У Нинки ни один мускул на лице не дрогнул, только от глаз повеяло таким холодом, что я испугалась за нее. Она молчала, а синеволосый же, кажется, торжествовал. Упивался победой. И в его взгляде не было ничего доброго, в нем появилась какая-то болезненная жесткость. – А, это вы! Я ждал вас. Ефим Строганов-Софьин? – уточнил тем временем поверенный, копаясь в документах. – Он самый, – отрывисто бросил Келла. Поверенный протянул ему ладонь, и они обменялись рукопожатием. Я молчала. Не знала, что сказать. И все мои теплые мысли, вся моя надежда, что Келла вернулся за своей любимой, таяли, как эскимо в теплых руках. Он мстил. Издевался. Проверял Нину на прочность. Наслаждался ее поражением. – Отлично, наше время как раз проходит, а Эльза попросила меня приглядеть за вами, – вновь бросил поверенный взгляд на часы. Он, кажется, ничего не подозревал. – Ваши документы, друзья, с собой? – С собой. Но мне сказали уйти, – со смешком отозвался барабанщик, глядя при этом в лицо Журавлю с дерзким вызовом. – Не смею перечить. – А как же Ипполит? – не веря, спросила я. Да что тут происходит, в конце концов? – Эльза Власовна пошутила, – ответил, прокашлявшись, поверенный. – Ну, вы же знаете, как эксцентричны порою эти пожилые богатые леди. – Вы что устроили? – рассердилась я, теперь до конца поняв, что над подругой просто-напросто зло пошутили. Очень зло. И слаженно. Нет, она и сама шутила над людьми, и порою довольно жестоко, но… Но могла ли я быть не на стороне своей лучшей подруги? Конечно, нет. А Журавль словно очнулась. Оглядела их презрительно. Даже улыбнулась – ни дать, ни взять Снежная Королева. И глаза – словно льдинки. И голос – ледяной. И сердце. – Вот как. Решил поиздеваться надо мной? – не своим голосом спросила Нинка и трижды медленно похлопала в ладони. – Браво, мой милый. Браво. Десять баллов. – Было смешно. Почему бы и нет? – пожал широкими плечами Келла. – Почему бы и нет, – задумчиво повторила подруга, зачем-то беря у меня из рук свой огромный букетище. – Действительно… Почему? – спросила Журавль словно саму себя и внезапно огрела букетом Келлу по лицу. Хоть реакция у него и была хорошая, но увернуться он не успел – не ожидал такой подставы. – Стерва! – заорал он и вновь едва не получил охапкой роз по лицу, но отскочил. Больно ему не было – было обидно. – Иди сюда, биомасса, – кровожадно поманила его Нинка, и лицо ее перекосилось от ярости. – Я тебя в порошок стирать начну. Журавль, не слушая ни меня, ни поверенного, приближалась к барабанщику. Она попыталась еще раз ударить его, но Келла, выругавшись, выхватил букет из ее пальцев и швырнул на пол, а после несколько раз со злостью наступил на хрупкие замерзшие цветы. На мраморном полу они смотрелись некрасиво. Помятые, с отлетевшими лепестками, изломанные. Особенно досталось лилии. Мне стало их жаль. Подруга не растерялась и пустила в ход сумочку, которая попала синеволосому по плечу. Он разъярился еще больше. Казалось даже, Келле хотелось ударить Нину в ответ, но он сдерживался. – Вы что делаете?! Зачем мусорите?! – справедливо возмутилась одна из работниц ЗАГСа, проходящая мимо. – Она за собой уберет, – кивнул на Нинку Келла. – Друзья, а как же свадьба?! – возопил поверенный, который совсем ничего не понимал. – Не будет никакой свадьбы, – хрипло сообщил синеволосый. – И денег, – усмехаясь, добавил он, глядя в окаменевшее лицо Нины. – Пошла ты. – Я не опоздал? – услышала я вдруг еще один знакомый голос за спиной и резко обернулась – позади стоял Антон и улыбался. Сердце запело, зазвенела на одной ноте кровь. Кого-кого, а уж его я тут встретить совершенно не ожидала. – Антоша, – только и сказала я растерянно, а он подошел ко мне, обнял, коснувшись губами щеки, и шепнул: – Нереально скучал. Я обняла его в ответ – крепко-крепко и прижалась щекой к груди. Кажется, даже почувствовала стук его сердца. Наши объятия были короткими, но от прикосновений словно холодный ток по телу прошелся, и хотелось никогда его больше не отпускать. Тропинин, кажется, был такого же мнения и крепко взял меня за руку. Наверное, если бы не люди вокруг и не напряженная ситуация, мы бы не разжимали объятия еще долго, но нам пришлось нехотя отпустить друг друга. Слишком уж тяжелая атмосфера была. Нинка громко фыркнула, Келла хлопнул друга по плечу в знак приветствия. – Вы – свидетель? – уточнил нервничающий поверенный. – Свидетель, – кивнул Антон. – Попал в пробку, опоздал. Поздравляю, – скользнул он равнодушным взглядом по Ниночке. – Отлично выглядишь. Его голос был таким серьезным, что почти нереально было заподозрить усмешку. – Зря приехал, чувак, все отменяется, – сказал Келла, с вызовом глянув на Нину. – В смысле? – не понял Антон и с некоторым изумлением глянул на меня, а после перевел взгляд на цветы. Приподнял бровь. – В прямом, – мрачно отвечал синеволосый. – Я ее послал. Он произнес это с нескрываемым удовольствием. – Но как же так? – заволновался поверенный, который не хотел отвечать перед Эльзой Власовной за проваленную операцию сводничества. Нинка в это время молча развернулась и направилась к выходу, по пути сама же наступив на свои цветы, которые теперь ее не интересовали. Люди вокруг с удивлением смотрели на нас. Провожали изумленным взглядом ее. – Нина! Стой! – бросилась я за ней, с сожалением отпустив ладонь Антона. Отчего-то подругу было нереально жалко. И вообще, происходящее казалось неправильным, диким. Нина остановилась. Спина ее была слишком прямой. Голова была слишком приподнята. И взгляд был слишком безжизненным. – Не ходи за мной, – резко сказала она, не оборачиваясь. И тон ее был такой, что я ясно поняла – сейчас подруга хочет остаться в одиночестве. И лучше ее не трогать. – Позвони мне потом. Я волнуюсь за тебя, – только и сказала я, коснувшись ее плеча. Нина кивнула, но не обернулась. Может быть, не хотела, чтобы я видела ее глаза. – Эй, Королева, – крикнул ей в спину Келла. – Приезжай ночью! Может, уговоришь, и я соглашусь жениться на тебе! И он опять засмеялся. А подруга гордо покинула «Дворец бракосочетаний». Поверенный бросился следом за ней. – Хватит! – рассердилась я. – Ты что о себе возомнил? – Заслуживает, – ответил Келла. – Не лезь, Катя. – Она – моя подруга. – Плевать. – Мне не плевать. – Твои проблемы. – Полегче, – недовольно глянул на него Антон, вновь беря меня за руку. – Зачем ты так поступаешь? – выкрикнула я, испытывая двойственные чувства: с одной стороны, была ужасна рада видеть любимого, а с другой – была расстроена из-за подруги. На одной половине души – весна, на второй – зима. – Переживет, – отозвался Келла с ухмылкой. – Ей полезно. С-с-стерва, – коснулся он лица, по которому попало цветами. – Ты ведь тоже ее обманывал! – возмутилась я. – Вы оба стоите друг друга! Келла крайне кисло на меня посмотрел. Но промолчал. – Что вообще происходит? – с интересом спросил Тропинин. – Какую часть драмы я пропустил? – Бóльшую, – усмехнулся Келла. – Было весело. – Я тоже хочу знать, что происходит, – хмуро сказала я, подняв на Келлу сердитый взгляд. – Антош, объясни, пожалуйста, почему ты меня не предупредил о приезде? – Хотел сделать тебе сюрприз, – улыбнулся он. – Я тоже хотел сделать сюрприз, – зловеще произнес Келла. Мне стало обидно, да и злость брала – не хотелось верить в то, что Тропинин вот так взял и вместе с другом поиздевался над Ниной. Но поспешные выводы я делать не хотела.