Лера осталась в кладовке, периодически она пыталась повернуть ручку двери, в один момент опять нажала на нее, потом приподняла и… о радость! Створка распахнулась. Няня бросилась вниз по лестнице, сбежала на второй этаж и столкнулась с Ольгой Гавриловной. Та оглядела Осликову. – Где вы прятались? – Искала Катю, – ответила няня. Мать хозяина еще раз измерила Валерию взглядом. – Да? Екатерина давно по дому бегает. Мне показалось, что девочка ищет вас, а не вы ее. Что вы делали в мансарде? – Искала Катю, – повторила гувернантка. Валерия Филипповна замолчала. – И вскоре вас уволили? – уточнила я. – Где-то через неделю, – ответила Лера, – уж не знаю, как мать Федора Петровича узнала, что я слышала их беседу. – Может, это просто совпадение? – предположила я. – Чем-то вы Ольге не угодили? – Вероятно, вы правы, – согласилась Осликова, – но теперь-то мне все равно, почему я лишилась работы. Глава шестнадцатая – Найти Георгия Петровича Макнина не составило труда, – заявил Кузя, когда я вернулась в офис. – Мать – Ирина Леонидовна, домашняя хозяйка. Отец – Петр Адольфович Макнин, умер до рождения сына. Меня указание папаши в метрике слегка удивило. Я порылся в документах. Такого мужчины не существовало. Не было в природе Петра Адольфовича. – Ничего особенного, – заметил Собачкин, – это известная уловка женщин, которые произвели ребенка на свет вне брака, надеясь, что любовник при виде младенца придет в восторг: «Ути-пути, ты мой заинька сладенький» – и поспешит с матерью сынишки в загс. Но вероятность такого развития событий невелика. Обычно новоиспеченный папаша сразу исчезает из жизни любовницы. И побег происходит еще до того, как младенец появится на свет. – Но в случае с Георгием вышло иначе, – возразила я. – Да ну? – засмеялся Дегтярев. – Петр Мухин ребенка не признал. – Он ему помогал, – встала я на защиту отца Федора, – давал деньги. – Странное имя Ирина выбрала для отца в метрике, – хмыкнул Собачкин, – Петр Адольфович. – Есть святые Адольфы, – тут же сообщил Кузя, глядя в ноутбук. – До сороковых годов прошлого века это имя было в ходу. Хотя особой популярностью в Европе не пользовалось, а в России почти не применялось. После начала Второй мировой войны, в особенности когда фашистские войска стали отступать и все поняли, что Советская армия побеждает, мальчиков перестали крестить Адольфами. В наше время это имя прочно ассоциируется с Гитлером, чем объясняется его непопулярность. Думаю, Ирина назвала так мифического отца сына неспроста. Она оставила имя – Петр, хотела, чтобы у сына было это отчество, вроде как родной отец его признал. Но настоящий Петр Макнин мог опротестовать ее решение. Фамилия редкая, но вдруг? Вот Георгий и обрел дедушку Адольфа. Навряд ли найдется второй мужчина с такими данными. Но… – Какая нам разница, что думала любовница мужа Ольги Гавриловны? – остановила я чемпиона по поискам в интернете. – В принципе никакой, но есть нюансик, – сказал Кузя, – Макнин освободился, и через месяц после выхода за ворота колонии он женился на Ларисе Андреевне Нориной. Супруга старше его на десять лет, у нее дом в Подмосковье в деревне Кистра. Гоша взял фамилию жены, теперь он Георгий Петрович Норин, и заодно таинственным образом помолодел на три года. – Не новый трюк, – поморщился Дегтярев, – учитывая скорость обретения жены, я уверен, что она заочница. – Женщина, которая переписывалась с заключенным и готова зарегистрировать с ним брак? – уточнила я. – Да, к сожалению, их немало, – сказал полковник, – нет ума у баб! Мужик, осужденный на длительный срок, печатает в газете бесплатных объявлений душещипательный текст: «Георгий Макнин, добрый, православный, люблю детей, кошек-собак, по специальности пекарь…» – Пекарь, – повторила я, – ну и ну!.. Собачкин тоже стал возмущаться: – В таких объявлениях всегда много лжи, на зонах есть «писарь», он и составляет послание. После рассказа о работе и любви ко всему живому там идет текстуха: «Ищу женщину для серьезных отношений. Внешность не важна, возраст тоже. Главное, душа. Хочу семью, детей. Если у вас есть ребенок, полюблю его и воспитаю. Не боюсь никакой работы. Сейчас нахожусь в местах заключения, попал туда по ложному обвинению». Ну и в конце стишок вроде: «Солнце всходит и заходит, расцвели в поле цветы, сердце плачет, где же ты, любимая, дорогая и единственная». И начинают приходить зэку ответы идиоток. Они и посылки отправляют, и влюбляются заочно. Невдомек им, что переписку за гонорар, за сигареты, чай, масло, ведет «писарь». Сколько ни объясняют: «Не связывайтесь с тем, кто отбывает заключение, хорошего мужа не обретете», но бабы не внемлют. Забирают свое «счастье», прописывают супруга в своей квартире. Сеня махнул рукой. – Мне таким бабам хочется по лбу дать. Очнитесь! Парня осудили за изнасилование, или он человека убил. Да даже если просто кошелек спер, это не тот, кто вам нужен. Три ходки у женишка за разбой, а невеста квохчет: – Он несчастный, его просто никогда не любили, я его перевоспитаю. Тьфу! – У меня вопрос возник, – перебила я Собачкина. – Катя говорила мне, что Лена упрекала Ольгу Гавриловну в нелюбви к Свете, утверждала, что ей всегда только Флора нравилась. Откуда свояченица взяла эту информацию? Мне теперь ясно: старшая Мухина никогда с Флорой не встречалась! Сеня пожал плечами. – У меня нет ответа, но он, вероятно, есть у Лены. Надо с ней побеседовать. А теперь о том, что мы знаем. – Лекарства, которыми отравили Светлану, не редкость, их легко добыть, они стоят недорого. Если препараты подсыпали в минеральную воду, значит, отравитель находился в доме. И кто у нас под подозрением? В первую очередь члены семьи. Дегтярев взял чайник. – Исключать никого нельзя, но пока у меня создалось впечатление, что Светлана и Елена любят друг друга. Федор прекрасно относится к жене, поддерживает ее сестру. Возможно, Ольга Гавриловна недовольна невесткой, но дама хорошо воспитана, своих отрицательных эмоций не демонстрирует. Мухины нормально общаются. Давайте прикинем, что произойдет, если Лена отравит Свету? – Федор, скорей всего, после похорон жены культурно уберет свояченицу из поместья, – высказался Сеня, – купит ей апартаменты, и прощай, дорогая. Светлана – гарант спокойной, обеспеченной жизни младшей сестры, которой очень невыгодна смерть старшей. Дом, бизнес – все принадлежит Мухину. Что получит Елена, когда вскроют завещание? – Дом! – осенило меня. – Он принадлежит Федору, – возразил Кузя, – свояченица просто живет там, у Лены есть квартира в Москве. – Елена должна понимать, что Светлана – защита как младшей сестры, так и ее дочери. И вроде у сестер хорошие отношения, – заметил Сеня. – Кто у нас еще есть? – Ольга Гавриловна, – напомнила я. – Тут могло сработать правило: «Все невестки гадюки», – хмыкнул Кузя. – Ну, отравит мамаша Свету, так у сына появится новая жена, неизвестно, как она со свекровью поладит. А с этой все ясно, она, конечно, дурочка, такая-сякая, но общий язык с ней найти можно и понятно, чего от нее ждать. – Федор щедрый человек, – подхватил Семен, – он всем дает деньги, никто не обижен. Близкое окружение должно трезво оценивать свое положение, если Федор женится на другой, то какова будет судьба Лены? Ольги Гавриловны? – Ммм, – протянул Дегтярев, – мы рассуждаем, как психологи из телешоу. Если не родня, то кто? – Друзья, прислуга, кто-то из вхожих в дом, – подсказала я. – Светлану отравили на дне рождения мужа. Не в кафе, где это мог сотворить любой прохожий. К Мухиным на участок просто так не попасть. Охрана тщательно проверяет пропуск и количество людей в машине. – Списки! – обрадовался Семен. – Надо прошерстить всех, кто работает на Федора, потом изучить гостей, артистов. – Адова работа, – помрачнел Кузя, – и, кажется, я знаю, кому она достанется. – Погодите, – попросила я, – вода стояла у каждого прибора в бутылках. В первую очередь надо обратить внимание на официантов. Им проще всех поставить воду у тарелки Светланы. – Это большой риск, – возразил Сеня, – кто-то другой мог взять бутылку с «наполнителем». – Подождите, – попросил Кузя, – мои мысли текли в том же направлении, что и у Семена. Большой зал, много народа, большинство друг друга знает, все общаются, подсаживаются к тем, с кем хотят поговорить, могут взять чужую воду. Стремно лекарство так подсовывать. Чего мы уперлись в зал с накрытыми столами. Где Светлану нашли? – В спальне, – подсказала я. – О! – обрадовался Кузя. – Вода ее там стояла! Преступник среди тех, кто работает в доме. – Света ушла с праздника, потому что ей стало плохо, – возразил Дегтярев. – Много гостей, гремит музыка, жена именинника должна каждому улыбнуться, сказать пару слов, – затараторила я, – от всего этого мозг вскипит и без яда. Давайте проверим две версии. Первая. Минералка находилась на столе. Вторая. Бутылку с ядом принесли в спальню. – Смотрите на экран, – ажитировался Кузя, – после того как Светлану увезли, я пошел в ее комнату. Услышав, как Федор отказался пригласить полицию, я решил сделать снимки спальни. Откладывать до утра не стоило, помещение могли убрать. Просто так молодая женщина сознание не потеряет. Травма, болезнь и отравление! Первые две причины отметены. Что остается? Ну, и я нащелкал кадров. Интересен вот этот. На большом экране появился снимок. Глава семнадцатая Я всмотрелась в изображение. Что это? Дегтярев тоже не разобрался в увиденном. – Объясни, что это? – Пространство под кроватью Светланы, – отрапортовал Кузьмин, – ни пылинки. У нее хорошая домработница.