный проводами, тянущимися к приборам рядом, с воткнутой в правую руку трубочкой, по которой что-то текло, а эта самая койка находилась в довольно большом помещении, если судить по потолку. По левую и правую сторону от меня были установлены невысокие тканевые загородки, но по еле доносившемуся писку из-за них, можно было предположить, что там лежат другие бедолаги вроде меня, которых должны были спасти из торгового центра. Стены снизу и сверху не содержали ничего примечательного — просто покрашенные светло бежевой краской, полностью пустые и не сильно отличающиеся от потолка. Даже такое небольшое усилие выпило силы, и я откинулся на подушку, закрывая глаза. Тело было как ватное и не слушалось, но ничего не болело, как можно было ожидать — все же, терял я сознание отнюдь не здоровеньким. Собственно, только после сего действия, прострелившего болью, я обнаружил тот факт, что вся голова у меня совершенно лысая и замотанная в какие-то эластичные бинты, судя по ощущениям на коже. На этом мои исследования закончились, в первую очередь потому, что кроме небольшого шкафчика аппаратуры справа и крохотного столика слева от койки, разглядывать было нечего. Только лежать, втыкать в потолок и ждать, когда же что-нибудь произойдет, поскольку, спать не хотелось, несмотря на усталость, а двигаться не имелось сил. Не знаю, сколько времени я так пролежал, но внезапно послышался звук пневматики двери и за ним цокот каблуков по полу. А через несколько секунд, я встретился взглядом с проходившей мимо средних лет женщиной типично славянской внешности с легкой раскосостью глаз, одетой в характерную униформу работника медицинского заведения, лишь с какими-то плашками на правой стороны груди, похожими на военные, державшую в руках планшет.