– Отправились в круиз, чтобы флиртовать с девушками? – Сказать по правде, не все девушки вызывают такое желание, – ответил Гаврилов, многозначительно шевельнув бровью. И тут же огорошил ее вопросом: – Вы что, сценаристка? В вашем блокноте сверху написано: «Мультфильмы. Сценарий». – Зачем вы совали туда свой нос? – рассердилась Вероника. – Я не отличаюсь хорошими манерами, – с достоинством сообщил он. – Лучше уяснить это сразу. Кстати, кое-какие сюжеты потенциальных мультиков мне действительно понравились. Вероника скрипнула зубами. Ей хотелось взвиться и накричать на него, но она сдержалась. Когда эмоций слишком много, в голове происходит короткое замыкание и разум отключается. Нельзя этого допускать. Пока она успокаивала себя, Гаврилов потянулся за блокнотом, раскрыл его и, поискав глазами нужную строчку, сказал: – Я зачитаю то, что мне показалось забавным. Вот это, например. «Шерлок Холмс бегает за собакой Баскервилей с пачкой сухого собачьего корма, а та в ужасе прячется на болотах». Вероника неопределенно хмыкнула. Интересный у нее рецензент, ничего не скажешь. – Вот еще. «Шерлок Холмс сидит перед камином с сигаретой в зубах и бренчит на гитаре. Когда входит Ватсон, он быстро меняет их на трубку и скрипку». Ха, это вы реально сами придумали? – Я же сценаристка, – насмешливо ответила Вероника. – Это моя работа. Ну-ну, продолжайте. Что вас там еще зацепило? – «Великий сыщик и Ватсон убивают время, по очереди бросая карты в кепи Холмса». Хорошая сценка! И вот этот пассаж мне реально понравился: «Холмс разгибает кочергу после ухода Ройлотта, а потом ловко скручивает из нее зайчика». Подошел официант и осчастливил Веронику чашкой кофе с гладкой пенкой. Упоительный пряный аромат подействовал на нее умиротворяюще. Она немного расслабилась и позволила себе откинуться на спинку дивана. Гаврилов между тем перевернул страницу блокнота и пробежал глазами по строчкам, продираясь через все пометки и зачеркивания. – «Мориарти сбивает со следа полицейских собак с помощью вьетнамского бальзама «Золотая звезда». Смешно, но не годится. Уверяю вас, не все люди знают, что это за зверь такой, «Золотая звезда». – У моей бабушки бальзам всегда был в аптечке. Пахнет так, что волосы встают дыбом и барабанные перепонки лопаются. – Вряд ли ваша аудитория состоит исключительно из бабушек, – резонно заметил Гаврилов. Так что лучше придумать «Звезде» более понятную замену. – Ладно, – сказала Вероника почти что миролюбиво. – Это все? – Нет, еще мое любимое. «Холмс бросается в Рейхенбахский водопад с доской для сёрфинга». Так и вижу этот мультяшный скетч на экране. Вероника отхлебнула глоточек кофе и вдруг поймала себя на том, что улыбается. Да ведь ею манипулируют! Этот тип – отличный психолог. Знаменитое «золотое правило Шафера» гласит: заставь человека понравиться самому себе, и он у тебя в кармане. «Этот пройдоха польстил моему самолюбию, и я немедленно расплылась, как свеча на печке», – раздраженно подумала Вероника. Снова появился официант и поставил на стол глубокую тарелку с чем-то белым и воздушным. – Я осмелился заказать для вас десерт, – сообщил обольститель с серьезным видом. – Чернослив с горячим заварным кремом. Вы ведь не откажетесь? – Не откажусь, – пробормотала самодеятельная сыщица, поражаясь тому, до какой степени этот тип заморочил ей голову. Она собиралась следить за ним в оба, но оказывается, ничего не слышала и не видела вокруг себя. Он заказал десерт, а она даже не заметила. Прежде чем приступить к дегустации блюда, Вероника протянула руку и придвинула к себе блокнот. – Хоть вы и прочитали мои заметки без спроса, – сказала она, – ваше одобрение мне приятно. Сказала и сама поразилась собственным словам. Нет, ну надо же! Золотое правило действовало – Гаврилов начинал ей нравиться. Судя по всему, этого он и добивался. Впрочем, до сих пор неясно, можно ли ему доверять. Поэтому пока они не сдружились окончательно, лучше просто встать и уйти. Но чернослив с кремом оказался таким вкусным, что бросить его недоеденным было жалко. Слопав очередную ложку десерта, она спросила: – И все же – почему вы здесь один? Вы не женаты? Гаврилов усмехнулся и подпер щеку кулаком. – Для себя спрашиваете? – Ну, вот еще! – возмутилась Вероника. – Значит, хотите кого-то мне сосватать? – Вид у него сделался самодовольным, как у кота, пробравшегося в кладовку с припасами. – Просто пытаюсь поддержать беседу. – Понятно. В настоящее время я один. А у вас кто-то есть? – Кто-то определенно есть, – ответила Вероника. – И я уж точно не одна плыву, нас тут много. – Вот сейчас вы меня реально испугали, – вздрогнул Гаврилов. – Надеюсь, вы не всей толпой на меня охотились, решив, что я бросаю женщин за борт? – Ха-ха, – оценила его юмор Вероника. И тут же поделилась: – Я плыву с родителями жениха и другими его родственниками. – Страх схлынул, а язык неожиданно развязался. Почему-то этот незнакомый тип действовал на нее как добрый глоток водки, из-за которого все вокруг делается ярким и удивительным. Наверное, это его глубокий и низкий голос виноват. Таким голосом можно заманивать агнцев в преисподнюю. – Вы плывете с родителями жениха, – заинтересовался Гаврилов. – А где же сам жених? – Ну… Пока что он не со мной. По правде сказать, это долгая и запутанная история. А мне, к сожалению, уже пора. – После всего, что между нами произошло, вы просто встанете и уйдете? – поразился Гаврилов. – Я же не ради развлечения к вам подошла, а по делу, – напомнила Вероника, стараясь не смотреть ему в глаза. Мужчины, способные смутить ее взглядом, встречались редко, но Гаврилов, кажется, был как раз из их компании. – Может быть, обменяемся телефонами? – спросил он, наблюдая за тем, как она засовывает блокнот в сумочку. – Вдруг вам снова захочется сфотографировать какую-нибудь часть моего тела? И вообще… Я вам что, не понравился? – Очень понравились. Но лучше оставайтесь моим прекрасным воспоминанием. – Что ж, – Гаврилов как настоящий джентльмен поднялся на ноги и улыбнулся той скупой улыбкой, которая всегда попадает в самое сердце мишени. – Круиз только начался. А вы, судя по всему, способны отыскать меня и без телефона. Возвратившись на верхнюю палубу, Вероника долго стояла возле поручней, глядя на раскинувшийся перед ней остров. Она думала, что «Золотая принцесса» будет долго и величественно швартоваться в порту, но та встала на якорь довольно далеко от берега. На воду с правого и левого борта спустили катамараны, которые уже начали переправлять туристов на сушу. Глядя на то, как маленькие проворные суденышки бегут в порт и возвращаются обратно, Вероника вздохнула. Выбросить бы сейчас из головы все страхи и опасения! Не вляпайся она в историю, могла бы и сама отправиться в какое-нибудь чудесное путешествие. Не то чтобы ей никогда не приходило в голову пересечь границу и повидать мир. Просто глубоко в ее сердце притаился страх пойти по стопам родителей и поддаться очарованию вечных странствий. Ведь не просто так она стала журналисткой и то и дело переезжала с места на место. Наверное, какой-то неугомонный ген заставлял ее пускаться в путь. Впрочем, скитания по родной стране не казались ей такими уж экстремальными. «Признайся, отправляясь в очередную командировку, ты всегда чувствовала себя, как коза на привязи, – сказала сама себе Вероника. – С одной стороны – лужок, сочная травка, прекрасный вид на горное пастбище, с другой стороны – веревка и бубенчик, который успокоительно позвякивает». Вероника возвратилась в каюту, чтобы позвонить Маринке. Ей хотелось выйти на балкон, чтобы и дальше любоваться белым городом в стиле барокко, лежавшим в коричневой ладони острова. Но на балконе ее могли услышать, поэтому она осталась внутри, через распахнутую дверь наблюдая за изящными сицилийскими чайками, носившимися вокруг лайнера. Как только подруга ответила, Вероника немедленно вывалила на нее новую информацию, подробно рассказав о знакомстве с Гавриловым и всех сопутствующих обстоятельствах. Особенно подробно остановилась на описании внешности своего нового знакомого. – Когда я увидела его без темных очков, то сразу поняла, что это не он, – подытожила Вероника. – Ну не может парень с такими глазами быть убийцей! – С какими глазами? – уточнила Маринка тоном завхоза, делающего опись казенной мебели. – С хорошими, – коротко ответила Вероника. – Это было настоящее потрясение! Представь себе, что ты – героиня фильма «Звездные войны». Ты срываешь шлем с Дарта Вейдера, но вместо жуткого злодея обнаруживаешь под ним кота Матроскина. – Твои кинематографические сравнения мне совсем не близки и даже порой малопонятны, – попеняла ей Маринка. – Хотя основной посыл мне ясен – убийца с татуировкой оказался очень милым парнем без татуировки. – Именно. Это была не татуировка, не роза, и не черная. Синяя ромашка. Она расположена гораздо выше на ноге, чем татуировка убийцы. Какое-то дьявольское совпадение! – Да какое там совпадение, – возразила Маринка. – Это просто твой страх, который все, что ты видишь вокруг, преображает и делает угрожающим. Я вообще не понимаю, как у тебя хватает мужества разгуливать по кораблю. Лично я забаррикадировалась бы в каюте и не выходила из нее. – Мне приходится бороться с собой каждую секунду, – ответила Вероника. Хотя это была не совсем правда. Она с самого начала поняла, что надо рисковать, и смирилась с этим. – Подожди, но, если убийцы нет на корабле, откуда взялся дротик в твоем коктейле? – Я уже размышляла над этим. Есть только одно объяснение, – ответила Вероника. – Это тот самый дротик, который продырявил мой чемодан в Ярославле. Я с перепугу выдернула его и выбросила в траву. А когда запрыгнула в машину, кто-то его подобрал. У меня трое подозреваемых – Лидия, Наташа и Купцов. Сам Медников разговаривал по телефону, поэтому его я исключаю. Кандидатура Лидии тоже вызывает у меня сомнения. Вряд ли она полезла бы в траву в своей умопомрачительной обуви. Кроме того, она села в машину практически сразу вслед за мной. – Остаются помощники, – подхватила Маринка. – На кого ты думаешь? – Пока ни на кого, – ответила Вероника. – Выходит, один из них подкараулил тебя с утра пораньше, выбрал удобный момент, подкрался и сунул дротик в бокал. Но зачем? – Понятия не имею, – ответила Вероника устало. – Так надоело блуждать в потемках. Пусть хоть что-нибудь поскорее прояснится! * * * Закончив разговор, она решила снова выйти на палубу. Ей казалось странным, что уже перевалило за полдень, а от Медниковых не было ни слуху ни духу. Возможно, они арендовали лимузин и отправились кататься по городу. Или вообще еще не вставали – такие люди обычно живут по собственному расписанию и общим правилам не подчиняются. Прогулочным шагом Вероника прошла по левому борту лайнера от носа до кормы с видом праздношатающейся туристки. И как раз на корме увидела Медниковых. Они стояли возле полосатых шезлонгов, привлекая к себе всеобщее внимание. Лидия в льняном платье и легкой шляпе с белым пером так и просилась на обложку модного журнала. Леонид Филиппович в белых брюках и небесно-голубой рубашке составлял ей отличную пару. Но на оценку их внешнего вида у Вероники ушла всего лишь секунда. Рядом с ними стояла невысокая стройная брюнетка с короткой стрижкой в полосатом платьице, будто созданном для морских путешествий. Овсянкина! Она крутилась возле Медниковых и что-то пела соловьиным голосом – при этом выразительно жестикулировала, время от времени складывая руки перед собой. Позади нее топтался высокий лохматый парень в наушниках-вкладышах, обратив взор к морю. Вероника тут же поняла, что зря полагалась на авось. Надо было все-таки подготовиться, придумать для себя какой-нибудь сценарий. Она определенно струсила, но сбежать не успела – откуда ни возьмись появилась Наташа, сразу же заметила Веронику и призывно помахала рукой. Причем так яростно помахала, что Медниковы немедленно прервали разговор и посмотрели в ее сторону. Овсянкина тоже повернулась и посмотрела. На лице ее появилось сосредоточенное выражение, как будто она силилась что-то вспомнить. – Всем доброе утро, – тоном хорошо выспавшейся утренней радиоведущей воскликнула Вероника, подходя ко всей честной компании. – Есть ли новости о Богдане? – Доброе утро, – откликнулась Лидия с заметной кислинкой в голосе. Одно из двух – или утро не казалось ей особенно добрым, или она была Веронике не рада. – Доброе утро, молодая леди, – поздоровался вслед за женой Леонид Филиппович, посмотрев на Веронику с каким-то странным любопытством. – Новостей нет. У вас, я полагаю, тоже. – Увы. А у Кристины? – Вероника всем корпусом развернулась к Овсянкиной и посмотрела ей прямо в глаза. Как говорится, наглость города берет. – Привет. Подруга Медникова-младшего приоткрыла рот и глубоко вдохнула, как будто собиралась чихнуть. Но не чихнула и не вымолвила ни слова. – Кристина, в чем дело? – удивился Медников. Вероятно, переход от соловьиного пения к гробовому молчанию его озадачил.