Раздались выкрики поддержки. Медленно он подошел к Илье, отчего тот сжался на полу с зажатыми в руках осколками тарелки. – Ну, кто, кроме свиньи, может так нагадить? – продолжал мужик издевательским голосом. – Вот… А что со свиньями делают? Правильно, режут. Он достал из-за пояса нож и повертел его в руках: – Вот сейчас мы тебя и того… Но вместо ножа он пустил в дело ноги. Спустя пять минут еле дышащий, окровавленный Илья лежал на полу и только сучил ногами. – Но больше всего я люблю свиные отбивные! – заявил довольный своей работой сосед Артура и под одобрительные голоса сел на свое место. Ринат, видя, что его не обслужат, спокойно встал и, перешагнув через тело несчастного Ильи, взял со столика другую тарелку и сел обратно. Позавтракав, все вышли, а Илья к этому времени только чуть оклемался и сидел у стены, утирая фартуком слезы и кровь с лица. До обеда Артура и Рината знакомили со всем поселком, объясняя самые важные участки обороны. Показал Олег и барак, в котором жили все закабаленные. Всего их оказалось около тридцати человек, большинство женщины. Артур подозревал, для чего их содержат. Но подтверждения в тот момент не получил. Показали ему и кладбище, вернее, яму, в которую стаскивают всех застреленных. Он даже не стал смотреть вниз, он понял по запаху, что там не на что смотреть. – А ты нос-то не вороти! – сказал Олег. – Тебе тоже придется таскать сюда покойничков. Все таскали. Но Артур все равно воздержался от зрелища, а вот Ринат подошел к краю и, взглянув вниз, присвистнул. Но это была вся его реакция. Потом объявили, что сегодня Артур пойдет на ночь к северному завалу. Ему выдадут карабин, и он будет с другим человеком, который уже не раз там дежурил. Рината распределили на южный пост с тремя другими людьми. С юга чаще приходили люди, чем с севера, поэтому там и пост был усиленней. Артур узнал, что двое так же охраняют барак с рабами. И еще восемь обходят территорию попарно. Кто-то уходит из поселка в поисках других поселений и для заготовки провианта и топлива. Обычно это были две группы по пять человек. С ними поддерживали связь через рации. Получается, что еще один человек постоянно дежурил на приеме. Остальные, не занятые ничем, могли предаваться развлечению в бараке или заниматься другими делами, не запрещенными Улемом. На обеде состав за столом опять поменялся. Например, не стало соседа, и Илья, откровенно этим ободренный, спокойно разнес сначала первое, потом второе. Смотреть на его изуродованное лицо с запекшейся кровью на ссадинах было неприятно, и Артур старался не глядеть на дезертира. Почему дезертира? Ну, так ему вроде сосед сказал. Сам он, естественно, с Ильей не разговаривал и не собирался. В обед тоже не обошлось без развлечений. В обеденный зал вошли те, кто вчера оставался в вымершей по воле Артура и Рината деревушке. Они тащили за собой, держа за воротники и пригибая к земле, двух матросиков. Их гюйсы перекрутились, а у одного был даже оторван рукав. Бросив матросов на пол, мужики довольно заявили: – Во, смотрите, кого мы там еще поутру поймали. Они как трупики увидали, так и остолбенели. Ну, мы их тепленькими и взяли. Они даже не сопротивлялись. Все в зале ржали, глядя, как нахмуренно один из матросов сел на пол и стал поправлять гюйс. – Вы кто? – спросил с улыбкой Улем. Тот, что уже сидел, ответил за двоих: – Курсанты пятой роты учебной части ВМФ, форт «Серая лошадь». – А имена у вас есть? – И даже фамилии… – ответил первый, помогая сесть пареньку с оторванным рукавом. Опять дикий хохот с комичного вида курсантов. – Так как зовут-то? – Михаил, – ответил первый, показав на второго, он сказал: – А это Роман. – Отлично, – притворно восхитился Улем и, обращаясь к обедающим, заявил: – Теперь у нас есть курсанты Михаил и Роман. Поздравляю вас, господа, поздравляю! Олег поднялся со своего места и сказал: – Улем, я их забираю. Надо новую яму копать, к той уже не подойти. Все воняет вокруг. – И тебе приятного аппетита… – сказал кто-то. Под хохот Улем махнул рукой, разрешая Олегу забрать новых рабов. Сразу потеряв интерес к происшедшему, Улем закончил обед и, раздав указания, удалился из зала. После обеда Артур отправился к себе отдохнуть перед вахтой на заслоне. Но отдых не удался. Только еще войдя домой, он услышал плач из их с Ютой комнаты. Вдвоем с Ринатом и с ворохом плохих предчувствий он вошел в комнату. На их кровати, обнявшись и содрогаясь от рыданий, сидели Елена и Юта. Увидев вошедших, девушки бросились к ним. Но Артур остановил их обеих и спросил жестко: – Что вы, дуры, ревете, как перешибленные чем-то?! Сквозь рыдания и плач он спустя несколько минут разобрал, что кто-то приходил, схватил Маргариту и увел ее, а их, когда они пытались остановить пришедших, просто отбросили, как ненужный мусор. Артур сказал, чтобы Ринат забрал свою Ленку и уходил. Когда они вышли, он завалился на кровать прямо в обуви и закрыл глаза. – Артур? – Что? – отозвался он на всхлип Юты. – Ну, надо же что-то делать?! – сказала она жалобно. – Что делать? – не понял Артур. – Спасать ее надо! – сквозь слезы воскликнула девушка. – Нет, не надо, – уверенно заявил он. – Почему? – Это не наше дело, – сказал он спокойно. – Она наша подруга! Мы должны ей помочь! Артур сел и сказал, как можно тише: – Послушай… здесь другие правила. И если я за нее вступлюсь… то… будут неприятности. – Какие? – Я не знаю… Но большие, – совершенно не сомневаясь в своих словах, сказал Артур. – Ты это просто так говоришь, только бы ничего не делать! – У девушки была настоящая истерика. Артур покачал головой и сказал: – Нет. – Ну что они тебе сделают? Ты же для них свой! – Со мной, может, и ничего… хотя, наверное, могут и со мной. А вот ты будешь там, где сейчас Ритка… Это наверняка. – Где? Где она? – подбежала с мольбой Юта. Артур снова лег и сказал в потолок: – В борделе. 2 – Ну, а дальше? – Антон вытащил веточкой из углей очередную картофелину и, разломив ее уже испачканными в саже пальцами, предложил половину Алине. Алина приняла ее и уронила перед собой на траву. Пластиковой вилкой и ножом принялась чистить, добираясь до парящих внутренностей. От одного из неуклюжих движений картошка разломилась, и Алина, подцепив вилкой кусочек, стала его объедать. Проглотив, она сказала: – А потом меня подобрали спасатели. Двое. – Она разломила уже специально оставшийся кусок надвое и снова подцепила его вилкой. Поднеся ко рту, она посмотрела на Антона и сказала: – Ну, они меня, можно сказать, из города и спасли. И Мерзавца тоже. Котенок, на «Мерзавца» не откликаясь, продолжал наяривать остатки паштета из маленькой баночки. – Мою лодку они сзади привязали. Но на следующий день она на что-то напоролась и сдулась. Котенка пересадили к спасателям в катер. – А он что, в лодке все время был? – Они боялись, что он им нагадит. – А-а-а-а… – Да. А потом возле этой горки мы и сами напоролись. Я тогда себе колени разбила. Ну, спасти все не удалось. Но кое-что спасли, и я на этом жила. И Мерзавца кормила. – А почему Мерзавец, кстати? – спросил Антон, выкидывая свои очистки в сторону и берясь за веточку, чтобы вытащить еще одну картофелину. – Мурзиком он вначале был… а в Мерзавца по ходу взросления превратился. – Прямо как человек, – усмехнулся Антон.