– Лежи, лежи… – цветные перья оказались совсем рядом. – Ишь окаянная нежить, как приложил-то тебя. Головушку разбил в кровь. И как насмерть не пришиб оглоблей своей? Ах, кабы не жених твой, совсем бы покалечили. «Жених! Владар?» – моя больная голова совсем плохо работала. Я все ещё пыталась рассмотреть птицу. Но сознание снова поплыло, а вместе с ним и всё видимое. Голоса стали далёкими, расплывающимися и непонятными. «Индюк, – последняя мысль. – Где-то рядом со мной огромный индюк. Бред, это просто бред, таких больших индюков не бывает». *** Птичий щебет. И запах будто в поле. Хорошо-то как. Я зевнула и глаза открыла. Минуту смотрела заворожённо на деревянные балки потолка и стен, на белые занавески на окошке, на рукомойник в углу, над которым висело в деревянной раме круглое зеркало. Длинный стол, рядом скамейка. На полу домотканые половички. «Не проснулась», – решила я и глаза прикрыла. – А я тебе говорю, птица из тебя никакая, ты крыльями-то помаши… – в дом вошли, хлопнула дверь. – Во-от, не выходит у тебя летать. А получается, что птица ты домашняя, не летающая. А домашние у нас кто? Правильно. Либо кура, либо индюк… Значит, от них и произошла. Помесь домашней птицы, науке неизвестная. – Знаешь, у тебя от заумности ум поехал… – рявкнули ему. – Ещё раз говорю. Птица я заповедная – гамаюн! Мы не летаем. Мы – существа мифические, потусторонние…. – Это в каком это месте ты потусторонняя? Птица ты… Просто нестандартная! У тебя случайно бабка с каким оборотнем шашни не крутила? – Чего? – Говорю, ты помесь странная. Я откашлялась и глаза открыла. Несколько раз ресницами изумлённо хлопнула. На лавочке у стола сидел, сложив лапы на коленях, Стикс и… крупный индюк с человеческой головой! – Здрасте! – выдавила я. – В себя пришла! – всплеснула крыльями птица. Я её голос хорошо узнала. – Бабушка Фьяра?! – хотя голова была точно не её, молодая, с косой на голове и блестящими глазами. – Я, моя милая. Ишь как тебя приложили. Думала, ты головой сдвинешься. Совсем ненормальная станешь. Птица с лавки слезла и ко мне направилась. Лоб крылом пощупала. – Хорошо, что тебе повезло с женихом. Не побоялся, упырей разогнал да на рученьках сюда принёс. – Жених? – испугалась я. – Владар? – у меня ступни похолодели. Неужели и здесь нашёл? – Владар? – переспросил, подходя, Стикс. – Ох, ты ж ничегошеньки не помнишь. – И лапы заломил. – Памяти-то нет, – а в усы добавил: – Хотя её и раньше не было. Девичья, – и уже громче: – Поздравляю, Алька, у тебя новый жених! – Кто? – начиная теряться, спросила я, уже представляя, как на меня любящими глазами упырь смотрит. – Вампир, – спокойно, усаживаясь на кровать, пояснил кот. – Как он там представился? Эдуард. – Вампир? – глухо переспросила я. – Эдуард? – Да, – расплылся в ухмылке кот. – Он там был. Такой привлекательный малый. Поначалу расправиться с ведьмой желал, а после того как Дакар новое заклятие… – Стикс смолк, спрыгнул с кровати, отошёл к столу и уже оттуда продолжил: – После заклинания очень к тебе вампирюга проникся. – Заклятие! Дакар! – я, превозмогая слабость, поднялась. Качаясь, прошла к зеркалу у рукомойника. Начала на себя в зеркало смотреть, крутиться из-стороны в строну. Так-с. Хвост, он и был. Вроде ничего нового не отросло. На том хорошо. И все ж… Внимательнее в своё отражение всмотрелась. Усталая, бледная, но довольно симпатичная ведьма. За последнее время неплохо исхудавшая. Но это мне на пользу и к лицу. Выдохнула свободнее. К Стиксу повернулась. – Так что там с заклятием Дакаровским? – Почти всё нормально. Ох, как мне не понравилось это «почти». – Что значит «почти»? – Понимаешь, Дакар, как всегда, что-то там он не дочитал или не домахал лапами корявенькими… – Что? – взвыла я, полная нехорошего предчувствия, которое ржало над несчастной ведьмой в полный голос, уже ничуть в потаённые уголки души не прячась. – Ты, главное, не улыбайся… – тихо сказал Стикс. – Распугаешь весь народ к чёртовой бабушке… Я тут же снова в зеркало уставила и себе улыбнулась. Зубки ровненькие беленькие… С вампирскими клыками. – Ох, – сказала я и назад к кровати отступила. – Тяжко девчонке придётся. – Покачала головой бабушка Фьяра. – Я всякое за годы общения с ведьмами видела, но чтобы так не везло. Хвостатая ведьма с вампирскими клыками. Это ж как нужно было так извратиться?! – Я, наверное, ещё и крови хотеть буду? – обречённо поинтересовалась я. – Это навряд ли, – успокоила меня бабушка Фьяра. – Ты все-таки не вампир, хотя вид вампирский. Хуже другое… – она тяжко вздохнула. – Что может быть хуже? – обречённость в моем голосе переросла в полную тоску. – Женишок твой вампирские узы на тебя наложил. – Что? – Дабы навечно связать оковами любви и … – охнула, увидев, как изменилось лицо ведьмы, то есть моё. – Где эта сволочь, называющая себя первым помощником ведьмы? – я перевела взгляд туда, где ещё минуту назад был Стикс. Теперь же пустая лавочка. – Смылся, – из-под стола раздался голос кота учёного. – Как только у тебя клыки полезли и Эдуард решил, что ты свет его души… Прелесть его темной жизни, так сказать… Вот тогда Дакар сразу копыта в лапы и… в ад… Сказал, что дела у него срочные, неотложные. «Устрою я ему дела срочные, путь только вернётся!» – Эдуард, – проговорила вслух. Имя вампира мне ни о чём не говорило. Да и самого его я очень плохо помнила. Вроде вставал перед глазами некий образ, маячивший в тот момент, когда на меня нечисть напала. Хорошо же меня приложили. – А где… гм-м… мой жених? – Так пошёл устраивать ваш быт, подготавливать гнёздышко к приезду любимой! – осторожненько выполз из-под стола Стикс, поняв, что дальнейшего разноса не будет. Я задумчиво на гамаюна посмотрела. – Почему сразу не сказала, кто ты? Птица плечами пожала, улыбка скользнула по молодому лицу. От бабушки Фьяры разве что глаза и остались узнаваемые. – Ждала, когда сама узнаешь. Обычно ведьмы нас сразу распознают. – А этот… как его… Оракул? С тобой. Птица на Стикса посмотрела. Тот участливо вздохнул. – Смылся наш оракул… Как только вампира увидел, сразу уфертил… Пугливый оракул оказался. Я руками всплеснула. – И вы отпустили? – Откуда я знал? – взвыл кот. – Видим, старикан во дворе возится. – Мы ему говорим, иди сюда. Он глаза на нас поднял, как увидел тебя в крови да вампира, руки в ноги и бежать. А бегает он очень быстро. Скажи спасибо, что я индюка за хвост поймал. – За индюка ответишь! – огрызнулась гамаюн. И ко мне повернулась. – Оракул и правда очень пугливый. Охотятся за ним. – Охотятся? – удивилась я.