Меня особо не волнует моральный аспект подобных заказов. Личная жизнь других людей меня не касается, а уж если она приносит хорошие деньги, то и подавно. Единственное, что я не берусь за дела, которые касаются махинаций с наследством. Пару раз меня просили помочь исправить завещание, но я отказалась. А в остальном, я люблю свою работу. Чувство опасности, адреналин, непредсказуемость — все, как мне нравится. Тем более, если это позволит нам с Жози исполнить свою давнюю мечту. Еще будучи маленькими девочками, живя в приюте, пусть чистом и весьма достойном, мы дали друг другу слово, что обязательно купим огромный особняк на море, где у каждого будет своя спальня, ванная и гардеробная. А еще просторная терраса, выходящая на пляж, где можно будет сидеть вечерами, попивая чай или чего покрепче, и любоваться закатом или рассветом. И мы шли к своей мечте шаг за шагом. Часть суммы уже лежала в банке, дожидаясь своего часа, но, конечно, на Дом Мечты нужно было заработать еще много тысяч луаров. Мы сидели на кухне, пили чай, а я рассказывала подруге, как прошел мой вечер. — Не забудь, завтра к двум часам к тебе придет новая клиентка, — напомнила мне Жози, когда пришло время идти спать. — Да, я помню, — кивнула я. — Дэя Вернель, да? Ты взяла с нее клятву? — Обижаешь, — улыбнулась Жози. — Я-то всегда на страже нашей безопасности. Стряси с нее побольше, у нее денег куры не клюют. Она даже летом ходит в манто из бельцов, и каждый раз в новом, так что можешь не стесняться. Я рассмеялась: — Сначала посмотрим, что ей нужно. — Сомневаюсь, что она к любовнику бегать собралась. Возраст уже не тот. Хотя… кто знает, кто знает. — Вот и узнаем. Теплой ночи, Жози, и спасибо за чай, — еще раз широко зевнула я, и отправилась в свою комнату. Не такую большую, как будет у меня в Доме Моей Мечты, но, хотя бы, персонально мою. Завтра меня ждало новое дело, и пока я даже не представляла себе, как круто изменится моя жизнь уже очень скоро. Глава 2 Дэя Вернель и правда оказалась колоритной женщиной. Опоздав на двадцать минут, она желтым шаром вплыла в мой офис и застыла, осматриваясь. Да уж, пушистая шуба из золотистой лисицы в теплый летний день — это просто самый необходимый аксессуар. Кроме шубы из шкурок редкого животного, дэя Вернель мало чем отличалась от остальных представительниц богатого сословия, которые ко мне приходили. Она была элегантно одета в бежевое платье из последней коллекции Мольери, обвешана драгоценностями и тщательно накрашена. Жози говорила, что ей уже за пятьдесят, но многочисленные косметико-магические процедуры успешно помогали скрыть реальный возраст. Холеное лицо без единой морщины было гладко натянуто, и ей можно было дать от тридцати до пятидесяти, в зависимости от освещения, вот только надменный, но уставший взгляд и недовольно поджатые, тщательно накрашенные, тонкие губы не оставляли сомнений в том, что перед вами уже весьма зрелая особа. — Пожалуйста, присаживайтесь, — предложила я гостье, указывая на кожаное кресло перед моим столом. — Благодарю, — процедила моя потенциальная клиентка, внимательно оглядев сиденье и усевшись на самый краешек. Видимо, боялась испачкать свое дизайнерское платье. Небольшой чемоданчик, который она принесла с собой, поставила на пол у ног. У нее там что, деньги? Мне уже интересен этот заказ! — Расскажите о своей проблеме, — предложила я, усаживаясь напротив. Дэя Вернель немного помолчала, уставившись в одну точку, а потом посмотрела прямо мне в глаза и сказала: — Я хочу, чтобы вы опозорили одного мужчину, который отверг мою дочь. Ух ты, что-то новенькое! — Это я могу, — согласно покивала я, — опозорить прямо совсем или лишь слегка? Как именно он отверг вашу дочь? Что за мужчина? Расскажите о ситуации подробнее. Недовольно поджатые губы поджались еще больше, превратившись практически в тоненькую ниточку. — Этот урод соблазнил мою Дони, навешал ей лапшу на уши, а потом, практически перед самой свадьбой, бросил ее! — со злостью выпалила дэя Вернель, дернувшись на кресле. Туго натянутые щеки слегка покраснели. — Какой ужас! — почти искренне удивилась я, пошире распахивая глаза. — Да! Они познакомились на одном благотворительном приеме, моя Дони влюбилась с первого взгляда. «Мама, это моя судьба!» сказала она мне в тот вечер. У них был головокружительный роман! Он красиво ухаживал, моя дочь была на седьмом небе от счастья, строила планы, а потом, как гром среди ясного неба, он заявляет, что пока не готов к серьезным отношениям, что у него много работы, и пока он не может создать семью! — Ничего себе! — сочувственно выдохнула я. — Он разбил Дони сердце! — зло сощурилась дэя Вернель, сжав руки в кулаки. — Моя дочь рыдает уже который день, не выходит из своей комнаты и почти совсем не ест. Он должен поплатиться за это! Чтобы больше ни одна молодая, приличная, неопытная девушка не питала иллюзий насчет него, чтобы все узнали, какой он мерзкий ловелас, чтобы его жизнь оказалась в руинах! — Значит позорить надо по полной программе? — уточнила я. — Прямо оргия со старыми проститутками и пьяный угар? С мордобоем? Может быть, оскорбительное заявление? Дефекация на публике? Слезы унижения? — Мммм, наверное, все же, не так топорно, — слегка замявшись, дала задний дэя Вернель. Ага, значит там все не совсем так, как она рассказывает. Конечно, я не поверила полностью в эту историю о несчастной брошенке. Такие мамаши, как моя клиентка, не всегда здраво оценивают ситуацию, но те, кто полностью уверены в своей правоте, пойдут до конца, захотят втоптать в грязь, опустить на самое дно, полностью уничтожить. А тут желание отомстить за уязвленное самолюбие есть, но берега видит, значит, все же, сомневается. Очччччень интересно. — Так, и что вы хотите, чтобы я сделала? — мягко просила я. — Надо просто показать, что он ветреная, непостоянная натура, использующая девушек, чтобы ни одна уважающая себя дисса даже не посмотрела в его сторону! — Будем привлекать прессу? — Обязательно! — с жаром поддержала дэя Вернель. — Он достаточно популярен в узких кругах, поэтому без журналистов не обойтись. Кто же им так насолил? Популярность мужчины прибавляла сложности моей работе. — А кто, собственно, наша цель? — осторожно поинтересовалась я. — Эрик Ван, — отрезала дэя Вернель, а я, не сдержав эмоций, вылупилась на нее со своей стороны стола. — Вы шутите? — Совсем нет. Эрик Ван. Вы должны стать им и навсегда отрезать у него желание манипулировать чужими чувствами. Ха. Ха-ха. Нет, голубушка, так дело не пойдет. Эрик Ван, глава отдела Расследования Особых Злодеяний, в простонародье Командир Роз, был фигурой широко известной по всей Альдерии и за ее пределами, притом весьма загадочной. О нем самом было известно немного, только та информация, которой скудно делились средства массовой информации. Самый молодой и самый успешный сыщик столицы, потрясающий красавчик, о котором тайно вздыхали все представительницы женского пола от шестнадцати и до восьмидесяти, неважно свободные или замужние. Я видела его фотографии в журналах и несколько трансляций с церемоний награждений за особые заслуги перед страной, и готова была признать, что да, он хорош. Брюнет с волевым, мужественным лицом и глазами цвета стали, в черном кителе со стоячим воротничком, на котором белыми нитками была вышита паутина, он являл собой образец надежности, харизмы и непоколебимой уверенности в себе. О его личной жизни ничего не было известно, впрочем, это и неудивительно для человека его положения, и вот на тебе. Неужели он настолько небрежен по отношению к женщинам? Конечно, с его внешностью, можно любовниц хоть каждый день менять, но мне почему-то казалось, что он не из тех, кто матросит и бросает. Но его похождения еще пол беды. Все-таки, Эрик Ван — глава РОЗ, и многие судачат о его гениальности в плане расследования самых сложных дел, не зря, наверное, столько золотых соколов на кителе висит. Он далеко не дурак и вряд ли простит подставу с испорченной репутацией, а я пока не готова гнить в казематах Охраны Безопасности. Про них тоже много слухов ходит. — Дэя Вернель, мне очень жаль, но в свете открывшихся обстоятельств я не смогу взяться за ваше дело, — произнесла я, откинувшись на спинку своего кресла. — Я знала, что вы так скажете, Софи, но не спешите отказываться, — моя клиентка, похоже, подготовилась к разговору, поскольку ни удивленной, ни разочарованной не выглядела. — Я понимаю ваши опасения, но, поверьте, вам не о чем переживать. — Ну да, ну да, Эрик Ван такой тупой, что не догадается, кто его попытается опорочить, — хмыкнула я. — Не догадается, если все сделать правильно, — отмахнулась дэя Вернель. Пушистый золотой мех на рукаве взметнулся и опал. — Ни один даже самый умный мужчина не сравнится в интригах с обиженной женщиной, а уж этот экземпляр и подавно. Уверяю вас, вы ничем не рискуете. Во-первых, к вам пришла я, а не моя дочь. Она вообще не в курсе, бедняжка слишком страдает, поэтому, даже подозревая ее, Ван ничего не разнюхает. Все подтвердят, что Дони не выходит из дома. Во-вторых, надо все сделать так, чтобы он подумал, что кто-то использовал Личину, тогда вы останетесь вне подозрений. Так-то, могло прокатить. Личиной назывался редкий артефакт из тонкой ткани, пропитанной специальным магическим раствором, позволяющий на некоторое время скопировать внешность другого человека. Стоило это удовольствие очень дорого, было запрещено на законодательном уровне, продавалось из-под полы в черную, но, все же, существовало, хотя и было несовершенным. Так, чтобы Личина качественно легла, нужно было тщательно подбирать исполнителя по росту и фигуре, потому как маска изменяла только лицо. Еще, действие Личины отменяла вода. Одна единственная капля, случайно попавшая на лицо, мгновенно нейтрализовывала магическое воздействие. Ну и, наконец, Личина действует не больше двух часов. Поэтому, в выборе Личина или Метаморф побеждает, конечно, Софи. Между тем, дэя Вернель продолжала меня уговаривать: — В-третьих, я кое-что знаю о нем и его привычках, поэтому вам не составит никакого труда улучить удобный момент для нашего мероприятия. — Но послушайте… — начала было протестовать я, как моя собеседница выстрелила контрольным. — Вдобавок, вы еще не знаете сумму вашего гонорара. Я захлопнула варежку, и вся превратилась в слух. Обожаю разговоры о больших вознаграждениях! Так и слышу звуки прибоя и звон бокалов из гэльского стекла, которые я обязательно куплю в Дом Моей Мечты. Эта прохиндейка неторопливо запустила руку в маленькую золотистую сумочку, которую я и не заметила поначалу на фоне меха, достала оттуда миниатюрную золотую ручку и небольшой блокнотик, что-то в нем написала, оторвала лист и положила на стол передо мной. Я взглянула на листок и чуть не оставила на нем глаза. Это все — мне? О, Вселенная, да это же треть Дома Моей Мечты! Дэя Вернель была явно довольна моей реакцией, которую мне не удалось скрыть за маской безразличия. Я, конечно, была готова к крупной сумме, но все же не ожидала, что она не поскупится отвалить СТОЛЬКО луаров. — Да, да, моя милая, — женщина легонько прикоснулась к чемоданчику у ног. — Все эти деньги лежат в этом чемодане наличными и ждут, когда вы их заберете. Будет очень обидно, если придется возвращать их обратно в банк, не находите? Я находила, что уже крайне заинтересована этим делом. — Весьма щедро с вашей стороны, — только и смогла выдать я, гипнотизируя взглядом цифру на листке бумаги. — Благое дело должно быть хорошо оплачено. Софи, дорогая, ну неужели вам не жаль всех девушек, которые попадутся на крючок его смазливой внешности. Да, он кажется белым и пушистым, но зло умеет принимать разные формы, и Эрик Ван далеко не так хорош, как его пытаются нам представить средства массовой информации. Поверьте мне, я говорю, как мать, защищающая своего ребенка. Да, расскажи мне об этом. Внезапно я испытала чувство острой жалости к себе. Я не знала, кто мои отец и мать, никогда не пыталась их найти и не испытывала особого дискомфорта от их отсутствия, но в этот момент, почему-то, особенно ясно осознала, что, наверное, это и есть основное предназначение родителей — защищать своих детей, когда им плохо, когда они не в силах этого сделать самостоятельно. Мои же просто избавились от меня. Странное чувство, сожалеть о чем-то, чего у тебя никогда не было. Я еще немного помолчала, обдумывая все «за» и «против», но сумма, написанная на блокнотном листочке, глушила все убедительные доводы разума. Наконец, приняв решение, я подняла голову и посмотрела на свою клиентку: — Хорошо, дэя Вернель. Я возьмусь за ваше дело. Давайте обсудим подробности. Глава 3