— Мистер Дж. Л. Б. Матекони болен, — объяснила мма Рамотсве. — Я думаю, что у него заболевание, именуемое депрессией. — О! — перебила ее мма Потокване. — Я знаю о депрессии все. Я раньше была медсестрой. И проработала год в психиатрической больнице в Лобаце. Я видела, что делает с людьми эта болезнь. Но, во всяком случае, сейчас ее лечат. От депрессии можно вылечиться. — Я читала об этом, — сказала мма Рамотсве. — Но нужно принимать таблетки. Мистер Дж. Л. Б. Матекони не хочет даже сходить к доктору. Он говорит, что здоров. — Какая ерунда, — возмутилась мма Потокване. — Ему надо немедленно идти к доктору Вы должны сказать ему. — Я пыталась, — ответила мма Рамотсве. — Он говорит, что с ним ничего не случилось. Мне нужен кто-то, кто отвел бы его к доктору. Кто-то… — Кто-то вроде меня? — снова перебила мма Потокване. — Да, — ответила мма Рамотсве. — Он всегда делал то, что вы его просили. Он не осмелится вам отказать. — Но ему нужно будет принимать таблетки, — сказала мма Потокване. — Я же не смогу стоять над ним. — Ну, — пробормотала мма Рамотсве, — если бы привезти его сюда, вы смогли бы лечить его. И вы могли бы следить, как он пьет таблетки и поправляется. — То есть, мне нужно привезти его в сиротский приют? — Да, — ответила мма Рамотсве. — Привезти его сюда и держать, пока он не поправится. Мма Потокване побарабанила пальцами по столу. — А если он скажет, что не хочет ехать? — Он не осмелится противоречить вам, мма, — сказала мма Рамотсве. — Побоится. — О! Я произвожу такое впечатление? — спросила мма Потокване. — Отчасти, — мягко ответила мма Рамотсве. — Но только на мужчин. Мужчины уважают таких женщин. Мма Потокване задумалась. Потом сказала: — Мистер Дж. Л. Б. Матекони всегда был добрым другом приюта. Он много помогал нам. Я сделаю это ради вас, мма. Когда мне надо к нему поехать? — Сегодня, — ответила мма Рамотсве. — Съездите с ним к доктору Моффату. А потом привезите сюда. — Хорошо, — сказала мма Потокване, воодушевленная предстоящей задачей. — Я поеду и выясню, что это за ерунда. Не хочет идти к доктору? Какая глупость! Я разберусь с этим ради вас, мма. Можете на меня положиться. Мма Потокване проводила мма Рамотсве до автомобиля. — Вы ведь не забудете про мальчика, мма? — спросила она. — Вы помните, что вам надо подумать об этом? — Не волнуйтесь, мма, — ответила мма Рамотсве. — Вы сняли большую тяжесть с моей души. Теперь я попробую снять тяжесть с вашей. Доктор Моффат осматривал мистера Дж. Л. Б. Матекони в кабинете в конце веранды, а мма Потокване в это время в кухне пила чай с миссис Моффат. Жена доктора была библиотекаршей и очень знающей особой, и мма Потокване при случае консультировалась у нее по разным вопросам. Был вечер, сквозь защитные экраны в кабинет доктора проникали насекомые и неровными кругами летали вокруг настольной лампы, привлеченные теплом, и, дрожа поврежденными крылышками, улетали обратно. На столе стетоскоп и сфигмограф с резиновой грушей, на стене старинная гравюра, изображавшая Куруманскую миссию в середине девятнадцатого века. — Мы давно не виделись с вами, рра, — сказал доктор Моффат. — Мой автомобиль работает хорошо. Мистер Дж. Л. Б. Матекони попытался улыбнуться, но у него не хватило сил. — Я не… — он недоговорил. Доктор Моффат ждал, но продолжения не последовало. — Вы плохо себя чувствуете? Мистер Дж. Л. Б. Матекони кивнул. — Я очень устал. И не могу спать. — Это тяжело. Когда человек не спит, то плохо себя чувствует. — Он помолчал. — Вас беспокоит что-нибудь? Есть вещи, которые вас беспокоят? Мистер Дж. Л. Б. Матекони думал. Его челюсти шевелились, словно он силился произнести что-то, наконец он ответил. — Меня беспокоит, что о дурном поступке, который я совершил много лет назад, станет всем известно. Это будет позор для меня. Меня забросают камнями. И это будет конец. — Какой дурной поступок? Кто забросает вас камнями? Вы знаете, что можете поговорить со мной, я никому не расскажу. — Я совершил дурной поступок много лет назад. О нем я не могу говорить ни с кем, даже с вами. — И это все, что вы хотите мне сказать? — Да. Доктор Моффат внимательно смотрел на мистера Дж. Л. Б. Матекони. Он отметил, что воротничок, застегнут не на ту пуговицу, шнурки ботинок порваны, он увидел глаза, полные слез, и все понял. — Я дам лекарство, которое вам поможет, — сказал он. — Мма Потокване сказала, что будет ухаживать за вами, пока вы не поправитесь. Мистер Дж. Л. Б. Матекони молча кивнул. — И вы обещаете мне, что будете принимать лекарство, — продолжал доктор Моффат. — Вы можете дать слово, что будете? Мистер Дж. Л. Б. Матекони продолжал стоять, уставившись в пол. — Мое слово ничего не стоит, — тихо отозвался он. — Это говорит ваша болезнь, — мягко сказал доктор Моффат. — Ваше слово дорогого стоит. Мма Потокване отвела его к машине и открыла дверцу. Она посмотрела на доктора Моффата и его жену, стоявших у ворот, и помахала им. Они ответили тем же и пошли к дому. Затем мма Потокване повела машину назад, в сиротский приют, по дороге минуя «Быстрые моторы Тлокуэнг-роуд». Мастерская, пустая и забытая в темноте, не удостоилась даже взгляда своего владельца, своего создателя, когда он проезжал мимо. Глава двенадцатая Семейное дело Мма Рамотсве решила отправиться в путь по утренней прохладе, хотя дорога должна была занять чуть более часа. Роза приготовила завтрак, и она поела вместе с детьми, сидя на веранде дома на Зебра-драйв. Было тихо. До семи часов, пока люди не начинали выезжать на работу, движение по дороге мимо них было несильным. Мимо дома прошло несколько человек: высокий мужчина в потертых брюках, доедавший на ходу поджаренный на огне початок кукурузы; женщина с ребенком, который был привязан к ее спине большим платком, головка ребенка покачивалась во сне. Пробежал один из соседских желтых псов, худой, недокормленный, занятый какими-то таинственными, но вполне целесообразными собачьими делами. Мма Рамотсве терпимо относилась к собакам, но ей очень не нравились вонючие желтые твари, жившие рядом. Ее будил ночью их лай — они лаяли на тени, на луну, на порывы ветра. К тому же она была уверена, что они распугивают птиц, которых она любила, не дают им залетать в ее сад. Казалось, в каждом доме, кроме ее собственного, жили собаки. Иногда эти собаки, преодолев взаимную злобу, стаей бегали по улице, преследуя автомобили и пугая велосипедистов. Мма Рамотсве налила чай себе и Мотолели. Пусо не привык к чаю и пил теплое молоко, мма Рамотсве положила в его стакан две полные ложки сахара. Он был сладкоежкой, возможно, потому что сестра, когда растила его во дворе во Франсистауне, кормила его сладостями. Мма Рамотсве собиралась приучить мальчика к более здоровой еде, но для таких перемен потребуется терпение. Роза приготовила овсянку, которая стояла в мисках, политая сверху черной патокой, на тарелке лежала разрезанная папайя. Вот здоровый завтрак для ребенка, думала мма Рамотсве. Что бы ели эти дети, если бы остались со своим племенем? У этих людей почти не было пищи. Выкопанные из земли корешки, птичьи яйца. Но они умели охотиться, как никто, и у них бывало мясо страуса и антилопы, что городской житель редко мог себе позволить. Мма Рамотсве вспомнила, как однажды, поехав куда-то на север, остановилась у дороги выпить чаю из фляжки. Она поставила машину на поляне у дороги, где облезлый знак обозначал точку пересечения тропика Козерога. Она думала, что она здесь одна, и удивилась, когда из-за дерева появился бушмен. На нем была маленькая кожаная набедренная повязка, в руке он держал нечто вроде кожаной сумки. Он приблизился к ней, объясняя что-то на своем странном свистящем языке. Сначала она испугалась. Хотя она была раза в два больше него, у этих людей есть стрелы и яды, к тому же они двигаются очень быстро. Она нерешительно поднялась, готовая бросить фляжку и искать укрытия в белом фургончике, но он просто указал на свой рот. Мма Рамотсве поняла и протянула ему свою кружку, но он показал, что хочет не пить, а есть. У мма Рамотсве с собой была только пара сандвичей с яйцами, которые она отдала ему, а он жадно схватил и съел. Разделавшись с сандвичами, он облизал пальцы и ушел. Она смотрела, как он скрывается в лесу, сливаясь с ним, словно дикое существо. Ей было интересно, как показались ему на вкус сандвичи с яйцами, лучше или хуже даров Калахари — грызунов и клубней. Дети принадлежали тому миру, но туда нет возврата. Необходимые навыки исчезли, и то, что было само собой разумеющимся, окажется необыкновенно трудным. Место детей теперь было рядом с Розой и мма Рамотсве, в доме на Зебра-драйв. — Я собираюсь уехать на четыре-пять дней, — сообщила она детям за завтраком. — Роза позаботится о вас. Все будет в порядке. — Хорошо, мма, — отозвалась Мотолели. — Я буду помогать ей. Мма Рамотсве ободряюще улыбнулась девочке. Она вырастила своего младшего братика, это в ее характере, помогать тем, кто моложе. Наверное, она будет хорошей матерью, подумала мма Рамотсве, но тут же опомнилась. Сможет ли быть матерью девочка в инвалидном кресле? Наверное, невозможно выносить ребенка, если не ходишь, подумала мма Рамотсве. А если и возможно, то нет никакой уверенности, что кто-то захочет жениться на женщине в инвалидном кресле. Это очень несправедливо, но нужно смотреть правде в глаза. Выйти замуж ей будет трудно. Конечно, встречаются хорошие мужчины, которые думают, что такие вещи не имеют значения, и которые могли бы захотеть жениться на этой девочке, потому что она добрая и смелая, но такие мужчины встречаются крайне редко. Мма Рамотсве затруднилась бы назвать много имен. Или смогла бы? Конечно, мистер Дж. Л. Б. Матекони, очень хороший человек — даже если временами несколько странный, — еще епископ, еще был сэр Серетсе Кхама, государственный муж и верховный вождь. Доктор Мерриуезер, который руководил больницей в Молепололе, он тоже был хорошим человеком. Думая об этом, она вспомнила и других, менее известных. Мистер Потолани, помогавший бедным людям и раздававший большую часть доходов, которые получал от своих магазинов, и человек, починивший крышу и отремонтировавший велосипед Розы задаром, когда увидел, что они нуждаются в починке. На самом деле, хороших мужчин много, и, возможно, в свое время найдется хороший человек и для Мотолели. Да, это возможно. Если, конечно, она захочет найти мужа. Можно быть вполне счастливой без мужа, ну, во всяком случае, сколько-то счастливой. Она сама была счастлива в своем безбрачии, но, подумала она, в конце концов, все же предпочтительнее иметь мужа. Она ожидала того дня, когда сможет быть уверена, что мистер Дж. Л. Б. Матекони должным образом накормлен. Она ожидала того дня, когда, если ночью послышится шум — в последнее время это случалось довольно часто, — то именно мистер Дж. Л. Б. Матекони, а не она, пойдет посмотреть, что происходит. Нам необходим кто-то еще в этой жизни, думала мма Рамотсве, нам нужен человек, которого мы можем превратить в божка на этой земле, как гласит старинная поговорка племени кгатла. Это может быть муж, или ребенок, или кто-то из родителей, — должен быть кто-то, кто придает нашей жизни цель. У нее всегда был отец, покойный Обэд Рамотсве, шахтер, скотовод и благородный человек. Ей доставляло удовольствие делать что-то для него, пока он был жив, а сейчас доставляет удовольствие делать что-то во имя его памяти. Но память об отце — это только память. Разумеется, найдутся люди, которые сочтут, что ради всего этого не стоит заключать брак. В какой-то мере они правы. Не следует вступать в брак только ради того, чтобы кто-то был в твоей жизни, но в противном случае у тебя нет гарантии постоянства. Брак тоже не обещает этого, но, во всяком случае, оба вступающих в брак человека хотят создать союз на всю жизнь. Если даже они убедятся в своей ошибке, по крайней мере, они сделали попытку. Мма Рамотсве не тратила время на споры с теми, кто порицал брак. В прежнее время брак был ловушкой для женщин, поскольку давал мужчинам большую часть прав, а женщинам оставлял обязанности. Брак в рамках племени носил те же черты, хотя женщины с возрастом приобретали более высокий статус и пользовались уважением, в особенности те, у кого родились сыновья. Мма Рамотсве не была сторонницей ни того, ни другого, она считала, что брак в современном понимании, означающий союз равных, создает совсем другие условия для женщин. Женщины совершают очень большую ошибку, думала она, позволяя себе обманываться, не веря в брак. Некоторые женщины считают, что тем самым освобождаются от тирании мужчин; в какой-то мере это так и есть, но это также дает мужчинам возможность вести себя эгоистично. Если ты мужчина, и тебе сказали, что можно быть с одной женщиной, пока она тебе не надоест, а потом ты легко можешь найти себе другую, помоложе, и никто тебя не осудит — поскольку ты не совершил прелюбодеяния и вообще, что в этом плохого? — то тебе это очень подойдет. — Кто страдает в наше время? — как-то спросила мма Рамотсве у мма Макутси, когда они сидели в офисе в ожидании клиентов. — Разве не женщины, которых часто оставляют мужчины, уходя к молоденьким девушкам? Разве не это происходит? Мужчине исполняется сорок пять, и он решает, что с него достаточно. И он уходит к молоденькой женщине. — Вы правы, мма, — подхватила мма Макутси. — В Ботсване страдают женщины, а не мужчины. Мужчины очень довольны. Я видела это своими глазами. Видела в Ботсванском колледже делопроизводства. Мма Рамотсве ожидала дальнейших подробностей. — В колледже было много хорошеньких девушек, — продолжала мма Макутси. — Они учились очень средне. Они три-четыре раза в неделю встречались с мужчинами старше себя, у которых были деньги и хорошие автомобили. Этим девушкам не было дела до того, что мужчины женаты. Они танцевали в барах с этими мужчинами. Знаете, что получалось потом? Мма Рамотсве покивала головой. — Могу себе представить. Мма Макутси сняла очки и протерла их о свою блузку. — Они велели этим мужчинам оставить их жен. А мужчины говорили, что это хорошая мысль, и уходили к этим девушкам. И оставалось много несчастных женщин, которые не могли найти себе другого мужчину, потому что мужчины добиваются расположения молоденьких хорошеньких девушек, а постаревших женщин не хотят. Я видела, как это происходит, мма, и даже могла бы написать вам имена. Целый список.