Еще год назад девушка удивилась бы вниманию со стороны организационного комитета, но с того времени многое изменилось. Премьера «Верной жены» в Брайтоне прошла с успехом. Против ожиданий, положительные рецензии разместили даже несколько столичных газет. Уже на втором представлении зал был забит до отказа, и сборы за сезон обещали подняться выше среднего. Настало время, когда интервью стали брать у Кэти. Неудивительно, что Кенсингтон признал ее, известную теперь журналистку и начинающую писательницу, достойной витриной своих успехов. Прижав трубку к уху, Кэти лихорадочно соображала, идти ей или нет. — Виктория, — нерешительно протянула она, — я не знаю. Учитывая нашу ситуацию… — Дорогая, ты придешь! — Женщины вроде тети Александра Гловера не сдавались никогда и ни за что, ни при каких обстоятельствах не смотрели в лицо фактам. — Я знаю, ты уже готова вернуться к нему. Нельзя было не признать, что доля истины в этих словах имелась. Кэти вздохнула: — И все же… Виктория чуть смягчила тон: — Девочка моя, прошу, не отказывай мне в таком пустяке. Я знаю, что вы все равно в конце концов помиритесь, и очень хочу на это посмотреть. — Ее голос стал совсем сладким: — Ну, ради меня. У меня в последнее время было так мало развлечений… Ну, если развлекаться, то на всю катушку. Кэти прикинула остаток денег на карте, натянула теплую куртку и отправилась покупать новое платье. ____________ (58) Джордж Браммелл — английский денди, законодатель моды в эпоху Регентства (59) Молочная воровка — одно из прозвищ Маргарет Тэтчер после отмены бесплатного молока, традиционно входившего в школьные завтраки (60) «Том Айкенс» — один из лучших ресторанов Лондона, одна звезда Мишлен (61) Кандела — единица силы света (62) Золотой склон — винодельческий регион в Бордо, Франция (63) Хэмптон-корт — дворцово-парковый ансамбль в Лондоне Глава 32 Кэти медленно и важно спустилась со второго этажа и остановилась перед сидящими на диване Леонардо и Микеланджело. В принципе, она и сама знала, что выглядит сногсшибательно, но пусть и друзья полюбуются этой неземной красотой, ей не жалко. Две пары глаз внимательно осмотрели ее темно-синее, как звездная ночь, платье, дополненное маминым сапфиром — грушевидным камешком размером с ноготь без оправы, на одной лишь тонкой, почти незаметной цепочке. — Я так и знал, что ты решила помириться со своим Джеком Потрошителем. — Лео и не скрывал, что обидка после разборок с Гловером еще не изжита до конца. — Точно, — согласился Мик. Вот он был совершенно безмятежен, хоть и оказался в том конфликте «страдательной» стороной. В ответ Кэти лишь пожала плечами. Давно известная истина: казалось бы, знаешь о себе все, но обязательно найдутся люди, знающие больше. Хотя, что уж душой кривить, с каждым днем она все более укреплялась во мнении, что ее уход был всего лишь рецидивом непокорности, попыткой возврата к безудержности и безответственности юности. Возможно, теперь пришло время для попыток любви и доверия? И все же… если она собирается прыгнуть в кроличью нору, то сделает это с открытыми глазами. И, пожалуй, ей понадобится еще кое-что. — Мик, у тебя случайно не найдется многозарядного арбалета? — Нет, но я знаю, где есть. — …? — В фильме «Ван Хельсинг». Девушка вздохнула, даже не пытаясь скрыть разочарования. — Ну, тогда я пойду. — Удачи. А мы пока твои вещички соберем. Уже, стоя в пальто перед дверью, Кэти оглянулась, чтобы на прощанье показать шутникам язык. * * * Если Кэти и волновалась в ожидании встречи с Гловером, то волнения эти закончились, как только она вступила под своды арки между надвратными башнями дворца Хэмптон-корт. Вся его фигура в распахнутом черном пальто с глубоко опущенными в карманы руками, выражала такое напряжение, что девушка, в противовес ему, сразу расслабилась. Было очевидно, что сегодняшним вечером волноваться и беспокоиться предстояло не ей. И все же промелькнуло желание отступить и спрятаться, которое было моментально пресечено. Индеец стремительно пересек Часовой двор и подхватил девушку под локоть. Со стороны могло показаться, что они чинно и не спеша направляются к дверям Большого зала, однако хватка твердых пальцев на ее плече не ослабевала. — Я никуда не сбегу, — Кэти подняла голову, чтобы посмотреть в лицо Александра. — Я вернулась насовсем. Судя по блеску глубоко запавших темных глаз, он не торопился расстаться с недоверием. — Подожди… — Индеец даже остановился. — Я столько недель жил с чувством, что потерял тебя. Я не могу так сразу поверить. — Он оглядел двор, словно подсчитывая что-то в уме. — Поехали домой. Теперь Кэти потянули в обратном направлении. Она попыталась упереться каблуками в каменные плиты двора. — Зачем так торопиться? — Хочу убедиться, — угрюмо буркнул Гловер. — Знаю я, чего ты хочешь. — Ты даже не представляешь, насколько сильно, — ее продолжали тянуть в сторону кирпичной арки. — Стой. Нет, мы останемся. Где Виктория, кстати? Разочарование Индейца, казалось, можно было резать ножом. Ничего, потерпи немного, сочувственно подумала Кэти. Все-таки она обещала Виктории зрелище. Не хотелось обманывать хорошего человека. На пороге большого зала платье из синей органзы на атласном чехле во второй раз подверглось тщательному осмотру. — Ну и как тебе? — Поинтересовалась она. — Уже легче, — признался Александр. — Вижу, что ты приготовилась к нашей встрече. Соображать, правда, стало еще труднее. Все мысли сосредоточились на темной капле, лежащей на белой груди чуть ниже ключиц, и на том, как же хочется поймать ее губами. А потом зарыться лицом в это податливое тело, не оставляя себе ни глотка воздуха. Так в детстве он прятался в подушке, когда боялся затаившейся за шкафом темноты. Ладно, часа два он еще продержится. Зато потом Кэти будет мягкая, как теплое масло. Проверено эмпирическим путем. — Хочу поздороваться с Викторией, — она улыбалась так, словно читала все его мысли. — Тут полно наших знакомых, — сказал Гловер и протянул ей руку, — пойдем здороваться со всеми. Первым навстречу им вышел Тобиас Клейтон, словно только и ждал своего часа где-то неподалеку. С Александром он обменялся рукопожатием, зато руку Кэти почтительно и бережно поднял к губам. Чуть приподняв брови, Кэти безмолвно поинтересовалась, с чего вдруг такие церемонии. — Ваше последнее интервью с Борисом Мелвиллом было на редкость удачным. Примите мое самое искреннее восхищение. И надежду на дальнейшее плодотворное сотрудничество. Гловер аккуратно забрал руку Кэти из ладоней Клейтона и вернул ее на свой локоть: — Кстати, ты уже закончил… с плодами? — Пожалуй, да. Правда, пару раз пришлось прибегнуть к Божьей помощи, — он покосился на коренастого мужчину в фиолетовой сутане и тут же ухмыльнулся, как довольный шалостью двоечник: — А что? Неплохо звучит: С Божьей помощью, быстро и эффективно. Кэти сделала вид, что хочет отойти. Индеец удержал ее за кончики пальцев: — Ты куда? — Просто в сторону. На всякий случай. А то вдруг вас, кощунников, шарахнут сверху молнией, но промахнутся и попадут в меня? — Пожалуйста, не отходи ни на шаг. Не разбивай мне сердце. — Губы Александра улыбались, но глаза смотрели как никогда серьезно.