Нина почувствовала, как ее тело наполняется живительной энергией. «Они живы! Они спасены! А когда проснутся, не будут помнить того, что с ними произошло в эти ужасные дни. Память об этом стерта из их мозга. Теперь я спокойно могу заняться поиском цифры 8 и спасением Этэрэи», – подумала она и вздохнула с облегчением. Девочка с трудом поднялась с пола, боль в желудке и чувство тошноты слегка портили настроение. Лицо будто кто-то сжимал: холодная гладкая Маска оставалась накрепко приклеенной к коже. Она подошла к окну. В саду царила тишина, лишь издалека доносился успокаивающий плеск воды в лагуне. Как хорошо, если бы всегда было так. Но решительная схватка с врагом могла начаться в любую минуту! Нина вышла из родительской спальни и замерла на мгновение: мысль о том, что и ее друзья, занятые лечением Додо, тоже попали под действие магии, испугала девочку. Она быстро сбежала по лестнице. Проходя мимо Зала Розовых Углов, увидела сидящих за столом с чашками чая в руках Любу и мэра. Неподвижных, похожих на статуи. Развалившиеся на ковре в холле, Красавчик и Платон также не среагировали на ее появление. – Надеюсь, на моих друзей магия не подействовала! – прошептала Нина. – Иначе как я сделаю все одна? Она стрелой влетела в Зал Дожа и увидела, что дверь в лабораторию открыта! Приготовившись к худшему, она достала Талдом. – Каркон, если ты там, выходи! – крикнула она, полагая, что в лабораторию мог проникнуть ее злейший враг. Что-то поскрипывало. Звук приближался к двери. Девочка приготовилась к атаке. Еще немного, и она поразила бы своего лучшего друга! – Макс?! Что ты тут делаешь?! Возникший на пороге андроид испугался, увидев ее блестящее лицо: – Нина?! Тебя не пгизнать! Я знал, что тебе пгедстоит скгыть лицо под Маской, однако не думал, что она так сильно его изменит! – Почему ты здесь, а не в Акуэо Профундис? – спросила она, изумленная не меньше Макса. – Я пгинес тебе вот это. Ты забыла взять его с собой! – ответил он, протягивая ей небольшой зеленый мешочек. – Если не ошибаюсь, это тот, что принадлежал Эдоардо Дель Гуроне, несчастному рыцарю, который погиб, помогая мне, – сказала Нина, узнав мешочек. – Он самый. В нем чегная шахматная пешка и пять золотых монет. Этэгэя сказала, что они тебе пгигодятся. – Макс повращал ушами-колокольчиками. – Этэрэя? Ты с ней разговаривал? – Юная алхимичка положила мешочек в карман комбинезона. – Да, это она гассказала мне о Маске. А сейчас пошли со мной в лабогатогию, – позвал ее Макс. Едва они вошли, как раздался голос говорящей Книги: В прозрачной Маске ты остаешься Такой же красивой. Твоих друзей ты сейчас не увидишь, Но они настигнут тебя там, куда ты отправишься. Чтобы попасть туда, им понадобится Ямбир. Пешка и монеты помогут тебе избежать ловушки. На то, чтобы выполнить все как надо, У тебя только 48 часов! Часы показывали 22 часа 10 минут и 4 секунды. Нина попыталась улыбнуться, но ее лицо так и осталось неподвижным. «Жаль, что ребята не отправятся вместе со мной», – подумала она, проверяя, в кармане ли Ямбир, магический медальон, помогавший ей в путешествиях. Там его не оказалось. Поискала в ящиках стола, но и там его не было. – Ты ищешь Ямбиг? – Макс покрутил ушами. – Не ищи, я уже отнес медальон гебятам. Не бойся, у них не будет с ним пгоблем. Они всё умеют. Они молодцы… так же, как ты, – улыбнулся андроид. – А я и не боюсь. Я знаю, что мои друзья умеют пользоваться и Ямбиром, и атласом «Дороги Мира». Я также уверена, что препарат номер 8, который помогает быстро перемещаться в пространстве, подействует, как это уже не раз бывало. Просто мне непонятно, почему я впервые должна лететь без них. Все непонятное вызывало у Нины настороженность и тревогу. Она подумала о Додо. «Подействовал ли на него препарат из Пузырька Зеленого?» – Мать Алхимии гассказала, что тебе удалось спасти твоих годителей. Все были счастливы, узнав об этом, и гогды за тебя. А это пгавда, что ты стегла из их памяти все, что с ними пгоизошло? – От любопытства Макс завращал одновременно ушами и глазами. – Да, правда! А что делают ребята? Как Додо? Как он себя чувствует? – спросила девочка. – Додо пгишел в себя. С ним ничего стгашного, неглубокая гана пгавой гуки. На груди Макса запульсировала кнопка. Это означало, что он очень встревожен. – Макс, ты что-то скрываешь от меня! Я хочу пойти посмотреть, что с ним! – Нина была готова спуститься в Акуэо Профундис. – У нас нет вгемени, – остановил ее Макс. – Этэгэя сказала, чтобы мы сгочно отпгавлялись в путь! – Кто это мы?! – изумилась Нина. – Ты и я. Так гаспогядилась Этэгэя. Я не знаю, почему она пгиняла такое гешение. Гебята догонят нас с помощью Ямбига и атласа «Догоги Мига». – Это значит, что ты спустишься со мной в Секретузию и прыгнешь в ванну с раскаленным воском? Но ты же металлический! Не боишься расплавиться? – Боюсь, – искренне признался андроид. – Но я обязан выполнять пгиказы Этэгэи. Нина снова повернулась к говорящей Книге. Однако та молчала. Макс уже был у двери. – Этэрэя пгедупгедила, что кгоме чегной пешки и золотых монет тебе пгедстоит использовать Обилонто, – стоя у двери, сказал он. – Ты ведь знаешь, как им пользоваться, вегно? – Обилонто? – Нина погладила висящий на груди золотой рог. – Стало быть, меня ждет встреча с монстром! – С монстгом? С каким еще монсгом? – От испуга глаза андроида чуть не вывалились из орбит. – Еще не знаю. Я много чего пока не знаю, – задумчиво ответила Нина. – Монстры, Обилонто, андроид со скрипящими суставами… Чего другого можно от вас ждать!.. – пропищала своим тоненьким голоском проснувшаяся говорящая мисочка. – Будь добра, помолчи! – упрекнула ее Нина. – Пгравда, – поддержал Макс. – Мне и без тебя стгашно. – Он повернулся к Нине: – Пойдем быстгее, Кгылатый Лев ждет нас на улице. – На улице? Когда он успел выбраться из Акуэо Профундис? И зачем он нас там ждет? – удивилась девочка. – Мы полетим на нем до Секгетузии. Нас некому отвезти туда ни на категе, ни на лодке. Твоя Маска обездвижила всех, кто мог бы это сделать. А гебят туда, где будем мы, пгивезет Фалбэлла. Только бедная Андога останется одна… Услышав, что Ческо, Рокси, Фьоре и Додо с рукой на перевязи должны будут выпить препарат номер 8 и позволить водовороту «Дорог Мира» унести их отсюда, Нина откровенно забеспокоилась. Как они узнают, куда им надо попасть? Получится ли у них? Не возникнет ли каких-нибудь серьезных проблем и опасностей? Выйдя из лаборатории, она плотно закрыла дверь и быстрым шагом направилась к выходу. Андроид, скрипя суставами и семеня, поспешил за ней. Крылатый Лев уже был готов к полету. Он распахнул еще мокрые крылья, поднял морду и сказал: – Рад снова видеть тебя, Нина. Ну и лицо у тебя! Не говори, в чем дело, я и так знаю. Здорово ты все здесь остановила, молодец! А теперь в полет! Мой последний полет… – Почему последний? – Этэрэя сказала, что я снова окаменею. Мое задание помогать тебе подошло к концу. Если ты не отыщешь цифру 8, то Каркон воцарится во Вселенной, а я не хочу быть свидетелем этой катастрофы. Предпочитаю опять превратиться в мраморную статую. Нина остановилась и проговорила с отчаянием: – До победы осталось совсем немного!.. Но как мне победить? Лев, мой дорогой лев, ты отважный и верный друг, мне будет очень тяжело сделать это без твоей помощи! Макс, скрипя суставами, вскарабкался на спину зверя. Тяжело вздохнув, Нина уселась рядом. Сжимая Талдом, она молила судьбу поскорее соединить ее с друзьями. Прежде всего с Ческо. Было ровно 23 часа, когда крылатый зверь отправился в свой последний полет в усеянном звездами небе. Макс, не скрывая восхищения, разглядывал с высоты заколдованную Венецию. Катера с пассажирами мерно покачивались в водах каналов. Чайки и голуби висели в воздухе с раскрытыми крыльями. Женщины замерли перед шикарными витринами, а дети – в тех позах, в которых их во время игры застала магия Маски. Собиравшиеся запеть гондольеры так и остались стоять с открытыми ртами. Старики-венецианцы словно уснули с удочками в руках на мостах через каналы. Полная замершего народа прекрасная площадь Сан-Марко походила на почтовую открытку. Жизнь в городе остановилась в полдень, когда Нина надела Стеклянную Маску. Ей самой до сих пор не верилось, что все случившееся связано с ее магией. Не только Венеция, но и весь мир погрузился в тишину и покой, предвещавший начало нового, полного рисков и неожиданностей судьбоносного события.