Вслед за коньяком Миша достал из сумки пару одноразовых стаканов и извлек из кармана горсть лимонных карамелек. — А больше у меня ничего нет, — развел он руками. — Тань, тебе не предлагать? — Не предлагай. — Я так и знал. Я достала из сумки термос с кофе, который предусмотрительно захватила из дома. — Со своим поехала. Мужчины распивали интеллигентно, предварительно согревая одноразовые стаканчики в ладонях. И все же не хотелось, чтобы мои спутники увлеклись. Наш вагон был плацкартным, и проходившая мимо проводница, конечно же, заметила, что на столике красуется бутылка. Решив, что наше застолье вскоре перестанет быть чинным, а сделать с этим она вряд ли что-то сможет, она устало сообщила, что курить в поезде запрещено. Распивать, в принципе, тоже не рекомендуется, но мы вроде, по ее мнению, приличные люди. Миша угостил ее конфеткой, посетовал на то, что такая красивая женщина, как она, работает в сложных условиях, а потом пообещал, что мы будем вести себя подобающим образом. Проводница, которая за годы своей работы наверняка и не такое слышала, подумала и сказала, что скоро будет остановка продолжительностью одиннадцать минут. На перроне, добавила она, будет возможность размять ноги, покурить и «что там вам еще нужно». Коньяк Миша захватил дорогой. Казалось бы, все условия для интеллигентных посиделок были предоставлены, но сопящая в перегородку Инесса напоминала о том, что утром мы все должны иметь ясные головы. — Давай за знакомство, — в третий раз сказал Миша великану Вовке. Вовка к тому времени довольно заметно «одомашнился». Пожаловался на духоту и стянул с плеч свитер. Смотреть на его мышечную массу можно было бесконечно. Инесса рядом с ним выглядела тщедушным подростком. — За знакомство, — кивнул Вова. Подумав, я добавила немного коньяка и в свой кофе. Совсем немного. Миша и Владимир постепенно нашли общие темы для разговора. Они обсуждали нелегкий процесс получения загранпаспортов, разрешений на работу за границей, вида на жительство. Владимир, как оказалось, имел в этом некоторый опыт. — Так вышло, что в прошлом помотало меня по разным спортивным школам и всяким организациям, — проговорил он. — И знаете, что я вам скажу? Подготовка документов для получения заграна — это ужас. Вот был у меня один парнишка. Ученик, значит. Физкультуру не любил, спорт презирал. Все ему казалось, что он вечно останется молодым и красивым. Меня нашли его родители, которые собирались в будущем запихнуть сына в престижную военную академию. И не у нас в стране, а далеко за ее пределами. А в академиях с тобой не будут возиться. Ты сразу должен соответствовать требованиям. Определенное количество раз подтянуться, отжаться, присесть, и все это, к примеру, с утяжелением. Ну, ладно, говорю, понял. А сколько времени у нас есть? Родоки отвечают, что полгода, не больше. — А кем ты работаешь, никак не пойму? — спросил Миша. — Тренером. — А вид спорта какой? — Основы физической подготовки, лечебная гимнастика, массаж, — перечислил Владимир. — Ты не представляешь, сколько людей мечтают делать по утрам гимнастику, но не могут найти мотивацию. Я помогаю в поисках. И люди получают то, что хотят. Молодые мамочки начинают выполнять приседания, не выпуская младенцев из рук. Дети с тяжелой формой ДЦП с удовольствием пытаются хлопать в ладоши. И пусть у них не получается, но они аплодируют своим попыткам, понимаешь? А запустившие себя бизнесмены вдруг находят время для того, чтобы накачать пресс. Привыкают к этой самой гимнастике. Делают потом упражнения и рекомендуют меня своим знакомым. Вот так все и происходит. Главное, чтобы без фанатизма, но в обязательном порядке. Мы с Мишей переглянулись. Вот те на. — Позволь заметить, что теперь я твой фанат, — сообщил ему Миша. — И ты превратил того пацана в буйвола? — спросила я. — Превратил в человека, — поправил меня Владимир. — Однако он так никуда и не поступил. — Не набрал нужную мышечную массу? — предположил Миша. — Слишком поздно подал документы на загран, — ответил Владимир. — А тот, кто не успел… Мы с Мишей переглянулись. — …тот не поступил, — закончил фразу Миша. — Это прямо анекдот какой-то. — Слезы, да и только, — кивнул Владимир и посмотрел на спящую Инессу. — Я ведь спортом по жизни болен. Не так, чтобы фанатеть без перерыва. Как видите, я и хороший коньяк уважаю временами. Но Инка шибко слабенькая. Я решила, что пришло время затронуть тему личных привязанностей. — Давно вы встречаетесь? — спросила я. — Полтора года вместе. А познакомились случайно. — А бывает по-другому? — встрял Миша. — Все когда-то случайно знакомятся. — Я ведь частные уроки даю, — пояснил Владимир. — Вот был в одной семье, там мужик после аварии. Реабилитация. Простенькая гимнастика, все дела. Как-то раз во время занятий Инка и пришла к нему. Он, оказывается, хотел что-то там поменять в обстановке своей квартиры, вот и вызвал ее. Так и познакомились. Уже потом, когда она ушла, я попросил у мужика ее номер телефона. Вот так все и завертелось у нас. — Красивая история, — заметила я. — Но что же насчет сегодняшнего-то молчим? Мы не просто так в одном месте собрались. Если у вас, Владимир, есть вопросы, то я отвечу. — Ну, Тань, — расстроился Миша, — ну нормально же сидели… — Обиделась, значит, — хмыкнул Владимир. — Но я вам вот что скажу. Инка мне дорога поболее собственной жизни. Представьте себе, что та, с которой ты намерен связать себя на веки вечные, вдруг заявляет, что получила в наследство столичную жилплощадь, но решила об этом не говорить. — Да, неприятный момент, — согласился Миша. — Но, собственно… — Подожди, — остановил его Владимир. — Понимаю, все это можно проглотить. Мало ли, новость такая. Понимаю и то, что в голове это должно как-то устаканиться. Но после начинаются какие-то сомнения, и моя половинка идет с ними не ко мне, а обращается к частному детективу. А детектив вдруг ей отказывает в помощи. Инка мне все это рассказала не по частям, а сразу. Поставила перед фактом. Ошарашила. И тут же заявила, что едет в Москву. Никакие уговоры не помогли. Просьбу подождать меня, чтобы я разобрался тут со своими делами, она не услышала. Вернее, так: не приняла к сведению. Отпустить ее одну я не мог, остановить тоже не получилось, поэтому пришлось срочно обзванивать всех, кто был у меня на повестке, и постараться хоть как-то сохранить клиентуру. Я перенес три встречи и потерял доверие двух потенциальных клиентов. Конечно, увидев вас на перроне, я, честно говоря, был не сильно обрадован. Это хорошо, что у меня в Москве дела есть, которые я давным-давно откладывал. Так что одно уравновесило другое. Принимаете такие извинения? — Ну, блин, — расстроенно протянул Миша и посмотрел в черноту за окном. — А когда остановка-то? Владимира понесло. Ему срочно надо было высказаться, и он полностью переключил внимание на меня. — А когда нам надо было вот-вот выезжать из дома, она вдруг заметила, что на наши окна пялится какой-то придурок, — продолжал он. — Инка мнительная, а я еще и пошутил неудачно: сказал, что это призрак ее умершего родственника, от которого наследство и прилетело. — Жестоко, — заметила я. — Возможно, — согласился со мной Владимир. — Нервы были на пределе. Я, разумеется, тут же посмотрел в окно. Никого не увидел. А она твердила, что это я слепой. Забывшись, Владимир повысил голос. Но потом опомнился и перешел на шепот. — Она была уверена, что за нами кто-то следил. Мало того, она говорит, что он ехал за нами до вокзала. Миша вздохнул. — И она была права, — сказала я. — За вами действительно следили. — Не понял, — протянул Вова. — Следили? За нами? Когда? — Инесса не сочиняла, вы зря ей не поверили, — объяснила я. — За ней действительно следил какой-то человек. Я видела это собственными глазами. Не дождавшись от вас понимания, она обратилась ко мне. И я приехала к вашему дому. Сидела в машине недалеко от подъезда. И я видела этого человека. — Не болтайте ерунду, — пробормотал Владимир. — Хорошо, — согласилась я. Поезд дернулся. Залязгал, заскрипел, задрожал. И, словно закашлявшись, стал останавливаться рывками. — Пойду на улицу, — сказала я. — Миш, составишь компанию? — Да, конечно, — Миша засуетился, набросил на плечи свой пиджак. — Не курю, но под коньяк, возможно, смогу себе позволить. Владимир, друг мой, предлагаю и тебе прогуляться. Эта остановка перед Москвой последняя. Владимир колебался. Посмотрел на Инессу, потом на нас. — Спит? — поинтересовался Миша. — Спит. Проводница спустилась на перрон первой. Потом выпустила нас в прохладную ночь, а сама осталась стоять около вагона. Владимиру срочно требовались объяснения. — Вы утверждаете, что за нами велась самая настоящая слежка? — спросил он. — Не могу поверить. Бред какой-то. Я не спешила с ответом. Оказавшись на перроне, первым делом осмотрелась. Здесь, кроме нас, было несколько человек, которым, видимо, не спалось, как и нам. Они тоже решили воспользоваться возможностью подышать свежим воздухом и вышли из поезда. Конечно, всех я рассмотреть не могла. Но среди тех, кто попал в поле зрения, не было никого похожего на преследователя Инессы. Я прислушалась к своей интуиции. Она из последних сил мычала о том, что нельзя быть уверенным во всем, что ты видишь. Вероятность того, что слежка продолжалась до сих пор, была огромной. Знать бы, кому это нужно… Владимир все еще ждал моего ответа. Я описала ему человека, которого потеряла из вида в здании вокзала. Спросила, не похож ли он на кого-то из знакомых. — Нет, не похож. Да и знакомых не так много, — ответил Владимир. — Инка не особенно общительная девушка, и тому есть причины. Ее мать в прошлом сильно придавила дочь своим характером, и Инка с трудом сходится с людьми. Нет, никаких очкариков в кепках рядом не водится. — И раньше кто-то похожий на глаза не попадался? — спросил Миша. — Может быть, случайно. Нет? Владимир ненадолго задумался. — Нет, — твердо заявил он. — Не видел. А я вообще-то тип довольно подозрительный. — И ревнивый, — добавила я. — И ревнивый, — с вызовом в голосе подтвердил Владимир. — Если увижу кого-то, кто мне чем-то не понравится, то сверну шею без лишних объяснений. — Страшное дело, — заметил Миша. — А ты только физкультуру преподаешь? Чем-то ты ведь раньше увлекался? Предпочтения какие?