— Возраст не делает боль менее травмирующей. Я обернулась и обняла его за шею. — Ты довольно умный для футболиста. Его лоб прижался к моему. — Я поступил в Стэнфорд и окончил его с отличием, Соблазнительные Изгибы. Я чертов гений. — И такой скромный, — поддразнила я. — Ты принижаешь мои достоинства, — быстро произнес он в ответ. — Ну так что, ты остаешься? — Неа. — Могу я хотя бы тебя поцеловать? Я не ответила. — Знаешь. — Глаза Санчеса вспыхивали от напряженности и были сосредоточены исключительно на мне. Этого было достаточно для того, чтобы в моем животе закружили бабочки. Такие парни, как он, были опасны для таких девушек, как я. Девушек, которые отчаянно хотели отдать свое сердце тому, кто пообещал бы заботиться о нем. — Я не всегда был таким обходительным плейбоем с золотым сердцем. Я не смогла подавить улыбку. — Да что ты? Не может быть! Санчес снова меня обнял, и мое сердце быстрее забилось в груди, когда он медленно облизал свои губы. — Я рискую быть полностью честным с девушкой, которая не позволяет мне видеть ее обнаженной. — Он тяжело вздохнул. — Раньше я верил в моногамные отношения. Когда-то я мечтал о чем-то вроде: парень влюбляется в девушку, девушка западает на парня, они вместе покупают дом, заводят собаку и две бойцовые рыбки, а не какую-нибудь золотую рыбку. — Уголки его губ приподнялись в улыбке. — Дело в том, что я верил в это, потому что у меня не было причин не верить. — А сейчас? — спросила я дрожащим голосом. — А сейчас, — он вздохнул, — ты вынуждаешь меня этого хотеть. Мне просто хочется тебя трахнуть и отправить на все четыре стороны, потому что знаю, ты из тех девушек, которые всегда будут требовать для себя большего, и я, черт побери, уважаю это. Но прошлое имеет странный способ определять то, кто мы есть, да? Я кивнула. — Кем она была? — Она в прошлом. Как и Миллер. Санчес не произнес этого. Ему и не нужно было это говорить. — Ты сбиваешь с толку, когда говоришь честно, — прошептала я. — Я был честен с первого дня. Просто то, что на мне никогда не висел ярлык с надписью «хороший парень», не означает, что я не хочу им быть. Некоторые люди стоят того, чтобы рискнуть, а другие… — Санчес пожал плечами, голос сошел на нет, и он уже отстранился от меня. Мне не хотелось этого. Санчес был довольно многогранен и мне хотелось узнать его полностью, и я чувствовала себя эгоисткой из-за того, что поставила его в положение, где именно я злодейка, а не он. Из-за того, что в тот момент я его хотела. Хотя все еще чувствовала, что хочу Миллера. Я среагировала. Просто перестала думать. Встала на носочки и поцеловала его так сильно, как только смогла; я прильнула к нему, идеально вписываясь в его габариты. Санчес застонал мне в рот, руками скользнул вниз, обхватил мою попку и притянул ближе. — Извините, оставил свою… — прозвучал голос Миллера, — куртку. Я отстранилась от Санчеса, но он меня не отпустил. — Думаю, она на диване, мужик. — Отлично, — Миллер подошел к дивану, схватил куртку, а затем взглянул на нас обоих, с искренней улыбкой на лице. — Спасибо за приглашение, мужик. — Без проблем. Все было неправильным. Мне хотелось, чтобы все было правильно. Но это было совсем не так. — А тебе… — Миллер посмотрел на меня безразличным взглядом. Я ненавидела этот взгляд. — Лучше лечь спать. Я слышал, что ваш тренер собирается устроить завтра день берпи. — О, БОЖЕ! ЗА ЧТО?! — завыла я. Да, я определенно слишком много выпила. Миллер и Санчес расхохотались. — Это слишком легко, — крикнул Миллер через плечо, затем махнул рукой на прощание и ушел в свою квартиру. Один. Я облегченно вздохнула. — Ты отстраняешься, когда видишь его. — Санчес, наконец, меня отпустил. — Ты мне этого не позволяешь. — И никогда не позволю. — Его улыбка увяла, и он взял мусорный пакет у моих ног и продолжил убираться. — Почему бы тебе не пойти принять душ. Нам обоим завтра рано вставать. — Санчес… — Грант, — он вздохнул. — Зови меня Грант. — Грант. — Его имя казалось странным на моих губах. — Ты мне нравишься. Ты ведь об этом знаешь, да? Санчес выглядел так, словно хотел что-то сказать. Прикусил губу, бросил пакет, затем шагнул ко мне и обхватил ладонями мое лицо. Его рот обрушился на мои губы, и я больше не могла ни думать, ни дышать. Его руки были повсюду. Жар его рта вызывал зависимость, а язык боролся за доминирование. Этот мужчина целовал так же, как играл — без извинений и без страха. Неожиданно Санчес отпрянул. — Спать. — Что? — прошептала я, задыхаясь. — Ты не попросишь меня заняться с тобой сексом? — Нет. — Санчес повернулся и закинул грязные стаканы в пакет. — Потому что, когда тебе действительно нравится девушка, ты готов ждать до тех пор, пока она не будет готова. — Готова? — повторила я. — Ты не готова. Иди. Душ. Постель. Прежде чем я снова тебя поцелую. — Мне вроде как нравится такая угроза, — пробормотала я, потом тихо ойкнула, когда он рассмеялся. — Я произнесла это вслух, да? Его смех превратился в стон. — Я скоро не смогу сдерживаться… — Взгляд Санчеса, бродивший по моему телу и осматривавший меня с головы до ног и обратно, был словно жидкий огонь. — Иди, прежде чем я заберу обратно свои слова и попрошу тебя заняться со мной сексом, потому что я думаю, что ты скажешь «да», а потом будешь меня ненавидеть, и я тоже буду ненавидеть себя и… я не могу поверить, что эти слова сейчас слетают с моих губ. ИДИ! Смеясь, я пошла по коридору в сторону ванной комнаты. Но после того как я взяла свой телефон и увидела сообщение от Миллера, улыбка слетела, а сердце начало сильно биться в груди. Я почувствовала себя ужасно из-за того, что мои губы все еще слегка зудели после губ Санчеса, а это даже слегка не соответствовало тому, как горели кончики пальцев, когда я схватилась за свой телефон, словно за спасательный круг, и прочитала сообщение. Миллер: Мне очень жаль. Я не знал. Я: Не знал? Пар наполнял ванную комнату. Руки дрожали, когда я ждала его ответ. Миллер: Я не знал, что ты пыталась звонить. Твой номер тоже был отключен. Я понятия ни о чем не имел. Однажды я пришел домой, а отец сказал, что мой телефон сломан. Он его выбросил. Пришлось купить новый телефон, взять новый номер. Я не знал. Я: Я сменила свой номер после того, что он мне сказал.