– Вот почему с утра она ходила вся запудренная, – сообразила Вероника. – Я, конечно, ушла к себе, – пожала плечами Наташа, – и ни слова не сказала Лидии. Зачем мне лишние проблемы? – А на следующий день я рассказала вам о том, что кто-то в черном плаще с капюшоном пытался выкинуть меня за борт. И вы мгновенно поняли, что на меня напала Лидия. – Вероника понизила голос и, посмотрев Наташе прямо в глаза, спросила: – А ведь вы сразу догадались, почему она это сделала, верно? Наташа усмехнулась: – Так и думала, что вы меня раскусили. – В каком это смысле? – немедленно всполошилась Жанна. – Что значит – раскусили? Вы о чем? Наташа, это вы убили Лидию?! – Ну, кто же отвечает на такие ужасные вопросы? – усмехнулась Наташа и мельком посмотрела на Медникова. До сих пор он демонстрировал лишь четверть обычных человеческих эмоций, и догадаться, что происходит у него в голове, было проблематично. А поскольку власть находилась в его руках, все сидящие за столом посматривали на него с опаской. Пока Вероника говорила, он сидел с каменным лицом и не сводил с нее глаз – холодных, голубых, бестрепетных. Она очень боялась, что ему вдруг надоест ее сольное выступление и свои дни она окончит в тюрьме как государственная преступница. Однажды Маринка сказала: «Есть женщины, из которых храбрость так и прет, а когда доходит до дела, они сразу в кусты. А ты, Вероника, наоборот. Вполне себе опасливая, даже пугливая, зато когда доходит до дела – на диво отважная». Сейчас Вероника буквально задыхалась от своей отваги. Если бы не Гаврилов, поглядывавший на нее издали, она бы точно пошла на попятный. Но его присутствие придавало ей сил. Она точно знала, что Гаврилов ее в беде не бросит. Странная уверенность, если учесть, что они знакомы всего несколько дней. Наверное, древние инстинкты подсказывали Веронике, что именно этому мужчине она может доверить свою жизнь. – Не смотрите на меня, больше я ничего не скажу, – без особого пафоса заявила Наташа. – Справляйтесь сами. – Вероника, так все-таки… Вы знаете, что случилось с Лидией? – потеряла терпение Жанна. – Или не знаете? – Я догадываюсь. – Вероника взяла чашку и сделала несколько глотков давно остывшего кофе. Ее разоблачительный задор тоже несколько угас. – Давайте поставим себя на место Лидии. Она только что узнала, что в приступе ревности едва не выбросила за борт НЕ ТУ девушку. Из-за чего находилась в глубоком стрессе. Все-таки, как ни крути, но даже попытка лишить человека жизни – огромное потрясение для человека, если только он не полный псих. Единственная близкая душа, которой Лидия могла бы пожаловаться и с которой могла поделиться своими горестями, – это Богдан. Думаю, как только он объявился, она позвонила ему и все выложила. И про то, как пыталась разделаться с Николь, и про то, что Николь оказалась ненастоящей. Вероника ненадолго замолчала, после чего повернулась к Наташе. Та по-прежнему сидела в позе «пошли все к черту» и покачивала ногой. На губах ее играла легкая улыбка. – Думаю, вы слышали разговор Лидии с Богданом, – обратилась к ней Вероника. – И до вас впервые дошло, насколько Лидия опасна. Если бы она вдруг узнала, что на самом деле ее мужем завладели вы, она бы прикончила вас в ту же секунду. Могу только гадать, что случилось дальше. Возможно, Лидия поймала вас за подслушиванием, вы испугались и как-то выдали себя. И, опасаясь разоблачения, решили напасть первой. Возможно, Лидия снова наехала на вас, вы взорвались и ляпнули лишнее. В конце концов, нервы есть у всех. Короче, только вы можете сказать, что случилось, а вы ведь не скажете. – Не скажу, – подтвердила Наташа таким тоном, как если бы речь шла об игре, а не об убийстве. Вероника никак не прокомментировала ее реплику и продолжила: – Обращаться к Леониду Филипповичу за защитой не было никакого смысла – вы были в курсе, что на жене завязаны его финансовые интересы. Кроме того, вы знали, что Лидия способна на убийство, а ему это еще надо было доказать. Вы взяли бутылочку с соком алоэ и что-то туда подсыпали. Возможно, таблетки, которые Лидия принимала на ночь, только отмерили на всякий случай двойную или тройную дозу. – Господи, и откуда вы это знаете? Вас же там не было! – воскликнула Жанна. – Это какой-то фокус, что ли? – Я видела в каюте Лидии пустую бутылочку из-под сока алоэ, – объяснила Вероника. – В корзинке для мусора. Этикетка на ней была сморщенной, как будто побывала в воде. Вероятно, емкость ополаскивали. Но зачем? – Может быть, этикетка испортилась при транспортировке, – тут же нашлась Жанна. – Лидия заказывала сок в дорогущих магазинах, где каждую единицу товара упаковывают, как яйцо Фаберже. Скорее всего, в сок что-то подмешали, а после этого бутылку тщательно вымыли. – Это только ваши бредовые идеи, – спокойно сказала Наташа. – Именно благодаря бредовым идеям раскрывается большая часть преступлений, – парировала Вероника. – Уж не знаю, успели вы с Лидией выяснить отношения или нет, но ей, очевидно, стало плохо от ваших таблеток, и она вышла на балкон подышать воздухом. Наверное, перегнулась через перила, потому что ее тошнило. Удобный момент для того, чтобы сразу решить все проблемы. – У меня есть алиби, – Наташа внимательно смотрела на Веронику. – Я выходила из каюты вместе с дворецким, и Лидия была еще жива. Он шел за мной по коридору и видел, как я поднялась вверх по лестнице. Там я встретила вас, а когда вышла из бара, столкнулась с Андреем. Мы всю ночь играли в карты, так что… – Ничего не стоит ваше алиби, – Вероника чувствовала противную дрожь в коленках. В конце концов, она не следователь и даже не присяжный заседатель. Она обещала Николь, что не будет двигать свои теории. И вот, поди ж ты… – Как это так? – озадачился Эдуард и даже развел руками. – Достаточно расспросить дворецкого. Я уверена: он скажет, что когда находился вместе с Наташей в каюте, то не видел Лидию, а только слышал ее. Наташа уверяет, что Лидия говорила по телефону. Но я в этом сомневаюсь. Знаете, аналогии – великая вещь. Некая помощница поварихи по имени Анютка однажды решила записать на диктофон рецепт голубцов, а вместо этого записала очень важный разговор. Работая ассистенткой, Наташа тоже могла записать один из телефонных разговоров Лидии. Она по чистой случайности не стерла запись, а вчера воспользовалась ею для того, чтобы создать себе алиби. Выбросив Лидию за борт, она отнесла свой телефон в спальню, придумала повод, чтобы вызвать дворецкого, и когда тот постучал, нажала на кнопку воспроизведения. Конечно, дворецкий подтвердит, что Лидия в тот момент была жива. Но если вы спросите у него, видел ли он ее, он ответит отрицательно. Уж за это я ручаюсь. Дело в том, что, когда мы с вами, Наташа, встретились в баре, вы были без телефона. И тут же принялись подробно объяснять почему. Еще вы сразу обратили мое внимание на время и сделали это довольно топорно. – Занимательная история, – заметила Наташа, положив подбородок на сцепленные руки. Медников задумчиво смотрел на нее, но ничего не говорил, ни одного слова. – Я совершенно уверена, – не дрогнув, продолжала Вероника, – что сотовый оператор может точно сказать, звонил ли кто-нибудь Лидии, когда дворецкий по вашей просьбе принес подушку. Даже если сумочку с ее телефоном вы тоже утопили в море. И еще. Для того чтобы ваше алиби сработало, вам нужно было постоянно находиться у кого-то на глазах. Встретив ночью на палубе Андрея, именно вы предложили пойти к нему и поиграть в покер. Возможно, даже настаивали. Головы всех присутствующих повернулись к Купцову, который во время последних слов Вероники нервно прикусил нижнюю губу. – Я ужасно хотел спать, – выдавил из себя он. – Если честно, старики здорово меня потрепали. Я так до сих пор в себя и не пришел. И – да, карты были не моей идеей. Кроме того, Наташа, – обратился он к бывшей помощнице Лидии, – ведь мы не просто так встретились на палубе в такое время. Ты прислала мне сообщение. Попросила подняться к бару… Я сообщение это не удалил, так что могу показать… – Ах, вы оба просто приперли меня к стенке, – сказала Наташа насмешливым тоном. – Давайте, вызывайте полицию и пропойте эту песню еще раз с самого начала и до конца. Боюсь только, слушать вас никто не станет. С этими словами она легко поднялась на ноги и, обратившись к Медникову, добавила: – Леня, я пойду к себе. У меня что-то голова разболелась. И героиня дня гордо удалилась, громко стуча каблучками. Некоторое время все сидели молча, переваривая услышанное. – Немая сцена, прямо как в гоголевском «Ревизоре», – наконец заметил Эдуард. – Мы все с разинутыми ртами. Момент истины, так сказать. – Леонид Филиппович, что вы собираетесь делать? – Жанна пытливо посмотрела на своего деверя. – Я должен подумать, – ответил тот и встал. – Вскоре мне предстоит беседа с капитаном лайнера. Сначала я послушаю, что он мне скажет. Это ясно? – Ясно, ясно, – пробормотал Эдуард ему вслед. – Ясно, что ничего не ясно. Медников ушел, и тут Жанна, развернувшись к Веронике лицом, воскликнула: – Подождите, а как вы вообще догадались, что Леонид Филиппович и Наташа… Ну, что у них роман? – Духи, – коротко ответила Вероника. – Наташа и Лидия пользовались одинаковыми духами. Во-первых, это классический ход умной любовницы, которая не хочет, чтобы ее раскрыли. Лидия не должна была почувствовать чужой аромат на муже. Наверное, Наташа как-то объяснила Лидии, почему от нее пахнет, как от нее. Например, сказала, что восхищается выбором своей хозяйки и хочет ей подражать. И, купив для маскировки так называемую реплику, именно ее держала на виду. Но в Наташиной сумочке я видела эксклюзивный флакон, который стоит полторы тысячи евро. Могла ли Наташа позволить себе такую покупку? Вряд ли. Могла ли Лидия подарить дорогущий парфюм прислуге? Да ни за что. И тогда я предположила, что Наташа имеет доступ и к Медникову, и к его деньгам. Хотя, конечно, это было рискованное предположение. – Ну, надо же, – пробормотала Жанна. – Лично я никогда к Лидии не принюхивалась. И уж тем более к Наташе. Духи за полторы тысячи евро? Вы поделитесь, как они называются? – Мне кажется, все это было зря, – заявил Петюня, обращаясь к Веронике. – Все эти ваши разоблачения. Никогда Леонид Филиппович Наташу не сдаст. Не будет запросов сотовому оператору, очной ставки с дворецким, никто не возьмет показаний у Андрея и не заинтересуется эсэмэской, которую она ему прислала. – Вы сделали, что могли, – Эдуард поднялся со своего места, подошел и сочувственно похлопал Веронику по плечу. – Честно сказать, я впечатлен. Вы просто мастер распутывать загадки. А какое внимание к деталям! И потрясающее воображение. Не хотите стать моим пиар-агентом? Как бы то ни было, но я все-таки открою художественную галерею. – Нет, спасибо, – ответила Вероника, поискав глазами Гаврилова. – В последнее время меня привлекает только деревообработка. * * * Вероника стояла на палубе, уставившись на экран своего телефона, и в сто первый раз читала сообщение от отца: «Выяснил маршрут «Золотой принцессы». Купил билет на самолет, буду ждать тебя в Монте-Карло. Крепко целую, до встречи!» – Что у вас там такое? – спросил подошедший Гаврилов и тут же сам себя перебил: – Я решил, что мы должны немедленно перейти на «ты». И поцеловаться наконец. Вероника вспыхнула. – Но это же… – начала было она. Гаврилов нежно обнял ее, наклонился и тихо сказал: – Заткнись. А потом поцеловал именно так, как она мечтала – долгим страстным поцелуем на фоне оранжево-синего заката над Майоркой. Когда Вероника пришла в себя и справилась с головокружением, то сразу же сообщила приподнятым тоном: – Забыла сказать: в Монте-Карло меня будет встречать папа. Гаврилов отстранился, изумленно посмотрел на нее и тут же с возмущением воскликнул: – Ну и времена настали! Раньше нужно было год ухаживать за дамой, чтобы она позволила просто поднять упавший веер. А теперь?! Всего один поцелуй, и тебя уже ждет знакомство с родителями.