— Но я социофоб. А мог бы стать социопатом. — Благодарить за это нужно не амнезию, как мне кажется, а твоих родителей. — Пожалуй… А еще Олежку. Он выковырял меня из скорлупы. — Вы очень разные. — Да уж. Он Лукашин, а я Ипполит. Мама нас сравнивала с этими киноперсонажами. — И между вами тоже стояла Надя? — перешла на шутливый тон Оля. — Никогда. Нам нравятся разные женщины. Друг тем временем разжег костер и начал готовку. Раевский не видел, что он делает, но ветерок доносил запахи: древесный и луково-мясной. — Леха! — прокричал Олежек. — Ты во сколько собираешься в Москву? — Не знаю пока. А что? — Я, если что, остаюсь. Свозишь меня в город, я денег сниму. Тут у хозяюшек столько всего вкусного прикупить можно. Леша перевернулся на живот и посмотрел на Олежку: — И надолго ты тут решил зависнуть? — На неделю. Ты же в следующие выходные снова приедешь, меня и заберешь. А я пока дом подшаманю. — Ты тот еще шаман, — пробормотал Раевский. — Чего? — Не вздумай ничего чинить. Я плотников найму. И маляра, дом покрасить. Но прибраться, все просушить и постирать можешь. — Хозяин — барин, — не стал возражать Олежек. — Еще вопрос: Аленушку с собой возьмешь? — С Иванушкой? — Леша покосился на резвого козленка. Тот носился по участку за бабочкой. Этот непоседа салон если не попортит, то испачкает. А Леша со своей тачки пылинки сдувал. — Нет, он со мной останется. Еще не готов к выступлением. А у Алены работа. Раевский с облегчением выдохнул: — Конечно, довезу. — Класс! Так во сколько стартуешь? — Поедим, я соберусь, и можем отправляться. Я отвезу Олю, ты снимешь деньги, мы заедем сюда, я тебя высажу, заберу Алену и в Москву. — Четкий ты пацан, Раевский. — Олежек показал лайк поднятым вверх большим пальцем. — Не расскажешь ему свою историю? — спросила Оля, поднявшись с земли. — Не сейчас. Мне ее сначала самому нужно осмыслить. Тут отворилась калитка, которую просто прикрыли, и показалась собачья морда. — Трамп! — радостно вскричал Олежек. — Или сюда, паршивец! Пес кинулся к своему двуногому любимцу, колотя себя хвостом по плешивым бокам. — Не хочется уезжать, — сказал Алексей, тоже встав. Дзен он не поймал, но успокоился. — Тем более одному. — Ты же с Аленой? — Едем. Но ночевать-то я один буду. А до этого с Олежкой. Не в смысле, что мы пара… Просто он у меня сейчас живет. — Да я поняла, — успокоила его Оля. — Я один дома с ума сойду. — Так оставайся. — И остаться не могу, работа зовет. — Значит, займешь себя ею. Кстати, ты чем занимаешься? — Я машиностроитель. Был и инженером, и начальником производства. Сейчас руководитель отдела инноваций. Слежу за тем, чтобы гении не витали в облаках, приземляю их. — Контролируешь не только себя, но и других. — Идеальная работа для Ипполита. — Леша отряхнулся. Но одежда все равно была грязноватой, и это раздражало. — Пойдем мыть руки, судя по ароматам, ужин будет готов с минуты на минуту. Глава 7 Уезжать не хотелось! Но как остаться, если нет денег на гостиницу? Отдав последнюю пятисотку в кафе «Рандеву», Райка лишила себя возможности арендовать койко-место в хостеле. Бензин для дозаправки всегда можно поклянчить, но проситься на ночлег к добрым людям она не рискнет. Остается занимать. Но Райка и так многим должна. Пусть и по мелочи. Той же Марго «торчит» два косаря. Просить еще один не позволяет совесть. Получается, ничего не остается, как возвращаться в Москву… Ни с чем! Потому что снять хоть какой-то эпизод не вышло. Райка сгоняла в «Лиру». Попыталась встретиться с Павлом Печерским, но он запер ворота и не реагировал на стук, крик, сигнал гудка. Зазвонил телефон. Райка достала его из кармана, глянула на экран. Маргарита! — Привет, подруга. — Салют! Как ты там? — Да никак. Продинамил меня Леонид. А Павел на порог не пустил. — А как там вообще, в Приреченске? — Спокойно. — Никакого треша не произошло? — Вроде нет. — И что думаешь делать? — В Москву возвращаться. — Так быстро сдалась? — Не сдалась, а отступила. Потому что другого выхода нет. Я без денег в незнакомом городе. И ладно бы на машине приехала, в ней бы переночевала, так у меня мопед. — А ты не могла позвонить и попросить помощи? — Я тебе и так должна… — Да я не о бабках! Их у меня и нет, чтобы тебе еще ссудить. Но помочь с ночлегом могу. Я выросла в Приреченске, у меня там куча знакомых. Кто-нибудь приютит. Еще и покормит. — Незваный гость хуже татарина. А я, как ты помнишь, Раифа Каримова. Два в одном! — И что из этого следует? — Я не умею навязываться. — И это было правдой. Райка могла жить у друзей, столоваться у них, пользоваться их вещами, но если понимала, что становится в тягость, тут же избавляла их от себя. — Ты и не будешь. Я обо всем позабочусь. Жди. И отключилась. Райка уселась на лавку и с тоской посмотрела на террасу кафе «Рандеву». На столиках горели свечи, стояли тарелки, дымящиеся чашки, фужеры с игристым, за ними сидели люди, ели, болтали. Кто-то курил кальян. Райка также заметила одинокую бабку с химией на голове, укутанную в плед. Она пила коньячок, закусывала его жареным сыром, о чем-то разговаривала сама с собой.