Потом кот, большой и важный, пришёл познакомиться с гостем. Изогнул спину и умильно потёрся мордочкой о руку. — Вставай, вставай! Барсику надоело ждать, когда ты проснёшься. — Марина стянула с брата простыню. — Скорей умойся на веранде и будем завтракать. Валерий не заставил себя ждать. С веранды, больше похожей на коридор вокруг дома, открывался вид на окрестности. Справа горы подступали к самому саду, вершины их как будто упирались в небо и были бело-синие, пониже горы казались рыжевато-лиловыми, а ещё ниже — яркозелёными. Слева от сада — шоссе. Это по нему вчера Валерий ехал со станции. Дальше дорогу пересекала река, неширокая, наверное, та, про которую говорил дядя Вату. В долине реки были разбросаны невысокие дома. — Нравится тебе здесь? — спросила Марина. — Угу, — неопределённо промычал мальчик. — Там колхозный посёлок, — сестра протянула руку в сторону, где виднелись крыши. — Видишь, крыша, покрытая красной черепицей, — это наша агротехническая станция. За завтраком Валерий удивлялся всему: и тому, что хлеб здесь — плоская лепёшка, и сестра называла ее «лаваш», а простоквашу — «мацони». Незнакомые кушанья пришлись по вкусу Валерию. Лучше всего была горячая кукуруза, её даже сравнить нельзя было с консервированной. Потом у мальчика разбежались глаза — Марина принесла блюдо с фруктами: персики и абрикосы с кулак величиной, сливы будто из янтаря. — А там что? — спросил Валерик, показывая на правильные ряды каких-то деревьев. — Питомник цитрусовых. — Это лимоны и мандарины? — Да, скоро всё сам увидишь, — пообещала Марина. Потом она снова и снова расспрашивала про Ленинград, маму, отметки, хотя обо всём этом говорилось уже вчера. — Отметки ничего, хорошие, — скромно, но с достоинством сказал Валерий, — хочешь посмотри табель. И конечно, брат и сестра очень внимательно разглядывали фотоаппарат. Трудно сказать, кому фотоаппарат понравился больше. Марина решительно открыла футляр, поднесла к глазам видоискатель и, наведя объектив на Валерия, сказала: — Отличный! Валерий вполне с ней согласился и в душе чуточку пожалел, что не получил такого же подарка. — А ты умеешь снимать? — осведомилась Марина. — Не-ет, то есть, почти умею, — поправился Валерий. Он протянул ей фотографию: — Узнаёшь наш дом? Мама на резкость навела, а я щёлкнул. — Тоже ещё фотограф! Марина гремела ложками и ножами, убирая со стола, когда Валерий сообщил, что хочет собрать коллекцию растений. Только ещё не решил, какие собирать — декоративные, культурные или плодовые. Он в точности пересказал слова дяди Вату. — Что ж, коллекция хорошее дело, — одобрила Марина и посоветовала собирать плодовые растения. — И для школы полезно показать, чем богата Абхазия, и ты будешь знать местные фрукты. Сразу после завтрака Марина ушла в колхоз. — Здесь есть твои сверстники, хорошие ребята, ты наверное с ними быстро познакомишься, — сказала она, спускаясь со ступенек веранды. Почти познакомились Валерий не задержался дома. Что одному делать? Барсик сладко дремал на перилах и даже не отозвался на ласку. Прихватив несколько спелых слив, Валерий спустился в сад. В большом старом густом саду не встретилось ни одной живой души… Валерий бродил по дорожкам и разглядывал деревья не известных ему пород. В разных концах сада видел он какие-то дощатые не то домики, не то сараи, окрашенные белой краской. К каждому такому строению вела хорошо протоптанная тропинка. Может, тут дачники жили? Но людей вблизи домиков не было заметно. Только раз Валерий издалека разглядел какую-то женщину, она запирала сарайчик на ключ. Одна дорожка привела мальчика к такому же, как их, оштукатуренному дому с верандой-коридором. На окнах, распахнутых настежь, колыхались занавески. Ясно, тут жили люди. Поблизости тянулись длинным ровным забором невысокие кусты с крупными, изрезанными листьями. Мальчик присмотрелся — за листьями прятались грозди ягод. Так это же виноград: тяжёлые кисти клонили ветви к земле… А те опирались на подпорки и не гнулись. Одна виноградина на вкус оказалась совсем ещё кислая. А вот гроздь рядом, откинув листья, открылась солнцу, и её ягоды уже почернели. И такую попробовал Валерий. Эта была куда слаще. Поодаль росли пушистые деревца с ветвями, усыпанными зелёными шариками. Валерий поднял с земли такой шарик и разглядел его хорошенько — шероховатый, жёсткий мандаринчик! А что за высокое дерево рядом? Валерий не мог определить. Листья точно у клёна, только крупнее, а плоды похожи на груши. Ветви стлались совсем низко. Не дерево, а лестница. Валерий схватился за ветку, подтянулся и уже занёс ногу, чтобы забраться на дерево, но вспомнил… Мама перед отъездом предупреждала, чтоб он на деревья не лазил. Он вздохнул и спрыгнул обратно. Но потом сообразил — ведь для коллекции понадобятся образцы растений. Мальчик оглянулся: кругом никого… что же, он поглядит на эту грушу и спустится. В следующее мгновенье, примостившись высоко на ветке, он рассматривал диковинные груши. Потом изогнулся, достал одну — надо же её разглядеть получше. Вдруг где-то совсем близко раздались голоса… Валерий замер, прижался к стволу, только бы не заметили! Крепко сжал руку и… раздавил мягкую сочную грушу. По ладони растеклась липкая красноватая каша. Между тем приближались две девочки и три мальчика, все с корзинами в руках. Они громко спорили. — Зря ты, Вася, обрушился на Сёмушку, — услышал Валерий. Это говорила девочка в пёстром сарафане с лохматыми пушистыми волосами. — Нам его привлечь надо… — Привлечь! Тоже набралась слов! «Привлечёшь» такого пустомелю, — возразил толстый мальчик и энергично потряс бритой головой. — Чего ты за него заступаешься? Его бы не так ещё надо… — Заступаюсь, потому что — сами знаете. Сёмушка — сирота, его отец погиб на войне. — У Васи отец — инвалид, кавалер ордена Славы, — солидно заявил худенький мальчик в тельняшке, — так что из того? Его никто не… Тут разговор оборвался. Валерий как-то неловко повернулся, толкнул плечом ветку. Несколько плодов шлёпнулось на землю. Один — чуть не задел лохматую девочку. — Ой, — вскрикнула она, и все ребята, как по команде, задрали головы. — Прямое попадание, — отметил Вася. — Эй, ты, зачем залез?.. — зашумели ребята. — Смотрите, что делает… — испугалась миловидная девочка с длинными косами. — Залез на инжир, — невозмутимо сказал смуглый мальчик. — Смотрите, какой верхолаз! — сказал худенький мальчик в тельняшке. — Клюёт и швыряет инжир скороспелый, — начал было толстяк, но его перебила девочка в сарафане. — А ну, слезай! — скомандовала она. Валерию не хотелось повиноваться. Он медлил. Чего торопиться, когда не знаешь, что ждёт тебя внизу? — Слезай, тебе говорят, — сурово повторила девочка. — А то я тётю Нюшу позову. Валерик не знал, кто такая тётя Нюша. Но стоит ли доводить дело до скандала? И он нехотя, медленно стал спускаться на землю. Ноги почему-то не попадали на сучки. Вот тебе и лестница! Наконец он слез, и тотчас его обступили ребята. Заговорили все сразу: — Откуда ты взялся? Приезжий? — Даже не загорел! — Разве можно инжир трогать? — девочка укоризненно тряхнула головой, и её косы взметнулись. — Сладкий? — вкусно причмокнул толстяк Вася. — Да я не… — начал было Валерик. — Не, не… — передразнил Вася. — Руки-то липкие!.. — Хватит тебе, Вася, — остановила его лохматая девочка. — Ещё раз попадёшься, — пригрозила она Валерию, — худо будет. Вася, не забудь свою корзинку, пошли, — заторопила она ребят. «Важничает», — рассердился Валерик. Ребята взяли свои корзины, наполненные листьями, и, оставив Валерия одного, направились в глубь сада.