Когда наконец поверит, что я его не оттолкну? Кем бы он ни был. Что бы ни случилось в прошлом. Кто бы его ни предал. Я остановилась. Поймала его ладонь, сжала на миг и, отпустив, вновь пошла по ведущей ко дворцу дорожке. Не оглядываясь, но зная, что невозмутимости кое у кого изрядно поубавилось. Я подожду. Только… пожалуйста, не заставляй ждать слишком долго. ГЛАВА 8 Вечер я провела в компании Канро-шана. После ужина мы долго гуляли по медленно погружающемуся в сумерки саду. Владетель что-то рассказывал, кажется, даже шутил, а я… Я прилагала все силы, чтобы не оглядываться. Йонто бесшумно следовал за нами, и мне так не хватало его невозмутимости! К счастью, шэт-шан списал мою нервозность на волнения предыдущего дня и усталость. А ведь я и правда устала. Столько всего случилось. И сколько еще случится… Наверняка же. Тишины и покоя в этом мире ждать не стоит. А на ночь к дверям моих покоев приставили двоих стражей. Я слышала, как Йонто отдает распоряжения, и кусала губы, сдерживая нервный смех. Происходящее по-прежнему казалось нереальным, и я даже думать боялась, чем все это закончится… Я и не думала. Толку волноваться о будущем, когда настоящее тоже расслабиться не дает? Уже через час, почти задремав в обнимку с очередной книгой, я имела счастье убедиться, что Йонто с Танылом роднили не только татуировки и телосложение, но и дурная привычка лазить по окнам. Как и отличная реакция, позволявшая уворачиваться от книг. И не то чтобы я ему не обрадовалась… Вот как только сердце из пяток на законное место вернулось, так сразу и обрадовалась, да. А еще больше — тому, что от испуга у меня пропал голос и стражи, скучающие под моими дверями, лишились возможности эту скуку развеять. — Прости, — смущенно проговорил Йонто, спрыгнув с подоконника. — Не хотел тебя пугать… — И на том спасибо, — выдохнула я, все еще судорожно прижимая к себе одеяло. — Что-то случилось? Ты нашел слабое место? Я выпуталась из одеяла, села, поджав ноги, и с надеждой посмотрела на внезапного гостя. — Увы, — покачал он головой и скромно примостился на краешке кровати. — Просто хотел отдать тебе кое-что. Он достал из кармана форменной безрукавки знакомый кинжал. Отлично. Не уверена, что смогу им воспользоваться, но… Лучше уж иметь такой шанс. Мало ли. А потом мне протянули книгу. Небольшую, тонкую, в очень странной обложке. Дымчато-черная, она металлически поблескивала в свете магического фонарика. И к рукам ластилась, будто кошка. Мягкая какая. И при том — прочная. От ногтей вон даже следа не осталось… — Это кожа нигу, — сказал мой страж в тот самый момент, когда я ласково провела по обложке ладонью. — Йонто! — возмутилась я, выпустив книгу. Она со звучным шлепком упала на пол, и показалось на миг, что расплывется сейчас чернильной кляксой, из которой восстанет чудовище. — Что? — удивился он, подбирая книгу. — Для ценных рукописей лучше и не придумать. В огне не горит, в воде не тонет, сохраняет написанное веками… — А что здесь? — Брать эту гадость в руки я не торопилась. — Сведения об аштарах. Все, что смог выпросить у Ахта. Но если ты не хочешь… Йонто попытался убрать книгу обратно в карман. — Хочу! Пересилив себя, я коснулась жуткой обложки, открыла книжицу… И правда рукопись. Ну хоть почерк разборчивый, красивый даже. Буквы чуть выцвели, но не критично. Взгляд пробежался по ровным строчкам — и задержался на фразе, от которой стало грустно и очень обидно. «Аштары сильны, но беззащитны. Вся их сила — в сердце. Вера и любовь — их оружие». Настоящий диагноз. Неизлечимый, похоже. А я так надеялась, что смогу противостоять тэтам! Ага. Верой и любовью. Как же их возлюбить-то нужно, чтобы они от меня отстали?! — Ана, что с тобой? — встревоженно позвал Йонто. — Ты читал? — спросила я и, дождавшись кивка, горестно вздохнула: — Это нечестно! Даже получив магию, я осталась такой… слабой. Что я могу? Что у меня есть?! — Я, — спокойно сказал Йонто, накрыв мои сжавшие ни в чем не повинную книгу ладони. — Что? — У тебя есть я. Этого мало? — Нет. Этого достаточно, — наконец-то справившись с растерянностью, улыбнулась я. И ладони все-таки разжала. Не дело это, ценные книги портить… — Тебе нужно отдохнуть, — поднявшись, шагнул к окну Йонто. — Пойду осмотрюсь. В некоторые места можно попасть только ночью. — А тебе отдых не нужен? — нахмурилась я. — Отдохну, когда выберемся отсюда, — отмахнулся он. — И еще… Под окнами я тоже стражей поставлю. Слишком уж легкий путь. А это смотря для кого. Но… пусть. Если окошком уже двое воспользовались, где гарантия, что до такого и кто-то третий не додумается? И что этот кто-то будет столь же дружелюбен… Сон как рукой сняло. Книжица манила, и я, обложившись подушками, погрузилась в чтение. Вот только информации оказалось мало, и та была щедро разбавлена водой, то есть размышлениями, непроверенными слухами и откровенными фантазиями автора. А по-настоящему нужных сведений и вовсе не нашлось. Пожалуй, самой полезной можно счесть фразу, что первой бросилась мне в глаза. В оной содержалась вся суть книги. Аштары… Слышащие мир. Его частички. Долго живущие, но всегда по-детски впечатлительные и открытые. Способные созидать, но не разрушать. Усмиряющие бури… И буйных шэтов, полную свою противоположность. Природа любит равновесие, а ее дети зачастую его губят… Исчезнувший народ. Уничтоженный? Я провела пальцами по корешку книги. Прислушалась к себе… Нет. Нет, этот мир изменился бы сильнее, не останься ни одного из способных его понимать. И тем не менее… Никто давным-давно уже ничего не слышал об аштарах. Если сведения в книге правдивы, то почти пятьсот лет. И последний известный аштар ушел из жизни очень нехорошо: он попытался избавиться от шэт-шана, потерпел неудачу, в отчаянии убил жену, ребенка… и себя. Со словами, что никогда больше владетели не получат силы мира. Если книга не лжет… А она не лжет? Я задумчиво поцарапала обложку, перелистнула несколько страниц, и их шелест показался до обидного насмешливым. Что-то мне во всем этом не давало покоя, что-то не нравилось. Пятьсот лет… Слишком долгий срок. Тех, кто видел все собственными глазами, наверняка уже нет в живых. А историю, как известно, пишут победители. А я? Я действительно аштара? И как тогда я оказалась на Земле? Кому-то удалось там укрыться? Но пятьсот лет… Как сохранился мой дар? За прошедшее время в крови и капли силы остаться не должно бы. Хотя… что я об этом знаю? Я и о собственных родственниках-то ничегошеньки не знаю. Их словно и не было никогда… Раньше это меня совершенно не смущало, но если подумать… Разве такое вообще возможно? Вопросы-вопросы… И книга их только приумножила. Шэт-шану не спалось не только по утрам. По ночам, как выяснилось, — тоже. Йонто обследовал тронный зал, который из-за обилия артефактов и вечно шныряющего там народа не мог осмотреть днем, когда запястье, охваченное знаком клятвы владетелю, обожгло. Коротко, но болезненно. Шэт-шан явно был не в духе. Задерживаться и злить его еще больше Йонто поостерегся, хотя и очень хотелось. И порадовался очередной победе разума над чувствами, ибо дело оказалось серьезным. — Лес Юкрей, — отрывисто бросил владетель, едва Йонто переступил порог его кабинета. — Сети драйта. Сталкивался с ними? Дыхание на миг сбилось. Сталкивался? Скорее уж вляпывался. В прямом смысле. Он и его отряд полным составом. Выбрались не все… О такой пакости Йонто до тех пор ничего не знал. Как и о драйтах. Ему говорили, что в Юкрей водятся гигантские пауки, но пауков он не боялся, невзирая на их размеры. И драйты, в действительности на пауков похожие весьма отдаленно и то лишь при наличии яркой фантазии, оказались меньшим из зол. А вот их сети… Паутина? Если бы. Паутину гигантских пауков — нормальных, не этих порождений Грани — Йонто видеть доводилось. Толстая, липкая… заметная. Сети же были невидимы. Ни обычным, ни магическим зрением. И, самое поганое, тянули жизнь из того, что оплетали. Да, тогда Йонто этого не знал. После одной из ночевок отряд проснулся в круге превратившейся в пепел травы и конечно же поспешил убраться с проклятого места. За считаные мгновения Йонто потерял троих: коснувшиеся невидимых нитей стали прахом. Тут-то и вспомнили страшные сказочки о драйтах. И об их дивных сетях. И о том, что охотники обречены сидеть здесь, пока не умрут. А после нажравшиеся душами драйты и плотью не побрезгуют… Йонто смириться с участью легкой закуски не захотел. Он кружил по мертвой полянке, присматриваясь так и эдак, и все же увидел проклятые нити, образующие неровные ячейки — к счастью, достаточно крупные, чтобы в них пролезть, при должной ловкости не коснувшись нитей. Но хорошие новости на этом заканчивались. Никто больше сети не видел. Да и самому Йонто приходилось напрягать зрение так, что глаза очень быстро начали болеть и слезиться, а перед ними запорхали кровавые мушки. Только выбора не было: люди слабели с каждой проведенной здесь минутой. И они рискнули. Доверились командиру, который доверию оному вовсе не обрадовался. Йонто их вывел. Почти всех. Двое оказались недостаточно ловкими. Или же невнимательными. Или же… Не важно. Он помнил их до сих пор. Знал, что сделал все возможное, но… А глаза пришлось лечить. Долго. И как же ругалась Шаная… Он и слов-то таких раньше не слышал. И сейчас… опять? С поджидавшими их драйтами ослабленные сетями охотники пусть и не без труда, но справились. И кладку нашли… Уничтожили. Год прошел. И прорывов больше не случалось, а значит… Была еще одна кладка? Или даже не одна… И лес движимые голодом твари покинули. Доползли до деревни. Опутали ее сетями… Несколько часов назад. Гонец был быстр, но… Не всем подвластны теневые либо лунные тропы. А владетель… не отмахнулся. И в самом деле обеспокоен. Людей ему жаль? Или… Без разницы. Главное, что выбора снова нет. — Так что, сталкивался или нет? — поторопил раздраженный шэт-шан. — Да, мой господин, — отогнав видения прошлого, кивнул Йонто.