— Мы старые были уже. Ему под полтинник, мне уже за. Будь мне тридцать пять… — Мне двадцать шесть. — Тем более. Будь мне столько, сколько тебе, а Ильичу тридцать… Кольке столько вроде бы? — Я не знаю, но примерно. — Так вот я бы костьми легла, чтобы его отбить. Но если б не получилось, я бы приняла поражение достойно. Потому что его жена была идеальной. А Колькина дура неблагодарная. Но я тебе уже говорила об этом. Променять такого парня на фитюльку… — Я нашла Наталью Грачеву в соцсетях. Она красивая. — Ничего особенного. Мясистая, патлатая. Ты интереснее. Хоть и похожа на корейского пацанчика из подростковой группы. — Вы мне льстите. Они слишком хороши. — Да, ты пострашнее. Но в нас, дурнушках, много изюма. Кольке твоя внешность нравится? — Говорит, что от меня глаз не оторвать. — Влюбился, — хихикнула старушка, и глаза ее загорелись. — Грачевы на комплименты скупы. — Но что мне делать? Вы говорите «бороться». А я не знаю как. Не в штаны же ему лезть? — Нет, это только отпугнет. Оставайся собой (а ты не шлюха), будь интересной, немного загадочной, внимательной и терпеливой. — А может, вы скажете Ильичу о том, что видели Наташу с Леонидом? — Повторяю: я в жизнь Грачевых не лезу и тебе не советую. Мы подумаем, как тебе действовать. Быть может, этим вечером, за стопочкой французского коньячка. — Вы спать? — Да, подремлю. — Пожалуй, я тоже. И они разошлись по комнатам, чтобы улечься в свои кровати и подумать о Грачевых, старшем и младшем Глава 2 Приехали в «Лиру». Вышли из машины. Их встретил козленок Иванушка. Запрыгал, радостно заблеял. Оля угостила его морковкой. Тот, под чьей опекой он оказался, был не таким довольным. Олежка сидел на крыльце с банкой молока и бубнил: — Все меня бросили. И друг, и девушка. Последняя еще и животину свою навязала. Следи за ней теперь… — Ты сам напросился, — напомнил Леша. — Во-первых, я думал, Алена на денек только отлучится. Во-вторых, не знал, что с козлами так сложно. — В чем сложность? — Да он как ребенок, которого не оставишь без присмотра. — Ты, выходит, отец-одиночка. — Сарказм? — Он самый. — Не стыдно тебе издеваться над другом? Раевский с довольной миной замотал головой. У него было прекрасное настроение, поэтому он только подкалывал Олежку, а не отчитывал за то, что тот ничего не сделал. Обещал домом заняться, но и пальцем не шевельнул. — Нашел ключ? — спросил Леша, отперев замок своим. — Не-а. — Тогда как в дом попал? — Никак. Спал под открытым небом. Голодный, холодный… Грел меня только Иванушка. Да Трамп, он тоже прибегал вчера. А Жозефина пела для меня, плачущего. — Хватит врать. Леша вошел в дом. Увидел пакеты, что привез из Москвы. Они не были разобраны. — Ты что, на самом деле, не ночевал тут? — Я же говорю. Пришел, окна закрыты, на двери замок. — Позвонил бы мне. — Телефон тут остался, а я твоего номера не помню, — Олежек прошел в комнату, взял с тумбочки аппарат, который подзаряжался от внешнего аккумулятора. — Ушел без сотового? Как так? — Немного отвык от него на Бали. Час-другой точно могу прожить без телефона. — Но ты оставил двери незапертыми. А если бы украли? — Кому он нужен? Стоит три копейки в базарный день. Да и не воруют тут, в «Лире». Боятся все какого-то крутого дядьку по кличке Ильич. — Это его отчество. — Ты знаешь его? — Да, Оля познакомила. Оля в данный момент оставалась на улице. Бегала с Иванушкой по участку. У нее тоже было приподнятое настроение. — А у вас, смотрю, все на мази? — подмигнул другу Олежка. — Тьфу-тьфу-тьфу, — через плечо сплюнул тот. — Класс! Рад за тебя, братуха. — Олежек кинулся к пакетам и стал в них рыться в поисках вкусняшек. — Так где ты ночевал все же? — Приютили меня добрые люди. Эй, а что, ничего съестного нет? — Его пухлые щечки повисли от разочарования. — В кухонном ящике портативный холодильник. В нем есть колбаса, сыр и, между прочим, пиво для тебя. — Вау! — Олежка забыл о всех своих невзгодах и уже через минуту открыл пиво. — Не рано начинаешь? — В самый раз. — Но ты только что выпил молока. Не пронесет? — Я жил в Азии, меня диареей не напугать. В дом зашла Оля. Солнце играло в ее распущенных волосах, и казалось, что на ее голове корона. — Замри! — скомандовал Олег, нацелил на нее телефон, что держал в руках, и сделал несколько снимков. — Эх, жаль, камера моего китайца не может отобразить всю красоту сей картины! — Да, ты обворожительна, — добавил от себя Леша. Затем подошел к Оле и обнял ее за талию.