— Спасибо, Сереж. Обещаю, что ни ты, ни Павел Иванович не пожалеете. — Надеюсь, — он все еще смеялся. — Потому что пока ты скорее пугаешь. Повезло тебе, что наш директор не из пугливых, но срок испытательный, сама понимаешь. Я все понимала. Например, то, что на наглости дальше уже не поедешь. Однако самоуверенность лишней не бывает. Но я знала себя — знала, что умею быть ответственной и приветливой. К моим врожденным достоинствам просто прицепились другие, за что я могу благодарить работу у Вадима Андреевича. Он был прав в главном: необязательно торговать сексом, если умеешь торговать намеками. И каждый клиент хочет чувствовать себя особенным. Покажи это с уверенностью бронебойной машины, и ты заполучишь его со всеми кишками. Кстати, о самом Вадиме я вообще запретила себе вспоминать. Девчонки в коллективе меня встретили настороженно. Они тоже так и не поняли, почему Верочку отправили на склад, а Сереженька терпеливо объясняет мне каждую мелочь. Уверена, сплетен было предостаточно, но и они меня не волновали. Сама я вела себя дружелюбно и совсем немного отстраненно. Захотят — примут, не захотят — без них проживу. Вот эта черта во мне точно была новой и оказалась очень полезной. Никаких сверхусилий в налаживании социальных связей — это скорее отталкивает, чем располагает. И никакого высокомерия или «я не такой как все» — это другая крайность. Я такая же, как они. Даже несмотря на идеальную форму носа или дороговизну обуви. От Леры съезжать пока тоже не стала. Зарплату мне обещали не такую уж и высокую, чтобы ни в чем себе не отказывать. А поскольку мы с ней легко нашли общий язык, то и необходимости не было. Дела каким-то неведомым образом, но основательно налаживались. Только совсем не думать про Вадима не получалось, но это обязательные издержки отвыкания. Ломка. Через неделю после моего удачного трудоустройства позвонил Кир. Мы уж с Лерой решили, что его наконец-то вышвырнули, да не тут-то было. Кирилл с упоением рассказывал, что Вадим наконец-то соизволил перевести его на администрирование сайта, а зарплату сохранил, что шокировало всех без исключения. Кир-то, который был в курсе моей ситуации, подсознательно ждал, что начальник будет в ближайшее время рвать и метать, только от брызг кровищи прикрывайся, а оказалось наоборот. Того будто долбануло приступом человеколюбия, которое распространялось на весь штат. И выглядело все это настолько странно, что Кристина предложила отправить босса к психиатру… после чего он ее даже не убил. Это ли не доказательство его невменяемости? Я не могла объяснить причины такого настроения. А может, с моим уходом вообще связи не было. Да и какая мне разница, если вдруг Вадим Андреевич запоздало решил возлюбить людей? На работе я поначалу страшно уставала, но все-таки втягивалась. Вечером заходила за Леркой, мы брали себе на ужин что-нибудь быстроприготовляемое, и отправлялись жить своей счастливой и независимой жизнью. В которой тоже много проблем, но хорошего все же больше. Однажды замерла на тротуаре, заметив знакомую машину. Но Вадим проехал мимо, хотя я руку дала бы на отсечение, что меня он видел. Не знаю, почему так расстроилась — два дня не могла собраться. Но ведь все правильно: я поставила точку, он поставил точку. Все слишком честно, чтобы расстраиваться. Павел Иванович оказался довольно веселым, но сообразительным мужичком. Он во многом полагался на мнение Сережи, а бизнес был организован идеально — все на своих местах, никаких накладок или задержек, каждая проблема решалась почти автоматически. А Сережа, хоть красавцем его не назовешь, вызывал безусловную симпатию у всех девчонок: молодой, но амбициозный, строгий, но спокойный и справедливый, умный, вдумчивый и приятный в общении. Я только через пару недель узнала, что он племянник шефа, а раз еще и такой талантливый руководитель, то имеет все шансы в скором времени стать тут главным. И я понимала, что влюбленность в него Верочки или Наташи совсем не были связаны с этим фактом, Сережа сам по себе был таким, в которого можно и нужно влюбляться. И когда он предложил меня проводить, я растерялась. И снова расстроилась. То есть умом понимала, что таким парнем обзаводиться и следует, но безотчетно огорчилась. Отказалась — надеюсь, что прозвучало вежливо, а вечером разревелась. Это был первый случай после расставания с Вадимом, когда я позволила себе разреветься. Казалось бы, все наконец-то устаканилось, но сама мысль, что я не могу даже подумать о симпатии другого мужчины, угнетала. Ломка затянулась. Со временем существование стало казаться каким-то однообразным. Работа, дом, Лера, звонок Кира, звонок Иринки, работа, дом, работа. К тому же близился юбилей матери, а я так и не определилась, хочу ли туда ехать. Я остыла уже в достаточной степени, пора просто проявить человечность, но я боялась — боялась снова встать перед ними, беззащитная. Я сильно изменилась, но перед семьей у меня не было ни единого шанса. А потом решилась — надо просто это сделать. И чтобы не быть одной, позвала с собой Кирилла. Он, узнав куда мы собираемся, сначала наотрез отказался и чуть было не эмигрировал за мексиканскую границу, но я уговорила. Еще бы! Если бы я даже с Кириллом не смогла справиться, то куда мне тягаться с настоящими монстрами? Мы встретились с ним в Москве, куда я добралась на электричке. — Это ничего, что мы без подарка? — он сильно волновался, когда такси уже проделало половину пути и сворачивать было поздно. — Успокойся, Кир! Сегодня мама парикмахеру отдала больше, чем стоим мы оба, включая прикид и наши органы на черном рынке. Что, интересно, ты мог бы ей подарить? — Ну… открытку хоть подписать… Мне было смешно наблюдать за его метаниями, но я благодарно похлопала приятеля по плечу: — Выдохни уже. Там всем наплевать на наши с тобой открытки. — И все равно… Позвала бы своего Вадима, он бы там как рыба в масле смотрелся! Настроение немного испортилось: — Ну да. Если бы со мной явился Вадим, то в качестве подарка оба моих родителя получили бы по инфаркту. Да и не общаемся мы больше, знаешь же. Пусть живет спокойно, так мы оба в порядке. — А вот нифига, — удивил Кир. — В смысле, нифига он не в порядке. — О чем ты? Ты же говорил, что он стал намного мягче? — Стал. Но все равно не в порядке. Видно это по человеку — люди от хороших переживаний так заметно не меняются. Я вот думаю, а может, у него реально любовь была? — У кого? Вадима? — я заставила себя зло усмехнуться. — Любовь? — Ну… всякое бывает. А может, и не любовь. Или любовь, да не к тебе. Я так, варианты перебираю. — Заткнись! Нам удалось не разругаться до входа в банкетный зал. Первым я увидела отца и уверенно направилась к нему. Он окинул Кира презрительным взглядом, но мне сказал только: — Спасибо, что пришла. И после этого со мной отважились поздороваться и братья, и мама — он им будто добро дал, без которого нельзя было обойтись. Братья даже обняли, а у мамы глаза заслезились, она часто-часто заморгала, наклонилась ко мне и прошептала: — Посмотри, макияж не поплыл? — Все прекрасно, мам. Братья и Кириллу пожали руку, но поспешили добавить: — Лучше голос не подавай, парень. А ты, Арин, наоборот, пообщайся с каждым гостем — все должны тебя заметить. Вот такая «пламенная» встреча, и добавить нечего. Или пора уже сделать тест на ДНК? В голове не укладывается, что мы родственники. Если Вадим чувствовал то же самое со своей семьей, то что удивительного в побеге без оглядки? Проторчали мы там чуть больше часа. Кирилл утешался тем, что в кои-то веки попробовал шампанское за тысячу баксов, но я понимала его нервозность — почти все косились на нашу пару, хотя и слова против вслух не прозвучало. Но ведь Кир красавчик, каких поискать! Он молод, привлекателен, умеет держаться, язык подвешен. И никто из присутствующих понятия не имеет ни о его характере, ни об уме, но все сделали выводы только на основании стоимости костюма. Я помню, как часто в детстве мама повторяла, что внешность мужчины не играет никакой роли. А в женских романах и романтических фильмах, наоборот, внешности придают излишнее значение. Но ни то, ни другое не истина! Да, неправильно влюбляться в Кира только за смазливую рожицу, но и слепо не замечать в нем человека — тоже ерунда. И те, и другие одинаково ограничены, но вот конкретно этим ничего и не объяснишь… Тем не менее час мы выдержали, потом я обошла всех родственников и вежливо попрощалась. На улице вдохнула свежий воздух, как будто все это время дышала смрадом. Да, я тоже перегибаю с отношением, но у меня словно аллергия открылась против всего подчеркнуто элитного. Лерка, Иринка, Кир — вот с такими людьми я предпочту общаться до конца своих дней. Пусть у них тоже полно недостатков, но я их видела живыми на фоне привычных зомби. Мне и это понять было нужно, и отношения с родней привести к какой-то точке. Потому минувший день я посчитала хорошим. Теперь время от времени вот так же наведываться, не чаще пары раз в год, и моя свобода гарантирована. Надо что-то уступить, чтобы наконец-то подписать мирное соглашение. Глава 25 Кир уговорил меня не рваться на ночь глядя домой, а перекантоваться у него. У него — это в московской квартире Вадима, что мне отчаянно претило. Но было уже в самом деле очень поздно, а я устала так, что даже представить себе не могла метро, автобус и электричку. Да и мне ли не знать, что сам Вадим останавливается в той квартире буквально никогда? Потому согласилась, но по всем законам подлости именно в этот день не повезло. Или судьба просто ждала повода, чтобы столкнуть меня с неприятностями. Кир открыл дверь своим ключом, и, едва войдя, мы расслышали голоса в гостиной. И чтобы уж совсем не осталось сомнений в моей невезучести, Вадим сказал громче: — Кирилл, это ты? Заходи, очень кстати. Сразу обсудим, как это провернуть с технической стороны. Кир обернулся ко мне — в глазах паника и ужас, а одними губами обозначил: «Я не знал!». Да знаю я, что он не знал, вот эта молчаливая истерика ни к чему. Услышала и голос Кристины: — С сегодняшнего дня я содиректор, Кирилл! И мы решили сильно менять концепцию — будем возвращаться к модельному агентству. Тогда нас уже никто не прижмет. Вот сейчас с тобой обсудим, как в этом свете сайт менять, или вообще лучше на другой сервер переехать? Кир мгновенно позабыл обо мне и тараторил, стаскивая куртку: — Зачем на другой? На этом можно все так сделать, что не прикопаешься! И клиентов не потеряем, и полное ощущение легальности! Я отмерла и поспешила развернуться, чтобы уйти незамеченной. Но от волнения не сразу сообразила, как открывается замок. — Думаешь? — голос Вадима приближался. — Но работы впереди много, так что забудь про выходной… Он осекся, увидев меня. И тут же подпела Кристина: — Это Арина там, что ли? Или Кирюшка наш какую-то другую девицу притащил? Я начала краснеть от неловкости, но заставила себя повернуться и хотя бы посмотреть на Кристину, на Вадима физически не могла. Промямлила: — Здравствуйте! Я сейчас уйду. Прошу прощения за вторжение. Пауза была короткой, но слишком тяжелой. И после этого в звенящей тишине раздался мелодичный голос Кристины: — Помнишь, милочка, ты мне услугу задолжала? Лишь краем глаза заметила, что Вадим стоял недвижимый, показалось, что даже лицо стало каменным. — Так ведь… я уже не работаю. — И что, это освобождает от долгов? — беспощадно добивала Кристина. — Так вот моя просьба — останься сейчас, не убегай. Вадим вставил сухо: — Пусть уходит, если хочет. Но Кристина усмехнулась и наклонила к нему голову: — Я теперь твой партнер, Вадим, так что поздно затыкать мне рот. Арина, заходи! Вам обоим не помешает поговорить. — О чем? — Вадим озвучил наш общий вопрос. — Ну… тогда помолчите. Мое-то какое дело? Заходи, заходи, забава, а то обижусь. Кир шагнул ко мне и сказал тихо, хотя его все расслышали: — Да ладно тебе. Тут полно свободных комнат. Идем. Кажется, я не дышала, да и сердце не стучало, пока я на ватных ногах, направляемая Киром, прошла внутрь, а потом была запихнута за первую попавшуюся дверь. Тут же бессильно осела на пол. Прошло минут десять, и никто меня не донимал. Я уверилась, что стресс на этом закончен, потому встала и включила свет. Села на кровать. Они там что-то обсуждали, разобрать невозможно. А когда разойдутся, смогу сходить в душ и наконец-то лечь спать.