Хранить его и держаться подальше от тёмных. Отличный план, и ты не нашла ничего лучше, чем носить на себе артефакт с мощнейшей чужеродной стихией. Я же не знала, развожу руками. Я думала, это просто украшение на шнурке, надела его на шею, и всё. Лорд Грейвуд мрачнеет: Это просто чудо, что тебе так повезло, говорит со злостью. Артефакт питался твоей магией, но ты настолько сильна, что даже несмотря на постоянное магическое донорство её хватало для спонтанных щитов и искр. Это меньшее, что могло случиться, но я хочу, чтобы ты понимала: всё могло быть намного, намного печальней и опасней для тебя! Последние слова он произносит на повышенных тонах, и я растерянно смотрю на него. Это что выходит ему настолько не всё равно? Переживает за меня? Но почему папа не обнародовал своё открытие? Почему скрыл такое своё достижение? Я думаю, он не успел, Лианда, просто не успел, лорд Грейвуд делает паузу, затем пристально и долго смотрит на меня и задаёт вопрос. Ты ведь была последней, кто его видел? Да. Я не думаю, что лорд Клири погиб своей смертью, Лианда. Перевариваю услышанное. В памяти вдруг ярко встаёт тот день, детали которого стёрлись временем. Я вспоминаю беспорядок в кабинете папы: разбросанные по полу листы пергамента, испорченный глобус, порванную карту, опрокинутый стул. Тогда всё это показалось мне неважным. Тем более, что следователи констатировали сердечный приступ. Ни у кого не возникло сомнений, что смерть была естественной. Но кто? Кто-то, кто уже при жизни знал о его изысканиях, произносит лорд Грейвуд. И догадывался, что они увенчались успехом. Твой отец не отдал по-хорошему, думаю, он понимал все последствия попадания этого артефакта не в те руки. Но и уничтожить дело всей своей жизни не смог… или не успел. И не придумал ничего лучше, чем передать его тебе. А сейчас? спрашиваю хриплым голосом. Я должна отдать его вам? Лорд Грейвуд поворачивает голову. Смотрит на меня долго и изучающе. Карие глаза сейчас спокойны, а может, это солнце раскрасило его радужку золотистыми искрами. Вижу едва заметные морщинки возле глаз. Ветер развевает его волосы, и мне вдруг тоже хочется пропустить их сквозь пальцы. Скажи он сейчас отдать ему папин кулон отдала бы не задумываясь, но лорд Грейвуд качает головой: Нет, не должна, поднимает руку ладонью вверх, и я вижу знакомый тёмно-серый конус на шнурке. Протягиваю руку, и шероховатый кулон, нагретый теплом его рук, опускается мне в центр ладони. Чувствую приятную тяжесть. Только не вздумай носить его на себе, наставляет тёмный ректор. Без прямого контакта он не способен воздействовать. Никому про него ни слова, спрячь и храни. Но не на себе. Ты меня поняла? Да, киваю и, путаясь ногами в одеяле, иду обратно к столику с остатками завтрака и моей сумочкой. Щёлкаю застёжкой и кладу сумочку обратно на столик, затем оборачиваюсь: Мне бы в ванную, говорю нерешительно. Прямо через комнату и направо, отвечает он, по-прежнему стоя у края балкона. Скрываюсь в уютном тепле спальни. Наклоняюсь, чтобы подобрать платье с пола, снова краснею при виде мятой постели, и плетусь в сторону ещё одной двери. Приведя себя в порядок, насколько это возможно, учитывая порванное платье, выхожу обратно. Лорд Грейвуд полностью одет и заканчивает повязывать шейный платок. Пора возвращаться. С удивлением понимаю, что эта необходимость вызывает внутри скрытое раздражение. И уже непонятно, на кого я злюсь, не то на него, не то на себя. Ведь это из-за меня мы в той самой точке, где он ректор, а я адептка, и пропасть, стёртая было между нами ночью, после возвращения в здание Академии будет воздвигнута вновь. Возвращаюсь на балкон за своей сумочкой и нерешительно замираю в дверях, беззастенчиво рассматривая ровную прямую спину в идеально скроенном чёрном камзоле с серебристыми пуговицами. Мы так много разговаривали о кулоне и прошлом, и ни слова не сказали о будущем. Кусаю губы, не зная, как подступиться к этой теме, и стоит ли вообще её поднимать, уместно ли это с моей стороны. Вопрос словно висит в воздухе, но озвучить его я никак не решаюсь. Ловлю проницательный взгляд карих глаз в отражении зеркала. Лорд Грейвуд слегка прищуривается: Ты что-то хотела спросить, Лианда? Что теперь? Убирает руки в карманы и медленно оборачивается. Я тереблю застёжку сумочки и продолжаю терзать свои губы. А что теперь? не понимает он. Или делает вид, что не понимает. Между нами, чувствую себя жалко, готова сквозь землю провалиться. Но уйти и жить в неизвестности нет никаких сил. Кажется, ты очень хотела учиться, проговаривает он, тщательно подбирая слова. Насколько я помню, ты сделала невозможное, чтобы поступить в Академию Стихий и удержаться в ней. Я прав? Да, но… И сейчас, когда твоя магия свободна, нет никаких препятствий для этого. Да, но… Всё останется так, как есть, Лианда, выносит он приговор, от которого холодок по спине. Ты будешь учиться, как того и хотела. И чтобы тебя ничего не отвлекало, я постараюсь сделать так, чтобы мы пересекались как можно реже. Что?! А то, что было ночью забыть? Вскидываю на него потрясённый взгляд. Он словно читает мои мысли: Разумеется, пригвождает меня тяжёлым взглядом к полу, после того, что было, я женюсь на тебе, но… поправляет перстень высшего тёмного, теперь спешить некуда. Обстоятельства изменились, и я вполне готов подождать, пока ты закончишь учёбу, о которой, усмехается уголком рта, помнится, так мечтала. Стою и чувствую себя дурой. Загнана в ловушку, которую сама же и расставила. Просто чудесно. Идём, Лианда, пора возвращаться, не дожидаясь моего ответа, открывает Грань. Тенебрис оре. Ли! Слава Стихиям! Микела душит меня в объятиях. Я чуть с ума не сошла! Спокойно, Микел! высвобождаюсь из объятий подруги. Мне нечем дышать. Ты какая-то странная, Микела подозрительно в меня всматривается. Где ты была всё это время? Смотрю на неё в упор и отвожу взгляд. Подруга смотрит на моё вчерашнее платье, наспех собранные волосы, и моментально выносит вердикт: Только не говори, что с ним! Всю ночь? И вы с ним… Молчу. Да ладно! Я не хочу это обсуждать, Микел, пожалуйста, прошу её умоляюще. Чуть позже, ладно? Не сейчас. Ты издеваешься? Она издевается! страдальчески заламывает руки, но быстро переключается на другую тему. Ладно, идём скорее в столовую и на консультацию по магическим формулам. Я так и не забрала форму из прачечной, поэтому пока что придётся надеть простое голубое платье. Пока я переодеваюсь, Микела продолжает ходить из угла в угол и болтать без умолку: Гауф наверняка тоже с ума сходит! Я вчера тебя повсюду искала! Нашла ректора, а Гауф нашёл нас. Он и рассказал всё про Криспа. Нет, какой козёл! Кто бы мог подумать, да? Да уж, не хочу вспоминать о Сетмите. Идём, скручиваю волосы в пучок и киваю в сторону двери. Гауфа мы так и не находим. Нет его и на объединённой консультации по магическим формулам. Может, приболел? пожимает плечами Микела. Может. Надо будет зайти к нему. Зайдём, давай только сначала сумки кинем. Кинь мою тоже, я пока сбегаю вниз за почтой, там должен прийти новый журнал леди Трависи. Давай, забираю портфель Микелы. Возвращаюсь в комнату. Хмурюсь, когда замечаю свою сумочку, небрежно брошенную на кровать. Совсем про неё забыла! Как я могла просто так её здесь оставить? С тревожным предчувствием приближаюсь к кровати. Открываю застёжку. Смотрю внутрь и не верю своим глазам. Не может быть! Проверяю рукой помаду, зеркальце… а кулона нет! Хотя я точно помню, что убирала его в сумку на глазах у лорда Грейвуда… прежде чем уйти в ванную… Зачем ему было возвращать мне кулон, чтобы потом снова забрать? Но это мог сделать только он! И он вдруг раздумал спешить со свадьбой, хотя раньше торопил меня изо всех сил, грозясь отчислить!