— И что тебе помешало? — морщусь я, внимательно рассматривая любимую женщину. Шелковый халатик облегает высокую грудь. Из-под тонкой ткани слегка топорщатся горошинки сосков. А в низком вырезе виднеются идеальные полушария. Хочу отвести взгляд, но нет сил. И встать из-за стола не могу тоже. Меня штырит от собственной жены! Кому сказать… Поправляю ставшие неудобными треники и бросаю лениво. — Мне уж точно ничего Шмелевского не надо. Провалился бы он со своим ФИШТ-банком. — Деньги из оффшоров придется вернуть в банк и выплатить вкладчикам, — жуя остывший сырник, замечает мой домашний банкир. — Не хочу обманывать людей. Пусть заберут свои вклады. — То есть ты хочешь осчастливить всех кредиторов? — улыбаюсь многозначительно. — Хотелось бы, — пожимает плечами Линара и, положив руку на чуть заметный животик, смотрит серьезно. А у меня от этого простого движения сводит внутренности и останавливается дыхание. Моя любимая и мой ребенок. Офигеть, как башку сносит! — Девочка моя, — шепчу, наклоняясь к жене с поцелуем. — Давай потом о Федькином наследстве. — Подожди, — отстраняется она. — Это серьезный разговор, Сережа. Всматриваюсь в строгое личико и силюсь не расхохотаться. — Ну, о чем там говорить, малыш? Хочешь оставить, дело твое, — соглашаюсь примирительно. — Меня это никак не касается. Буду ездить с тобой на собрания акционеров и важно разгуливать во фраке на каких-нибудь приемах. Ну и всем пацанам раззвоню, что женился на банкирше. — Сережа, — улыбаясь, останавливает меня Линара. — Я хочу войти в наследство только из-за тебя. Нужно вернуть украденные у тебя документы на участок. Только с их помощью ты сможешь в суде отстоять свою собственность. Я вообще не понимаю, как ты их мог потерять? Недовольно поводит плечами и, отхлебнув из чашки латте, облизывает пенку с губы. «Подожди, — хочется закричать мне. — Я сам!» И уж точно не желаю слышать ни о каких документах, Синьке, Шмелеве и прочей нечисти. — Да я сам в шоке, — бухчу недовольно. — Все бумаги у меня в сейфе лежали. А со свидетельством на право собственности я только к нотариусу съездил. Домой привез, это точно. А куда оно потом делось, ума не приложу… Все остальное на месте. А этой фигни нет. Морщусь, как от зубной боли. Какой хрен ворошить старое? Солнышко за окном. Сейчас бы позавтракать, взять Марка и погулять во дворе. Собак погонять на радостях. — Вот поэтому и нужно посмотреть в банковских ячейках, — глубокомысленно заявляет Линара, — если Синявкин твой арендовал что-то в ФИШТе. Думаю, нам с тобой стоит поехать в мой родной город и посмотреть лично. Заодно и с моими родителями познакомишься. — А они не приедут на свадьбу? — спрашиваю ошалело. — Не успеют, — хитро улыбается лисица, моя жена. — Ты же уже звонил кому-то в ЗАГС. Или я ошибаюсь? — Ну да, — улыбаюсь во весь рот. — Сказали, как только получите развод, можете приезжать. Я б такой, чтобы прямо сейчас и поехал, — вздыхаю натужно и добавляю поспешно. — Давай по-быстрому, Линара, а? Спрашиваю. А у самого аж сердце трепыхается как тряпка на ветру. Вдруг сейчас решит соблюсти приличия, подождать, подготовиться, платье заказать у этой… Веры Вонг! — Да я только за, — весело кивает Линара. И я в который раз убеждаюсь, как мне легко и спокойно с этой женщиной. Будто ее создали для меня по спецзаказу. — А нас там ждут? — спрашивает она с усмешкой. — Ага, уже ковровую дорожку постелили. Надевай красивое платье. Сыну нарядный подгузник, и едем. — С Марком? — Конечно, он же наш главный свидетель! Естественно, в тот же день нас никто не расписывает. «Нет приема», — говорят. Приходится ждать пятницы. Дорогой в город я то и дело кошусь на красивую женщину, сидящую рядом. Еще какой-то час или полтора, и Линара станет моей женой официально. Что там еще можно предпринять? Повенчаться? Нужно предложить любимой и устроить грандиозный праздник. Позвать ее родителей, эту приблуду Жанку! Мне повезло с женой, и я готов прокричать об этом всему миру! Фейерверки, голуби, лимузин… Все, что пожелает моя девочка. Но Линаре не нужна показуха и чужда купеческая роскошь. И того, и другого она сполна хлебнула в первом браке. И ее уж точно не удивишь шикарной тачкой или дорогущим платьем. Умная красивая женщина мне, дураку, досталась! Вон о собственности моей печется. Документы хочет разыскать. Я в который раз задумываюсь, как они могли вообще оказаться у Синьки? И когда я заметил их пропажу? Примерно за месяц до гибели Вероники. А до этого вообще соображал слабо. Наверняка мог сейф бросить открытым. И тот же Ступа вытащил. К чему теперь гадать? Но если бумаги найдутся, я смогу доказать подлог, совершенный Синявкиным и его прикормленным нотариусом. Может, там и сотрудники Госреестра в доле. Не знаю… Отмахнувшись от паршивых думок, с изумлением смотрю на сына, радостно тянущего в рот мой галстук. Вытаскиваю из маленьких ручек обслюнявленную ткань и, шутливо погрозив Марку пальцем, беру ладошку Линары в свою. — Ты кольца взял? — спрашивает меня любимая. — А паспорта? — Линара, — предупреждаю сурово. — Молчу-молчу, — смеется она. А я до конца не верю, что наши злоключения закончились. Словно высшие силы схватили Шмелева за приподнятый по-модному воротник красной куртки и одним махом выдернули в небесную канцелярию. Поставили печать на лоб и, выдав два премиальных пятака, отправили к Харону. «Небось, сейчас этот старый чудак торгуется на переправе, — мысленно фыркаю я и навсегда прогоняю прочь воспоминания об этом человеке. Получил по заслугам. Закономерный итог для человека, пренебрегшего собственной безопасностью и считающего себя пупом Вселенной. Вот только маленькое тщедушное насекомое оказалось сильнее. И если б Федор Ильич сразу поехал в больничку, то до сих пор бы мотал нам нервы. Поэтому сожалеть о его смерти у меня совершенно не получается. Да я и не пробовал! А вечером фейерверк запущу сегодня по случаю собственной свадьбы. Особого празднования мы решили не устраивать. Но женитьбу отметить праздничным салютом я просто обязан. — Нас уже ждут, — рапортует с переднего сиденья Трофим. Весь такой важный и серьезный. Будто это он женится. — Давай, вот тут сверни в проулок. И через проходной двор выйдем на Тимирязевскую, — командует он Славке, моему новому водителю. Тот рулит, старается. Послушно выполняет указания старшего по званию, и уже через пять минут мы с Линарой и Маркой дружно взбегаем на крыльцо. Сзади идут важные моя мать, Игорь, Трофим, Элка и Славик. — Ну, наконец-то, — всплескивает руками Светлана, и за ее спиной я вижу остальных Михальчуков. Андрей, Петр и Галина. Все-таки выбрались к нам, в медвежий угол! Вот только Ивана Ивановича нет. Да оно и понятно. Не станет генерал светиться на свадьбе реального пацана. Не по статусу. Еще вопросы возникнут. Проблем не оберешься. — Мы вроде вовремя. А нас не вызывают, — косится на часы, висящие на стене, Трофим. — Безобразие какое-то. Сейчас потороплю. Усмехаясь, я смотрю вслед другу. Хлопотун, твою мать! А затем интуитивно поворачиваюсь на взгляд. Замечаю женщину в скромном синем платье. Она стоит среди чужих гостей и осторожно косится на меня. А когда наши глаза ненароком встречаются, делает шаг навстречу. — Сергей Алексеевич, — зовет тихо и смотрит неуверенно. — Хорошо, что мы встретились. Вы меня не знаете. Но нам с вами нужно поговорить. Обязательно. — А вы кто? — спрашиваю, улыбаясь. И когда женщина хмурится, отдаю Марка жене. — Простите, не узнаю… — Да и не можете, — вздыхает она и, достав из сумочки пафосную визитницу, выуживает из ее чрева плотную белую карточку. Дорогая переливающаяся бумага, эффектный шрифт. Бла-бла-бла- центр чего-то-там, — читаю мимоходом. А затем глаз зацепляется на фамилии. Синявкина Регина Валентиновна. Жена Синьки! Его вдова то есть… — Нам нужно с вами встретиться и поговорить, — повторяет она, косясь на своих знакомых, спешащих в зал регистраций. — Мне пора, — улыбается жалко, словно извиняется за что-то. — Племяшка женится. — Зачем нам встречаться? — кричу вдогонку, пока эта самая Регина не исчезла за поворотом. — Нам нужно поговорить о вашей собственности! — на бегу восклицает она, заскакивая последней в зал с высокими резными дверями. — Ты что-нибудь понимаешь? — поворачивается ко мне Линара. И я не успеваю ответить. Из какого-то коридора появляется Трофим и машет лапами, будто ветряк. — Быстрее, идемте, — спешит деловито. — Нас в малом зале зарегистрируют… — Может, нас? — смеюсь, пряча визитку в карман. И даже не знаю, хочу ли я встречаться с Региной Синявкиной. Да и зачем… Нужен ли мне на самом деле этот клочок земли, принесший столько горя и напастей? И как он оказался у Синькиной жены? И прошло ли полгода с момента его смерти? Кажется, нет… В любом случае под конец этого суматошного дня я забываю обо всем. И попрощавшись с гостями, так и не думавшими расходиться, мы с женой, взявшись за руки, поднимаемся в свои апартаменты. В своей кроватке сопит Марк, и я, откинув пиджак куда-то за кресло, заваливаюсь прямо на покрывало. — Иди ко мне, жена! — велю, пыжась от гордости. Тяну к ней руки, но моя девочка, решив поиграть, отходит в сторону и, смеясь, танцует передо мной. Дразнится, зараза! — Лучше принять ванну, — предлагает она, крутя передо мной бедрами на безопасном расстоянии. Снова приближается. — Я включу воду, а мы пока разденемся, — заявляет нахалка и уходит в ванную. Встаю, вздыхая, и тащусь следом. Прижимаю строптивую красавицу к стене и беззастенчиво провожу рукой по бедру, тяну вверх подол, оголяя ногу. — Ты моя жена, — хрипло шепчу на ухо и, чуть скосив взгляд в сторону, замираю в изумлении. Обычная белая полка, где сейчас стоят какие-то флакончики Линары, раньше была отведена под бордовую стеганую косметичку Вероники. Вздрагиваю внутренне, не в силах понять, почему именно сейчас вспомнил о ней. И подхватив жену на руки, тащу обратно в спальню. Укладываю на постель и сам растягиваюсь рядом. — Ты купалась перед отъездом, — рычу нетерпеливо. — Часто мыться вредно… Притягиваю к себе, утыкаясь носом в грудь. Ощущаю запах чистого тела и подаренного мной селективного парфюма. — Вкусно пахнешь, — вдыхаю чистый афродизиак. — Ты тоже, — ластится ко мне Линара, проводя ладошками по моей башке. — Мог бы и подождать, — смеется тихонько, когда я стягиваю с нее платье. Затем следом летят мои рубашка и брюки. — Я и так слишком долго ждал, милая, — признаюсь, проводя пальцами по шее жены, затем по руке. С удовольствием прохожусь ладонью по браслету жены. Ощупываю каждый винтик и бриллиантовую заклепку. — Люблю тебя, — шепчу хрипло и сам не знаю, когда умудрился потерять самообладание. Это ж теперь моя законная жена, и никуда она не сбежит. — Я тоже тебя люблю, — тихонечко мурлычет Линара, пожирая меня огромными зелеными глазищами. — Наконец-то мы вместе, — проводит пальчиками по моему голому плечу и тянется с поцелуем. — Это иксодовые клещи пришли нам на помощь, — фыркаю небрежно. — Сами бы мы ни за что не справились. — Сережа, — слышу укоряющий голос и тут же получаю локтем по ребрам. — Мы будем Федора Ильича вспоминать или займемся делом? — царапает меня по груди и будто пританцовывает в моих объятиях. — Как прикажете, госпожа Назарова, — улыбаюсь плотоядно и, притянув жену к себе, впиваюсь в губы требовательным поцелуем.