— Успокойся, Эйр, — тяжелым басом прокаркал старик, тяжело усаживаясь в единственное, стоящее здесь, кресло. Двое парней встали по обе стороны от него. — Где твои манеры? — Старейшина Аберфорт, я прошу у вас разрешения допросить лазутчиков, — холодно и безэмоционально заговорил брюнет, не сводя взгляд с Лиама, который отвечал ему тем же, напрягшись всем телом. — Я сам решу, что мне с ними делать, Вик! — повысил голос Аберфорт, и оба — брюнет и блондин — покорно прикусили языки. Но было видно, что кулаки у них так и чешутся. — Итак. Я мог бы приказать подвесить вас за пятки под потолок и научить не лезть туда, куда вас не просят, глупые песчинки. Его тяжелый голос эхом разносился по каменной зале, повторяясь троекратно. Но Летте было достаточно и одного раза, чтобы ледяные мурашки пробежались по коже. Этот человек излучал… нет, это слово слишком солнечное для него. Он скорее поглощал все, что находилось вокруг него. Весь он был пропитан безграничной властью и — что сразу бросалось в глаза — жестокостью. Ведь, если это и есть их главарь… То именно он отдал приказ изнасиловать ту девушку? Поэтому Летта уже всем сердцем презирала этого старика. Еще ни к кому на этом свете она не испытывала такой ненависти, даже к Моргану. — Много глупцов пытались нас обокрасть. На наших охотников нападали. Те, кто поумнее, пытались выследить их и выйти на наши жилы, — продолжил старик своим грубым басом. — Бывали даже те, кто шел на нас штурмом. Но чтобы трое сопляков пытались прокрасться прямо так, по дерьму, скрытно… Признаться, я удивлен, — хмыкнув в седые усы, он вальяжно откинулся на спинку кресла и максимально расслабился там. — Именно поэтому вы до сих пор не висите головами вниз на этих цепях. Пока не висите… Утолите мое любопытство, дети. Кто же вы — храбрецы или обыкновенные глупцы? — Нам не пришлось бы прокрадываться, если бы ваш охранник не прогнал нас. Мы пытались добиться разговора с тобой по-хорошему, старик, — без капли должной фамильярности ответил Нео. Летта видела, как Лиам слегка нахмурился, но перебивать не стал. Брюнет было дернулся в сторону Нео, но Аберфорт молча поднял руку, останавливая его. — Осторожно, щенок, — предупредительно пробасил он, после чего продолжил, внимательно осматривая Нео, останавливаясь взглядом на перевязанной ране на его плече. — Что ж, вот он — я. Чего же вы так сильно хотели? Настолько сильно, что даже смерть вас не страшила, — закончив с Нео, он перевел задумчивый взгляд на Летту. От него сразу захотелось спрятаться. — Полагаю, что того же, чего хотят и остальные… Должен вас огорчить. Мы не принимаем в свои ряды чужаков, кем бы вы не были. Нам не нужны лишние рты. — Даже, если мы хорошо заплатим? — вдруг заговорил Лиам, расслабленно сунув руки в карманы, будто собирался заключить сделку века. — Монолитом, к примеру. У нас есть очень много Монолита. — Разве похоже, чтобы мы в нем нуждались? — откинув голову назад, старик хрипло расхохотался. — А как же Лекса Песчаная? — прямо в лоб спросил Нео. Летта понимала, что до этого Лиам задавал наводящие вопросы, но, видимо, Нео этого было недостаточно. — Для нее ты сделал исключение? Почему? Перестав смеяться, Аберфорт нахмурился и долго смотрел на Нео, раздумывая о чем-то. И каждая новая секунда промедления сжигала в Летту с десяток новых нервных клеток. — Что еще за Лекса? Эй, Вик, я ее знаю? Летта почувствовала, будто из нее вытекла целая тонна воды. Стало так легко дышать. Судя по растерянному лицу брюнета, и он не мог вспомнить, о ком идет речь. А это значит, что та записка — чистейшая ложь. Да только вот, получив ответ на этот вопрос, она получила сразу несколько других новых. А осознание того, что они все еще в огромной опасности, заставило ее вновь напрячься всем телом. — Надо бежать отсюда, — шепнула она сзади Нео. Но тот, лишь немного повернув к ней лицо, покачал головой. — Не выйдет. — Судя по всему, вышло недоразумение, — сделав шаг вперед, Лиам наклонил голову вбок. Было видно, что он напряжен, но даже эта ситуация не сумела стереть с его лица всю его напускную расслабленность и нескончаемую наглость. — Но раз все вопросы улажены, то мы хотели бы вас — многоуважаемый — покинуть. Аберфорт отвернулся от Вика, с которым говорил до этого, и с неподдельным удивлением взглянул на Лиама. Он даже не сразу сумел подобрать слова от такой наглости. А после откинул голову назад и долго смеялся. — Какая наглость, — наконец, отсмеявшись, заговорил он. — А ты мне нравишься, щенок. — Старейшина Аберфорт, — снова заговорил блондин. — Я бы хотел взять на себя блондинку. — Мог бы и не говорить, Эйр, я уже догадался, — хмыкнул старик, а блондин расплылся в мерзкой, многообещающей, улыбке, вцепившись в Летту своим холодным взглядом. Спина Нео, за которой стояла девушка, напряглась еще сильнее. Его правая нога сама поползла вперед, принимая боевую стойку. — Вынужден разочаровать тебя, мой мальчик, — выдержав паузу, покачал головой старик. — У меня на них несколько другие планы. Эйр, сделавший было шаг вперед, раздраженно замер, а после вернулся на свое место. Его желваки заходили ходуном. — Я уважаю храбрость. Как бы там ни было, этим песчинкам удалось развлечь меня, — задумчиво, намеренно растягивая слова, продолжил старик. — Поэтому я придумал кое-что не менее занимательное… Поднявшись на ноги, он спустился с подиума с креслом и коротко приказал Эйру и Вику поставить всех троих перед ним. Но не успели парни подойти, Летта и сама встала между Нео и Лиамом, не желая, чтобы ее кто-то трогал. Особенно тот блондин. Впрочем, на насмешливый взгляд тот не поскупился. Теперь они трое стояли перед высоким стариком, как перед палачом. И каждый из них судорожно соображал, как же им выбраться отсюда живыми. Как на зло, в голову к Летте на этот раз ничего не шло. Взгляд то и дело падал на открытое окно, но даже она понимала, что они и двух шагов до него сделать не успеют. А кто знает, сколько охраны стоит за дверью, на всякий случай? — Я не зря оставил вам оружие, — заложив руки за спину, вновь заговорил старик. — Конечно, попытайся вы использовать его против меня, вас бы тут же прикончили. Мой снайпер снаружи следит за окном. Летту снова будто облило ледяной водой. Неужели, даже этот путь отступления им перекрыли? Нео, что стоял справа от нее, молча нашел ее онемевшую от страха ладонь и мягко сжал. Его рука была невероятно теплой. Ощущение его постоянной поддержки стало для нее так привычно. Как дышать. Как есть. Как пить. И в глубине души она верила в то, что Нео найдет выход из этой ситуации. Ведь он всегда спасал ее. — Мы поступим так, — продолжил старик, делая вид, что думает. Хотя всем было ясно, что он запланировал все это еще до того, как они очнулись здесь. — Я сегодня невероятно добрый. И позволю вам уйти отсюда живыми. Не успела Летта выдохнуть, как он, выдержав паузу, продолжил: — Но уйти смогут только двое из вас, — как обухом по голове, донеслись до нее его следующие слова. — Вам придется выбрать одного из вас. И убить. Своими руками. — А если мы откажемся? — тут же выпалил Нео, сильнее сжав руку Летты. А после отпустил ее. — Тогда умрете все, — беспечно пожал плечами Аберфорт. И присел на краешек подиума, подложив под подбородок кулак. Он ждал зрелища. Он жаждал крови. Убить одного или умереть всем? Разве вправе она выбирать, кому жить, а кому нет? — Тут и думать нечего, — первым заговорил Лиам, поведя плечами, будто разминаясь. — Уж извиняй, куколка. Но из нас троих — ты самое слабое звено. — Даже не думай, Лиам, — рыкнул Нео, не смотря в его сторону. Он продолжал судорожно осматривать помещение, будто ища лазейки. Хоть какую-то подсказку! — Ой, оставь уже свое благородство, — закатил глаза брюнет. — Можешь занять ее место, если хочешь. Но учти, что кроме тебя, с ней никто возиться не станет. Так что особо долго она не проживет. Летту накрыло волной безысходности ситуации. В глубине души она понимала, что Лиам, вероятнее всего прав. Но то, с каким холодным безразличием он это говорил… Будто она была лишь разменной монетой. Будто ее жизнь совсем ничего не значит. Но у Нео на этот счет было свое мнение. — Она только начала жить. Ты не можешь отнять у нее это, скотина, — рявкнул он, и теперь Лиам и Нео стояли друг напротив друга. Летта оказалась в стороне, позволяя кому-то решать за себя свою судьбу. Снова. — Согласен, это паршиво, старик. Но выбора-то у нас нет, — безразлично пожал плечами Лиам, даже не смотря на Летту. Так, будто ее с ними уже и не было. А она понимала, что решимости и самоотверженности Нео вполне хватит на то, чтобы встать на ее место. Этого допустить она не могла. Просто не смогла бы с этим жить. — Нео, он прав, — стараясь скрыть дрожь в голосе, твердо и громко, сказала она. Грудь изнутри словно драли острые когти, ей не хотелось умирать вот так. Но ведь это была ее идея. И только ей нести за это ответственность. — Все в порядке. Только не ее, только не ее, только не ее. — Да черта с два! Его лицо перекосило от гнева. Он даже не взглянул в ее сторону, ринувшись на Лиама. Но бой закончился так же быстро, как и начался. Лиам увернулся от удара в челюсть и сделал быстрый, но точный удар в правое плечо Нео. То самое, которое Летта обмотала собственной футболкой. Это было не честно, но эффективно. В одно мгновение побледнев, Нео коротко вскрикнул и повалился на пол. — Сука, — прохрипел он сквозь сжатые зубы, привалившись к земле лбом, согнувшись в три погибели. Летта уже знала, что будет дальше. Она просто стояла и ждала. Да и, если честно, разве смогла бы она как-то сопротивляться Лиаму, который мог бы убить ее парой точных ударов по голове? Этот урок она усвоила еще на своей самой первой тренировке. Ей не скрыться от него, не убежать. Его бесполезно молить о пощаде, ведь у него нет сердца. Только холодный расчет и забота о самом себе. Лиам не стал терять времени понапрасну и ждать, пока Нео придет в себя. Он подошел сзади, она чувствовала спиной его молчаливое присутствие. Летта стояла в центре сцены и смотрела в глаза своим последним зрителям. Ей хотелось бы сыграть в этом мире другую роль. Светлую и чистую. Со счастливым концом. И гореть во время спектакля, как можно ярче. Но реальность оказалась такова, что не всегда мы выбираем, кто будет смотреть со сцены нашими глазами. И вот, в итоге, из героя и смельчака ты внезапно превращаешься в жертву. А человек, которого тебе хотелось бы считать своим другом, внезапно превращается в твоего палача. — Ну же, не томи нас, сынок, — не скрывая предвкушения в голосе, пропел Аберфорт, оскалившись. — Давай, Летта, дыши, — по ее плечам скользнули длинные пальцы Лиама. Прикрыв глаза, она представила, что это веревки тянутся к ее шее. — Запомни этот последний вдох. И насладись им, потому что другого такого уже не будет. Он нарочито медленно завел выбившиеся пряди волос ей за ухо и говорил, щекоча ухо своим горячим дыханием. Под прикрытыми веками защипало. Где-то снизу донесся отчаянный стон Нео. Она слышала, как громко бьется ее собственное сердце. И чувствовала, как пальцы Лиама скользят вверх по ее шее. А после она сделала медленный и глубокий вдох, понимая, что он действительно последний. Тогда Лиам коснулся губами ее виска и накрыл ладонью сразу и рот, и нос, перекрывая поток нового кислорода. Она интуитивно схватилась за его руку и попыталась стянуть ее со своего лица, но не тут-то было. Он держал ее железной хваткой. Тогда она забила по полу ногами, пытаясь вырваться, но он прижал ее свободной рукой к своей груди, лишая и возможности двигаться тоже. Лишиться возможности дышать — было максимально мучительно. Лучше бы он пронзил ее сердце клинком, или выстрелил в висок. А описать словами то, что чувствовала Летта эти долгие секунды, было невозможно. Она горела изнутри. Все ее внутренности пылали, крича о том, что им хочется жить. А после случилось сразу несколько вещей. Послышался тихий хлопок, после которого всю комнату в несколько коротких секунд заволокло дымом, который поднимался от пола. Она не видела абсолютно ничего, только плотный серый туман, который прожигал ей глаза.