- А я твоя! Хочу всегда быть только твоей. Так ты больше не хочешь детей? – вдруг спросила Женя. - Хочу, - слетело с его языка даже раньше, чем успел подумать. - Я хочу, чтобы ты родила мне еще одного ребенка. Чтобы был зачат в любви. Когда Нонна подрастет, ты родишь мне еще, Женя? - Да… - Я люблю тебя, малышка. Рубен обнял ее, прижался губами к ее макушке, вдохнул мятный аромат ее волос и заурчал от удовольствия. Он никогда не думал, что сможет так сильно чувствовать. Нежность и страсть к невесте переполняли его, казалось, он дышал любовью и желанием, был окружен плотным коконом этих эмоций. От близости любимой в домашних брюках уже давно стало тесто. Женя определенно чувствовала его возбуждение, поскольку периодически терлась попкой о его эрегированный член. - Доведешь… - с чувством прошептал он ей на ухо. Думал, это хоть сколько-нибудь успокоит Женю, но нет. Нахалка еще активнее потерлась мягкими булочками об его причинное место. А потом обернулась и хитро подмигнула: - Нонна уснула, так что я могу уложить ее и… - Ты серьезно, что ли? – у Рубена аж челюсть отвисла. Женя еще плотнее прижалась к нему спиной, взяла его руку, потерлась о ладонь щекой, а потом взяла в рот большой палец, лизнула и легко пососала. Так эротично это сделала, что, Рубен мгновенно представил, как она проделала бы подобное с его членом. Этого оказалось достаточно, чтобы предохранители, на которых держался всё время, начали дымиться и плавиться от дичайшего перевозбуждения. - Пойдем укладывать Нонну! – тут же прохрипел он ей на ухо. * * * Рубен начал целовать Женю еще в коридоре. Только-только закрыли дверь в детскую, как он прижал ее к стене и впился губами в ее губы. Сладкая, нежная, его… Идеальное сочетание качеств в одной женщине. Женя сцепила руки на его шее и жарко отвечала на поцелуй, пока он исследовал ее тело руками, забравшись под майку. Провел по талии вверх, задержал ладони на груди, наслаждаясь ощущением того, как ее соски щекотали кожу. Отчего-то когда касался именно Жени, ощущения были в двадцать раз острее. Будто кожа на руках приобретала новые способности, становилась в разы чувствительнее. Да и не только руки — он сам становился другим. Рубен резко повернул Женю грудью к стене, схватил за талию одной рукой, другой потянул ткань ее юбки вверх. Добрался до резинки трусиков на животе и погладил кожу под ними, а потом скользнул внутрь, накрыл нежный треугольник ладонью. — О-о-о… — вырвался из ее рта резкий вздох. Очень хотелось взять ее прямо там, в коридоре, у стенки. Более того, чувствовал: она к этому готова. Но по-быстрому не хотелось. Он столько о ней мечтал, столько разного себе представлял… Шустрый трах у детской не удовлетворит желаний. Рубен подхватил Женю на руки и понес в спальню, чтобы полюбить с чувством, с толком, с расстановкой. Недаром столько ждал волшебного часа, собирался насладиться каждой лаской, каждым поцелуем, получить максимум удовольствия. Уложил на кровать, стал скидывать с себя одежду, и только тут дошло: это же он теперь каждый день может с ней спать! «Получается, я и утром могу, и в обед, и вечером, и вообще, когда захочу… Мне срочно нужен отпуск…» — Ты долго будешь раздеваться? — проговорила Женя и облизнула губы. — Я смотрю, ты совсем осмелела, — усмехнулся он и забрался к ней в постель обнаженный. Буквально содрал с нее майку и юбку, а трусики стащил зубами. Долго целовал любимое тело, уделил внимание плечам, груди, милому, чуть округлому животу Жени, который казался ему таким сексуальным. — Пожалуйста… пожалуйста… — взмолилась она, когда он начал целовать внутреннюю сторону ее бедра. Рубен встал возле нее на колени, схватил за ноги и закинул себе на плечи. Таким образом Женя оказалась максимально для него раскрыта, доступна. Давно мечтал, как возьмет ее в «генеральской» позе. Потерся членом о влажные губки и резко вошел, держа любимую за талию. Новый стон и мольба: — Пожалуйста, Рубен! Он брал ее страстно, с азартом, крепко держал, насаживал на себя, слушая ее томные стоны. С удовольствием кончил, находясь глубоко в ней. С этой женщиной никаких преград, она вся его и только его. С шумным вздохом опустился рядом, прижал к себе ее, разомлевшую после полученного наслаждения. О том, что заделает ей второго ребенка «не отходя от кассы», не переживал, ведь Женя предупредила, что приняла противозачаточные. Пусть Нонна немного подрастет. Два-три года, и Рубен с удовольствием сделает Жене второго ребенка. «Так… в „классической“ позе полюбил, в „генеральской“ тоже, осталось еще… триста пятьдесят вариантов! На год хватит, а там пойду по второму кругу». — Женя, я хочу пышную свадьбу! — вдруг заявил он неожиданно даже для себя самого. — Собирались же просто расписаться, — охнула Женя. — Хочу кричать о своих чувствах при сотне свидетелей, хочу праздника, конкурсов этих дурацких… Давай устроим пышную свадьбу, Женя! — Я за! — улыбнулась она своей фирменной пьяной улыбкой. «Интересно, всегда ли так выглядит после секса?» — Отлично, — кивнул он. — Вот выиграем на выставке изобретений в Пекине, расквитаюсь с проектом, заключу контракт на запуск производства и можно играть свадьбу. Возьму отпуск. Поедем на медовый месяц во Францию? — Да… — Придешь завтра в офис? Покажу тебе наше новое изобретение. С ним мы обязательно обойдем конкурентов. — Конечно приду! — кивнула Женя и плотнее к нему прижалась. — Ты говоришь про тот самый секретный проект, над которым работал столько месяцев? — Да, Женечка. Мы практически закончили разработки. Новейшие технологии! Я хочу, чтобы ты мной гордилась. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Глава 67. Лиза и Женя — Вы не волнуйтесь, Евгения Анатольевна, — проговорила Мария, голубоглазая украинка с волосами цвета спелой пшеницы, новая няня Нонны. — Мы тут пока погуляем в сквере, идите спокойно. Мария с Игнатом проводили Женю до дверей в здание «Булат-Компани» и пошли с коляской к скверу, прямо как самая обычная семейная парочка. Ладно, как совсем необычная семейная парочка, ведь телохранитель Жени — человек-гора, а няня — очень маленькая женщина. Женя прошла в холл здания, направилась к лифтам, как вдруг услышала сзади до боли знакомый голос: — Сестренка! Обернулась и нос к носу столкнулась с Лизой. Одетая по-офисному — в белую блузку и черную юбку, да еще и со строгой прической, та выглядела весьма необычно. Не такой Женя привыкла ее видеть. — Как ты здесь? — заохала Лиза. — Ты уже вернулась из Франции? А чего не позвонила? — Откуда ты вообще знаешь, что я была во Франции? — спросила Женя хмуро. — Рубен сказал… — растерялась та. — Рубен? — удивилась Женя. — Я звонила тебе пятьсот раз… я не шучу, пятьсот! Я тебе писала, но ты меня везде заблокировала. Ты до сих пор обижаешься, да? — спросила Лиза, скорбно на нее посмотрев. — По-твоему, мне должно быть приятно, что ты спала с моим бывшим и полжизни меня ненавидела? — простонала Женя. Старалась говорить тише, чтобы не привлекать внимания, ведь в холле было полно народу, но не очень-то у нее получалось. Сестра же и вовсе, кажется, никого не смущалась. Продолжила с круглыми глазами, прямо как у персонажа кота из мультфильма про огра по имени Шрек: — Я тебе звонила, чтобы попросить прощения! Наговорила тогда лишнего, но ты же знаешь, как я к тебе отношусь! Я люблю тебя, Жень! Ты же моя родная… «Ты же моя родная…» — как же часто Женя слышала от Лизы эти слова раньше. «Ты же моя родная… дашь денег на туфельки?» «Ну ты же моя родная… помоги денежкой на экзамен!» Женя себе не покупала нужное, а Лизу обеспечивала. Так продолжалось многие годы. А потом приплыла благодарность: «Я спала с Владом», «Ты меня бросила с отцом-алкашом!» Оказывается, многие годы тянуть из себя жилы, зачастую отдавать последнее — это значит бросить.