Маленький Дэвид играет в гостиной, падает на стол и разбивает дорогие фарфоровые чашки. Эшли теряет велосипед или оставляет мамин кофейник на улице под дождем. Четырехлетняя Брук тянется к тарелке брата, задевает его стакан с молоком, обливает малыша и устраивает полный беспорядок на полу. Хотя эти случаи очень неприятны, это всего лишь детская безответственность, а не долгосрочная схема поведения. Как мы знаем, дети регулярно разливают, теряют, ломают, забывают и разбрасывают вещи. Такие уж они дети. Эти формы поведения – их механизм защиты от забот и бремени взрослых. Когда такое случается, терпение и терпимость – вот ваша реакция. Если глупость несовместима с возрастом ребенка, мама или папа могут потребовать его помощи в уборке или даже привлечь к работе для возмещения ущерба. Иногда событие можно вообще проигнорировать – это зависит от того, где оно произошло. Но есть другая категория поведения. Она проявляется, когда ребенок бросает вызов власти родителя вопиющим образом. Чадо может кричать: «Не буду!», «Заткнись!» или «Ты не можешь заставлять меня!». Такое случается, когда ребенок хватает горсть конфет на кассе в магазине и отказывается их вернуть или когда он бьется в истерике, чтобы добиться своего. Это умышленная демонстрация непослушания. Вы начертили линию, и ребенок намеренно поставил на нее свою ножку. Вы оба спрашиваете: Кто победит? У кого больше смелости? Кто здесь главный? Если вы не дадите однозначных ответов на эти вопросы ребенку-бунтарю, он будет начинать новые сражения, чтобы задавать их снова и снова. Вот почему вы должны быть готовы немедленно ответить на этот бунт. Это то, что имела в виду Сюзанна Уэсли, когда писала: «На одни [проступки] можно не обращать внимания, за другие – мягко упрекнуть. Но умышленные согрешения нельзя прощать детям без наказания, требуемого природой или обстоятельствами поступка». Сюзанна пришла к этому пониманию на двести пятьдесят лет раньше меня. Она узнала это от девятнадцати детей, которые называли ее мамой. После столкновения – особенно со слезами – ребенок обычно хочет обнять вас и получить заверения, что вы любите его. Сейчас я собираюсь порекомендовать вам кое-что, вызывающее споры в определенных кругах. Возможно, вы не согласитесь с этим, но выслушайте меня. Когда вы и ваш ребенок вступаете в одно из классических сражений воли, знайте, что это неподходящее время, чтобы обсуждать добродетели послушания. Вам не следует отправлять Джека или Джейн в собственную комнату, чтобы они там дулись. Тайм-аут не очень хорошо работает, а «время пришло» – полный провал. О подкупе вообще не стоит говорить. Плакать и молить о пощаде – катастрофа. Ждать, когда уставший папа придет домой и разрулит ситуацию в конце дня, также недейственно. Ни один из этих сюси-пуси-ответов и оттягивание решения не принесут успеха. Когда вам брошен вызов, нужно защищать свое право руководить. Если отцы и матери не могут главенствовать в такой момент, они создают для себя и своей семьи потенциальную душевную боль на всю жизнь. Или, как писала Сюзанна Уэсли: «Не потакать ему должно стать нашей привычкой, а вот не отрицать его – невыгодно». Поэтому я считаю, что слабое и пропорциональное наказание в виде легкой порки может положительно сказаться на вспыльчивом ребенке от двадцати месяцев до десяти лет. В восьмой главе я буду более подробно говорить о телесных наказаниях, их преимуществах, ограничениях и опасности неправильного использования. Четвертое правило: успокаивать и учить после противостояния После конфликта, во время которого родитель продемонстрировал свое право на лидерство (особенно если дело закончилось слезами ребенка), малыш в возрасте от двух до семи (или старше), вероятно, захочет быть утешенным и услышать, что он любим. Обязательно обнимите его! Прижмите его к себе и скажите, как вы его любите. Покачайте его нежно и дайте ему понять, за что он был наказан и как он может избежать неприятностей в следующий раз. Это самый подходящий момент для объяснения цели наказания. Такая беседа трудна или невозможна, когда бунтующая, непреклонная маленькая девочка сжимает кулаки и нападает на вас. Но после столкновения – особенно со слезами – ребенок обычно хочет обнять вас и получить заверения, что вы любите его. В любом случае позвольте ей прижаться к вашей груди. А для христианской семьи чрезвычайно важно в это время помолиться с ребенком, признаваясь Богу, что мы все согрешили и никто не совершенен. Божественное прощение – это чудесный опыт, даже для очень маленького ребенка. Пятое правило: избегайте неосуществимых требований Будьте абсолютно уверены, что ребенок в состоянии выполнить ваши правила. Никогда не наказывайте его за случайно описанную постель, за то, что он не приучен к горшку в годовалом возрасте, или за плохие отметки в школе, если он не очень способен к учебе. Эти невозможные требования поставят ребенка перед лицом неразрешимого конфликта: выхода нет. В результате возникает ненужная нагрузка на эмоциональную систему. Помимо всего прочего, это еще и несправедливо. Шестое правило: пусть любовь будет вашим путеводителем! Отношения, которые полны подлинной любви и привязанности, вероятно, будут здоровыми, несмотря на то что некоторые родительские ошибки неизбежны. Эти шесть правил должны стать основой для здоровых отношений между родителями и детьми. Есть еще один момент, который придает законченность картине. Мы прочитаем о нем в следующей главе. Вопросы и ответы В: Вы сказали, что нам нужно понимать намерения детей, чтобы знать, как правильно наказать их. Но если я не уверена? Допустим, мой ребенок ведет себя так, что это может быть умышленным непослушанием, а может и нет. Как мне различать? О: Этот вопрос мне задавали десятки раз. Мама говорит: «Мне кажется, что Гаррет вел себя неуважительно, когда я велела ему идти в ванну, но я не знаю точно, о чем он думал». Существует простое решение этой родительской дилеммы. Скажите своему сыну: «Гаррет, ты ответил мне неуважительно, но я не уверена, что ты хотел мне нагрубить. Чтобы мы понимали друг друга, больше не разговаривай со мной подобным образом». Если то же самое произойдет снова, вы узнаете, что поступок был преднамеренным. Основное непонимание, за что нужно наказывать, – результат неправильно установленных родителями границ. Если вы сомневаетесь в том, что приемлемо, а что нет, то ваш ребенок тем более запутается. Большинство детей примут границы, если они понимают их и уверены, что вы все продумали, когда устанавливали их. В: Если бы вам пришлось выбирать между очень авторитарным стилем воспитания и снисходительным и нестрогим, какой бы вы предпочли? Что полезнее для детей? О: Обе крайности оставляют шрамы в душах детей, и мне трудно сказать, что хуже. В авторитарной среде ребенок страдает от унижения. В ледяной и жесткой атмосфере он живет в постоянном страхе. Он не способен принимать решения, и его личность раздавлена коваными ботинками родительских прав. Результатом такого подавления становятся долгая зависимость, гнев и серьезные подростковые срывы. Но и противоположная крайность опасна для детей. При отсутствии родительского руководства он становится сам себе хозяином с раннего детства. Девочка, например, думает, что мир вращается вокруг ее особы, и часто испытывает полное презрение и неуважение к своим близким. Анархия и хаос царят в ее доме. Ее мать – часто самая измотанная и расстроенная женщина в квартале. Ее трудности и растерянность имели бы смысл, если бы ее дети росли здоровыми и благополучными. Но обычно такого не происходит. Самый здоровый подход к воспитанию детей – золотая середина между дисциплинарными крайностями. Я попытался проиллюстрировать это разумный стиль воспитания на обложке моей первой книги «Не бойтесь наказывать», где показана маленькая диаграмма: Дети обычно расцветают в среде, где два ингредиента – любовь и контроль – присутствуют в сбалансированных пропорциях. Когда весы склоняются в одну из сторон, в доме появляются проблемы. К сожалению, принятые в обществе методы воспитания, как правило, качаются, как маятник, то взад, то вперед, от одной крайности к другой. В: Мне нужен совет насчет небольшой проблемы. Тим, мой шестилетний сын, любит давать мне и моему мужу глупые прозвища. Например, на прошлой неделе он сказал: «Ты большая сосиска». Почти каждый раз, когда он видит меня, он говорит: «Привет, сосиска». Перед этим была «кукла», потом «лосиха» (после того как он выучил букву «л» в школе). Я понимаю, что это пустяковая проблема, но все слишком затянулось и действует на нервы. Он так ведет себя почти год. Как можно заставить его обращаться к нам более уважительно и называть нас «мама» и «папа», а не сосиской с лосем? Спасибо за любой ваш совет. О: Это такая же классическая игра власти, как и те, что мы уже обсуждали раньше. И вопреки тому, что вы сказали, это серьезно. В других обстоятельствах было бы не страшно, если бы ребенок называл родителей игривыми именами. Но здесь мы видим упрямство. Тим продолжает поступать так, зная, что это раздражает вас и мужа, а вы не можете остановить его. Проблема в этом. Он использует юмор как тактику неповиновения уже целый год. Настало время сесть и спокойно поговорить с ним об этом. Объясните ему, что он неуважительно ведет себя по отношению к вам и если он в следующий раз обзовет вас или отца, то будет наказан. Вы должны быть готовы выполнить обещание, потому что он будет продолжать бросать вам вызов, пока это не перестанет приносить ему удовольствие. Поэтому его нужно заставить. Если этого не сделать, его оскорбления, вероятно, станут более резкими и выльются в подростковые кошмары. Для ребенка с сильной волей ваше смирение – это приглашение к войне. Никогда не забывайте: классический ребенок с характером жаждет власти с тех пор, как научился ходить или даже раньше. Так как мама – самая близкая из взрослых, держащих бразды правления, он будет атаковать ее, пока она не позволит ему управлять собственной коляской. Помню одну маму, которая рассказывала мне о ссорах с упрямой четырехлетней дочкой. Девочка настаивала на своем, а мама гнула свою линию. «Дженни, – сказала мама, – ты будешь делать то, что я говорю. Я главнее тебя. Бог возложил на меня ответственность руководить тобой, и я намерена ее нести!» Дженни обдумывала это с минуту, а потом спросила: «Как долго это должно продолжаться?» Разве не прекрасно здесь раскрыта суть? Уже в четыре года ребенок предвкушал, что настанет день свободы и никто не будет говорить ей, как поступать. Нечто глубоко в ее душе жаждало контроля над миром. Последите за вашим ребенком. Если он упрямец, это скоро проявится. В: Разве мать не манипулирует ребенком, используя поощрения и наказания, чтобы заставить его делать то, чего она от него хочет? О: Не более, чем начальник завода манипулирует своими сотрудниками, когда штрафует их за опоздание. Не более, чем офицер полиции, выписывающий штраф водителю за превышение скорости. Не более, чем страховая компания манипулирует тем же водителем, увеличивая его взносы. Не более, чем внутренняя налоговая служба манипулирует налогоплательщиком, который опаздывает с выплатой налога всего на день и с него взимается штраф. Слово манипуляция подразумевает зловещий или эгоистичный мотив того, кто находится у власти. Я не согласен. В: Вы описали умышленно вызывающее поведение и то, как родители должны реагировать на него. Но всегда ли неприятное поведение – результат бунта и неповиновения? О: Нет. Неповиновение может сильно отличаться от «вызова», который я описывал. Негативизм ребенка может быть результатом разочарования, расстройства, усталости, болезни или неприязни. Следовательно, на него нужно отреагировать как на предупредительный сигнал. Возможно, самая сложная задача для родителей заключается в умении различать поведенческие сигналы. Детское устойчивое поведение всегда содержит в себе некое сообщение для родителей, которое они должны расшифровать, прежде чем отреагировать на него. Например, непослушный ребенок может говорить: «Я чувствую себя нелюбимым, с тех пор как появился этот вечно ноющий братик. Раньше мама любила меня, а теперь я никому не нужен. Всех ненавижу». Когда такое сообщение лежит в основе неповиновения, родителям нужно быстро действовать, чтобы устранить его причину. Таким образом, искусство хорошо воспитывать строится на умении истолковать поведение. В: Я никогда не знаю, как реагировать на поведение моих детей. Не могли бы вы привести конкретные примеры неправильного поведения, за которое следует наказывать, и наоборот – что нужно проигнорировать или решить иным образом? О: Я назову несколько примеров, соответствующих различным возрастным категориям. Спросите себя, как бы вы справились с ними, прежде чем прочтете мои предложения. (В большинстве случаев это реальные ситуации, описанные родителями.) Пример: Я очень расстраиваюсь, потому что мой двухлетний сын не может спокойно сидеть в церкви. Он знает, что нельзя шуметь, но стучит игрушкой по скамье или громко разговаривает. Должна я его отшлепать за непослушание? Мой ответ: Мама, спрашивающая об этом, плохо понимает маленьких детей. Для большинства двухлеток сидеть тихо в церкви – все равно что переплыть Атлантический океан. Они изнывают, всем мешают и отравляют окружающим каждую секунду, если не спят. Нет, такого ребенка не следует наказывать. Его нужно оставлять в детской комнате, где он может сотрясать фундамент, не мешая молящимся. Пример: Мой четырехлетний сын вошел в дом и сказал, что видел льва на заднем дворе. Он не старался пошутить. Он по-настоящему пытался убедить меня, что не лжет, и выглядел расстроенным, когда я не поверила ему. Я хочу, чтобы он стал честным человеком. Нужно ли мне было его отшлепать? Для ребенка с сильной волей ваше смирение – это приглашение к войне. Мой ответ: Конечно нет. У дошкольников очень тонкая грань между фантазиями и действительностью, и они часто путаются в них. Например, я помню, как повел сына в Диснейленд, когда ему было три года. Его привел в ужас волк с тремя поросятами. Райан взглянул на его острые кривые зубы и закричал от страха. У меня сохранилось видео, где он забирается на руки к матери, спасаясь от опасности. Когда мы вернулись домой, я рассказал Райану, что внутри волчьего костюма сидел «очень добрый человек», который никого бы не обидел. Мой сын так обрадовался этой новости, что ее нужно было повторить для него несколько раз. Он повторял: «Пап?» «Что, Райан?» «Расскажи мне про этого «очень доброго человека!» Как вы видите, Райан не мог отличить сказочного персонажа от реальной угрозы. Думаю, что в основе истории со львом лежит то же самое смешение понятий. С тем же успехом ребенок мог верить, что на заднем дворе был лев. Со стороны мамы мудрее было бы поддержать игру и дать понять малышу, что она не верит его словам. Она могла бы сказать: «О, мой Бог! Лев на заднем дворе! Надеюсь, что это был всего лишь добрый старый кот. А теперь, Джонатан, вымой руки и иди обедать». Пример: Джон учится во втором классе. В прошлом месяце учительница написала нам записку о его плохом поведении и передала с ним. Но Джон выбросил ее. Мы узнали на родительском собрании, что он солгал нам и уничтожил записку. Как бы поступили вы? Мой ответ: Это намеренное непослушание. Узнав об этом, я бы, вероятно, отшлепал Джона за плохое поведение в школе и за то, что он солгал родителям. Потом я поговорил бы с учительницей и узнал, почему он носился по школе и почему боялся принести домой записку. Глава 5