Платья-платья-платья… Я уже сама себя чувствовала платьем. – Других этот китайский ширпотреб не заслуживает, – уверенно откликнулась Нинка. – Халат без пуговиц. Ну и ткань, – провела она ладонью по струящейся юбке. – Такой только подтирать зад… Тут в поле зрения появилась управляющая бутиком – молодящаяся дама лет сорока с безупречным черным каре, которая самолично решила обслуживать нас, и Журавль вынужденно замолчала. – Как на вас хорош этот дивный фасон ампир, – почти искренне защебетала управляющая и профессионально всплеснула руками. – Вы так очаровательно и благородно смотритесь! Словно древнегреческая богиня. Пабло Моро не предлагает плохих моделей. Вышеупомянутый француз уже долгое время являлся одним из лучших модельеров вечерних и свадебных нарядов. По крайней мере, так говорила Журавль. – Сеть наших бутиков по России и всему СНГ – официальный дистрибьютор. Официальный и единственный, – подчеркнула управляющая назидательно. Мол, если у нас ничего не найдете, то в других магазинах ловить вообще нечего. – Замечательно. Но мне бы хотелось что-то более волшебное, – в тон ей откликнулась Ниночка, которая умела быть милой, когда ей это было нужно. – Это платье меня… взрослит. Ампир – для королев, – изящно выскользнула Нинка из сетей управляющей, – а мне бы хотелось почувствовать себя принцессой. Мне нужно что-то романтичное и современное. – Понимаю. У нас есть как раз кое-что очень подходящее! – щелкнула пальцами управляющая и спешно отошла, что-то на ходу говоря девушкам-консультантам. – Тупая безвкусная дичь, – припечатала ее Нинка и удалилась в примерочную. – Убожество. За такое они мне приплатить должны, чтобы я надела, – слышалось оттуда. – В Европе за подобные бабки я шикарные вещи смогу найти, фирменные. А здесь дешевка и убожество. Пошьют в подвалах по кривым лекалам и впаривают тупым. А тупые покупают и в инстаграмике постят. Но в этом есть и плюс, – хмыкнула она. – Люблю чужой позор. Указать кому-то на его позор – это почти как вскрыть гнойный прыщ, – никогда не отличалась особенно изящной речью подруга. Я молчала, лениво листая каталог и изредка посматривая на телефон, лежащий на коленях – ждала сообщение от Антона. Нинка высунулась из-за шторки – единственного алого пятна в королевстве всех оттенков белого, молочного и шампанского. И на меня недобро уставились два голубых глаза, в которых полыхал невидимый огонь ненависти почти ко всему живому. – Катька! Расстегни мне эту гребаную молнию! Пришьют, как попало, а я мучайся. Чер-р-ртово помойное платье! – выругалась Ниночка грозно. Пришлось помогать, а когда я вышла из примерочной, чувствуя, как от потока Нинкиного недовольства начинает болеть голова, вновь появилась управляющая, под руководством которой две девушки-консультанта принесли еще один наряд – сплошь кружева. Эти кружева обтягивали Нинку, словно вторая кожа, лишь от колена переходя в некое подобие юбки. При этом блондинка казалась почти обнаженной: кусочки подклада естественного телесного цвета закрывали лишь грудь и бедра, и то кое-как, а живот, плечи, руки и ноги оставались открытыми; тончайшее, ручной работы кружево, дополненное стразами, – не в счет. Издалека казалось, что на Нинке вообще ничего нет, кроме этого самого кружева. Для подиума или чувственной фотосессии это платье было идеально. Для бракосочетания оно казалось слишком смелым. – Очень современно! – в новом приливе мнимого восхищения прижала ухоженные руки к груди управляющая, и ее помощницы согласно закивали. – Дерзко и впечатляюще! Вы станете самой запоминающейся невестой! Я была с этим согласна. Голую невесту точно все запомнят. – Как тебе? – поднялась я с пуфика и приблизилась к Журавлю, которая с кривоватой улыбкой глядела на себя в зеркало. Передвигаться в этакой красоте ей удавалось с трудом. – Чувствую себя богиней падших. – Ангелов? – невинно поинтересовалась я. – Женщин! – рявкнула Нинка, забыв, что рядом посторонние, но быстро поправилась: – Очень сексуально. Она игриво повела плечом, забрав длинные светлые волосы на макушке – лишь несколько прядей касались хрупких ключиц. Нинка вообще казалась хрупкой и тонкой, но на деле она была достаточно сильной. – Однако… Я не могу это взять. – Вас смущает цена? – управляющая неправильно все поняла. Ей, видимо, сей наряд казался вершиной свадебного дизайна. – К сожалению, мы не делаем скидок. Журавль поморщилась. – Цена меня не смущает, – заявила она, весомо подчеркнув местоимение. – Я готова платить деньги за действительно стоящие уникальные вещи. А я поспешила подруге на помощь: – Вы знаете, отец невесты человек очень… м-м-м, – попыталась я подобрать подходящее слово, – очень консервативный. И такой наряд не одобрит. И я нисколько не слукавила. У дяди Вити случился бы приступ буйнопомешательства, увидь он Нину в подобном платьице. Хорошо, что родного папу Ниночка на свадьбу не позвала. Управляющая закручинилась, однако тотчас воспряла духом: – Наш салон не зря называют одним из лучших! – не стала уточнять она, где и кто именно его так называет. – Мы можем предложить самые разные модели, которые усладят и ваш вкус, и вкус вашего отца – управляющая выдержала паузу и продолжила с придыханием: – Как вы относитесь к работам Джулии Агилар? – назвала она еще одно дизайнерское имя, которое я слышала впервые, в отличие от Нинки – подруга благосклонно кивнула. – Тогда у нас точно есть то, что вам подойдет! Платье из коллекции «Жемчужина». Романтичное и шикарное, в меру закрытое и, конечно же, уникальное. Ограниченный эксклюзивный выпуск! – тон у управляющей при этом был заговорщицкий, и сама она даже чуть-чуть подалась вперед, чтобы ее лучше слышали – Нинка была выше на добрую голову. – Только для самых изысканных клиентов! – Несите, – велела Журавль, но как только управляющая умчалась, повернулась ко мне и состроила кислую рожу. – У меня такое чувство, что на свадьбе я буду в одних трусах, – поделилась она со мной. – Что за шлак продают в нашем городишке? Она еще раз критически оглядела себя в огромном зеркале с ажурной серебристой рамой. Кружевное безобразие ей не нравилось. – У меня такое чувство, что на мне сидит шкура гигантского таракана, – брезгливо повела плечом подруга. – Ну и убогость. Тут ценник можно лепить на спине и шуровать на проспект, – явно имела в виду подруга проспект Мира, самый длинный в нашем городе, на котором часто околачивались подозрительные личности. – Будешь иметь успех, – пошутила я. – Твой наряд явно побьет рекорды по откровенности. – По безвкусице. Надо мной даже шалавы смеяться будут, – оглядела себя со всех сторон Нинка. Пока она крутилась около зеркала, я незаметно сфотографировала ее – такой подруга казалась забавной. Нужно будет не забыть отправить ей фото, когда остынет. – Может быть, та особенная модель тебе подойдет? – с надеждой спросила я. Обилие вокруг белого цвета, атласа, кружев и рюш уже порядком раздражало. Свадебное торжество перестало казаться чем-то романтичным. – Сомневаюсь, что в их чмошном магазинишке, – ни во что не ставила знаменитый свадебный бутик Нинка, – есть что-то приемлемое. Управляющая и обе ее помощницы обещанный эксклюзив не принесли – прикатили напольную вешалку, на которой висело оно: платье-квинтэссенция всех нарядов диснеевских принцесс. Невероятное пышное, без шлейфа, но помпезное, с белым расшитым стразами корсетом и кремово-розовой юбкой, которую декорировал целый каскад роз, оно буквально завораживало – легким сиянием почти безупречного уродства, в которое так часто переходит искусственная красота, не знающая границ. Даже я, не искушенная в моде, видела, насколько, мягко говоря, странно смотрится сей наряд, а уж у Нинки было состояние, близкое к шоку. Но шокировало ее не платье, отнюдь, а тот вопиющий факт, что ее посчитали курицей, которой можно впарить это воздушное слоеное безобразие за бешеные деньги. – Невероятно, правда? Изумительное сочетание стиля, женственности и достоинства, – вновь приняла ее молчание за изумление хитрая управляющая. – Органза, кружево – были использованы самые лучшие итальянские материалы! Вышивка и цветы ручной работы. Использованы кристаллы «Сваровски». В платье вложено только все самое лучшее! Нина крайне задумчиво на него смотрела, словно что-то просчитывая. Губы ее тронула дерзкая улыбка. – Я хочу померить, – вдруг хрипло выдавила она. – Оставьте меня с подругой, пожалуйста. – Как вам будет угодно. Нужна будет наша помощь – зовите. Управляющая и ее помощницы, переглянувшись, ушли. А я с изумлением уставилась на Журавля. – Ублюдское платье-пирожное, – завороженно произнесла Журавль. – С розовыми блювотинками, – почти изящно выразилась она, явно имея в виду розочки. – С гнуснейшими стразиками, похожими на раздавленных жуков, – в голосе ее сквозило отвращение. – Зачем тебе его мерить, Нин?! – удивилась я. – Буду действовать по методу «Пугало», – отвечала подруга и мечтательно улыбнулась. – Что еще за метод? – не поняла я. – Твой, – ошарашила она меня. – Помнишь, в каком рванье ты заявилась в зоопарк? Было весьма эффектно. Пожалуй, и я приду в этом шлакоплатье, – решила Журавль. – И это будет только начало. Я потом такую жизнь Ипполитику устрою…. Глядишь, дурачок со мной и разведется. Но сначала сбавлю-ка я цену, – добавила она. – Совсем осатанела, – имела в виду подруга управляющую, которая явно завысила стоимость наряда. – Ей с такими трюками на рынке торговать грушами и дынями. И Нинка действительно облачилась в это чудо дизайнерской мысли. Платье оказалось ей впору, но до чего же безвкусным оно было! Журавль сама по себе девушка яркая, красивая, однако чудовищное платье и глуповатая улыбка превратили ее в испорченный вариант Барби. – Вы – настоящая принцесса, – прижав ладони к груди, сообщила прибежавшая управляющая, которая, наверное, молилась от радости, что избавилась наконец-таки от сего наряда. – Нежно! Элегантно! Восхитительно! – Думаю, я возьму эту прелесть, – проговорила Ниночка, пытаясь кружиться в тяжелом наряде. Получалось неуклюже. – Берите! – возопила управляющая. – Вы будете самой стильной невестой сезона! – Или не брать… Мне кажется, сзади какие-то некрасивые складки, – задумчиво проговорила Журавль, ловя управляющую на крючок. – Ну что вы, там все в порядке! Я сейчас все поправлю, – испугалась та, что рыбка сорвется, и быстрым шагом направилась к невесте, дабы показать, что никаких там складочек нет, а если есть, то они очень даже элегантные. Нинка ловко подставила ей подножку. Как у нее это получилось в подобном платье – ума не приложу. Но факт есть факт. Управляющая споткнулась и полетела прямо на нее. Вдвоем они грохнулись на вешалку с платьями. Шум поднялся знатный. Скандалить Нинка умела. И делала это со вкусом. – Вы что, с ума сошли?! – орала благим матом подруга. – Решили меня тут угробить?! – Ну что вы, простите, это вышло совершенно случайно! – заламывала руки управляющая. – Меня сбили с ног! Платье порвали! – продемонстрировала она оторванный лоскут с розами. – А я его купить хотела! В чем я теперь выходить замуж буду?! В ночнушке?! Немедленно ухожу! Нинка скрылась за шторкой, переоделась с помощью девушек-продавщиц и гордой походкой направилась к выходу, крича, что ноги ее в этом месте не будет. – Но стойте, пожалуйста, подождите! – кинулась за ней управляющая. – Мы сделаем вам скидку! – Какую? – резко остановилась Журавль. – Двадцать процентов. – Пятьдесят, – безапелляционно заявила подруга.