— Поздно будет, когда вы все забудете. — Реллингтон нервно застегивал пуговицы. — Тогда уж точно придется переходить к крайним мерам, чтобы уложить вас в постель. — То есть я еще должна быть вам благодарна, что вы пока к ним не переходите? — Мне вдруг стало обидно и горько. — По-моему, я и так здесь нахожусь против своей воли, от безысходности. Куда уж еще крайнее? Привяжете меня к кровати, возьмете силой? — Если понадобится, привяжу. — Ну да, только тогда не забудьте надеть защитный костюм из резины, — не удержавшись, съязвила я. — Какой костюм? — не понял он. — Защитный, который не проводит электричество, — повторила я уже с нервным смешком, представив Реллингтона в таком образе. — Чтобы молнией не задело, когда будете брать меня силой. Мой новоиспеченный муж шутки не оценил, пригвоздил взглядом и отчеканил: — Одевайтесь скорее. Или вы собираетесь ехать к Фригг в таком виде? — Тогда выйдите, — ответила ему в том же тоне. — Не буду же я переодеваться при вас? Реллингтон недовольно прищелкнул языком, но послушался и покинул спальню. Ну а я тут же бросилась одеваться. Мне тоже не терпелось поскорее увидеть Генриетту, чтобы узнать, как быть с зельем забвения. Вдруг проявится какой-то побочный эффект? А еще и этот электрический разряд… Что он значит? Почему он помешал нам с Реллингтоном исполнить задуманное? Нет, я, конечно, не сильно расстроена и даже рада такой отсрочке, но вот Реллингтон… Он и без того в ярости, а тут еще и приворот с каждым днем портит его характер все больше. Несмотря на поздний час, в доме Генриетты горел свет. Увидев нас во дворе, она удивленно вздернула бровь, но без лишних слов впустила в дом. Я уже по-свойски присела на табурет у стола, Реллингтон же остался стоять неподалеку с каменным лицом. — Чем обязана? — спросила Генриетта, поднимая со стола трубку и заталкивая в нее табак. Я кашлянула и призналась: — Мы сегодня поженились. — Мои поздравления. — Тон ведуньи оставался ровным. — Но приворот пока снять не удалось. — Я быстро посмотрела на Реллингтона. — Кому не удалось? — Генриетта тоже посмотрела на лорда, только многозначительно и с легкой усмешкой. Но он опять переложил обязанность говорить с ведуньей на меня. — Произошло нечто странное… Нам помешала… Молния, — объяснила я. — Она не дает милорду прикоснуться ко мне. В глазах Генриетты вспыхнул интерес, а на губах заиграла легкая улыбка. — Молния не дает прикоснуться? Или ты не даешь? — При чем тут я? — Мой взгляд вновь метнулся к лорду. — При том. От кого исходят разряды? Только от тебя или от милорда тоже? Покажите, как это выглядит. — Прямо здесь? — Мне стало неловко. Зато Реллингтон не стал медлить, подошел ко мне, положил руку на плечо. Вспышка, удар — и он уже пытается удержать равновесие, прислонившись к стеллажу с книгами. — Вот так это выглядит, — прохрипел Реллингтон, потирая грудь. — Что я и говорила. — Генриетта сделала затяжку. — Это все только из-за тебя, Лия. Ты противишься близости с милордом. — Нет… Почему же… — залепетала я, но еще больше сникла под тяжелым взглядом Реллингтона. — Но откуда вообще взялись эти разряды? Я же не обладаю никакими способностями. Я обычный человек, да еще и не из вашего мира! — Ну, насчет твоей обычности — спорный вопрос, — тихо, почти себе под нос, проговорила Генриетта. — Дарквайт не пускает к себе обычных. — Я не понимаю, о чем вы! — Я была уже на взводе, Реллингтон же помрачнел еще больше. — Как нам решить эту проблему? — В его голосе слышалась угроза. Похоже, моя «необычность» волновала его меньше, чем сорванная процедура отворота. — Ждите. — Генриетта помахала трубкой. — И попытайтесь расположить Лию к себе. Теперь все зависит от нее и ее отношения к вам. — Это абсурд! — рыкнул он, сжимая кулаки. — Предлагаете мне заискивать перед ней? Унижаться? — А разве расположения можно добиться, только унижаясь и заискивая? — резонно заметила ведунья. — Тем более теперь она ваша супруга. Можно с ней быть и поласковей. — Ты думаешь, что говоришь, ведьма? — Реллингтон уже пыхтел от злости. — Помнишь, с кем разговариваешь? — Помню. — Ее взгляд стал непривычно жестким. — Забудешь тут… — Э-э-э, прошу прощения, — я решила встрять в напряженную перепалку этих двоих, пока кто-то из них не взорвался окончательно, — Генриетта, но есть еще одна проблемка. Зелье-то ваше я выпила. Получается, зря. Что со мной будет? — Ничего не будет. — Генриетта открыла шкаф со своими запасами, взяла оттуда банку с какими-то сушеными красными ягодами, высыпала несколько штук себе на ладонь и протянула мне. — Съешь. Это болотная вишня, она отменит действие того зелья. Я быстро положила ягоды в рот и сжевала их. — Новое зелье варить? — спросила она меня после. Я обменялась взглядом с Реллингтоном и кивнула. — Варить. — Варить, — подтвердил Реллингтон, не отрывая от меня глаз. И сказал уже снова мне: — Идемте. Нам больше здесь делать нечего. — Лия, послушай, — уже у выхода успела шепнуть мне Генриетта, — нам нужно срочно поговорить. Приди ко мне при первой возможности. — Это касается нашего крема? — спросила я, хотя знала, что ответ будет отрицательным. — Нет. Это касается тебя. ГЛАВА 22 — Мы едем обратно в ваш особняк, милорд? — нарушила я молчание, царившее в автомобиле с того самого момента, как мы покинули дом Генриетты. — Да. — Но какой в этом смысл? Все равно у нас… — Вы будете жить в моем доме столько, сколько потребуется, — перебил меня Реллингтон, потирая висок. — Вообще-то, я не рассчитывала на столь длительный переезд. — Я тоже изменила тон на более твердый. — Даже из вещей ничего не взяла. И потом, что насчет лавки? Я не собираюсь ее бросать, имейте в виду. Она должна работать, ведь это входит в мои обязанности, и за нее я отвечаю перед мастером Коуном. Опять же лаборатория… Кто будет делать зелья и настои? В том числе и ваше лекарство. — Хорошо, работайте в своей лавке, делайте зелья, но ночевать будете возвращаться в мой дом. — Реллингтон теперь массировал оба виска, а на лбу его выступили капельки пота. — Вам плохо? — Я посмотрела на него с беспокойством. — Это из-за вашего недуга? Вы ведь так и не выпили лекарство. — Приедем — выпью. — Он демонстративно отвернулся от меня и переплел руки на груди. — И перестаньте мне об этом напоминать. Я не нуждаюсь в вашей заботе. — Делать мне больше нечего, как проявлять о вас заботу, — фыркнула я с напускным возмущением. И тоже отвернулась. Так остаток пути мы снова промолчали и даже взглядом не обменялись. Уже оказавшись в особняке, я первая взбежала по лестнице, намереваясь поскорей отдать зелье Реллингтону, чтобы потом наконец остаться одной хотя бы до утра. Но лорд со своей способностью перемещаться в пространстве опередил меня и, когда я вошла в спальню, был уже там, откупоривая пузырек. — Завтра можете перевезти свои вещи, — сказал он, когда опорожнил всю бутылочку. — Вы хотите сказать, сегодня, — заметила я. — Уже второй час ночи. — Значит, сегодня. — Его голос был лишен всяких эмоций. — Хорошо, тогда вечером поработаю в лаборатории, а после вернусь сюда. — Я решила не вступать снова в спор, слишком устала и хотела спать. — Джо и машина в вашем распоряжении. — Спасибо, это будет очень кстати, — ответила я и посмотрела на Реллингтона выжидательно: что-то милорд не спешил уходить. Он, кажется, понял намек и направился было к двери, но потом вдруг задержался около меня. Его рука потянулась к моей, но так и не коснулась ее, замерев в нескольких миллиметрах от запястья. В следующий миг Реллингтон, точно очнувшись, отшатнулся и ускорил шаг. Когда дверь за ним захлопнулась, я в изнеможении упала на кровать и закрыла глаза. Безумный день, безумная ситуация, безумный Реллингтон. Как бы я хотела очнуться утром и понять, что все это мне просто приснилось. Но утро не принесло ничего нового, разве что завтракать меня пригласили в столовую. Ах да, еще перед этим горничная Клара ни с того ни с сего стала обращаться ко мне не «госпожа», а «миледи». На мой недоуменный вопрос она ответила, что так велел милорд. — Он сказал, что раз вы теперь его жена, то мы должны вести себя с вами соответствующим образом, — пояснила Клара, помогая мне уложить волосы. Конечно, я бы справилась с прической сама, но у Клары таланта в этом деле было куда больше, чем у меня, а результат ее трудов приятно удивил. — Поэтому с нынешнего дня все слуги в доме обязаны обращаться к вам именно таким образом и выказывать должное уважение.