Они сели в автомобиль, и адвокат повернул ключ зажигания. – Едем в Южное Бутово, к Чечерскому проезду, – сказал он, выруливая на шоссе. – Верно? Дмитрий опешил. – Точно, вспомнил – Чечерский проезд… А как вы узнали? Павлов неопределенно качнул головой: – Догадался. – Может, вы и дом с квартирой знаете? – осторожно спросил Кондратенко. – Думаю, что знаю. Охранник выглядел совершенно сбитым с толку. – Тогда я не очень понимаю, зачем я вам нужен, – признался он. – Вы хорошо запомнили того самого пожилого мужчину? – задал вопрос Артем, и Кондратенко кивнул. – Возможно, понадобится ваша помощь в его опознании, – пояснил адвокат, и этот ответ удовлетворил охранника. * * * Спустя минут сорок «Ягуар» адвоката уже заезжал во двор. – Да, это здесь, – подтвердил Дмитрий. В его голосе сквозила напряженность, и Артем это заметил. – Вам незачем тревожиться, Дмитрий. Я уже повторял, что с точки зрения Уголовного кодекса ничего противозаконного вы не совершили. В отличие от этого бойкого дедушки и ваших руководителей, которые попросили вас поучаствовать в качестве свидетеля в этом спектакле. – Руслан Сацивин мне больше не начальник, – внезапно сказал Дмитрий. – С понедельника я больше не работаю у них, меня переводят на другой объект. Вчера поговорил со своим руководством в ЧОПе, они пришлют мне замену… После вашей истории нет желания работать на этих людей. – Что ж, возможно, в сложившихся обстоятельствах вы приняли единственно верное решение, – ответил Павлов. – Идемте. Мужчины выбрались из автомобиля и зашагали к подъезду. Набирать домофон не пришлось – железная дверь была приоткрыта, и они без проблем вошли в дом. Нужная им квартира располагалась на первом этаже, и Артем нажал на кнопку звонка. «Там никого может и не быть, – думал он, пытаясь уловить хоть какое-то движение за дверью. – Вполне вероятно, что дверь откроет сама Коржина или ее супруг…» Из квартиры не доносилось ни звука, и адвокат вновь нажал на звонок. – Можно попробовать позвонить соседям, – шепотом предложил Кондратенко, но Павлов приложил указательный палец к губам – за дверью квартиры неожиданно послышалась какая-то возня, и чей-то скрипучий голос резко спросил: – Кого надо? – Добрый день. Пожалуй, нас интересуете вы, – сказал Павлов, делая знак Дмитрию. – А кто вы? – насторожился незнакомец. – Мы от Руслана Сацивина, – заговорил Кондратенко. – Откройте, пожалуйста. За дверью на некоторое время воцарилась давящая тишина. – Почему он сам не приехал? – наконец осведомился мужчина. – Именно поэтому он и попросил с вами встретиться. Нужно кое-кого подменить на пару часов, – вполголоса добавил Артем, и дверь распахнулась. На пороге стоял коренастый старик с абсолютно седыми волосами. Павлов даже поразился – казалось, будто голову и брови пожилого мужчины припорошило снегом, а пробивающаяся щетина напоминала серебряные иголочки. Загорелое лицо иссечено глубокими морщинами, спрятавшиеся под надбровными дугами выцветшие глаза смотрели холодно и настороженно. Вид старика вызвал у Артема ассоциацию со старым псом – невзирая на облезлую шерсть и полустертые клыки, тот все еще был опасен. На нем был мешковатый свитер грубой вязки и тренировочные штаны. Дмитрий выступил вперед, изобразив улыбку: – Андрей Васильевич, рад вас видеть. – Какой я тебе Андрей… – Старик замер на полуслове и нахмурил кустистые брови. – Я первый раз вас вижу, уважаемые. – Взяв себя в руки, он перевел подозрительный взгляд с охранника на Павлова. Едва заметно блеснул золотой зуб, и это не ускользнуло от адвоката. «Он в самом деле имеет определенное сходство с Протасовым», – промелькнула у Артема мысль. – Неужели вы меня не узнаете? А я вот вас узнал, – продолжал «игру» Дмитрий. – Разве вы забыли, как я вас к нотариусу возил? Пожилой человек вздрогнул, наконец в его запавших глазах блеснуло понимание. – Может, вы все-таки позволите войти? – спросил Павлов, делая шаг вперед, и старик с неохотой посторонился, пропуская гостя в квартиру. – Я подожду снаружи, – заявил Кондратенко, и седой с раздражением захлопнул перед ним дверь. – На кухню, – буркнул он, и Артем последовал за ним. «Кондратенко опознал его, – думал он, чувствуя, как гулко заколотилось сердце. – Quod erat demonstrandum, что и требовалось доказать». На кухне витал густой запах вареной капусты, и Павлов задержал взор на кастрюле, которая, остывая, стояла на выключенной конфорке. Старик уселся за стол, застеленный клеенкой, и положил руки перед собой. Узловатые пальцы смахивали на ветки усыхающего дерева, но при этом были необыкновенно подвижны. – Как вас зовут? – спросил Павлов, и тот усмехнулся: – Что ж, Руслан тебе даже моего имени не сказал? Адвокат не спеша достал из кожаной папки ксерокопию закрытого завещания и аккуратно положил ее перед стариком: – Я бы мог обращаться к вам «Андрей Васильевич», хотя это не соответствует действительности. Ведь роль именно этого человека, советского писателя и ветерана Великой Отечественной войны, вы так блестяще сыграли в нотариальной конторе в сентябре прошлого года. Узнаете этот документ? На нем стоит ваша подпись. Точнее, ваше изображение подписи настоящего Андрея Васильевича Протасова. Губы лже-Протасова сжались так плотно, что стали напоминать сложенные лезвия бритвы. – Ты из легавых? – хрипло спросил он. Артем покачал головой. – Адвокат Павлов, – представился он. – И попрошу вас не переходить на «ты». Так как ваше настоящее имя? Седой отодвинулся от стола, глядя на Артема, и в этом взгляде радугой прокатилась вся гамма испытываемых им чувств – от растерянности до ярости, быстро сменившихся безысходной тоской. Неожиданно он хлопнул по столу своей мозолистой ладонью и расхохотался. Артем терпеливо ждал, пока тот успокоится, мельком осмотревшись, не лежит где-нибудь поблизости нож или еще какой-нибудь опасный предмет. – Ну, дела, – сквозь смех произнес старик, смахивая рукой выступившие слезы. – Семен Викторович я, кстати… по фамилии Роговой. И, между прочим, ждал, что рано или поздно вся эта шарашка накроется! Он прервал смех так же внезапно, как и начал. – Адвокат Павлов, говорите? – спросил он совершенно спокойным голосом. – Именно. Артемий Андреевич, если быть точным. – Что же вас привело сюда, Артемий Андреевич? Ясен пень, в моих услугах вы не нуждаетесь, – рассудительно сказал Роговой. – И сажать меня вроде не собираетесь, так? – Это зависит от результата нашего разговора, – заметил Артем. – А сажать вас, как вы выразились, вообще не в моей компетенции, на это есть суд. – Что же вы хотите? – Правду. Семен Викторович криво усмехнулся и, взяв со стола стеклянную солонку, принялся вертеть ее в руках. – А если я пойду в отказ? – Это ваше право. – Адвокат пожал плечами. – Только зачем? Вас только что опознал человек, который был свидетелем того, как вы составляли завещание, не имеющее юридической силы. Только я и без него уже знал, что вы мастерски разыграли спектакль. Для чего тратить лишнее время? Вы прокололись, и теперь в ваших же интересах рассказать всю правду. Роговой задумался, хмуря кустистые брови. – Послушайте, Семен Викторович, – заговорил Павлов. – Я, собственно, мог бы прийти сюда с полицией, и наша беседа протекала бы, скажем так, в несколько ином, более интенсивном темпе. Доказательств вашей причастности к афере с завещанием у меня выше крыши, но я все равно решил сначала переговорить с вами с глазу на глаз. Старик вздохнул, сгорбившись. – И где же я прокололся? Павлов снисходительно улыбнулся: