Но вот вторая половина дня обещала быть намного, намного приятнее! Сегодня я покажу Даркнайт Ирондель, бывшей княжне Янтарной, в скором будущем — озаренной дома эль-Алиэто, то, чего она еще никогда не видела. Я покажу ей такое! Такое… О-о-о, что я ей покажу! Уверен, ей понравится! Почту, отделявшую меня от приятностей, я просмотрел быстро, заострив внимание лишь на трех посланиях: письмо от полукровки по миру Пьющего Камня — отдать Теням, пусть работают, отчет от главного мага Дома — дыру в противопортальном щите, которой воспользовалась Даркнайт Ирондель, нашли и устранили... Над этим письмом я на некоторое время задумался: по сути, блокировочный браслет с моей озаренной можно было снимать. Улариэ она уже не покинет, а в пределах мира может развлекаться, как хочет, чем свободнее она будет себя здесь чувствовать — тем лучше. Но, пожалуй, сделать это лучше после мира Пьющего Камня — во-первых, без блокировки ей будет там совсем некомфортно, всё же Голодный Мир не даром то место, куда отправляют преступников. Во-вторых, после визита к сестре озаренная должна бы подобреть и дать мне благовидный повод снять браслет, ну а в-третьих — опасаюсь я это делать. Вопреки заверением первого мага и доводам логики. Потому что озаренная у меня — талантище! ...никогда не знаешь, чего от нее ожидать. Последнее сообщение в списке заслуживающих внимания оказалось от юной Фаэн эль-Ран. Приставленная к озаренной эльфийка желала знать, можно ли ей посвятить подопечную (малолетняя эль-Ран так и написала — “подопечную”!) в тонкости внутриэльфийской символики и символики дома Алиэто. И это заставило меня расползтись в предвкушающей ухмылке: ну конечно, можно! Нужно! Я бы даже сказал — жизненно необходимо! Ей же тут жить. И поэтому я сам расскажу озаренной всё, что ее интересует. И предъявлю. И, если она изъявит желание, даже дам предъявленное пощупать! Сменив, наконец, ненавистные официальные одежды на привычный наряд, я встряхнул кистями и потянулся к граням Алиэто-оф-Ксадель. Ну-с, где тут моя восхитительная девочка? На всякий случай проверил сокровищницу — хотя если бы Даркнайт Ирондель была там, мне бы доложили сигнальные чары, те самые, что заметили ее присутствие в прошлый раз, но теперь еще и дополнительно настроенные на ее ауру. Всё заседание совета глав у Отражающего Звездный Свет я ожидал, что раздастся слышимый только мне хрустальный перезвон потревоженных струн. Даже указания дал — в случае чего, девочку не тревожить и не мешать… Но тревожные чары так и не сработали. И, посмотрев сквозь нужную грань, я убедился — озаренная к сокровищнице действительно не пошла. И выдохнул с облегчением — потому что было, было у меня опасение, что она именно там и отыщется, и все мои меры предосторожности против нее не сработали! ...я с этой женщиной невротиком стану. Заглядывать в жилые покои и подсматривать за их хозяевами — занятие для извращенцев и Теней, а я не являлся ни тем, ни другим, поэтому смотреть в эту грань я не стал, просто потянулся к ней силой — и убедился, что именно там, в гостевых апартаментах, трепещет огонек ее силы, знакомым ровным фоном сияют артефакты, блокирующий браслет и защитная серьга… Сместив фокус взгляда так, чтобы в поле зрения попал пустой коридор, я потянулся к грани, а ее потянул на себя, шагнул — и оказался перед нужной дверью. — Заходи, Мэлрис. Я опустил руку, занесенную для того, чтобы постучать. Как?.. Волевое усилие, магический импульс, и сканирующее заклинание лизнув коридор щупами, вернулось ко мне, оставив понимание: а никак! Так… Дверь я открыть не успел: она распахнулась передо мной, и улыбающаяся озаренная насмешливо оглядела мою руку — протянутую к ручке. Дернула бровью, и даже не попыталась спрятать взгляд, в котором плясали смешинки. Плясали, изредка складываясь в слово “Съел?”. Еще нет. Но съем! Не спеша входить, я оперся плечом о дверную раму, чувствуя, как губы против воли подрагивают в улыбке: удержаться и не улыбнуться ей в ответ было невозможно, слишком уж довольной своей победой она выглядела. — Как? — Фаэн. Я ее попросила — она поставила сигнальные чары, — Даркнайт Ирондель отступила чуть назад, открывая шире дверь, и подол платья колыхнулся, на миг отчетливее обрисовав бедра, — Проходи, Мэлрис эль-Алиэто. И подожди меня там — я скоро закончу. Хотелось бы знать, кому именно служит Фаэн эль-Ран? Вопрос был риторическим, и садясь на предложенный мне диван, озвучивать его я не стал. Озвучил другое: — А почему я не нашел там следов? — А потому что я её научила! Когда озаренная села за стол, с разложенными на нем свитком и письменными принадлежностями, черная коса достала почти до пола. Толстая, тугая, украшенная серебряными цепочками классическим эльфийским узором, она попросту кричала об участии в создании прически одной эльфийской предательницы. Всё понятно. Девочки спелись, и теперь плетут косы друг другу и интриги против мальчиков… Если так и дальше пойдёт, с этим придется что-то делать. Например, ничего — тлетворное влияние эль-Ран озаренной к лицу. Сегодня она была не в своем скучном платье примерного секретаря младшего эль-ассари, а в чем-то из предоставленного моим домом высокой гостье: сиренево-лиловый шелк, текучий и подлый, при каждом шаге обрисовывающий изгибы тела, до которого меня вчера не допустили, серебряная отделка… Привлекающая внимание к тому, что не обрисовал шелк. Осознав последние слова озаренной, я вынырнул из любования ее… скажем так, нарядом, и застонал. Вслух — чтобы одной бессовестной Янтарной стало стыдно. — Ты действительно это сделала? Ты научила одну из девиц эль-Ран сигнальному плетению, которое непросто найти даже более опытному и сильному магу? И не видя никакого раскаяния со стороны, склонившейся над свитком озаренной, мрачно предрек: — Мой тебе совет, Даркнайт Ирондель: постарайся в ближайшие дни не сталкиваться с ее Старшими! Думаю, они будут гореть желанием выказать тебе свою благодарность! И добился-таки своего: узкие плечи задрожали от смеха. Определенно, оставляю девчонку при ней. А с внеплановыми знаниями пусть эль-Ран разбираются! С моего места мне был виден ее профиль: нежный абрис щеки, длинные ресницы, уголок губ, упрямый подбородок… и огонь творения, окутывающий ее фигуру с головы до ног. Нежное, прозрачное, доступное только эльфийскому глазу пламя полыхало в ней ярко — почти так же, как в день нашей судьбоносной встречи. Чем бы не занималась сейчас Даркнайт Ирондель, она делала это вдохновенно. И я больше не пытался отвлечь ее или рассмешить, а отдался этому редкому зрелищу полностью. Пир для глаз. Эстетическое наслаждение. — Держи, Мэлрис эль-Алиэто! Я встал и принял протянутый свиток, не спеша, впрочем, разворачивать, подозрительно вглядываясь в девичье лицо. Лицо изображало чистейшую невинность — но в синих глазах плескалось нетерпеливое предвкушение. Ох, не нравится мне это! Но разве этим глазам откажешь? Я усмехнулся про себя — и развернул послание. “Интенсивность насыщения магического поля заклинания… константа… нисходящий тип энергетического потока… частота колебания естественного магического поля мира…” Нет, я неплохо знаю имперский язык — да что там, отлично знаю. Но в записях озаренной мне были понятны только отдельные слова. Впрочем, брезжило где-то в подсознании смутное подозрение, что напиши она всё это на чистейшем эльфийском, я бы понял не больше. Я практик, в конце концов, а не теоретик от магической науки! — Даркнайт Ирондель. Терпение, Мэл, терпение. Ты показал девушке, что она перед тобой беззащитна — ее право показать тебе, что ты перед ней идиот. Не лишай девушку душевных радостей, иначе, как пить дать, будешь лишен плотских. Внушение самому себе помогло, вопрос я сумел задать с достаточной кротостью в голосе: