! До свиданья, друзья! * * * Ида Львовна Малкина Молодцы твои ребята В Абхазию! Путь из Ленинграда в Абхазию долгий. Тому, кто торопится, он кажется даже нескончаемым. Валерий очень спешил на Кавказ. Во-первых, он уже целый год не видел свою любимую сестру Марину; во-вторых, на юге у него было важное, неотложное дело — он мечтал собрать там коллекцию. Это был не обычный интерес естествоиспытателя, а дело чести его, Валерика Смирнова. Ему не терпелось доказать юннатам-старшеклассникам, что он хоть и ученик четвёртого класса, но уже настоящий юннат. А то что получалось? Валерий тайком пробирался в уголок живой природы, украдкой брал на руки кролика или морскую свинку и только начинал угощать их куском моркови, как немедленно появлялся дежурный юннат и сразу же выпроваживал Валерия. Да ещё укорял: «Опять ты, малыш, нарушаешь режим кормления». Впрочем, если посчастливится из Абхазии вывезти не только коллекцию, а какую-нибудь птицу или зверька для школы, то будет ещё лучше. Мама отправила Валерика со своей сослуживицей тётей Ниной. Ещё в Ленинграде Валерий как прилип к окну, так и не мог оторваться от него и без конца задавал вопросы. Первые два дня любознательность юного спутника ставила в тупик тётю Нину — бухгалтера фабрики. Разве можно знать названия всех рек, по мостам которых проходил поезд, или определить марку тракторов, бороздивших поля, или сказать, в каком веке насыпан этот древний курган? Валерию повезло лишь после станции Тихорецкой, когда в их купе сел пожилой сухощавый загорелый пассажир. И ехал он не на отдых и не на курорт, а спешил в свой любимый сад, где не одно десятилетие выращивал фрукты, каких раньше и не знали в его родной Абхазии. Конечно, Валерий сразу же подружился с дядей Бату-садоводом. Новому пассажиру обрадовалась и тётя Нина. Теперь она на остановках спокойно отпускала с ним Валерика выйти погулять по перрону. Она с улыбкой смотрела на коричневого от загара садовода, который всякий раз чуточку наклонялся, чтобы выслушать очередной вопрос не по летам маленького, беленького мальчика. — Какой красивый вокзал, — Валерий показывал глазами на здание, — как дворец. — Правильно говоришь, мой друг, — соглашался садовод, — а знаешь ли, что архитектор — твой земляк, ленинградец, за проект этого здания удостоился почётного звания Сталинского лауреата? Садовод рассказывал, что здание построено уже после войны на месте маленького вокзала, разрушенного врагами. А эти кусты роз в сквере на вокзальной площади посадили комсомольцы… — А это что? — снова спросил Валерик, когда за окном вагона открылось большое поле, простиравшееся от железнодорожного полотна до самого подножия гор. На поле росли очень интересные растения: то ли невысокие деревца, то ли камыши, укутанные в длинные, бледнозелёные, узкие, как лезвие кинжала, листья. — Это кукурузное поле, — ответил неторопливо дядя Бату. — Кукуруза? А где её зёрна? Валерий представлял себе кукурузу только в виде зёрен. В Ленинграде её продавали консервированной в жестяных банках. — Зёрна? Вот попробуешь здесь свежие початки кукурузы, тогда и разглядишь, где зёрна. Разумеется, и Валерий рассказывал дяде Бату о себе. Он первый раз ехал так далеко. Год тому назад его сестра окончила в Ленинграде техникум и её направили на Кавказ работать агротехником. Оказалось, что сестру Валерия, Марину Петровну Смирнову, дядя Бату хорошо знал: — Славная девушка твоя сестра, энергичная. Вместе с моим племянником Давидом учится в заочном институте. Рассказал Валерий и о своем тайном желании собрать в Абхазии коллекцию… — Какую? — поинтересовался садовод. Какую — Валерий ещё не решил. Да ему было всё равно: растений, так растений, жуков, так жуков. Лишь бы получилась хорошая. Почему так важно привезти коллекцию, Валерий умолчал. — Это похвально — привезти коллекцию для школы, дорогой друг, — согласился дядя Бату. — А что тебе собирать, подумать надо. Проще всего коллекцию растений. Но в наших краях более двух тысяч разных видов растений. Тут самый опытный ботаник за месяц не соберёт всего. При слове «две тысячи» серые глаза Валерия стали круглыми, и, как всегда в минуты растерянности, он часто-часто заморгал. — Я посоветовал бы тебе, дорогой друг, — морщины на лице дяди Бату собрались лучиками — не всё собирай, а выбери или декоративные растения, или плодовые, или культурные. Это будет ценный дар твоей школе. Дядя Бату знал что советовать, а выбрать — Марина поможет. Время от времени Валерий бросал беспокойный взгляд на полку: там ли его чемодан? Собственно, тревожила мальчика судьба не чемодана, а спрятанного в нём фотоаппарата ФЭД. Вдруг новый, прекрасный, в серебристой броне аппарат — подарок Марине, в чудесном кожаном футляре с ремешком — исчезнет? Но чемодан безмятежно покоился на полке, и беседа у окна возобновлялась. Далеко позади остались привольные кубанские степи, уступив место невысоким лысым горам. А потом они становились всё круче и выше, одеваясь завитками изумрудной зелени. В обществе дяди Бату время летело незаметно. Валерий всё расспрашивал, запихивая в рот сладкие золотистые абрикосы. Он и не подозревал, что они бывают такие крупные и сочные. — В Абхазии ты ещё лучших отведаешь, — говорил дядя Бату. Быстро мчался поезд. Валерий не знал, в какое окно смотреть. Тут прямо — горы, а там у самой насыпи плескались волны, шурша в прибрежной гальке. Это — Чёрное море. Правда, Чёрное только по названию, а на самом деле синезелёное, ослепительное, в котором купались солнечные зайчики. Валерий видел его впервые. Валерий, конечно, хотел бы жить у самого моря. Но Маринин колхоз, сказал дядя Бату, находился где-то вдали, у подножия гор. До моря добрых тридцать-тридцать пять километров. — Ничего, — утешил дядя Бату, — купаться будешь в речке. А место это самое прекрасное на всём Кавказе. Путешествие близилось к концу. Скоро, совсем уже скоро Валерий попрощается со своим интересным спутником, — тот сойдёт станцией раньше. А на следующей остановке Валерика встретит сестра Марина. На прощанье старый садовод пригласил будущего юнната приехать с сестрой к нему в сад: — Попробуешь новый сорт персиков, гибрид со сливой. Слаще мёда. Приезжай, дорогим гостем будешь. Приехал! Вечером поезд, отдуваясь после трудного подъёма, стал замедлять ход. — Приехали! — Валерий перевёл свои круглые глаза от окна на тётю Нину. А вдруг Марина не встретит? Или в темноте не узнает его? Ведь они не виделись целый год. Колёса вагона уже тарахтели на стрелках, проплывали цветные огни семафоров. А вот и перрон. На вокзале от больших светящихся фонарей светло, как днём. Народ прогуливался во всём белом, Загорелый, слышались весёлый смех, шутки. — Марина! — закричал Валерий и рванулся. Но тётя Нина крепко держала его за руку. Сестра, напряжённо вглядываясь в каждый вагон, стояла под светящимся шаром. Вот она увидела брата, улыбнулась и шагнула к нему. Хорошо знакомые ямочки обозначились на её щеках. Спустя мгновение Валерий повис у неё на шее. Она поцеловала брата и, взяв в одну руку чемодан, другую протянула тёте Нине: — Спасибо, довезли брата. — А где чемодан? — спохватился Валерий. Впопыхах он даже забыл про фотоаппарат. — Понимаешь, там тебе от мамы подарок — ФЭД. Марина только головой кивнула и стала торопить брата: их ждала машина. * * * …На следующий день первым приветствовало Валерия солнце, яркое и жаркое. Оно заливало светом просторную комнату, тахту, где спал Валерий, играло разноцветными искорками на гранях зеркала, которое стояло на плетёном столике рядом с громадным пахучим букетом цветов.