— Вы что, и на Средке бываете? — с придыханием спросил меня Сегоний Младший. — Разумеется, — гордо кивнул я. — Как у себя дома. — Круто! А правда, что там можно купить что угодно? — Если места знать. — Но там же опасно, да? — Мы крайм-корпа, дро! — Ну да, блин, круто. Слушай, Док, а что, если вы будете покупать нам на Средке всякое, а мы вам платить? — А чего сами не спуститесь? — удивился я. — Токи-то у вас есть. — Да блин, наши айдишки там не работают! Запрещено до двадцати лет. И в автоматах тут никакого штырева. Но я могу, например, перевести токи тебе, ты покупаешь эфик, или стим, или супердышку, или… — Заткнись, Сегоний, не могу это слышать! — стонет Лоля. — В общем, — продолжает он, — я не знаю, почём штырево на Средке, но мы с ребятам посовещались и решили, что можем платить за дозу… Шоня застонала не хуже Лоли, услышав цифру. Моментально спохватилась и сделала вид, что пролила на себя коктейль. Все отвлеклись на мокрую футболку на её груди, и никто не заметил азартного блеска в глазах моей корпы. Они действительно не знают, что почём на Средке и сходу предложили в десять раз больше. При этом Шоня была готова торговаться и наверняка выкрутила бы ещё, но я твердо сказал: — Нет. — Но почему? — расстроился Сегоний. — Не наша специализация. Но, если хотите, могу устроить вам кое-что получше… Глава 2. Хочешь узнать город — спроси крыс — Тебе какая грудь больше нравится, маленькая, как у Дженадин, или большая, как у Шони? — спрашивает Нагма из ванной. — Эй, колбаса, с чего вдруг такой интерес? Я несколько шокирован. — Мне кажется, у меня растёт. Она стоит перед зеркалом без майки и внимательно себя рассматривает. — Называется «телархе», первая стадия взросления девочек. И это ещё не грудь, а «бутон груди». Твой гипоталамус начал вырабатывать гонадотропин-рилизинг-гормон, а в крови начали циркулировать эстроген и прогестерон. До лифчиков и всего сопутствующего тебе ещё года два примерно. — И тогда я буду взрослой? — Взрослость — это не про лифчики, глазастик. — И всё же, тебе какая больше нравится? — Для выполнения основной функции, выкармливания ребёнка, размер не важен. Интенсивность лактации от него не зависит. Для вторичной — привлечения внимания мальчиков — тоже не особо. Мало кто выбирает себе девушку по размеру молочной железы. Тут главное — обаяние, а у тебя его с избытком. — Правда? — Более чем. Недостатка в кавалерах ты точно не будешь испытывать. Нагма натягивает майку с опоссумом и выходит из ванной. — Не нужны мне никакие «ква-леры», — заявляет она уверенно. — У меня есть ты! — Думаю, через некоторое время твоё мнение на этот счёт изменится, — смеюсь я. — Но спешить не надо. Это от тебя никуда не денется, а вот детство пройдёт и не вернётся. — У тебя же вернулось! — Это уникальная ситуация, надеюсь, — вздыхаю я. — Не могу сказать, что я счастлив. — Прости, — обнимает меня Нагма. — За что? — Мне кажется, это я сделала. Помолодила тебя. Будь на её месте кто угодно другой, я бы просто посмеялся, но к способностям Нагмы отношусь серьёзно. — С чего ты взяла? — Я очень боялась, что ты умрёшь. Ужасно-ужасно боялась. Ты выздоровел, мы с Димкой вытащили тебя из больницы, но я никак не могла успокоиться. Ведь ты всё равно умрёшь однажды, а вдруг, раньше, чем я? Как я тогда без тебя останусь? Девочка залезла ко мне на колени и спрятала лицо у меня на груди, подставив пахнущий ребёнком затылок. — Я решила, что, если ты будешь моложе, то проживёшь ещё долго-долго. Будешь со мной всегда, а не умрёшь, как только я вырасту. И однажды я нарисовала нас вместе — себя и тебя молодого. Как мальчика и девочку. Вот, смотри. Она запустила руку в сумку, достала блокнот, пролистала и показала мне набросок — подросток и девочка помладше идут по улице, держась за руки. Он что-то рассказывает, она, повернувшись к нему, внимательно слушает, смотря снизу вверх. Добрая такая картинка. Действительно, очень похоже на нас сейчас. — Я не думала, что смогу что-то изменить, — вздохнула Нагма. — Просто немножко мечтала. Наверное, Аллах в этот момент решил посмотреть моими глазами… Теперь ты будешь на меня сердиться, да? — А я на тебя когда-нибудь сердился? — Нет, вроде бы. Но вдруг именно сейчас начнёшь? — Вряд ли у меня получится, — засмеялся я. — На тебя просто невозможно сердиться. Мне кажется, это просто рисунок, плюшка. Не думаю, что ты виновата в том, что со мной случилось. Просто дурацкое стечение обстоятельств, неаккуратное обращение с сильными метаболическими агентами и моё фирменное везение. — Тебе плохо быть таким, как сейчас? — Мне странно, козявка. Я одновременно взрослый и не взрослый. Это неудобно и изрядно раздражает. Но я справлюсь. Быть старым было куда хуже, потому что не было надежды. А сейчас я надеюсь, что повзрослею. — Не спеши взрослеть, братик Док! — вернула мне мой же совет Нагма. И захихикала. Да ещё ехидно так! Пришлось опрокинуть на кровать и пощекотать как следует. Пусть знает, кто тут старший брат! *** После «Дня соседа» мы стали появляться в соседней башне не только для походов в автоматический магазин. Компания «золотой молодёжи» жаждет общения, а главное — тех безбрежных возможностей просрать свою жизнь, который, по их мнению, предоставляет Средка. Поставлять им наркотики, пусть даже легальные, я отказался, но деньги нам по-прежнему нужны. Моё решение не встретило одобрения в корпе, но я его и не ищу. «Прем так сказал», и хватит с них. — Я не буду прибегать к этическим аргументам, — пояснил я Шоне, от которой не могу просто отмахнуться, потому что она наш казначей. — Ты не поймёшь в силу разницы культурных бэкграундов. Я скажу просто: как только эти вершки спалятся с левой химией, их тут же спросят, где они её взяли. И, когда мы в следующий раз пойдём за жратвой, нас примут. — А спалятся они непременно, — задумчиво сказала девушка. — Те ещё дятлы. Ладно, будем действовать по-твоему. Моя идея — продавать не товар, а услугу. На эту мысль меня навела история родного среза с её «алкотурами», когда жители стран с сухим законом выезжают оторваться в соседние. У нас это называли «синий туризм». — Экскурсии, дро, — объясняю я Сегонию-Младшему. — Мы отвозим вас на Средку, мы за вас платим, присматриваем, чтобы вас никто не обидел, возвращаем обратно. Вы оплачиваете экскурсию по принципу «всё включено». — Вообще всё? — загораются глаза у подростков. — Всё, что есть на Средке, и за что вас не прикончат в подворотне. Бордели, шоу, жёсткие видеоигры, бои без правил, бары и курильни. Стесняться не надо, все ваши скромные желания остаются строго между нами. — Круто! — Одно условие, — уточняю я. — Тащить ничего в башню нельзя. — Даже дышку? — уныло спрашивает Лоля. — Ничего, — жёстко отвечаю я. — На месте употребляй, твоё дело. Но проносить ничего не дам. Проверю, имейте в виду. Если не устраивает… — Устраивает, — быстро отвечает Сегоний. — Мне вообще на наркоту плевать…