– Атта, если грозит беда, если может меня разорвать, если что-то плохое может случиться, ты должен сразу говорить. Не ждать, пока я спрошу. Ты меня понял? Атта покрутил глазами, помял пальцы лап и кивнул. Вздох облегчения вырвался из самых недр меня. Я устало рухнул на пол, раскинув руки. Я надеялся, что мои слова дошли до монстра, отложились, зацепились и он выполнит все, как я ему сказал. И Атта не подвел. Он действительно все усвоил, но, правда, немного не так, как я предполагал… Глава 14 О нереальной реальности нереального Тени бежали прочь от уходящего на покой солнца. Я смотрел, как плавится золотом трава и ехидно лыбится чумной гном. Мысли немного остыли, или я просто устал переживать. Я смотрел вдаль, чтобы не думать о том, что произошло в доме. Я был один, и мне это нравилось. Гравий зашуршал. Воздух запах городом. Хлопнула дверца машины. – Я что-то пропустила? Кэр опустилась рядом со мной на ступеньку веранды. – Ты как раз вовремя. Сейчас начнется самое главное событие дня – закат. Увы, в репертуаре этого города других шоу не предвидится. – Чего хмуришься? Вот, держи! – она протянула мне помидор. Я удивленно посмотрел на овощ. Кэр же засмеялась и достала из кармана стик сахара. – Не кисни, иногда надо лишь немного подсластить. Я всегда удивлялся, как ей удается чувствовать мое настроение. – Ну, Бравый Макс, чего очерносливился? – Я должен пройти все ступени и освободить монстров. Кэр подняла брови и кивнула: – Звучит очень пафосно и по-взрослому. Но ты, главное, будь осторожен. Я откусил томат и подумал о том, что Кэр свою лестницу вряд ли прошла, и все монстры жрут ее изнутри не первый год. От этой мысли томат стал кислым, пришлось высыпать почти весь сахар. Вчера она вернулась, когда я уже спал. А ночью, когда мне приспичило спуститься за стаканом воды, ма сидела за столом кухни и что-то черкала карандашом. Перед ней, источая аромат, стоял кофейник и кружка, наполненная черным кофе. Увидев сонного меня, Кэр, словно школьница, застуканная учителем, прикрыла тетрадь. – Привет, ма, – зевнул я и наполнил стакан водой. – Привет, малыш, – Кэр улыбнулась. – Прости, что задержалась. Ты голоден? – Не, ма, – я снова зевнул. – Я сонлив. – Тогда добрых снов. – Добрых снов, ма. Утром мы позавтракали пиццей, а после мама взяла ключи от машины и сказала, что сегодня точно успеет до захода. И сдержала свое слово. Вот теперь мы сидели на крыльце. Кэр покрутила кольцо на пальце, и солнце огненным язычком лизнуло золотой ободок с гладким камушком насыщенного фиалкового цвета. – Знаешь, это ведь не простой камень, – сказала Кэр, перехватив мой взгляд. – Вот смотри. Кольцо скользнуло к ней в ладонь, и она протянула его мне. Я оторопел. Я не видел, чтобы она хоть раз снимала его. Все эти годы кольцо вросло в ее палец. Раньше я не придавал этому значение, но сейчас смотрел на этот тонкий ободок как на самые тяжелые из оков, сковавшие мою мать. «Пока смерть не разлучит нас» – разве не так говорят в фильмах? А через сколько лет разлука может быть приравнена к смерти? – Это рысий сапфир[16]. Говорят, он помог открыть Америку и служил проводником меж мирами для шаманов. – Правда? – я покрутил колечко, камень был вставлен в оправу, но не закрыт ею полностью, так что, подставив его последним лучам, я смотрел, как свет играет на его гранях. – Твой отец подарил мне его еще до твоего рождения. Сказал, что, если викингам и прочим мореплавателям он помогал определять положение Солнца при пасмурном небе, то и меня защитит от серых туч и невзгод, – Кэр улыбнулась. – Он был романтиком и мог превращать самые обычные вещи в волшебство. Я вернул кольцо матери, получив взамен еще один помидор и стик сахара. – Видеть солнце сквозь облака, – Кэр вздохнула, надев кольцо на палец. – В этом была его суперсила. – Ма, а ты знаешь, что я родился в лунное затмение? – Что? – удивилась Кэр. – Как ты узнал? – Ты же знаешь, что в этой глуши или букашек собирать, или библиотеку атаковать? – рассмеялся я, не желая выдавать своих секретов. – Вот я наткнулся на цикл Метона, это грек такой. Древний. Он составил календарь лунных затмений, которые повторяются каждые девятнадцать лет. Не идеально, но… – Ерунда, – отмахнулась Кэр. – Этих затмений в год не счесть. – Ну, ма, – возмутился я. – Это же здор́ ово! Я же не просто в какое-то там родился, а в Черную Ночь в дни пустоты! Местные называют так время, когда открываются врата меж мирами, и черные птицы уносят души… – Прекрати! – оборвала меня Кэр, и в голосе ее звучал металл. – Все это чушь. Я замолчал. И чего это только на нее нашло? Взбесилась на пустом месте. – Прости, – Кэр потерла переносицу. – Сегодня просто был чертовски длинный день. И я не хочу слушать истории о черных птицах и похищенных и обменянных душах. Обменянных? Про такое я не говорил. Ма явно что-то известно о Черной ночи. Мы немного помолчали. – Ви сказала, у тебя отличные снимки, – доев помидор, сказала Кэр. – Класс, – без особых эмоций ответил я. Мы еще посидели, глядя в далекую даль. То ли будущего, то ли прошлого. – Поможешь мне перенести цветы из машины? – спросила Кэр. – Цветы? – удивился я. – Почему бы и нет? – пожала плечами Кэр. – Лишними не будут. Я кивнул. * * * Когда последняя кадка заняла свое место на крыльце, мне стало легче. Мы еле-еле дотащили пузатый горшок с фикусом. На полпути я думал, что нам не справиться, но вот сейчас я стоял и любовался маленькими пятнистыми листочками. – Мы с тобой большие молодцы! – уперев руки в боки, улыбалась Кэр. Я испытывал радость, гордость и свободу. И я понял: чтобы не утяжелять, нужно выполнять обещания. И как можно скорее. А как только я помогу Атте, так приступлю к изучению Черной ночи. Слишком уж любопытное совпадение. Может в этом кроется загадка исчезновения моего отца? Вдруг мой дед тоже искал его? А что, если мой отец приехал в Амбертон, а черные птицы забрали его душу? Я прикинул – нет, не выходит, он исчез в год, не отмеченный в календаре. В любом случае, цикл Метона может и подождать, ведь следующая Черная ночь ой, как не скоро – в конце октября 2023 года. * * * Всю ночь я не мог уснуть. Но не от кошмаров, а от волнения. Оказывается, увидеть дюжину монстров нисколько не легче, даже если до этого дружил пару недель с их собратом. Даже если это и было вчера. Особенно, если завтра собираешься отправиться их спасать. Во мне бушевали противоречивые чувства. Мне хотелось бегать, махать руками и кричать, что магия, монстры существуют! И тут же хотелось укрыться с головой одеялом и утром узнать, что это всего лишь сон. Я чудовищно хотел поверить в волшебство и ужасно боялся этого. – Атта, ты спишь? – тихонько позвал я. – Спишь, – подтвердил монстр. – Атта, а как мне спасти твоих друзей?