Он резко ударил кулаком по стене напротив и уткнулся в нее носом. — Уйди. — Тоша… — Пошла вон! Я выскочила из палаты, как ошпаренная и буквально налетела на Митяя, идущего по коридору. — Эй! Лена, ну-ка, посмотри на меня… — Дим, он… он… — Я знаю, — кивнул Митяй, — Был у доктора. Иногда мне кажется, что он своим бараньим упрямством делает только хуже самому себе. И сейчас был именно такой момент. Неужели, он действительно думает, что я его оставлю? Как бы ни так. Митяй не спешил отпускать меня и все держал за руки, в глазах отчетливо проскальзывало сочувствие. Все-таки любовь к Оксанке изменила его в лучшую сторону — исчезла его беспричинная жестокость. Или же это все игра, еще один хитроумный план. Для чего? Кому верить, Господи? Любовь…. Как любовь изменила моего мужа? Боль и обида замигали всполохами в моей душе. Что он чувствует ко мне через столько лет? Почему отталкивает, когда так нужна моя помощь? Неужели за те девять лет я не доказала ему свою преданность? Неужели мой смертельный грех не доказывает мою любовь к нему, даже через столько лет? Или все гораздо проще — я ему больше не нужна. — Не говори так, — мягко возразил Митяй. Похоже, последнюю фразу я произнесла вслух и, похоже, он меня снова удивил — его сочувствие все-таки не блеф. — Он прогнал меня, — с обидой в голосе сказала я. — Это говорит о том, что он боится потерять тебя. Боится, что станет не нужным. Поверь мне, я знаю, о чем я говорю. — Странный способ удержать человека подле себя — выгнать его. — Он не хочет быть слабым, он никогда им не был и поэтому думает, что сейчас ты отвернешься от него. Но ведь это не так? — Митяй пытливо вгляделся в мои глаза. — Не так, — горько усмехнулась я, — Хотя и ты в мою правдивость не особенно-то и веришь. Он звал тебя, — кивнула я на дверь палаты и пошла прочь. В холле больницы меня ждала не в меру довольная Оксанка и мрачный Вик. — Ну, как прошла встреча с мужем? Я медлила с ответом, не очень-то хотелось распространяться о недуге Антона при Викинге, да, он все равно узнает. — Хуже не придумаешь. У него поврежден позвоночник, и он вряд ли встанет на ноги в ближайшее время, прогнозы врачей еще менее утешительны. Ему ничего не говорят, но он уже все решил сам и за всех, — из горла вырвался нервный смешок, — И выгнал меня. Оксанка при этих словах перестала улыбаться, а Вик как-то странно посмотрел на меня и покачал головой. В больнице мы пробыли еще с полчаса. Митяй переговорил с лечащим врачом в своей манере, пообещав ему за выздоровление пациента самую лучшую аппаратуру в клинику. О транспортировке Антона в родной город пока не могло быть и речи — пока существовал маленький шанс того, что он все-таки встанет на ноги, тревожить его было нельзя. Оксанка, тем временем, заинтересовалась мед. аппаратурой в реанимационной палате и Митяю ничего не оставалось, как последовать за ней — свернуть Оксанку с намеченной дороги, когда дело касалось ее профессии, было практически невозможно. Я вышла на крыльцо больницы, бесцельно оглядывая пространство больничного комплекса. Ребятки Митяя уже подъехали и резвились вовсю, играя на территории больничного сквера в футбол. Само собой, делать замечание пятерым быкам с золотыми цепями никто не рискнул. — Хочешь, я увезу тебя отсюда? — мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это Вик. — А как же Митяй с Оксанкой? — Они позже уедут, за ними уже охрана подъехала. — Вижу, поехали, — также не глядя на него произнесла я и направилась к черной ауди, на которой мы приехали, благополучно сменившей синий хаммер. Не смотря идет ли за мной Викинг, я открыла переднюю дверь машины и села в кресло, Вик уселся на место водителя через минуту, нервно покурив снаружи перед этим. — Домой? — спросил он, внимательно всматриваясь в мое лицо. — Да, — бесцветно ответила я и Вик только вздохнул. Несколько минут, пока мы ехали, в машине длилась тишина. Слава молча вел машину и изредка косился на меня. — Скажи что-нибудь, — раздался его измученный голос через какое-то время. — Что, Слав? — я намеренно назвала его по имени, до оскомины в зубах надоели братковские клички, хотелось нормальных человеческих имен. — Не держи все в себе, скажи мне. — Не вижу смысла в игре в психолога. — Перестань, я вижу, что тебе плохо, — голос его звучал глухо. — Мне плохо с тех пор, как я имела неосторожность вернуться сюда. И чем дальше в лес, тем страшнее сказка. Я не буду жаловаться тебе на жизнь, — жестко заключила я. — Почему? — Потому что это неправильно, тебе не кажется? Рассказывать о здоровье мужа его потенциальному сопернику. Слава быстро посмотрел на меня и снова уставился на дорогу. — А я соперник ему? — тихо спросил он. Я понимала, о чем он думает и невесело усмехнулась. — Скажи мне, Вик, ты удовлетворишься одним разом или, может быть, положением любовника? Сможешь ли ты принять, что когда меня нет с тобой, я с ним? — Нет, — незамедлительно прозвучал ответ. — А я не смогу дать тебе больше. Да, и не кажется тебе, что я все-таки не такая сука, которой меня считают и видят другие? Вик резко нажал на тормоза и, вильнув, припарковался у обочины дороги. С минуту он молчал и смотрел вперед себя, потом обернулся всем корпусом ко мне, с невозмутимой маской вместо лица. Но долго он так все же не смог, маска слетела в миг, стоило ему понять, что мне сейчас намного хуже, чем ему. Передо мной сидел влюбленный мужчина, обреченный на отказ. — Я пообещал ему защищать тебя, хотя сейчас мне больше всего хочется сбежать от тебя подальше. Но я слишком много пережил, чтобы не понимать, что от себя не убежишь. Я молча смотрела на его лицо, которое уже давно перестало казаться мне страшным. — Вик, не рви себе душу и не надрывай ее мне. Поехали домой. Викинг, ни слова больше не говоря, завел мотор и выехал на оживленную трассу, но не прошло и минуты, как он резко дал по тормозам, я больно стукнулась лбом о бардачок. В одну секунду началось невообразимое, нас начали обстреливать сзади. Встречные машины проносились дальше от светопреставления, не желая быть замешанными в криминальных разборках. Вик ударил по газам и ауди полетела, набирая скорость. — Что это было? — сдавленно пробормотала я. Он молчал, сосредоточено поглядывая в зеркало заднего вида. Я машинально проследила за его взглядом и увидела, что за нами по пятам движется вольво темно-вишневого цвета. Стрелять продолжали, я быстро сползла с сидения вниз, прикрыв руками голову. Через какое-то время в гнетущей тишине раздался визг тормозов, и наша машина резко вильнула вправо. — Держись! — заорал Вик, выворачивая руль, пытаясь не выехать на встречную полосу. Мы чудом не перевернулись, мотор заглох и было слышно тяжелое дыхание Вика. — Твари, — пробормотал Вик. Я услышала звук захлопывающихся дверей и в следующее мгновенье окрик и подняла голову. Нас подрезали и с вскинутыми пистолетами направлялись к нам. Началось. — Не двигайся, урод! — крикнул детина, направляя ствол в голову Викинга, — Где эта сука? Второй обошел машину, открыл мою дверцу и, схватив меня за волосы, приставил пистолет к виску. — Не вздумай выкинуть свой коронный номер, сука, — зло, пробормотал он, — Иначе дружку твоему конец. Кто они? Откуда знают о том ударе, что научил меня Антон? Викинга скрутили, меня же второй детина и не думал отпускать. Еще двое вылезли из машины. Один из четверых, похоже главный, выплюнул нам в лицо: — Правило одно, детки, — если один из вас попытается сопротивляться, второму каюк. Все понятно? В машину их. И заберите их тачку от глаз подальше, — скомандовал он остальным. Кто они? На людей Азида не похожи, тот принципиально держит в своей банде представителей своей национальности. Может, это от Митяя ноги растут? Антон спасти меня уже не сможет, сначала прикончит меня, а потом и Антона. Нет, слишком сложно, если цель — мой муж, то сейчас его убить также просто, как и котенка. Значит цель — я. Но кому нужна моя смерть? Или же это все-таки Азид? Возьмет меня в заложники и потребует от Тошки недостающий пакет акций. Только вот Митяй вряд ли пойдет на сделку, нужно было брать и Оксанку тогда. Что-то не сходится головоломка. Чего-то я не знаю. Зачем им я? Зачем в Нанте по пятам ходил киллер, когда ни Митяя, ни акций еще и в помине не было? Нас привезли в загородный дом. Я даже прыснула со смеху. Место дислокации всех бандитов не отличалось оригинальностью. К моему сожалению, вынуждена признать, что здесь не будет слышно криков и делай с нами чего хочешь. Место для пыток или же убийства выбрано верно. Нет, все — таки для пыток, хотели бы убить — прикончи бы прямо в нашей машине. Нас по одному выволокли из вольво и привели в дом. Двое сразу же вышли, двое бросили уже связанного Викинга, как мешок с картошкой, в угол. И остались стоять у входа в комнату. Не прошло и минуты, как в комнату зашел парень приметной внешности с огромными уродливыми шрамами на левой щеке и направился ко мне. — Как доехала, милая? — елейно произнес он и тут же ударил меня по щеке, так что я взвыла и еле удержалась на ногах. — Не трогай ее, урод! — Викинг попытался подняться, но двое оставшихся в комнате подлетели к нему и сбили с ног. — Лучше сиди там, — тем же голосом произнес парень со шрамами, — Рыпнешся и я нашу красавицу так ножичком распишу, мама родная не узнает. — Чего вы хотите? — дрожащим голосом спросила я.