– Ты уже помогаешь маме. Ты заботишься о Джейми. Ты продолжаешь ходить в школу, хотя, я знаю, тебе не хочется, потому что ты обещала ее закончить. Ты можешь обеспечить себе лучшую жизнь, Дороти. Девочка снова фыркнула и заерзала в кресле, стараясь не встречаться с Грейс взглядом. – Вы это знаете благодаря всяким профайлерским штукам? – Я знаю это, потому что общалась с тобой, – сказала Грейс. – Потому что Шейла и я, мы верим в тебя. И потому, что очевидно, что ты не хочешь упустить возможности, которые даются тебе. Иначе ты бы не появлялась на консультациях. – Не преувеличивайте. Я здесь только потому, что тут лучше, чем дома. У Грейс укололо сердце. Дороти была такой умной девочкой. Иногда, смотря на нее, Грейс видела другого обозленного и горюющего подростка. Того, каким была она сама, когда покидала частную школу и начинала учебу в колледже, отвергнутая родителями, ищущая любого утешения и поддержки. Но если у Грейс был достаток, были возможности, Дороти не имела ничего. Никого, кто бы оценил ее ум, никого, кто бы поддержал и приободрил, кто бы укрепил ее веру в себя. Вот почему Грейс посвящала так много времени центру. Пускай она и была одинока, но была рождена в привилегированной среде, и все дороги были для нее открыты. Любая дверь в мире была распахнута перед ней, и она понимала, как это было ценно. Работа с детьми была для нее одним из способов отплатить за это. Потому что такие девочки, как Дороти, заслуживали те возможности, которые Грейс могла предоставить им. – А где вы всему этому научились? – спросила Дороти тем томным голосом, каким говорят подростки, когда им действительно интересно, но они не хотят, чтобы это понял тот, кому они задают вопрос. – Профайлингу? – спросила Грейс, завладевая ее любопытством. – Ну да, это как, ну, чтение мыслей и все такое? Грейс рассмеялась. – Чтение мыслей? Хотелось бы! Это бы сильно упростило мою работу. Я получила степень бакалавра по психологии и криминологии, а затем магистра по психологии и в то же время писала докторскую по криминологии. – Как много учебы. – Дороти покачала головой. – Я всегда любила учиться. Между нами, я была ботаником. На угрюмом лицо Дороти, обычно таком унылом и апатичном, появилась натянутая улыбка. – В общем-то могу представить, – сказала она. – Готова поспорить, девочки вроде меня задирали вас. Грейс не хотелось говорить Дороти, что в престижной частой школе, где год обучения стоил сто тысяч долларов, не было таких девочек, как она. – Да, было несколько таких. Но я бы не смогла попасть на эту работу только лишь благодаря прилежной учебе, – объяснила Грейс. – Когда дело касается таких тонких областей, как, например, профайлинг или переговоры при захвате заложников, нужно иметь склонность к этому. Врожденную предрасположенность. – Как вы поняли, что у вас она есть? – спросила Дороти. Хотя обычно Грейс не решалась говорить о себе, это был первый раз, когда Дороти проявила живой интерес к чему-то, кроме возможности как можно раньше ускользнуть с консультации. Это дало Грейс искорку надежды: если девочка заинтересовалась профайлингом, то он может послужить поводом сблизиться с ней и приободрить ее. Может быть, мечта отправить ее в колледж не была такой уж несбыточной. – Профайлинг – это во многом умение подмечать детали и мелочи, которых не видят другие. Мы смотрим глубже, в сердца людей. – То есть влезаете им в душу? – спросила скептично Дороги. – Скорее им в голову, – сказала Грейс. – Посмотри на меня. Что ты видишь? – Дорогая одежда, длинные волосы, вам нужно сделать маникюр. Грейс пришлось сдержать улыбку, вызванную простотой этого подростка. – Хорошо. Для начала неплохо. Но что это все говорит обо мне? Дороти нахмурилась, задумавшись. – Модная одежда означает, что вы, наверное, богаты, правильно? Может быть, вы не отстригаете волосы, потому что вы девушка, но на совсем не девчачьей работе. Так что это вроде как ваша фишка. Оставаться девушкой. Напоминать людям, что вы не просто одна из тех парней. И готова поспорить, некоторых это сбивает с толку, то, что вы такая красивая, но такая умная. Люди всегда думают, что красивые девушки глупые, как будто они не могут быть умными. А маникюр… У вас, вероятно, нет времени. Вы едва не опоздали сегодня, а вы никогда не опаздываете. Вы были заняты. Возможно, там у вас в ФБР. Убийство или вроде того? Грейс была впечатлена, но не особенно удивлена. Дороти повидала многое, она умела выживать – ее жизнь в неблагополучной семье научила ее разбираться в людях для того, чтобы оставаться в безопасности и защищать младшего брата. – Великолепно, Дороти. Во мне много девчачьего, и мне нравится ходить с длинными волосами, потому что так я чувствую себя женственно в сфере, где преобладают мужчины. Правоохранительные органы все еще остаются мужским клубом. Вот почему, как женщина, я хочу привлечь в эту сферу так много талантливых женщин, как только возможно. И я пропустила три сеанса маникюра и педикюра в прошлом месяце. Едва ли ты захочешь видеть мои ноги. Хуже, чем у варана. И вот еще одна едва уловимая улыбка промелькнула на мрачном лице девочки. Прогресс! Наконец она нашла что-то, что поможет сблизиться с ней. Грейс была в восторге. И все же Дороти была крепким орешком. – Вы думаете… Я хочу сказать, я знаю, это звучит глупо, но как вы думаете, я смогу этим заниматься? Тем, что вы делаете? – Несомненно, – сказала Грейс, уверенная в своих словах на сто процентов. – Дороти, ты умная молодая женщина. Единственная причина, по которой ты получаешь плохие оценки, в том, что ты не стараешься. И ты упрямая. Если ты будешь усердно учиться и получишь диплом, я напишу для тебя рекомендательное письмо в Куантико, там готовят агентов ФБР. Я не могу обещать, что ты поступишь, но если ты будешь все делать правильно, учить нужные предметы и получать хорошие отметки, я удивлюсь, если они не примут такую, как ты. – Они примут? И вы сделаете то, о чем говорите? – спросила Дороти, ее темные глаза смотрели с недоверием. Очевидно, прошло много времени с тех пор, как кто-то что-то предлагал ей, и без каких-либо условий. – Как я сказала, я хочу, чтобы в правоохранительных органах работало как можно больше умных, одаренных женщин. Это поможет нам всем. Ты идеально соответствуешь всем требованиям. Девочка настороженно посмотрела на нее. – Я верю в твой потенциал, – добавила Грейс. – Нам просто нужно, чтобы ты оказалась в таком месте, где ты поверишь в себя. – Звучит как надпись на мотивационном плакате, – фыркнула Дороти, но на ее лице была улыбка. Грейс рассмеялась. – Они бывают полезны, – сказала она. Таймер просигналил об окончании их занятия. Дороти вздохнула и встала с кресла, на ее лицо вернулась маска отстраненности. Она не могла позволить себе слишком сильно полагаться на надежды, ей приходилось возвращать себя с небес на землю самостоятельно, прежде чем это сделает кто-нибудь другой. – Спасибо, что поговорили со мной обо все этом. Пожалуй, звучит круто. – Я говорила серьезно, – сказала Грейс. – Мы еще обсудим это на следующем сеансе, хорошо? – Как скажете, – пожала плечами Дороти. – Пока. Она выскользнула за дверь. На секунду Грейс задержала взгляд на опустевшем кресле. Это могло стать поворотным моментом для Дороти. Ей лишь нужно воспитать веру в себя, которую отняла у нее жестокость, царившая в ее жизни. Обратиться в центр было первым шагом, а проявить интерес к будущему – вторым. Однако самым трудным будет третий – осознать, что она может иметь это будущее, преодолеть болезненные разговоры о детстве и наконец стать свободной. Столь многие не добираются до третьего этапа, но Грейс была уверена, что Дороти сумеет. Даже если этот жестокий ублюдок, бойфренд ее матери, вернется, чтобы превратить ее жизнь в еще больший хаос. – Удачно? – спросила Шейла, когда Грейс направлялась к выходу из центра. – Да. Думаю, у нас случился маленький прорыв. Морщинистое лицо Шейлы просветлело: – Это потрясающе! И она стала больше общаться с другими детьми. Она проводит не так много времени с подростками ее возраста, но отлично справляется с теми, что младше. Они любят ее. – Думаю, у нас может быть еще одна счастливая история, – сказала Грейс. У нее завибрировал телефон, и она порылась в сумочке, чтобы найти его. – Господи, я никогда не могу ничего найти в этой сумке, – пробормотала она, наконец выудив телефон из-под кошелька. Она увидела, что звонит Пол. – Шейла, это мой начальник. Мне надо идти. Увидимся? – Пока, Грейс. Спасибо тебе. Грейс помахала рукой, ответила на звонок и, толкнув двойные двери, вышла на улицу, залитую солнцем. Становилось жарко, она стянула c себя пиджак и перебросила его через руку. – Да, Пол, я уже еду. – Планы изменились, – сказал он. – Ты ведь в консультативном центре? Грейс нахмурила брови. – Да. – Агент Уолкер подъедет минут через пять, чтобы забрать тебя. Ты нужна на месте преступления. – Еще одно? Но я даже не начала просматривать дело Дженис Вакомб… – Нам придется совмещать два дела, – сказал Пол. – Я уже здесь. Незаконное вторжение, в Мэриленде. Грейс, мне нужно, чтобы ты приехала. Напряженность в его голосе обеспокоила ее. – Ты в порядке, Пол? – спросила Грейс. Всего несколько месяцев назад Пола взял в заложники мужчина, одержимый жаждой мести за смерть брата. Хотя психологи ФБР и признали Пола годным для действительной службы, она все еще переживала за него. Однажды вечером, когда они пошли выпить всей командой, он по секрету признался ей, что ему до сих пор снятся кошмары и пояс смертника, что тот преступник заставил его надеть. – В полном, – заверил ее Пол. – Но здесь все плохо. Я предупреждаю. – Поняла. Черный внедорожник – тот же, что и прошлой ночью, – прижался к бордюру. – Агент Уолкер здесь. Скоро увидимся.