Я остановилась перед кофеваркой, схватила кружку и уже собиралась поставить ее на стол, как обнаружила, что прижата к стойке, и давило на меня высокое, твердое тело Тэка. Его руки обвились вокруг моих ребер, затем я почувствовала его козлиную бородку на шее, он подбородком сдвинул мои волосы в сторону, а затем его лицо зарылось мне в шею. — Ты кое-что забыла? — Его хриплый голос зарокотал у меня по коже. — Да, включить будильник, — ответила я, замерев, как статуя, но каждый дюйм моей кожи покалывало. — Нет, я его выключил. — Ты выключил? — Спросила я, глядя перед собой на шкаф откуда доставала кружку. — У тебя сегодня выходной, ты нужна своей подруге. Приказ босса. — Тэк… Его руки сжались, козлиная бородка защекотала мне ухо, губы двинулись по щеке. — Ты кое-что забыла, — прошептал он. Я повернула голову, он смотрел на меня. Поймав его взгляд, спросила: — Забыла? — Ага. Я была смущена, было некомфортно от своей странной реакцией на смех Тэка и Лэни, возможно, все еще до конца не проснулась, поэтому нахмурилась, усиленно вспоминая, что же я забыла сделать. — А что я забыла? — наконец спросила я, на ум ничего не приходило. Одна из его рук оторвалась от моего живота и обхватила за голову. — Вот это, — пробормотал он, и его губы оказались на моих. Это было не утреннее прикосновение губ. Это был поцелуй, серьезный поцелуй. Настолько серьезный, что его тело отодвинулось назад, повернув мое лицо к нему, затем двинулось вперед, прижав меня к стойке. Его рука, обхватившая голову сбоку, скользнула в волосы, замерев на затылке, прижимая к себе, в то время как другая его рука крепко обхватила меня за талию, прижимая к своему телу. Это был такой серьезный поцелуй и такой замечательный, что я совершенно забыла о Лэни, о своем замешательстве, о странной реакции на Тэка с Лэни, и о сне, который все еще продолжался, отчего передвинула руки, чтобы обнять его за плечи. Я приподнялась на цыпочки и тоже серьезно ответила на поцелуй Тэка. А может, и более. Я была застигнута врасплох, к тому же мне нравился его вкус, я изголодалась по нему. Так что, не думая ни о чем, кроме Тэка, его языка и губ, я упивалась. Тэк оторвался, но не отнял губ, прошептав мне в губы: — Мать твою, Рыжик, ты умеешь пользоваться своим сладким ртом, — и его рука крепко сжалась на фразе «мать твою». Я смотрела на него как в тумане, думая, что он тоже умеет пользоваться своим ртом, предполагая, что умеет гораздо больше, отчего вся моя кожа покалывала, а также понимая, что не совсем закончила с его ртом, когда услышала, как Лейни решила прочистить горло. Я моргнула, и туман рассеялся. — О Боже, — прошептала я в губы Тэка и увидела, как углубились морщинки вокруг глаз от его улыбки. Это было восхитительно, но я запоздало почувствовала себя униженной, поэтому быстро высвободилась из объятий Тэка и отступила в сторону, переведя глаза на свою лучшую подругу. — Господи, Лэни, прости, я... — Не обращай на меня внимания, — сказала она, улыбаясь, но в ее глазах застыла боль. — Я помню, каково это в первые минуты встречи. Помню, потому что это было очень похоже, как у меня было с Эллиотом буквально позавчера вечером. — Она замолчала, улыбка померкла, глаза заблестели. О нет. Вчера я частенько видела этот взгляд. За этим последует драма с рыданиями. — Черт, — пробормотала я, и рука Тэка обхватила меня за грудь, притягивая к нему, что было неправильно, ну, совсем неправильно, потому что взгляд Лэни как раз переместился на его руку на моей груди. Ее губы задрожали, затем она разразилась рыданиями, наклонившись в бок, чтобы не упасть лицом в свою тарелку с кленовым сиропом, опустив голову на руку, но ее волосы все же упали в тарелку с кленовым сиропом. — По-моему, блинчики уже не действуют, — прошептал мне на ухо Тэк. Я вырвалась из рук Тэка, развернулась и уставилась на него. Его глаза встретились с моими, но я заметила, как дернулись его губы, прежде чем он спросил: — Что? Я шлепнула его по руке, приподнялась на цыпочки, смотря ему в глаза, и прошипела: — Ты не должен так целоваться перед человеком, который только что расстался со своим женихом! На самом деле, ты ни перед кем не должен так целоваться. Его лицо тут же оказалось в дюйме от моего, когда он прошептал: — Нет, детка, могу и должен. Я целуюсь где и перед кем, черт возьми, хочу, а это значит, что и ты тоже. Я скосила на него глаза, развернулась и побежала к Лэни. Положила руку ей на спину и осторожно вытащила ее волосы из кленового сиропа с тарелки. — Милая, — прошептала я, — у тебя волосы в сиропе. Она резко откинулась на спинку стула и, глядя в потолок, воскликнула: — Какая разница! Это никого не волнует! В чем у меня волосы! — Потом она плюхнула голову обратно на руку, лежащую на стойке, у меня было достаточно времени, чтобы убрать ее тарелку. Я подняла глаза на Тэка и пронзила его взглядом, одновременно поднимая тарелку и протягивая ему. Он неторопливо подошел ко мне, забрал у меня тарелку, пока я стаскивала Лэни со стула. — Пойдем в душ, — прошептала я ей. — Никакого душа. Никакой работы. Нет, ничего. Я буду есть блинчики Тэка, пока не наберу девятьсот фунтов веса и не умру, придется выломить твою дверь, чтобы вытащить мою тушу отсюда. Я знала что, когда Лэйни впадала в драму, нужно было быть на стороже. — Ты почувствуешь себя лучше после душа, — сказала я, выводя ее из кухни. — Я никогда уже не почувствую себя лучше, Тай-Тай, — ответила она мне, и я вздохнула. Затем повела ее в спальню. Бросилась в ванную и быстро привела себя в порядок. Закончив, я вернулась в ее спальню и повела ее с туалетными принадлежностями и одеждой в руках в ванную комнату. По дороге услышав стук в мою входную дверь. Я сосредоточилась на Лэни, пока устраивала ее в ванной, потом вышла, чтобы выяснить кто же, черт возьми, пришел, и увидела Тэка, который опередил меня, открыв дверь, поэтому услышала: — Привет, Тайра! — прочирикала Тэбби. — Привет, Тайра, — крикнул ей вслед Раш. Я стояла в коридоре перед ванной комнатой в пижамных шортах на завязках и майке с растрепанными волосами, глядя на Тэка и его детей в моей гостиной, услышав, как позади меня щелкнула дверь ванной. — Э... привет, — ошеломленно ответила я. — Папа написал, что сегодня экспромт — блинчики Аллена, поэтому мы сразу же приехали, — заявила Тэбби. — Нет ничего лучше его блинчиков, даже его фахитас, — вставил Раш. — Детка, тащи свою задницу на кухню, чтобы я мог накормить тебя и моих детей и отправиться в путь, — приказал Тэк, направляясь в мою кухню. Дети последовали за ним. Я стояла в коридоре и молча смотрела им вслед. Потом моргнула. Потом снова уставилась на спину Тэка. Затем я отклеилась от пола и помчалась на кухню к Тэку, стоящего у плиты, Раш восседал на барном стуле Лэни, а Тэбби успела засунуть голову в холодильник. Я направилась прямиком к Тэку, подошла вплотную, обратив внимание, что он выливает на сковородку идеальные ровные, круглые блинчики. — Можно с тобой поговорить? — Тихо спросила я. Он повернул голову и посмотрел на меня сверху вниз. — Да, — ответил он, но не двинулся с места. — В другом месте, — уточнила я свою просьбу. — Тогда... нет, — с усмешкой заявил он. Я открыла рот, чтобы просьба превратилась в требование, когда раздался громкий стук во входную дверь. Стук был таким громким, что я невольно вздрогнула от неожиданности, а Тэк резко повернул голову в ту сторону. — Что за ху…? — начал он, когда мы услышали за дверью: — Открой эту чертовую дверь! ОМойБог! Это была Наоми. Раздался еще более громкий стук, такой громкий, что я была не уверена выдержит ли моя дверь, решив, что по ней сейчас явно колотили ногами: — Я знаю, что вы все там! Я видела, как вы вошли туда! Открой эту чертову гребаную дверь! Тэк с грохотом опустил мою сказочную, розовую Уильямс Сонома миску для смешивания, с маленьким наливающим носиком, убрал сковороду с плиты, развернулся и вышел из моей кухни.