— Ты теперь работаешь в службе доставки? Миллер швырнул мои вещи в ноги Санчесу, в том числе вино, уютно лежавшее в сумке с одеждой для тренировок, и потопал в «Пентхаус Б», открыл дверь и захлопнул ее за собой. — Соседи? — Мой голос был хриплым, нервным, словно я по дороге скурила косяк. Я больше не могла справляться с ситуацией. Мне хотелось броситься в руки Санчеса и притвориться, что это руки Миллера. Это несправедливо. Но боли плевать на то, что справедливо, а что нет. Она просто была. Санчес снова взглянул на меня, затем притянул в свои объятия и слишком громко сказал: — Думаю, это значит, никакого секса, да? Я стукнула его по груди и засмеялась. — Отказала в сексе из-за чувака, которому ты даже не нравишься. Я ранен, — поддразнил он, затаскивая мои шмотки в свою квартиру и широко открывая дверь. Я чуть не проглотила язык. Квартира была огромной. Безумно красивой. Вся моя квартира могла бы поместиться в его изысканной кухне. — У тебя две духовки, — отметила я невпопад. — Парень должен иногда есть. Санчес неторопливо пошел на кухню. Я не знала, что делать, поэтому последовала за ним. На барной стойке стояла бутылка вина, два бокала, много фруктов и различные сыры. — Проголодалась? — спросил Санчес, не обернувшись. — Не особо, — честно ответила я. — Один осел лишил меня аппетита. — Насчет этого, — плечи Санчеса напряглись, когда он наливал бокал вина, все еще не глядя на меня. — Есть ли причина, по которой мой товарищ по команде и твой бывший лучший друг просто «высадил» тебя у моей квартиры, словно нас практически застукали за гребанной «игрой в песочнице»? Я посмотрела на блестящий белый пол. — Я покупала вино, мы поругались в продуктовом магазине, моя машина не завелась, и он не позволил мне воспользоваться «Убером». — Понятно, — рявкнул Санчес. Я подняла взгляд и увидела, что он возвышался надо мной. Как у него получалось так быстро двигаться? И так тихо? В нем было, по крайней мере, сто девяносто четыре сантиметра! — А теперь… — Я чувствовала в его дыхании аромат дорогого вина. — Скажи мне, чего ты хочешь. На кончике моего языка так и вертелось слово «Тебя». Мне хотелось умолять его о том, чтобы он заставил меня обо всем забыть, но я не была такой девушкой. Никогда не была такой девушкой. — Мне нужно идти. — Я медленно отступала от него. Его глаза на мгновение закрылись, а затем он потянулся, схватил меня за руку и осторожно потащил к одной из стен на другой стороне кухни. Затем размахнулся и ударил рукой по стене рядом с моей головой. У меня отвисла челюсть, а затем просто упала на пол, когда он снова ударил рукой по стене, а затем, ухмыльнувшись, заорал: — Боже, какая же ты узкая, детка! — Санчес, — прошипела я, закрывая рот руками. — Какого хрена ты делаешь? — Я даю тебе то, что ты хочешь, детка! — Он, по сути, проорал мне это в лицо, снова заключив в ловушку своих рук, а затем опустился вниз, скользя щекой по моей толстовке. И вот его глаза уже на уровне моих бедер. — Я собираюсь заставить тебя свести его с ума… Помочь тебе забыть о Миллере… А потом, если захочешь остаться, я даже предоставлю тебе комнату для гостей. — Почему? — Мне было трудно вновь обрести дар речи, когда он медленно заскользил вверх по моему телу. Невозможно было не ощутить повышенную температуру его тела. Санчес поднялся и посмотрел мне в глаза. — Потому что однажды он пожалеет, что ушел от тебя. И я хочу быть там, когда будет уже слишком поздно… Когда ты будешь в моих объятиях, в моей постели. — Ты такой самоуверенный, — сказала я, наконец-то, обретя дар речи. Улыбка Санчеса превратилась в смертельно опасную, а губы пощипывали мое ухо. Я была готова оттолкнуть его, когда услышала из соседней квартиры звуки разбивающегося стекла и падающей мебели. Я втянула в себя воздух. — Бинго! — Глубокий голос Санчеса прогрохотал у моей шеи; его горячие губы прижимались к моему пульсу. — Так что, комната для гостей? — Я должна… — Я стряхнула дымку со своих мыслей. — Поехать домой… Наверное. — Неа. — Санчес отстранился и вернулся на кухню, оставив меня в полном раздрае. Я напрягла слух, чтобы услышать что-нибудь еще, что могло бы помочь понять Миллера. — Оставайся и шпионь. Я даже дам тебе отличный стакан, чтобы прислонить его к стене, — подмигнул он, выглядывая из-за угла. — Как смешно, — закатила глаза я и последовала на его голос. — Он тебя ненавидит, — весело сказал он. — Готова рассказать, почему, Соблазнительные Изгибы? — Он… — Я выхватила бокал вина из его руки; к черту руководство для черлидеров. — Лишил меня девственности, прежде чем уехал в Луизиану, в последний год в школе. — Черт, — Санчес взял пустой бокал со стола и наполнил его. — Твое здоровье, а потом? — Он… — я была в ударе, — не потрудился перезвонить мне, когда… — Я покачала головой. — Не бери в голову. Это не имеет значения. — Когда… — подсказал мне Санчес. — Серьезно. — Я плюхнулась на диван. — Это настоящая кожа? — Нет, это подделка, потому что я зарабатываю всего лишь пятнадцать миллионов, а не восемнадцать, как Миллер. Я почувствовала, как горят мои щеки. — Это настоящая кожа, Соблазнительные Изгибы, такая же настоящая, как и мой член. — Да, я должна была предвидеть, что этим все кончится. — Я бы с удовольствием согласился кон… Я сурово на него посмотрела. Санчес больше ничего не сказал, просто поднял одну руку и пустой бокал. — Знаешь… — Он подошел и сел рядом со мной. — Я, действительно, хороший друг. — И это странно, потому что большинство моих друзей не пытается большую часть времени заняться со мной сексом. — Что, если бы я тебе сказал, что просто хотел выиграть пари? Я с недоверием посмотрела на него. — Пари. — Трахни черлидера. Спаси этот чертов мир, — прошептал он, раздражение пронизывало его обычно хриплый голос. — Ладно, хватит этого дерьма. Нам нужно поспать. У нас обоих завтра тренировка. Как бы сильно мне не нравилось разговаривать о своих чувствах, я почти уверен, что у меня их больше нет… — И все же ты все еще пытаешься убедить меня с тобой переспать. — Я бы позволил тебе оставить свое сердце у двери вместе с твоей одеждой. Вот такой я джентльмен. — Он пожал плечами, как будто это было неважно. Но для меня это было важно. Потому что последний парень, который ко мне прикасался, только что разбил о стену, по крайней мере, три стеклянных предмета, и, каким бы злым он ни был, каким бы жестоким… Я все еще его хотела. — Черт, я знаю этот взгляд. — Санчес зевнул. — В постель, Соблазнительные Изгибы. Хорошо выспись, зная, что Миллер в течение следующих двенадцати часов будет думать о том, испробовал ли я все твои дырочки. Позволь ему страдать. Судя по всему, он этого заслуживает. Я сгорбилась. — Что за поза. — Он дернул назад мои плечи, затем постучал пальцем по своему виску. — Это тоже есть в руководстве. — Пожалуйста, скажи, что ты не учил руководство для черлидеров, чтобы иметь возможность приударить за всеми нами? — Я спал с половиной твоей команды, — пожал плечами Санчес, а затем на его лице мелькнула сильная боль, но он быстро улыбнулся. — Поверь, я знаю правила. Большинство из них даже не едят рядом со мной, потому что боятся, что я на них настучу. — А ты… — Что я, Соблазнительные Изгибы?