Он поднял руку, не отрывая взгляда от её лица. — Милая… пожалуйста. Ты не можешь поехать. Ты не можешь. Ты не понимаешь. Она нахмурилась, и Джон поймал себя на мысли, что она ответила ему мысленно. Его мысль подтвердилась, когда Ревик покачал головой, не опуская успокаивающей и умиротворяющей руки. — Нет, — твёрдо сказал он. — Нет. Это небезопасно. Дорогая, пожалуйста… Она, должно быть, прервала его, потому что Ревик умолк на полуслове. — Нет! — сказал он через несколько секунд. — Я же сказал нет, чёрт побери! Джон взглянул на дверь и подпрыгнул, увидев в коридоре позади Элли Балидора и одну из женщин-видящих, которую Джон лично не знал. Затем его боль усилилась. Она без предупреждения рванула вверх, заставив его ахнуть. Ему потребовалось ещё одно мгновение, чтобы понять, что он почувствовал стоящего там Врега. Вместо того чтобы искать подтверждения своим чувствам, Джон сосредоточил внимание на лидере Адипана. Балидор время от времени поглядывал на Ревика, но его основное внимание было сосредоточено на Элли. То же самое, по-видимому, можно было сказать и про Врега, когда он несколькими секундами позже проскользнул в поле зрения Джона, хотя Джон и не смотрел на него, чтобы подтвердить это. Именно женщина-видящая присматривала за Элли. Джон каким-то образом понял это, почувствовал ещё до того, как видящая заговорила. — Сэр… — пробормотала она, обращаясь к Ревику. — Мне очень жаль, сэр. Я попыталась остановить её… Ревик взглядом заставил её замолчать, затем снова посмотрел на Элли, всё ещё держа руку поднятой в жесте покорности. — Элли… детка. Ты должна меня послушать. Её нефритовые глаза сузились ещё сильнее. Она повернула голову и посмотрела на трёх видящих, наблюдавших за ней с расстояния в несколько шагов. Джону пришло в голову, что как минимум часть наэлектризованности, которую он ощущал в воздухе, была связана с телекинезом. Впервые до него по-настоящему дошло то, что все ему говорили. Структуры, которые Элли использовала для телекинеза, были совершенно неповреждёнными — они не пострадали от вайров. До него впервые дошло, что это означает. Когда он сложил всё это вместе с тем, что они только что сделали, создав эту паутину связи между ним, Элли, Ревиком и Мэйгаром, его нервозность усилилась. Все связи работали в две стороны. Ревик учил его этому. Они хотели, чтобы Элли более тесно связалась со своим телом; это означало, что её телекинетические структуры тоже будут более тесно связаны с её телом. Они хотели, чтобы её разум здесь, внизу, был сильнее с её структурами там, наверху; это означало, что Элли могла получить доступ к своим знаниям о том, как использовать эти структуры — наряду, возможно, с разумом Ревика, а теперь ещё и Мэйгара. Возможно, они нечаянно снова сделали её телекинетически активной. То есть, она действительно могла этим воспользоваться. Увидев выражение лица Ревика и его покорную позу, Джон понял, что то же самое, должно быть, пришло ему в голову. Он взглянул на Балидора и Врега. Заметив их нерешительность и мрачные взгляды на лицах, Джон понял, что они боятся её. Они смотрели на неё так же, как люди смотрели на Ревика, когда его эмоции выходили из-под контроля — или когда он был Сайримном. Джон увидел, как Врег потянулся за чем-то, спрятанным под его курткой. Он сделал это незаметно, почти не двигая руками. Он сдвинул своё тело в сторону, чтобы открыть то, что там висело — возможно, чтобы его руки могли найти это без единого звука. Элли стояла к нему спиной. Её глаза сейчас смотрели исключительно на Ревика. Джон едва успел заметить рукоятку винтовки перед тем, как Врег бесшумно и плавно вытащил её из-под тёмных складок ткани, где она лежала. Джон узнал дуло той же самой транквилизаторной винтовки, которую они использовали на Ревике несколько недель назад. Врег проделал всё это бесшумно, как призрак. Джон едва мог уследить за этим движением своими глазами и светом. И всё же Элли это почувствовала. Она резко повернула голову. Прежде чем Джон успел отреагировать, вспыхнул свет, оставив её в горячей белой вспышке за Барьером. Напряжённость этой вспышки заставила Джона вздрогнуть, и он наполовину поднялся на ноги, ужаснувшись, напугавшись до безумия, хотя он и не думал о причинах этого страха, пока всё не закончилось. Однако Элли не причинила Врегу вреда. Через долю секунды Врег просто больше не держал винтовку. Что-то вырвало оружие прямо из его мускулистых рук — рук, которые, как Джон знал по собственному опыту, обладали ужасающе сильной хваткой. Дёрнувшись вбок, та же самая винтовка исчезла в темноте коридора, за пределами видимости для Джона. Джон вздрогнул вместе со всеми, когда винтовка с грохотом врезалась в стену. Звук эхом разнёсся по коридору. Элли повернулась к Врегу, сжав кулаки. Врег поднял руки ладонями вверх, и его тёмные глаза сделались настороженными. Он опустил голову и лицо так, что те оказались ниже её глаз. Джон смотрел, как Врег показывает жест извинения, а сам Джон продолжал стоять, тяжело дыша, пытаясь удержаться на месте и решить, что делать дальше. — Принцесса… я прошу прощения, — сказал Врег. Она продолжала пристально смотреть на него. Врег вздрогнул, как будто что-то случилось с его светом — что-то такое, чего Джон не мог видеть. Через свою связь с Врегом Джон тоже вздрогнул, почувствовав укол чисто инстинктивного страха, достаточно острого и сильного, чтобы его сердце бешено забилось в груди, больно ударяясь о рёбра. Он шагнул к ним, едва сознавая, что сделал это, и даже не зная, что собирается предпринять. Затем, так же сильно и быстро, как это зародилось… Ощущение опасности исчезло. Оно растаяло вокруг Джона и Врега, как дым, оставив только звук бьющегося сердца Джона. Элли снова уставилась на Ревика, и её глаза светились светлым, насыщенно-зелёным светом. Она сердито смотрела на его угловатое лицо. Должно быть, она что-то сказала ему или опять показала, потому что Ревик покачал головой. — Нет, — он снова решительно покачал головой, но Джон услышал в его тоне страх. Его голос почти дрожал. — Пожалуйста, детка. Мне нужно, чтобы ты меня выслушала… Должно быть, она его перебила. Её глаза прищурились. Её лицо переполнилось гневом. Ещё больше образов пронеслось в голове Джона. Как и в прошлый раз, они всплыли без предупреждения, и он не мог их блокировать. Цвет, свет и эмоции вспыхнули перед его глазами, затмевая окружающую комнату. Прежде чем Джон успел сесть, прежде чем он даже смог понять, что видит, ощущение ударило в его свет плотным потоком, вызвав сильный прилив боли, такой мощный, чтобы он сделал шаг назад, едва не вскрикнув. Он громко ахнул, не сумев сдержаться, поднял руку ко лбу и тяжело откинулся на металлическое сиденье. Он крепко зажмурился, пытаясь отгородиться от этих образов. Однако он не мог отгородиться от неё, и, судя по звукам и проклятиям, которые он слышал вокруг, никто другой тоже не мог этого сделать. Джон увидел Элли, стоявшую на коленях перед Врегом, потом оседлавшую Балидора, затем с… — Прекрати! — прорычал Ревик. — Чёрт возьми… остановись! Элисон! Прекрати! ОСТАНОВИСЬ СЕЙЧАС ЖЕ! Образы тут же исчезли. Джон открыл глаза, всё ещё тяжело дыша. Тошнота продолжала чуть ли не калечить его разум, лишая возможности мыслить рационально. Он был твёрд, но горе переполняло его, делая невозможным делать что-либо, кроме как сидеть там, желая вырвать любую часть себя, которая способна чувствовать. Сам того не желая, он перевёл взгляд на Врега. Однако другой видящий не смотрел на него. Увидев лицо Врега, Джон в неверии уставился на него. Он увидел, как в свете Врега резко выделилась боль, и его почти чёрные глаза сфокусировались на обнажённом теле Элли, которая смотрела в другую сторону. Те же самые глаза казались почти остекленевшими. Джон наблюдал, как взгляд Врега пробежался по всему её телу, словно не поддаваясь его контролю. Увидев выражение лица старшего видящего, Джон ощутил неконтролируемую ярость, более сильную, чем всё то, что он чувствовал за последние недели. Может, за последние месяцы. А может, и за всё время. Вместе с этой яростью поднялась боль, желание причинить кому-то боль, которую он никогда не испытывал, даже когда ревновал Врега раньше. Он ухватился за края металлического сиденья, может быть, чтобы удержаться на нём, а может быть, чтобы дать своим рукам хоть какое-то занятие, чтобы они не обвились вокруг татуированной шеи бывшего Повстанца. Бл*дь, он хотел убить его. Заставив себя отвести взгляд от другого мужчины, Джон свирепо посмотрел на Элли, прежде чем успел подумать, имеет ли это хоть какой-то смысл. В нём пульсировала ярость, гнев — Джон не помнил, чтобы когда-либо испытывал такое по отношению к ней. Заметив, как взгляд Врега переместился к его лицу, и как в его глазах отразилось изумление, Джон смог только уставиться в пол, потом снова на Элли, потом снова в пол. Впрочем, это не имело особого значения. Элли тоже не смотрела на него. И Джон был не единственным, кто злился. Ревик стоял там, тяжело дыша, сжав руки в кулаки и глядя ей в лицо. Когда в следующий раз его голос сорвался с его губ, все видящие в комнате подпрыгнули, словно от удара его света. — Это что, бл*дь, было? — зарычал он на неё. Глаза Элли даже не дрогнули. Она уставилась на него, и её губы поджались в жёсткую линию. — Ты мне угрожаешь? — сказал Ревик холодным голосом. — Серьёзно, жена? Джон уже несколько месяцев не слышал, чтобы Ревик называл её так. Он не слышал, чтобы Ревик называл её так с тех пор, как они нашли её в коме в старой маминой спальне. Как бы он её ни назвал, это никак не отразилось на выражении её лица. Она смотрела на него совершенно невозмутимо.