Но я уже узнала лицо лорда-дракона. Синюшно-белое, совершенно безучастное, как будто жизнь давно покинула тело. И глаза… почему закрыты глаза? Я упала рядом на колени и застонала. Взяла в ладони его голову. Да, глаза были закрыты, потому что веки зашили крупными стежками, и там теперь кровавая корка… Меня скрутил такой приступ тошноты, что я попросту завалилась набок, и меня вырвало желчью. – Арктур, – прошептала я, приподнимаясь, – ты меня слышишь? Его безучастные черты дрогнули, он как будто приходил в себя. – Кора? – едва слышный шепот. – Ты… зачем ты здесь?! – Я не могла иначе, – шепнула я. – Прости… Тебя отпустят. – Дура, – вдруг сказал Арктур. – Я отдал все, чтоб ты жила и была свободна. А ты… – Так, ну все. Все! – Варг снова очутился рядом. – Поговорили – и хватит. Видишь, дракон, как ты ни пытался присвоить лиан-тэ, в итоге она все равно досталась мне. Я не отрываясь смотрела на Арктура и видела, что при словах варга он прокусил себе губу. Из уголка рта покатилась капля крови. – Зачем ты его изуродовал? – Не глядя на варга, я протянула руку и коснулась век дракона. Коснулась – и поняла, что сейчас просто не выдержу всей этой боли. Глазных яблок под веками не ощущалось. Они его ослепили. Меня начало трясти, но я все равно гладила Арктура по лицу, по бледному лбу, по щекам. Я видела, что мои прикосновения приносят ему какое-то облегчение. Кажется, он даже дышать стал глубже, и какие-то отблески жизни вернулись в лицо. – Я наказал его за убитых им моих воинов, – спокойно пояснил варг, словно речь шла о походе на рынок за капустой, – но он жив, как я и говорил. Тебе решать, жить ему дальше или умереть. – Откуда мне знать, что ты его отпустишь? Откуда я могу быть уверенной в том, что не обманешь? – Слово повелителя нерушимо, – мигом ощерился Тхарэш. – После сегодняшней ночи его вышвырнут из Хаоса, который он отравляет одним своим присутствием. Я трачу немало сил на то, чтобы его удержать. Ну так что, решила? Арктур скрипнул зубами. А я… я положила ему на лоб свою совершенно ледяную ладонь. О, я бы все отдала, чтобы сказать ему сейчас правду. Но я не могла. И потому с болью в сердце должна была его оставить. – Вернемся в спальню, – прошептала я, – там я выполню все, что ты захочешь. Добровольно. Арктур дернулся так, словно его ударили. И застыл неподвижно. Мне казалось, что он хотел что-то сказать, но промолчал. Он был слишком горд, чтобы что-то говорить той, что предала его жертву. Я поднялась с пола, теребя пуговицу на манжете рубашки. Их много там было, даже слишком. Пришита она была едва-едва и потому легко оторвалась, покатилась по полу, подскакивая. – Идем, – решительно повторила я и двинулась к выходу, больше не оглядываясь. Про себя я начала считать до ста, и это было единственным, что могло меня спасти от совершенного безумия. Ноги дрожали и подгибались от того, что мне предстояло сделать. Тхарэш начал целовать меня еще на лестнице. Это не было противно, просто… никак. Вероятно, я вся заледенела, превратилась в морозный узор на стекле, а перед глазами стояло измученное лицо лорда-дракона. Еще пара пуговиц случайно полетела на пол, но варг не заметил или не счел нужным заострять на этом внимание. Ведь мешок с магическими ингредиентами остался в спальне. Наверху лестницы варг рванул в стороны полы мужской рубашки, которая была на мне, и пуговицы посыпались мелким звенящим дождиком. На манжетах тоже пуговиц не осталось, они горошинами попрыгали по ступенькам вниз. Прижав меня к живой стене, которая подергивалась под спиной, Тхарэш склонился вниз, прошелся цепочкой поцелуев-укусов по шее, спустился к груди. – Сладкая, – пробормотал он. – Поклянись, что добровольно… иначе все без толку. – Клянусь, – слабо отозвалась я. А сама подумала: «Клянусь оторвать тебе голову». Счет мой перевалил за сто. Сто пятьдесят. Интересно, Фейдерлин что-нибудь предпримет? Варг резко отворил дверь в спальню и буквально затолкал меня туда. Нетерпеливо содрал рубашку и несколько мгновений любовался розоватыми отсветами на моей обнаженной коже. Его грудь тяжело вздымалась, как будто он долго бежал. – Разденься до конца, – последовал приказ, – и не смей закрываться. Я тебя хочу видеть всю. Сто восемьдесят. Я наклонилась и принялась неуклюже избавляться от штанов. Раньше я не носила мужской одежды, и потому все эти застежки давались непросто. Двести. Выпрямившись, я с вызовом уставилась на варга, который стоял в нескольких шагах и смотрел на меня уже совершенно черными глазами. – Иди в постель, – сказал он, берясь за узел на своем кушаке. Одеревенев от страха, я побрела к кровати, забралась на нее и села, поджав ноги. Почему Фейдерлин медлит? Уже давно двести. Невозможно, чтобы наш план пошел насмарку. Он ведь обещал… Он, варги его дери, денег за это получил столько, что теперь мог в них купаться! Почему же ничего не происходит? Или же… Лиар сам без сознания? – Что с моим магом? – хрипло спросила я, когда Тхарэш избавился от штанов. Я невольно отвела взгляд. Не хотелось ни смотреть на это, ни тем более принимать участие. – Не самый удачный момент, чтобы спрашивать, дорогая, – процедил он. – Ложись и раздвинь ноги. Обещаю, я буду с тобой аккуратен. Я сглотнула. Когда мы планировали все это с Фейдерлином, как-то не рассчитывали, что дойдет до этого. Выходит, я в самом деле глупо предала Арктура? И сейчас… вот именно сейчас я попросту отдам свой дар повелителю варгов? – П-подожди, – просипела жалко, отодвигаясь подальше. – Я буду нежен с тобой, маленькая, – насмешливо повторил варг. – Ты же хочешь, чтобы дракона отпустили? Я очень хотела. Но не так. Совсем не так. И потому тянула время. – Поцелуй меня, – попросила тихо. – Мне нравится, как ты это делаешь. Он проворно забрался на кровать, запустил пальцы мне в волосы и притянул к себе. Я закрыла глаза, чтобы не видеть утонченного лица древнего и такого чуждого нам божества. Я бы все отдала, чтобы ничего и не чувствовать – этих аккуратных, но напористых прикосновений, этой игры горячего языка. Боже, как я хочу, чтобы меня здесь не было! Как страшно… – Ложись, – приказал Тхарэш и, не дожидаясь, повалил меня на спину. Я крепко зажмурилась, понимая, что все, это провал. И никто никого не спасет, и нашего будущего с Арктуром уже просто нет… Стены замка дрогнули так, что кровать подпрыгнула. А потом еще. И еще. – Эт-то еще что такое? – Тхарэш оторвался от меня, озадаченно прислушиваясь. Кажется, он слушал даже не звуки, а саму суть замка. – Маг! – вдруг воскликнул он, спешно соскакивая с кровати. – Ах ты, гаденыш! – и бросил уже мне: – Будь здесь, лиан-тэ. Мы еще не закончили. Я растерянно хлопала ресницами, наблюдая, как Тхарэш спешно натягивает штаны, и с трудом сдерживала ликующий вопль. У нас получилось! По крайней мере, первая часть плана… Еще никогда я не одевалась так быстро. Буквально впрыгивая в одежду, трясущимися руками застегивая штаны. И кто придумал такие неудобные застежки? Впрочем, не важно. Не заправляя рубашку, я нащупала еще одну, самую важную пуговицу, крепко пришитую к изнанке одной из пол. Нащупала – и сжала так крепко, как только могла. Перед глазами брызнули во все стороны золотые искры, пол исчез под ногами. Я успела зажмуриться, чтобы открыть глаза уже в камере, где повелитель варгов держал дракона. Эта зачарованная заклинанием пуговица сработала так, как и ожидалось: проложила портальную линию прямиком туда, где мной была специально обронена первая пуговица. И снова я оказалась в кромешной темноте, но это меня не смутило. Выдрала из воротника тонкий прутик, помахала им в воздухе. Его конец начал светиться, сперва тускло, а затем все ярче, разгораясь. – Арктур! – позвала я. С того момента, как меня увел отсюда варг, ничего не изменилось. Все то же углубление, наполненное жидкой тьмой, все те же цепи… Да, цепи. Я бегом рванула к неподвижному дракону, на ходу выковыривая из плохо приметанного пояса штанов горошины-взрывники. Их делал сам Фейдерлин, хотелось бы верить, что его магия не подведет. Упала на колени, положила «факел» рядом и сжала теплую ладонь дракона. – Арктур, – прошептала я, – ты меня слышишь? Сейчас я тебя освобожу. Я внимательно следила за тем, как меняется его лицо. Вот оно дрогнуло, вот Арктур потянул носом. – Лучше б ты дала мне сдохнуть, – едва слышно выдохнул он. – Ты вся… им пропахла. – Но сила лиан-тэ по-прежнему при мне, – проворчала я в ответ, подсовывая горошины между металлическими обручами и руками Арктура. – Или не чуешь? Он завозился в своей чернильной «ванне» и промолчал. Но сжал руки в кулаки. А я уже управлялась с ногами. Затем предупредила: – Сейчас рванет. Но тебе это не повредит. Магия направлена на оковы, а не… Первый гулкий хлопок застал меня врасплох, я ойкнула и отшатнулась. За ним последовало еще три… Лиар Фейдерлин, возможно, был негодяем, но магом он являлся отменным. Оковы осыпались на грязный пол металлической стружкой. Арктур осторожно пошевелился, и я, подлетев, ухватила его за руку. – Давай, ну? Надо выбираться. – Откуда у тебя все это? – Он говорил так тихо, что я едва разбирала слова. Похоже, сил у него совсем не осталось. – Фейдерлин дал, – врать не было смысла. – А ему ты что пообещала? – Кажется, Арктур даже оживился от такой новости. – Деньги. Много денег. Пыхтя, я изо всех сил тянула его за руки. Я не понимала, что происходит. Он совсем не может двигаться? Но как тогда мы уйдем отсюда? И какой он все-таки тяжелый… Я только и смогла, что вытащила его из черной гадости по грудь, и тут Арктур выдернул руки. – Подожди, я сам. Перевернулся на живот и на локтях кое-как выбрался из той дряни, что выпивала из него силу. Полежал несколько мгновений, затем перевернулся на бок. Сел, зачем-то поднеся ладони к глазам, а потом с тихим вздохом их опустил. – Арктур, – я снова опустилась рядом на колени, – как ты? Мы должны уйти отсюда. Ты сможешь перекинуться в дракона?