Скольжу взглядом по музеям, старинным избам, часовням с резным орнаментом. Интересно, чем здесь живет молодежь? Мы приезжаем на комбинат. Пока мама общается с новым начальством, а Софья валяется на заднем сиденье машины с телефоном в обнимку, я подхожу вплотную к железорудному карьеру. Он кажется невероятно огромным. Я на его краю, как мушка на оконном стекле, – мелкая точка. Сердце стучит у меня в ушах, дыхание перехватывает. Я застегиваю замок на толстовке до самого подбородка и осторожно пячусь. Предпоследним пунктом нашей поездки оказывается школа. Здание гимназии двухэтажное, с большими квадратными окнами, со всех сторон окруженное высокими соснами. Вдоль территории тянутся клумбы, ухоженные газоны, через каждые десять метров встречаются скамьи для отдыха учеников. – Неплохо, – констатирует мама. – Совсем неплохо. Она улыбается, пытаясь заразить нас оптимизмом, и я решаю ее поддержать: – Выглядит намного круче нашей предыдущей школы. Софья фейспалмит. – Да это настоящий отстой! Это здание похоже на здание детского сада! – Потому что здесь нет укромных уголков для курения? – усмехаюсь я. – Анна! – одергивает меня мать. А сестра показывает средний палец и закатывает глаза. – Добро пожаловать в Сампо, девочки, – приветствует нас директриса, когда мы заходим к ней в кабинет. – Меня зовут Лидия Егоровна, и я руковожу этим учебным заведением. – А это Анна и Софья, – представляет нас мама. Будто сами мы не можем открыть рот и рассказать, как нас зовут… – Наша гимназия придерживается высоких образовательных стандартов, и у нас высокие требования к ученикам, – предупреждает нас директриса. – Но я видела ваши табели успеваемости и думаю, что вы справитесь. – Она провожает нас к секретарю: – Проходите. Каарина поможет вам оформить документы и написать заявления. – Спасибо! – горячо благодарит мама. Я останавливаюсь у окна и представляю, как через несколько дней сюда потянутся толпы учеников и как двор наводнят десятки и сотни людей. – Если бы мы родились здесь, – шепчет сестра, – как бы мама назвала нас? Мне больше нравится Хелена. – А меня вполне устраивает мое имя, – отвечаю я. – Аннели звучало бы приятнее. – В школе предусмотрена форма для учащихся? – интересуется у секретаря мама. Очевидно, ее беспокоит то, что Софья стала интересоваться экстравагантными нарядами. – Для девушек это синий сарафан или синий пиджак с гербом гимназии, – поясняет Каарина, милая женщина лет тридцати с неизменной для жителей этих мест улыбкой. – А под них ученицы могут носить любую свою одежду. – Она смотрит на подведенные синим глаза Софьи и добавляет: – В рамках приличий, разумеется. – Чудесно. Когда мы возвращаемся домой, на дороге нам попадается Оливия. – Здравствуйте! – радостно приветствует она мою маму. – Я – Оливия Ярвинен. – Затем машет мне: – О, привет, Анна! А это твоя сестра? Я бросаю взгляд на Софью, которая выбирается из машины и показывает соседке «козу» из пальцев. – Софья, – представляется она и движется к дому. Не очень-то вежливо. – Да, – виновато киваю я. Оливия понимающе улыбается. Она светится так, что кажется, будто ничто в этом мире не способно ее расстроить. – Здравствуйте, я Виктория, – здоровается с ней моя мама. – Значит, ты наша соседка? – Да. – А сколько тебе лет? – Шестнадцать, – отвечает Оливия. – Как моей Анне. – Мы с отцом живем по соседству с вами. – Девушка указывает на дом. – Заходите, если нужна будет помощь, мы всегда рады гостям. – Это так любезно. Спасибо, – кивает мама. – Какие планы? – подходит ко мне Оливия. Я пожимаю плечами. – До ужина еще далеко, – говорит мама, взглянув на часы. – Сходи прогуляйся с Оливией. Только не это. – Да, Анна, пойдем, я покажу тебе город! – Конечно, – улыбаюсь я. И стискиваю челюсти так, что у меня скрипят зубы. 13 – Отсо, – представляется мужчина и жмет мне руку. Это папа Оливии. Ему лет сорок, у него светлые волосы, едва тронутые сединой, яркие синие глаза и гладкое лицо, практически лишенное даже мелких морщин. В отличие от своей «неземной» дочурки Отсо Ярвинен кажется совершенно обыкновенным. – Очень приятно, Анна, – стараясь быть вежливой, улыбаюсь я. Интересно, у него есть отчество? Вообще-то я не привыкла обращаться к взрослым только по имени. – Уверен, вам тут понравится, – говорит он. – Папа, мы возьмем второй велик? – хлопает ресницами Оливия. Отсо на секунду задумывается, а затем его губы растягивает улыбка: – Конечно. – Идем, – тянет меня за собой Оливия. Мы проходим через коридор и попадаем в гараж. – Он был где-то здесь… – говорит девушка, отодвигая коробки от стены. – Вот же он, да! – Что там? – Велосипед. Она вытаскивает из-под пыльной рухляди старый синий велик и осторожно отсоединяет подарочный бант, привязанный к рулю. Тот тоже весь в пыли, и я почему-то не спрашиваю, зачем и когда его привязали. Оливия быстро протирает мягкой тряпкой руль, раму и сиденье, и я вдруг понимаю, что велосипед совсем новый, просто пролежал в гараже слишком долго. – Ты поедешь на нем. Попробуй. – Подкатывает его ко мне соседка. Я примеряюсь к железному коню. Кажется, мой размерчик. Пробую клаксон, и тот отзывается звонким гудком.