— В одиночку слишком сложно, — сжалился Канро, припомнив отлучившегося стража и возникший из-за этого переполох. — Эраниры моей личной охраны в твоем распоряжении. Но большую часть времени рядом с ней должен быть именно ты. — Со своих эраниров вы тоже клятву взяли? — хмыкнул мальчишка. — Разумеется, — холодно отозвался владетель. — Иди уже. Я хочу, чтобы ты приступил к своим новым обязанностям немедленно. Когда за Йонто закрылась дверь, шэт-шан устало вздохнул. Агрийо и маг Таныла, который по приказу рыжего недоразумения тоже осмотрел площадь, в один голос утверждали: следов постороннего воздействия не было, все произошедшее — не что иное, как священная воля божества. Сильно недовольного божества… В Великого предка Канро, разумеется, верил, но не фанатично. И больше всего во вчерашнем происшествии его волновало то, что он почти утратил над собой контроль. Если бы не Анна… Она едва не погибла. По воле Великого предка? Возможно, то действительно было проявлением его гнева. А если нет? Владетель откинулся на высокую спинку стула, прикрыл глаза. Как найти притаившуюся в траве змею? Быстрее, проще и эффективнее ее сжечь. Вместе с травой. Даже если никакой змеи и в помине нет, так будет намного спокойнее. Но… Анна не поймет. Никакие доводы не убедят ее, что Канро был в своем праве. И тогда тончайшая ниточка ее доверия оборвется. Как же все усложнилось из-за одной-единственной девчонки! Я снова проспала завтрак. И с удовольствием проспала бы обед, а заодно и ужин. Если бы могла, вообще не просыпалась бы. Не вспоминала бы о вчерашнем. О столбе пламени, слизнувшем тонкую фигурку жрицы. О жаре, почти опалившем лицо. О том, что Йонто едва не погиб — из-за меня. О страхе и беспомощности перед силой шэт-шана. О его словах… Я не хотела возвращаться в этот жестокий мир. Не хотела, но пришлось. Тэйа, впорхнувшая в спальню, отобрала одеяло, практически дотащила меня до купальни, привычно постояла над душой, пока я без всякого аппетита ела. Сегодня она вела себя тихо, не трещала без умолку, не смеялась. Смотрела со смесью сочувствия и любопытства, но ни о чем не расспрашивала. Золото, а не девушка. Я тоже молчала. И размышляла, как бы найти Йонто. Увидеть хотя бы мельком. Удостовериться, что с ним все в порядке, что он не пострадал… Спросить у шэ ги? Что-то же их связывает. Не то, что можно бы заподозрить, нет. Не чувствовалось в ее ко мне отношении горькой нотки ревности. А вот горечи обычной, застарелой, но все еще сильной, в душе Вэйнары было с избытком. Но… не суть, сейчас важно другое. Она наверняка знает. И знанием своим поделится… — Не грустите, госпожа, — закончив издеваться над моими волосами, легко улыбнулась Тэйа. — День теплый и ясный, а у ваших дверей такой красавчик стоит, что и солнца на небе не нужно! — Какая я тебе госпожа, — поморщилась я. — И какой еще красавчик? — Ваш новый страж, — ответила она, ловко закалывая последние прядки. Новый? Опять? А что со старым? Не мог же владетель узнать о случившемся вчера! — Строгий такой, серьезный, — продолжала щебетать ободренная моим интересом девушка. — Меня не сразу впустил, расспрашивал, кто я и зачем к вам иду, еще и еду проверил, ну вот право слово, на кого другого я бы непременно обиделась! Суров. Служанку едва не запугал. Еду проверил. Шэт-шан явно чего-то себе надумал. Хотя… Второй раз уже со мной несчастные случаи приключаются. Я, конечно, не особо везучая, но не до такой же степени. Или до такой? Отпустив Тэйю, я все же решила навестить Вэйнару. Дверь открывала с опаской — а ну как Канро-шан запретил меня выпускать? — но, едва увидев, кто стоит за порогом, потеряла дар речи. — Ясного дня, госпожа, — невозмутимо поклонился Йонто. — Отныне я буду сопровождать и охранять вас. Он? Мой страж? Я что, все еще сплю? Я зажмурилась, потерла глаза. Ничего не изменилось. — Госпожа, желаете прогуляться? — вежливо осведомился Йонто. — А… А, да, — наконец-то отмерла я. — Желаю. Прогуляться. А еще — узнать, какого черта здесь происходит. Во дворце царило непривычное оживление. Пожалуй, столько народа я здесь еще не видела! И все косились так, будто у меня за ночь отросли рога и хвост. Раньше всем по большому счету было плевать, кто я и зачем нужна шэт-шану. Подумаешь, очередная игрушка. Но после вчерашнего что-то изменилось. Танец с огнем позволил им взглянуть на меня иначе. И кто бы знал, что именно они увидели и как скоро утратят интерес. Йонто эти взгляды и шепотки ничуть не волновали. Всякий раз, оборачиваясь, я видела лишь равнодушие и отрешенность, застывшие на его лице. Статуи и то эмоциональнее будут… В этой своей форме, отстраненный и непривычно вежливый, он казался до странного чужим. И… только ли казался? Нет, голову я вчера все-таки повредила, раз в нее подобные глупости лезут! Пока я нервничала и оттого не следила за дорогой, мы куда-то свернули, оставив любопытных придворных позади. Здесь же были лишь усыпанные мелкими голубыми цветами деревья, высокая трава и арка, сплетенная из живых ветвей. Вход в нее закрывали длинные свисающие стебли с резными листьями, исчерченными алыми узорами. — Запретная часть сада, — пояснил Йонто. — Туда дозволено входить лишь членам рода и тем, кто принадлежит ближнему кругу Канро-шана. — А ты? — не оборачиваясь, спросила я. — А я обязан следовать за тобой. Повсюду. Там мы сможем поговорить без опаски. За аркой спрятался тихий, диковатый уголок сада, где росли редкие травы, очень ценимые лекарями. Отчасти из-за этого, а также из-за желания шэтов хотя бы иногда побыть в одиночестве, надоедливые придворные, как бы ни жаждали, не могли сюда попасть. Мы устроились на шелковистой траве под толстенным деревом с клонящимися к земле ветвями и шершавой серебряной корой, нагретой солнцем и пахнущей так, что голова кругом шла. Рядом звенел чистый прозрачный ручеек, в кроне заливалась трелями голосистая пташка. — Как ты? — одновременно выдохнули мы. И замолчали, настороженно разглядывая друг друга. — Ты первая, — благородно уступил Йонто. — Ну уж нет, — неблагородно отказалась я. — Это не по моей спине пламя прогулялось. — Это не я видел то, чего не стоило видеть, и делал то, чего не следовало делать, — отбил он. — Я не могла иначе, — прикусила я губу, не особо надеясь на понимание. Но он понял. — Здесь хороший лекарь, — улыбнулся чуть заметно. — А еще добрый. Предыдущая грымза этим качеством не отличалась. Йонто осекся, нахмурился… И чего тушуется? Ясно же как божий день, что во дворце он бывал. Удивительно: готов сунуться за мной в пасть дракона, но не готов говорить о себе. И дело вовсе не в недоверии. Было что-то еще, через что он так и не сумел переступить. Убедившись, что допрашивать я его по-прежнему не намерена, Йонто сдался и наконец-то рассказал, как стал моим охранником. Не было бы счастья… Но кое-что все-таки обеспокоило. Клятвы. Он и раньше упоминал их, но до меня, далекой от всей этой магической чепухи, дошло только сейчас. — Ты же клялся в верности шэт-шану! И если ты меня заберешь… — Тебя я клялся защищать раньше, — перебил Йонто. — К тому же клялся дважды. Иногда в клятвах есть лазейки, Ана. Моя лазейка — ты. — У Паллира тоже была лазейка? — заинтересовалась я. — Потому он оставил тебя в живых? — В день, когда я остался один, он приютил меня, — ровно отозвался Йонто. — И поклялся защищать. Эта клятва оказалась сильнее другой. — Почему? — Из-за крови, похоже. Паллир — дядя моего отца. Кстати, Шаная — его дочь. Они меня вырастили. Без них я бы давно сгинул. Так что не волнуйся, твоя защита в приоритете. И даже если придется убить владетеля… — А ты сможешь? — Не уверен, — помрачнел он. И перевел тему: — Теперь твоя очередь. То, что ты пережила вчера… — Я пережила, — отмахнулась я, не желая снова будить это в своей душе. — В отличие от той девочки… — Та девочка осознавала все риски, — заметил Йонто. — Она знала, что подобное может случиться. И это был ее выбор. Жрицы свободны. Никто и никогда не в силах их к чему-либо принудить. Это закон. — Хорошенький выбор! — возмутилась я. — Наверняка ее спихнули в храм еще в детстве, когда она толком и не понимала, во что ввязывается! И всю жизнь внушали, что ее долг — служение божеству, которого никто не видел и в которого не каждый верит! И что однажды она должна будет для этого божества станцевать с огнем… Это же просто дико, так рисковать! Уверена, что Великому предку жертвы вовсе не нужны! Все эти жестокости… Их придумывают люди, жадные до щекочущих нервы зрелищ! Я выдохлась и обиженно замолчала. Причем на кого именно злилась, сама не знала. — Не спорю, — невесело усмехнулся Йонто. — Но традиции есть традиции. Жрицы… Они своеобразны. Никто не может, как ты выразилась, спихнуть в храм любого нежеланного ребенка. Жрицы рождаются с особой меткой. И сами находят дорогу к храму. Им не нужно ничего внушать — они изначально наполнены верой. Танец для Великого предка считается высшей честью, и этой чести удостаиваются лучшие из лучших. Они знают, что это опасно, и готовы к любому исходу. А еще они верят, что даже в случае неудачи Великий предок защищает своих дочерей и что пламя возносит их в Небесные чертоги. Живыми и невредимыми. Я вспомнила, что от девушки и горстки пепла не осталось, и невольно затаила дыхание. А вдруг это правда? Вдруг в этом безумном мире все-таки возможны настоящие чудеса? — Но даже если для жрицы и в самом деле все закончилось благополучно, для остальных это стало ударом, — продолжил Йонто. — Они убеждены, что Великий предок разгневан. Очень сильно. Но то, что ты все-таки жива, по их мнению — хороший знак. Ну вот с этим мнением я была целиком и полностью согласна. — Это правда? Всему виной — гнев вашего божества? Я и в земных религиях не особо разбиралась, а уж местные для меня и вовсе являлись темным лесом, где за каждым деревом притаилось по голодному и очень злому монстру. — Возможно, — пожал плечами Йонто, и промелькнуло в его взгляде что-то странное, чего я разгадать не успела. — Я в делах божественных мало смыслю. Но не стоит исключать, что божество здесь ни при чем… Канро, к примеру, не исключает. — И зачем кому-то все это устраивать? — скептически поинтересовалась я. — Ради чего? Хотели эффектно избавиться от жрицы, для которой это и вовсе извращенный вид чести? Или от меня, которая пока еще никому вроде как помешать не успела? Йонто долго молчал, рассматривая меня так, будто впервые видя.