— Рейд? — Милли осторожно сжала моё предплечье. — Прости… голова закружилась. Я смотрел на неё, в её зеленые глаза цвета мха, пытался понять. Я хотел, чтобы она повернула немного голову, хотел попросить её: «Посмотри ниже, в сторону, вот так. Мне нужно узнать, можешь ли ты быть ею». Я сходил с ума? Это было абсурдом? Но я знал, что нет. Я понял, что Кэтрин была Милли. Я знал это, как папа знал, когда пойдёт дождь, как мама знала без таймера, что её хлеб испёкся. И я знал это, потому что всё это время правда была передо мной. Я не знал, что делать с этой разгадкой. Я стоял с ней на крыльце — с Милли, с Кэтрин — понимая, что она не только моя подруга, женщина, с которой я занимался сексом, но и та, которой я изливал сердце онлайн. Посреди хаоса моих чувств — смущения, облегчения, надежды, смятения — я не мог взять себя в руки. Потому она попросила меня прийти? Я зажмурился, прогнал мысли и посмотрел на неё сверху вниз. Она переживала. Морщинка глубже прорезалась на лбу, уголки губ опустились. — Ты в порядке? — Ага, — я глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Я влюбился в двух женщин, и обе были ею. — Просто на миг стало не по себе. — Идём, — сказала она, — выпьешь воды. Всё теперь ощущалось иначе. На том диване она могла писать мне как Кэт. Кухня, где мы впервые поцеловались… тогда я целовал и Кэт. Дальше по коридору была её спальня, ещё дальше — стена, у которой случился наш секс прошлой ночью. Я оставил её и тут же написал другой женщине — тоже ей — и всё рассказал. Боже, я хотел вспомнить, что написал ей в последнем сообщении. Сколько я рассказал Кэт о своих чувствах? Я сказал, что из-за Милли чувствовал себя ужасно! И Милли ответила как Кэтрин, заявив, что уходит. Желудок сжался. — Рейд, ты прямо… позеленел. — Нет, я в порядке, — я взял стакан воды из её руки, осушил половину прежде, чем вздохнуть. — О чём ты хотела поговорить? Она неуверенно рассмеялась и указала на диван. Шлёпнув ладонями по своим бедрам, сказала: — Ладно. Итак. Прошлой ночью, после того как мы… — она махнула в сторону коридора, — там… и ты ушёл… я подумала, что сделала что-то не так. — Ты про то, как не дала поговорить мне о том, что для нас значит секс, а предложила подождать тебя, пока ты съездишь на работу? — слова даже меня немного удивили. Милли неловко рассмеялась и провела дрожащими пальцами по волосам. — Да. Это. Наверное… я немного растерялась. Мне нужно было убегать через пару минут, и я подумала, что было бы приятно, если бы ты ждал дома моего возвращения, но я понимаю, что… звучало не очень. Я откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Было два варианта: Милли понимает, что я влюбился в неё, и порывает со всей романтикой между нами, в том числе как Кэтрин. Или Милли понимает, что я влюбился в неё, и хочет убрать Кэт, чтобы мы были по-настоящему вместе. Меня беспокоило, что я понятия не имел, какой путь она выберет. Эта неразбериха ужасно утомляла. — Всё хорошо, Миллс. — Не хорошо, — тихо сказала она. — Я хочу стать лучше. В смысле, в разговорах. Думаю… — она посмотрела на меня и закатила глаза. — То есть, я знаю… что хочу … — Говори, — я усмехнулся, стараясь смягчить её неловкость. — Я хочу попытаться быть с тобой. Вот… так. — Как? — дразнил я. Она протянула руку и попыталась пощекотать мой сосок. — Романтично, понимаешь? Я отодвинулся. — Что может быть романтичнее игры с соском? — Верно? — она широко улыбнулась. Цветы пробили бы землю, чтобы увидеть эту улыбку. Радость, как свет, ударила по моим глазам, озаряя всё. — Так это да? Она наклонилась, и я чуть подался вперёд. Её губы встретились с моими для короткого сладкого поцелуя. Но миг был омрачен. «И всё», — понял я. Она ничего не сказала о том, кем была. Она не призналась, что была Кэтрин. Мог ли я забыть об этом? Если мы долго будем вместе, она научится говорить со мной. Ей не придётся лгать мне. А пока мы с Милли не могли зайти глубже, чем сейчас. — Я тоже хочу это попробовать, пожалуй. Но я буду с тобой честен, — встретившись с ней взглядом, я искал в её глазах хоть какую-то реакцию. Она была спокойной, но под маской напускной безмятежности была скрыта тревога. — Был кое-кто ещё, — признался я, и её щеки чуть порозовели. — Кэт, помнишь? — Знаю, — она пожала плечами. — Ничего. Я тоже переписывалась кое с кем. Нет, Милли. Не надо. Я пристально смотрел на неё, и она отвела взгляд. — Она была… — я умолк. Как описать уязвимую сторону Милли её упрямой стороне? — Она была классной, и я думал, что у нас что-то есть. Она говорила со мной о многом. Казалось, мы стали друзьями. И, — я провёл рукой по лицу, — признаюсь, я… наверное, хотел большего, — я сделал паузу и ждал. — Но она переезжает, и очень жаль, что я с ней не встречусь. Вот. Используй шанс, Миллс. Давай. Расскажи мне. Она смотрела мне в глаза, ее взгляд бегал из стороны в сторону. Потом она выдавила улыбку. — Очень жаль. Моё сердце сжалось. Я дал ей еще пару мгновений. — Думаешь, твои чувства к ней повлияют…? — начала она и указала между нами. Кэт сказала бы сразу: «Твои чувства к ней мешают начать отношения со мной?». Так почему Милли не могла? — Не знаю, — честно ответил я. — Мне нравилась наша динамика и честность. Я хочу этого в партнёре. Миллс, меня сильно влечёт к тебе. До безумия. Я люблю проводить с тобой время, но мне нужно знать, что ты можешь говорить со мной обо всём. О том, что тебя волнует. — Я могу, — тут же сказала она. «Если бы», — подумал я. — Мне нужно знать, что ты будешь честной. Она кивнула. — Я могу. Я буду. Знаю, я не очень умею открываться, но я смогу стать лучше, — она подняла мою руку и поцеловала ладонь. — Я хочу стать лучше для тебя. А потом, словно щёлкнул переключатель, и она резко встала, потянув меня за руку. — Голоден? И я видел, что она собиралась отпустить Кэтрин. Она собиралась прогнать своё альтер-эго, сделать вид, что ничего не произошло. Прекрасно, ведь мы как раз говорили о её способности быть открытой и честной. Я сунул дрожащие руки в карманы. — Мы можем поужинать в другой раз? — Ты хочешь уйти? — спросила она, осознание стало морщинкой между её бровей. — Я хочу подумать обо всём, а потом двигаться дальше. Ты — моя лучшая подруга. Нам стоит убедиться, что мы оба готовы. Милли попыталась скрыть яркую реакцию, но я успел заметить, как на миг её лицо переменилось. — Конечно, — сказала она. — Я просто вывалила все на тебя, — она провела ногтем по ткани на спинке дивана. — Я понимаю. Я склонился, поцеловал её в щеку, машинально вышел из дома, спустился с крыльца и прошел к своей машине. — Рейд! — окликнула она. Я повернулся. Желудок растаял. — Да. Она смотрела на меня пару секунд. — Ты точно в порядке?