Дан, вихляясь, подался вперед, рука хлестнула по воздуху. Взвизгнув, демон извернулся, перегнулся. Свистнуло, будто открыли дребезжащий клапан, и зрители — теперь уже два десятка — застенали от вони. У Кейтина, прислонившегося к ограде близ Мыша, от стыда прижгло шею. Демон выделывался. Тогда Кейтин, дотянувшись, прикрыл ладонью поле визуальной индукции, и образ поблек. Мыш пронзил его взглядом: — Эй!.. — Не надо этого делать, — сказал Кейтин, погребая плечо Мыша под своей ручищей. — Он же слеп, — сказал Мыш. — Не видит, не чует… не понимает, что происходит… — Черные брови поникли. Но играть Мыш перестал. Дан стоял, обступлен толпой, которую не видел. Вдруг завизжал. И опять. Визг бурлил в его легких. Люди отпрянули. Мыш и Кейтин оба глядели на хлещущую воздух руку. В темно-синем жилете с золотым диском, при шраме, пылавшем под огненным клеймом, из скопища выдвинулся капитан Лорк фон Рэй. Дан узнал его сквозь слепоту. Развернулся и поковылял прочь из круга. Оттолкнув одного, двинув запястьем по плечу второй, исчез в толкучке. Дан ушел, сиринга смолкла, внимание переключилось на капитана. Фон Рэй шлепнул себя по бедру, на черных брюках ладонь скрипнула половицей. — Хорош! Чего разорались? Голос гремел. — Я пришел набрать команду киберштырей на долгий рейс, видимо по внутреннему рукаву. — Горят жизнью желтые глаза. Капитан ухмыляется всем лицом под ржаво-жесткими волосами, вкруг налито́го шрама. Однако на то, чтоб считать эмоцию с искаженных губ и лба, уйдут секунды. — Ну, кто из вас сопутствует мне на полпути до края ночи? Вы пескоброды или звездоходы? Ты! — Он указал на Мыша, по-прежнему на ограде. — Хочешь со мной? Мыш спрыгнул: — Я? — Ты — со своей адской пиликалкой! Коли будешь смотреть, куда идешь, — вперед: мне нужен кто-то, чтоб жонглировать воздухом перед глазами и щекотать мочки. Решайся. Улыбка пробежала от зубов Мыша к уголкам рта. — А то. — И пропала. — Лечу. — Юный цыган вещал пропитым шепотом старика. — Да, капитан, лечу. Мыш кивнул, и над вулканической расщелиной сверкнула золотая серьга. Горячий ветерок пронесся над оградой, сбив черные пряди. — Есть у тебя товарищ, с кем хочешь гонять звезды? Мне нужна команда. Мыш, которому на этом дроме никто особо не нравился, глянул исподлобья на высокого юношу, что прекратил издевательство над Даном. — Как насчет коротышки? — Ткнул большим пальцем в удивленного Кейтина. — Не знаю, кто он, но товарищ что надо. — И отлично. Значит, у меня вас… — капитан фон Рэй на миг сощурился, составляя опись Кейтина: покатые плечи, узкая грудь, высокие скулы, карие, в медных крапинках, слишком водянистые глаза, неопределенные края радужек, размытые за контактными линзами, — двое. Уши Кейтина потеплели. — Кто еще? В чем дело? Страшитесь вылезти из полудохлого колодца гравитации, тоскующего по козявке солнца? — Он указал подбородком на подсвеченные горы. — Кто с нами туда, где на веки вечные ночь, а утро только снится? Шагнул вперед человек. Кожа цвета императорского винограда, длинноголовый, мордатый. — Я б слетал. — Когда он говорил, перекатывались мышцы на челюстях и пушистом черепе. — Товарищ есть? Вышел второй. Плоть полупрозрачная, как мыло. Волосы — белая шерстка. Схожесть бросалась в глаза не сразу. Те же заостренные полумесяцем уголки полных губ, тот же излом на вершинах выдающихся скул: близнецы. Второй повернул голову, и Мыш увидел мигающие глаза, розовые, подернутые серебром. Альбинос уронил широкую кисть — ворох костяшек и по-работяжьи искромсанных ногтей, скрепленный с предплечьем толстыми кабелями синюшных вен, — на черное плечо брата: — Мы летим вместе. Их голоса, тягучие от колониальной манерности, были идентичны. — Кто еще? — Капитан фон Рэй оглядел толпу. — Меня, капитан, взять вы хотите? Мужчина протолкался поближе. На его плече билось нечто. Желтые волосы трепало ветром не из пропасти. Влажные крылья морщились и распрямлялись, подобные ониксу и желатину. Мужчина потянулся к заузленному плечу с эполетом черных когтей и погладил эти абордажные подушечки лопатообразным пальцем. — Есть еще товарищ, кроме зверька? Сжав его руку в своей, крошечной, отставая от него на два шага, она вышла вперед. Ивовая ветвь? Птичье крыло? Бриз в весенних камышах? Мыш обыскал склад образов, ища что-либо равное кротости ее лица. Пусто. Глаза — цвета стали. Маленькая грудь вздувает шнуровку жилета, ровная, как дыхание. Сталь вдруг просияла; женщина огляделась. (Сильная женщина, подумал Кейтин — он распознавал такие тонкости.) Капитан фон Рэй скрестил руки: — Вы двое и животное на плече?.. — Шесть мы зверьков, капитан, держим, — сказала она. — Будут вести себя прилично — ладно. А если трепетный гад станет путаться под ногами, выброшу за борт. — Справедливо, капитан, — сказал мужчина. Раскосые глаза на кирпичном лице смешливо сузились. Свободной рукой он взялся за другой свой бицепс и пальцами заскользил по светлым волосам, выстилавшим оба предплечья, пока не сжал руку женщины обеими ладонями. Та самая пара, что играла в карты в баре. — Когда на борт нам пора? — За час до рассвета. Мой корабль взлетит навстречу солнцу. «Птица Рух», платформа семнадцать. Как вас кличут ваши друзья? — Себастьян. — (На золотом плече забился зверек.) — Тййи. — (Тень зверька пересекла ее лицо.) Капитан фон Рэй склонил голову и уставился из-под ржавых бровей тигриными глазами: — А ваши враги? Мужчина улыбнулся: — Чертов Себастьян и его черные жабри. Фон Рэй взглянул на женщину: — А тебя? — Тййи. — Мягко, нежно. — Так же. — Вы двое. — Фон Рэй обратился к близнецам. — Имена? — Он Идас… — сказал альбинос, вновь положив руку брату на плечо. — …а он Линкей. — А что сказали бы ваши враги, спроси я их, кто вы такие? Темный близнец пожал плечами: — Просто Линкей… — …и Идас. — Ты? — Фон Рэй кивнул Мышу. — Можете звать меня Мыш, если вы мне друг. Если враг, моего имени вам не узнать. Веки фон Рэя полуприкрыли желтые яблоки, он посмотрел на дылду. — Кейтин Кроуфорд. — Кейтин и сам удивился, что вызвался. — Когда враги скажут, как меня зовут, я вам сообщу, капитан фон Рэй.