— Я постараюсь приходить раньше. Вот и весь его ответ. Но для меня это не было решением. В вуз я все равно решила поступать, если получится пройти на бюджет, он даже об этом не узнает. Но мне так хотелось заставить его пойти мне навстречу, понять меня хоть отчасти. — Я хочу пойти на курсы самообороны. От этой моей «хотелки» брови Клима поползли вверх. Не знаю, зачем мне это было надо. Но так я начала бы себя чувствовать уверенней. Когда муж последний раз уезжал на пару дней, я почти не спала. Наверное, свой отпечаток накладывали воспоминания прошлого. Я действительно постоянно чего-то боялась. — Я попрошу Глеба, он научит. Такой компромисс подойдёт? Выпускать из своих владений и отпускать меня во взрослую самостоятельную жизнь, он не собирался. Наверное, я настолько пошатнула его доверие… У меня на протяжении всех месяцев было ощущение, что он ничего не забыл. Да и как тут забудешь. Тем не менее, я покорно согласилась и в этот раз. А через день действительно пришёл Глеб. Со дня нашей «свадьбы» мы с ним почти не общались, он стал как будто ещё серьезней. Мужчина начал меня тренировать, не делая скидку на то, что до этого дня в моей жизни спорт отсутствовал напрочь. Сначала разминка, растяжка, затем основные приёмы самообороны. Первые дни было очень тяжело, но я быстро втянулась. Это было даже весело. Особенно, когда я отрабатывала эти приёмы именно на нем. Мы смеялись до упаду и валялись потом на матах и болтали. Наверное, как друзья. Но в условиях тотального отсутствия общения, мне казалось, что между нами зарождается что-то большее. Конечно, я гнала от себя эти мысли, ведь такого предательства Клим был не достоин. Но тем не менее, эти встречи стали для отдушиной. Ещё спустя месяц мы стали бегать каждое утро вместе. С ним было легко. Ветер в лицо, распускающиеся почки на деревьях, шутки ни о чем, и хмурые взгляды Клима, встречающие нас. После одного из них наши встречи и занятия с Глебом резко прекратились. Сначала я думала, что это Клим запретил ему приходить, приревновав в который раз. Но оказалось все намного хуже… Глеб женился. Как говорится «по-залету». Одна из его молоденьких подружек, которую я даже в лицо не помнила, забеременела. Он как ответственный человек — женился. И ему стало не до меня. Ожидаемо, хоть и очень печально. После этих событий, во мне как будто что-то надломилось. Я перестала стараться и цепляться за радости жизни. В итоге даже поступать не стала. В отношениях с Климом была непроглядная тьма. Я чувствовала себя в болоте, трясина затягивала меня на дно. Но я предприняла попытки сопротивления, после каждой их которых сдавалась и медленно умирала. — Клим, давай разведёмся. Ты же говорил, давай попробуем. Попробовали, не получилось. Зачем мы мучаем друг друга. Я была честна с ним. Видела же, что и ему я не мила. Он тоже устал. — Даже обсуждать не хочу. У меня и так сейчас много проблем. Не создавай мне дополнительных. Кризисы отношений это нормально. Если бы все разбегались на раз, то не было бы семей. Я поднимала этот разговор ещё два раза, но ответ был всегда один: «Я не дам тебе развод, меня все устраивает. Скажи, что тебе не хватает, я дам». Со стороны казалось, что я живу как у Христа за пазухой. Муж меня полностью обеспечивает, не требует ничего сверхъестественного, ограждает от всех проблем. И наверное, меня поймёт только та, кто жила как я. Без любви. В двадцать-то лет. Когда душа хочет приключений и романтики. А тебе всегда вместо подарков — деньги, вместо внимания — секс. Клим был до мозга костей прагматичным. Я не старалась его переделать и хотела полюбить таким, какой он есть, но я просто не смогла. Я жила днём, когда что-то изменится. Все меньше надеясь, что он когда-то наступит. Но он наступил… Клим не приехал к ужину, и я начала волноваться. В последнее время он не задерживался, да и в целом вел себя как-то тихо. Как будто отходил от дел. Часто бывал дома, и круг общения его заметно сменился. Прожив с ним два года и так и не забеременев, сейчас я была этому даже рада. Ведь было совершенно не понятно, как его род деятельности мог сказаться на нас. Когда ты отвечаешь только за себя, то это одно. Но когда несёшь ответственность за ребёнка, это другое. Не знаю, понимал ли это Клим, он всегда эту тему обходил стороной. Сегодня я не знала, где он. И не могла даже позвонить. Свой основной телефон он всегда оставлял дома. Для работы у него была другая трубка, этот номер он мне не давал. Уже в сумерках я увидела как во дворе остановился автомобиль и из него буквально кто-то выпал. Я очень перепугалась. Но по мере медленного приближения человека, я узнала в нем Клима. Он волочил за собой ногу, опираясь на какую-то корягу, и был весь в крови. Дыхание его свистело, передвигался он из последних сил. — Скорую не вызывать. С этими словами он ввалился в проем входных дверей дома, буквально рухнув на меня. Я еле дотащила его до дивана в зале. Он самостоятельно принялся снимать окровавленную одежду. А у меня в голове что-то щелкнуло. Невозможно так жить. Опасность всегда будет дышать в спину. Сейчас или никогда. Клим не сможет меня остановить. Но и бросить его я не могла. В боку его было ножевое ранение, а коленная чашечка была раздроблена пулей. Один он не справится. Где Глеб? Не надеясь ни на что, я набрала его номер. Мы не общались несколько месяцев, я не знала, ответит ли он. — Да? Лола? Я выдохнула. Его голос был вполне бодрым. — Где тебя носит? Клим ранен. Ты не с ним чтоли был? Мне было не до церемоний, поэтому начала я сразу с наезда. Какой бы кошмарной не была моя семейная жизнь с Климом, я волновалась о нем. Меня трясло. — Что? Где он? — Дома! Приезжай быстрей! — Еду. Он положил трубку, а я ещё минут пять сидела уткнувшись взглядом в стену. А потом встала и пошла к шкафу. Открыла его и начала собирать вещи. Только самое необходимое. Одежда, две пары обуви, документы, немного скоплённых денег. Все вместилось в два небольших пакета. Вот и вся моя жизнь. Он понял мои намерения, увидев меня одетую в уличную одежду, взгляд скользнул от лица по рукам к поклаже в них. А я не знала, куда деть взгляд. Клим был белее мела, сейчас он бы не смог даже подняться с дивана. И он прекрасно понимал всю ситуацию. Я уйду, а он не остановит. Что удивительно, он не пытался меня даже отговорить. Но я не могла уйти, пока не приедет Глеб. И стоять перед Климом не могла, поэтому поставив пакеты ушла на кухню. Взгляд бегал по полкам. Каждая вещь здесь стала родной. Я оставляю здесь жизнь. Но так будет лучше. Резкая боль и свобода. Глеб приехал минут через двадцать и сразу кинулся к Климу. Но тот остановил его. — Задержи ее. Его голос был практически неслышен от слабости, но я все четко поняла даже из кухни и сразу бросилась к порогу. — Лола Александровна, пройди в свою комнату. Глеб был спокойным, как скала, и добрых чувств сейчас не вызывал. Он стоял у меня на пути. На пути к моей свободе. Не долго думая, я сделала то, что совершенно сама от себя не ожидала. Я просто применила один из тех приемов, которому он же меня и научил. Безотказный, если твой противник — мужчина. Удар между ног. Такого поворота не ожидал и Глеб. Потому что не увернулся, как делал много раз на тренировках, а согнулся пополам. А я уже бежала по улице. Преследования за мной не было, Глеб все сделал правильно, он остался с Климом. А я уже через два часа ехала по другой области на очередной попутке. Глава 14 Клим. Настоящее. — Деда, помоги завязать кроссовочек. Смотрю вниз, откуда мне послышался тоненький девичий голосок, с детским отчаянием просящий о помощи. Тёмные брови домиком, вздёрнутый нос, по-детски круглые щёки. Мое сердце пропустило удар, похоже и правда старею, тахикардия. Если бы ее глаза не были чёрными как ночь и кудряшки-пружинки были на несколько тонов светлее, она была бы точной копией ее… Отогнал видение из прошлой жизни как морок, чертовщина какая-то. Раньше в женщинах других видел ее. Теперь в детях. Девочка лет трёх все ещё взирала на меня снизу вверх, зажимая в руках плющевого серого зайца. Кажется, она обратилась с просьбой?.. Очень странной просьбой, и ещё более странным обращением ко мне. Я в более нелепую ситуацию не попадал. — А почему «деда»? Все таки поинтересовался я. Оглянулся по сторонам, как будто сам хотел кого-то попросить о помощи, и все таки присел опираясь на больное колено. Даже спустя пять лет пулевое ранение в колонную чашечку давало о себе знать. — Ну ты же старенький. С абсолютно невинным видом ответил мне этот ангелок, а я закашлялся, и впрямь как дряхлый старик.