Келла вдруг резко перескочил несколько ступеней и схватил обалдевшую Нинку за талию. – Решила выйти замуж? А как же я, а? – спросил он весело и развязно подмигнул мне в знак приветствия. Глаза у него были шальные. – Какое платье шикарное. Сама шила? – осведомился он. Вопрос его, конечно же, проигнорировали. – Отпусти меня! – заорала Журавль, забарахтавшись в его объятиях. Платье-пирожное слишком сильно мешало маневренности. Все, что она могла – упереться руками в его грудь. Расстояние между их лицами можно было назвать почти интимным, ну, если, конечно, не брать во внимание тот факт, что лицо у Журавля было таким, словно она собирается плюнуть парню в глаз. Букет ее упал, и я тотчас подобрала его, решив, что отношения эти двое должны выяснять без меня. – Не отпущу, – твердо сказал Келла и всмотрелся сквозь вуаль. – Отлично выглядишь. – Пошел вон, скотина! – заорала еще громче Нинка, перекрывая смех и веселье окружающих. На нас стали недоуменно поглядывать. И все, как и я, думали, что Келла пытается украсть невесту прямо с собственной свадьбы. Это казалось милым и романтичным действом. Для всех, кроме моей подруги. – Пошел вон, – повторила Нина злым голосом, не оставляя попыток вырваться. – Не пойду, – был непреклонен синеволосый. – Убери руки, ублюдочный! – попыталась подруга ударить Келлу по плечам, но тот играючи перехватил ее руки и, словно насмехаясь, поцеловал запястье, за что тотчас чуть не поплатился – Журавль едва не двинула ему запястьем в нос. – Королева, – укоризненно сказал Келла, – будь милее. Хотя бы сделай вид, что скучала. – Провались ты в выгребную яму! – вновь предприняла попытку вырваться из железных объятий Ниночка. – Не провалюсь, – не хотел себе подобной судьбы синеволосый. – Отпусти ее, – попыталась вмешаться я, хотя меня на самом деле душил смех. – Не-а. Заберу с собой, – улыбнулся мне широко Келла. Нинка барахталась, и удерживать ее ему становилось все сложнее и сложнее, однако он и не думал ее отпускать. – Пойдем со мной, Королева, – обратился он к Ниночке, у которой уже едва ли не валил пар из ушей от злости. – У меня мало бабла, и я ни фига не перспективный, без связей и крутых предков. Но я тебя не забыл. Нинка вдруг замерла, перестав биться, как рыба на берегу. Мне показалось на мгновение, что его слова заставили огненный лед, сковавший ее сердце, тронуться, треснуть и что сейчас гордость ее отступит, и Нинка скажет: «Да, забери меня, пожалуйста. Я не хочу так – за деньги», но… – Ты идиот *запрещено цензурой*? – изрекла она тоном видавшего виды сапожника. – Какого черта? Думаешь, ты мне нужен, синильная гнида? Пшел отсюда, пока я тебе позвоночник из горла не вытащила. – Вот же ты, Демоница, – почти восхищенно покачал головой Келла. – Богатый лексикончик. В это время широкие двери, ведущие в ЗАГС, отворились, и мимо нас прошествовала огромная толпа чьих-то родственников, которые неподалеку от лестницы выстроились в два ряда, явно готовясь встречать очередных жениха и невесту. Следом на крыльце появился и поверенный Эльзы Власовны: среднего роста темноволосый деловитый мужчина с дипломатом в руке. – А, вот и вы, – обрадовался он, увидев Нинку. Рядом с ним у порога маялся, все время глядя по сторонам молодой человек лет двадцати пяти, в очках, в расстегнутом сером пальто и видневшимся под ним черным строгим костюмом. В руках его был элегантный букет с алыми розами. – Извините, – обратился он к поверенному и что-то тихо спросил у него. Тот так же тихо ответил. Я как-то сразу поняла, что это – Ипполит. Нинка, не будь дурой, тоже догадалась об этом. Свадьбу из-за Келлы отменять ей не очень хотелось – видимо, его слова не показались ей столь искренними и убедительными, как мне. Или очень уж ей хотелось наследства. И подруга, собрав воедино все свои силы, каким-то неведомым мне образом оттолкнула Келлу и, ударив его по предплечью, бросилась к Ипполиту, забыв о своем слоеном платье. Поэтому немудрено было что она, запутавшись в нем, едва не упала. Я бросилась к Нинке на помощь, однако Келла умудрился поймать ее, придерживая за талию, и даже поставить на ноги. – Да исчезни ты, свинья, – прошипела Журавль и потянула руки к своему суженому. Тот, кстати, был весьма недурен собой, напоминая чем-то прокачанную и улучшенную версию Эдгара. Келла, кажется, все-таки обидевшись на «свинью», не стал больше ее удерживать. Улыбка с его лица пропала, уступив место то ли брезгливости, то ли злости. – Ипполит, умоляю, спасите! – с той страстью, с какой только могла, обратилась Нинка к будущему супругу. Тот удивленно посмотрел на нее. – Что? – не понял Ипполит и нервно поправил очки. Вместо ответа Ниночка трогательно прижалась к нему, обхватив его плечи руками. Глаза Ипполита стали по пять рублей. Глаза тех, кто выстроился для встречи новой пары молодоженов стали еще больше. А я поняла, что тут что-то нечисто. Попыталась предостеречь подругу, но меня не слушали. – Я приехала на свадьбу с вами, а этот негодяй пристает ко мне, – вполне натурально всхлипнула Нина, а Келла, услышав это, захохотал. – Я должен вас защитить? – уточнил слабым голосом Ипполит, пытаясь от нее отлепиться. – Конечно, – подняла на него взгляд Нинка. – Вы мой жених. И я выйду за вас. Так и знайте, – пообещала она. – Какой он твой жених? – раздался громкий женский голос – из ЗАГСа вышла весьма бойкая дама лет пятидесяти в элегантном пальто и замысловатой белой шляпе в черный горох. – Отойди от моего зятя, шалава! – велела она Нинке. Та, не отлипая от жениха, послала тетку в пеший тур по лесам и долам. Она всем своим видом показывала, что отдавать Ипполита, вернее, деньги Эльзы Власовны, не намерена. – Пожалуйста, прекратите, – взмолился молодой человек в очках. – Люди смотрят, неудобно. – Что происходит? – ничего не понимал поверенный. – Нина, вы перепу… Однако его слова заглушил рев дамы в шляпе: – Ах ты, кобель! – заорала она уже Ипполиту. – Неудобно ему! Только на Светочке моей женился, уже девку какую-то отыскал! И на что мою девочку-то променял?! На деревенщину в уродском наряде! – Да ты себя видела? – возмутилась Нинка, забыв, как выглядит. Но тут до нее дошло, что она перепутала женихов и полезла обниматься к чужому, уже даже не жениху, а мужу, который, видимо, ожидал невесту, дабы вместе с ней выйти к гостям, готовящимся осыпать их лепестками и пожелать счастливой семейной жизни. Наверное, он что-то хотел спросить у поверенного, а мы с Нинкой приняли его за Ипполита. Пока тетка орала, Журавль отпихнула несчастного молодого человека в очках, который от воплей тещи съеживался все больше и больше, и подошла ко мне, делая вид, что оказалась тут случайно. Келла продолжал ржать. К даме присоединился хор родственников, построившихся на лестнице, которые были удивлены поступком лже-Ипполита. Они в один голос под руководством тещи кричали на бедного молодого человека. Видя, что тот не может дать отпор, к воплям подключилась и вторая часть родственников – со стороны жениха. Его они, естественно, защищали. Обстановка накалилась. – Мама, что происходит? – вышло в это время из ЗАГСа эфемерное юное создание в свадебном платье и фате-паутинке. Рядом с ней стояла девушка с букетами: судя по браслету на руке – свидетельница. Обе они были растеряны. – Света! – бросился к ней Ипполит. – Она сама ко мне пристала! – Не подходи к моей дочери! – взвизгнула теща. Что там было дальше, даже не знаю – мы, наконец-таки, скрылись в ЗАГСе вместе с поверенным Эльзы Власовны и, как оказалось, Келлой. Он смеялся. Чуть ли не пополам согнулся, оглашая хохотом «Дворец бракосочетаний» – ему даже замечание сделали, но синеволосому было глубоко фиолетово на чужие слова. – Все из-за тебя, бестолочь, – озлобленно глянула Нина на ржущего Синего. – Убирайся, труп. – Нин, успокойся? – не смогла сдержаться я. – Может быть, вам поговорить? Просто сесть и поговорить. – У нас нет времени на разговоры, нам нужно зарегистрировать отношения, – встрял поверенный. Его никто не слушал. – Катя дело говорит, – с одобрением в голосе сказал Келла. – Поболтаем? Я скучал. Журавль устало откинула назад вуаль и с ненавистью посмотрела на музыканта. – Дверь там, рыло. Прочь. – Ты уверена, что хочешь этого? – резко прекратив смеяться, спросил тот. – Более чем. Пошел вон с моих глаз, – приказала Нинка, но я вдруг заметила, как голос ее едва заметно дрогнул. Или мне показалось?.. Келла свел темные брови к переносице. Кажется, он был крайне зол и едва сдерживался. И куда только делся его веселый смех? – А я последний раз предлагаю: пошли со мной, – проговорил он сквозь зубы. – А я в последний раз предлагаю тебе пойти в зад, – отозвалась тотчас Нина. Они с яростью уставились друг на друга. – Может быть, успокоимся? – вмешался поверенный Эльзы Власовны, нервно поглядывая на дорогие наручные часы. – Церемония скоро. На него никто не обращал внимания, кроме меня. – Дура, – насмешливо посмотрел Келла на Нинку, с трудом пряча гнев. – Следи за словами, – припечатала та его уничтожающим взглядом. – Я твой жених, – и Келла плотоядно улыбнулся. – Твой путь к финансовой независимости, – явно передразнил он кого-то. Он не шутил.